Проблемы квалификации нарушения неприкосновенности жилища и отграничения от смежных составов преступлений

Прежде всего, следует отметить, что определенные трудности в судебной практике возникают при вменении и толковании правоприменителем квалифицированных видов ст. 139 УК РФ.
В части 2 статьи 139 УК РФ предусмотрена ответственность за незаконное проникновение в жилище, совершенное с применением насилия или угрозой его применения. Следовательно, в качестве квалифицирующего признака, то есть обстоятельства, в значительной степени увеличивающего степень общественной опасности преступления, следует рассматривать применение насилия, а также угрозу применения насилия при осуществлении проникновения в жилище на незаконных основаниях.
При этом, рассматривая квалифицированный состав (ч.2 ст. 139 УК РФ), следует обратить внимание на то, что в данном случае насилие будет являться способом совершения преступления. В рамках совершения проникновения в жилище использование насильственных мер либо предъявление угроз их применения способствует совершению проникновения виновного в жилище. При этом насильственные меры могут быть обращены как на жильцов помещения, так и на случайно находящихся в жилище в этот момент лиц.
Наибольшую степень опасности несет применение физического насилия, что обусловлено наиболее тяжкими возможными последствиями его применения, включая смерть того, к кому оно применяется. Насилие, применяемой к потерпевшему, может быть выражено в виде выкручивания конечностей, причинения физических страданий, истязания, побоев, сдавливания частей тела, связывания, что указано в ст. ст. 116,117 УК РФ. Как уже ранее было сказано, опасность применения насилия кроется в его последствиях, которые могут быть наносящими легкий вред здоровью, средней тяжести вред и тяжкий вред здоровью. Наиболее тяжким последствие применения насилия к потерпевшему является его смерть.
Применение каждого из вышеуказанных видов насильственных действий образует самостоятельный состав преступления, одновременно с этим, в ч. 2 ст. 139 УК РФ насильственные действия рассматриваются в качестве признака объективной стороны преступления, вследствие чего законодатель оставляет без уточнений его характер. Данная ситуация ставит закономерный вопрос перед правоприменителем о том, какие насильственные действия включаются в состав данного преступления и когда необходима дополнительная квалификация по статьям о преступлениях против личности?
Большинство специалистов считают, дополнительная квалификация по статьям о преступлениях против личности не требуется в случае совершения лицом действий, выраженных в побоях и повлекших легкий вред здоровью, что обусловлено охватом этих действий ч.2 ст. 139 УК РФ. В иных случаях, а именно при проникновении в жилище на незаконных основаниях с осуществлением действий насильственного характера, результатом применения которых стало нанесения средней тяжести или тяжкого вреда здоровью, следует рассматривать совершенное преступление по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 139 и ст.ст. 112 или 111 УК РФ .
Указанная точка зрения представляется правильной. Как справедливо отмечает А.И. Рарог, «при отсутствии в диспозиции уголовно-правовой нормы прямого указания на неосторожное отношение к квалифицирующему последствию умышленного преступления причинение такого последствия с умыслом (а тем более по неосторожности) полностью охватывается этой нормой и не требует дополнительной квалификации только при условии, что в статье УК об умышленном причинении того же самого последствия закон не предусматривает более строгого наказания, чем за умышленное преступление, в котором данное последствие играет роль квалифицирующего признака» .
Ранее было указано, что насильственные действия представляют собой способ совершения данного преступления, что предусматривает необходимость квалификации действий виновного по ч.2 ст. 139 исключительно в случае их совершения прямо в момент проникновения в жилище. В случае проникновения в жилище иным способом, не требующим применения насильственных мер, а их осуществление к находящимся внутри лишь после проникновения, можно говорить об образовании этими действиями действтельной совокупности преступлений, квалификация которых осуществляется по ч. 1 ст. 139 УК РФ и соответствующим статьям УК РФ о преступлениях против личности.
