Нигилизм и антиностальгическое отношение к власти в творчестве К. Малевича и влияние на месседж пропаганды
Зарегистрируйся в два клика и получи неограниченный доступ к материалам,а также
промокод
на новый заказ в Автор24. Это бесплатно.
Казимир Малевич после революции сначала положительно воспринял приход большевиков к власти. Он рассматривал себя как «художника революции». Поэтому неудивительно, что после установления первых политических институтов власти большевиков, Малевич начал занимать различные посты, связанные с культурой. Но даже если тема революции ему была близка, то советские методы ему оказались не близки. Он считал, что никакая власть не должна вмешиваться в творческие дела.
Но во время гражданской войны он занимается скорее исследованиями и литературой, чем созданием новых картин. Прошло немного времени, прежде чем Малевич начал критиковать государственную советскую власть. С точки зрения художника, власть — в особенности государственная — есть определённый тип отношений, в конечном счёте не зависящий от того наполнения, которое ему придают те или иные партии. Это не позиция, на которую можно встать и использовать её иначе, свергнув её прежних обладателей; и не имущество, которое можно экспроприировать. Этот тип отношений запускается, по мысли К.С. Малевича, посредством ряда механизмов, сконструированных и налаженных самой историей отношений власти. Они служат функцией её воспроизводства даже тогда, когда её основные (государственные) органы смещены или даже ликвидированы. «Сейчас, несмотря на опрокинутый трон старого дня, руль остался цел», — отмечает К.С. Малевич в своей статье «В государстве искусств».
При этом сам Малевич высказывал конструктивистам, что поиск «совершенства» посредством техники и агитации сделает их пленниками времени и заведет в тупик, ибо он равнозначен созданию новой церкви, а все церкви временны и обречены на гибель, когда вера в них исчезает. Свое искусство, Малевич, напротив, полагал трансцендентным любой вере или идеологии, поскольку оно исходило из ничего, из всеотрицающей материальной бесконечности и беспредметности мира. Авангардизм Малевича меньше всего выражается в желании стать в авангарде прогресса, который он воспринимает как ведущий в никуда и потому совершенно бессмысленный. Однако уже малевическое название его художественного принципа - «супрематизм», т. е. наивысшее, указывает, что и сам он отнюдь не был чужд ориентации на идею «совершенства», в которой упрекал других.
Как пишет Д.Е. Барабанов, беспредметное развиваемое К. Малевичем раздражало советскую власть, так как она нуждалась в адекватных формах художественной репрезентации пролетарских классовых идей, которые не были показаны его в работах.
В контексте советской жизни и культуры конца 1920-х годов Малевич выступал против реализма социально назидательных сюжетов. Делая крюк через импрессионизм, возможно, чтобы избежать, критики соцреализма и таким образом избежать прямых столкновений с партийными чиновниками, Малевич утверждал, что художник никогда не занимался проблемами человечества или классовыми отношениями
Зарегистрируйся, чтобы продолжить изучение работы
. Он никогда не изображал человеческие страдания, борьбу или победу и никогда не осуждал лживые замыслы одного человека против другого. Таким образом, интерес живописи всегда заключался не в мировоззрении художника, а только в его живописном качестве, так что произведение искусства и действительность всегда были совершенно разными явлениями. В период с 1919 г. по 1927 г. он практически не занимался, в основном занимался, наукой, преподавал, а также работал над архитектонами(об архитектонах подробнее в следующем параграфе).
Возврат к живописи происходит в 1927г., после приезда из Польши и Германии, где художник был в командировке. По возвращению из заграничного тура Казимир Малевич была арестован. Потому что в это время начался новый период советской власти, когда Сталин начал узурпацию власти. Он выдвинул тезис об обострении классовой борьбы по мере продвижения к социализму, который распространялся и на культуру, что послужило оправданием идеологических чисток и политических репрессий. Возможно, именно с этим связан арест К. Малевича.
После этого Малевич вновь вернулся к фигуре, в большинстве случаев герой лишен каких-либо индивидуальных качеств. Да и трудно назвать силуэты, часто закрашенные локальными пятнами, «героями». Появление таких фигур, казалось бы, не вписывается в концепцию эволюции собственного творчества у Малевича. Вероятно, Малевич стремился использовать супрематический язык для создания новой живописи, но снова и снова возвращался к символизму цвета, провозглашенному в период беспредметности.
Можно ли говорить о том, что повлияло на возврат к фигуре после ареста? Обращая внимание на данные картины, однозначный ответ дать нельзя, хотя Малевичу несвойственна та социальная утопичность, о которой обычно говорится в отношении русского авангарда. Малевич не видел и не анализировал развитие общественное: оно представлялось ему апологией утилитарности. Нельзя сказать, что художник не принял повестку советской пропаганды, так например его «Спортсмены» 1930—1931 гг. (рис.1), вписываются в необходимый идеологический ряд. Так как спортсмены были важной частью культурной политики, символизируя, молодое здоровое общество, но по «Спортсменам» Малевича данных характеристик не видно. Все четверо безлики, их покатые плечи не демонстрируют мужественности, которую стремились показать соцреалисты. Обращает на себя внимание и костюм этих «спортсменов», который напоминает скорее костюмы русских крестьян, чем спортивные костюмы того времени. Соцреалисты того времени практически всегда изображали спортсменов в майках и шортах, подчеркивая их физически развитые тела.
Также двойственен крестьянский цикл. Крестьяне были реконфигурированы как знаки, пиктограммы, как трактор или поле пшеницы, воплощая сказочную предпосылку общественного дискурса социалистического реализма: обещание радостного, веселого, максимально счастливого будущего
50% курсовой работы недоступно для прочтения
Закажи написание курсовой работы по выбранной теме всего за пару кликов. Персональная работа в кратчайшее время!
