Понятие художественной прозы

Приступая к определению терминологических границ понятия «художественная проза», прежде всего, необходимо обратиться к более широкому понятию – «проза», выступающее в указанном термине в качестве ключевого. Согласно словарю «Теоретическая поэтика», проза (от лат. prorsa oratio – «прямо направленная речь») – это «высказывание, не организованное метрически», т.е. такой способ организации речи, при котором отсутствуют какой-либо метр и рифма [Тамарченко, 1999: 60]. Как можно увидеть из этого определения, понятие рифмы в нем явно противопоставляется поэзии, которая, как известно, характеризуется наличием упомянутых метра и рифмы.
Об этом же пишет и Ю.Б. Орлицкий, в работах которого проза и поэзия трактуются не только как два различных способа организации речевого материала, но и как «два разных языка литературы» [Орлицкий, 2008: 11].
Подобный акцент на разделении данных типов речи делают и другие исследователи. Так, в определении М.М. Гиршмана «художественная проза представляет собой такой тип художественной речи, который со- и противопоставлен стиху» [Гиршман, 1999: 208]. Отсюда следует, что при изучении сущности понятий «проза» и «художественная проза» речь идет, в первую очередь, об оппозиции «стих-проза». Тем не менее, нельзя не признать, что данные понятия обнаруживают тесную связь друг с другом. Как пишет Т.В. Цивьян, наряду с их четким противопоставлением существует и взаимопроникновение, даже смешение поэзии и прозы: «они отбирают друг у друга содержание, смыслы, так же как и форму» [Цивьян, 1997: 423].
Упомянутая оппозиция неизменно упоминается также и в контексте рассмотрения структуры прозы как текста, его специфики и типах связи внутри него. По утверждению И.А. Поплавской, в основе структуры прозаического текста лежит особый конструктивный принцип, заключающийся в поиске отличающихся элементов в явлениях, представляющимися родственными с типологической точки зрения [Поплавская, 2010: 9]. Кроме того, структура художественного текста в прозе эквивалентна предложению, что позволяет отнести ее к закрытому, «конечному» типу.
Говоря о художественных стилях, ученые также упоминают прозу и поэзию как две их разновидности, т.е. поэтический художественный стиль и прозаический художественный стиль соответственно. При этом, согласно выдающемуся советскому литературоведу и культурологу Ю.М. Лотману, важнейший аспект художественного прозаического текста – это фабула, т.е. определенная последовательность событий и фактов [Лотман, 1998: 88].
Несмотря на то, что противопоставление поэзии и прозы с точки зрения типов речевой организации представляет собой «классическую» интерпретацию данных понятий, не все ученые согласны с таким подходом. Так, Н.Д. Тамарченко справедливо указывает на то обстоятельство, что ритм как критерий дифференциации поэзии и прозы - недостаточен, поскольку необходимо учитывать также и семантику слова [Тамарченко, 2004: 138].
Что касается специфики художественной прозы, то ее, как правило, чаще всего рассматривают в контексте изучения идиостиля конкретного писателя, поскольку это позволяет сосредоточиться на совокупности языковых и стилистико-текстовых особенностей речи одного человека, а не всего того множества, которым представлена художественная проза как таковая

. Тем не менее, в рамках данного исследования, в фокусе внимания которого находятся стилистические особенности конкретного романа, целесообразно обратиться к изучению специфики художественного стиля как такового.
Прежде всего, стоит упомянуть о том, что само отнесение художественного стиля к ряду функциональных стилей все еще носит дискуссионный характер. Это обусловлено не только сложностью и многомерностью данного понятия, но и субъективным характером его восприятия исследователями (причем как из области литературоведения, так и лингвистики). При этом, несмотря на то, что ряд ученых (Т.Г. Винокур, Н.А. Кожевникова, Ю.М. Лотман и т.д.) отрицают необходимость включения языка художественной литературы в список функциональных стилей. По причине принципиального отсутствия у него «всякой стилистической замкнутости» [Левин, 1954: 79], данное мнение оспаривается большинством исследователей. Так, например, Г.О. Винокур говорит о языке как искусстве, «особом модусе действительности» [Винокур, 2009: 32]. В работах большинства лингвистов и филологов (В.Г. Адмони, В.В. Виноградов, И.Р. Гальперин, А.И. Ефимов и т.д.) стиль художественной литературы ставится в один ряд с другими функциональными стилями – публицистическим, научным, официально-деловым и т.д.
По определению И.Р. Гальперина, художественная речь представляет собой особый стиль речи, который обладает как рядом общих (исторически изменчивых) черт, так и большим разнообразием особенностей частного характера, видоизменяющихся в зависимости от форм проявления этого стиля (подстиля), эпохи или индивидуальной манеры автора [Гальперин, 2012: 347].
Ключевой функцией художественного стиля принято считать эстетическую. Реализация этой функции заключается в изображении писателем явлений и предметов действительности в «конкретно-чувственных формах образов» [Папакина, 2015: 308], что, в свою очередь, позволяет выделить словесные образы в качестве основных категорий художественного текста. С целью создания таких образов писатели используют разнообразные стилистические фигуры, рисуя как портреты персонажей, так и картины окружающей их обстановки, как будто бы воссоздавая в сознании читателя все то, что «видят» сами при создании художественного произведения.
Что касается художественно-речевых средств рассматриваемого стиля, то их диапазон довольно велик и включает в себя большое количество разнородных и многоплановых приемов