Как отмечает А. Зарицкий, зачастую имеют место ошибки в квалификации преступлений, причиной которых является неверная правовая оценка в практической деятельности правоприменительных органов. Так, органами предварительного расследования действия Ш. были квалифицированы по п. «г» ч. 2 ст. 112 и ч. 2 ст. 139 УК РФ, а К. по ч. 2 ст. 139 УК РФ. В ходе судебного заседания было установлено что К. и Ш., несмотря на сопротивление потерпевшего Х, выраженного в удерживании входной двери, осуществили проникновение в жилище посредством выдавливания двери. Затем, после проникновения, Ш., имея личные отношения неприязни с потерпевшим, нанес ему более 10 ударов по телу и голове посредством бейсбольной биты, в результате чего Х. получил средней тяжести вред здоровью. Приговор суда первой инстанции определил отсутствие подтверждения в ходе судебного заседания выводов органа предварительного расследования о квалификации действий Ш. и К. по ч. 2 ст. 139 УК РФ. В частности, потерпевшим было указано на выражение его воли против проникновения в его жилище, о чем свидетельствовали его действия по удержанию входной двери. Применение насилия к потерпевшему было осуществлено после проникновения, в результате чего суд пришел к выводу о невозможности рассмотрения действий Ш.и К. по преодолению действий потерпевшего, направленных на физическое сопротивление проникновению, как действий насильственного характера, что обусловлено тем, что их совершение является свидетельством незаконности проникновения. Насилие, которое было применено после проникновения в жилище, при непосредственном пребывании в квартире, не может быть расценено как способ противоправного проникновения, поэтому суд пришел к выводу о необходимости квалифицирования действий виновного Ш

. по ч. 1 ст. 139 и ч. 1 ст. 112 УК РФ, а К. по ч. 1 ст. 139 УК РФ.
А. Зарицкий полагает, что выводы суда ошибочны. Он отмечает, что физическое насилие может быть применено в форме отталкивания, удержания и т.д., поэтому, автор полагает, что насилие в данном случае применялось к потерпевшему дважды: во-первых, при отталкивании потерпевшего, который препятствовал проникновению в жилище посредством удерживания двери, а во-вторых, последующее после проникновения в жилище нанесение ударов по телу и голове бейсбольной битой, вследствие чего был нанесен средней тяжести вред здоровью. Поэтому действия Ш. следовало квалифицировать по ч. 2 ст. 139 и ч. 1 ст. 112 УК РФ, а действия К. по ч. 2 ст. 139 УК РФ.
В отличие от физического насилия угроза применения насилия (психическое насилие) состоит в запугивании проживающих или иных лиц, находящихся в жилище, применением к ним физического насилия. Сущность угрозы заключается в выражении желания лица осуществить насильственные действия в отношении потерпевшего. Обязательным условием угрозы является ее реальность, что должно быть выражено в опасении адресата угрозы ее осуществления. Форма угрозы может быть простой устной, либо дополненной жестами или предъявлением оружия.
Согласно положениям части 3 ст. 139 ответственность за данное преступление наступает в случае применения служебного положения с целью противоправного проникновения в жилище.
Повышенная общественная опасность данного преступления состоит в том, что оно совершается лицом, которое для незаконного проникновения в жилище, использует свое служебное положение. Такие действия дискредитируют органы власти и порождают у рядовых граждан недоверие к ним. Поэтому преступления данного вида, совершенные должностными лицами, представителями власти, иными руководителями с использованием своего служебного положения, влекут более строгую ответственность.
Преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 139 УК РФ, может быть совершено только специальным субъектом. К числу особых субъектов, главным образом, относят должностные лица, которыми, в соответствии с примечанием 1 к ст. 285 УК РФ, относят лица, которые реализуют функции представителя власти или исполняющие организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции в государственных органах, муниципальных организациях, Вооруженных Силах РФ, в воинских формированиях и т.д. на постоянной или временной основе либо по особому полномочию.
Понятие представителя власти дано в примечании к ст. 318 УК РФ. Представителем власти признается должностное лицо правоохранительного или контролирующего органа, а также иное должностное лицо, наделенное в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости.
Субъектом преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 139 УК РФ, также могут быть лица, выполняющие управленческие функции в коммерческой или иной организации. В соответствии с примечанием 1 к ст. 201 УК РФ, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, а также в некоммерческой организации, не являющейся государственным органом, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением, признается лицо, выполняющее функции единоличного исполнительного органа, члена совета директоров или иного коллегиального исполнительного органа, а также лицо, постоянно, временно либо по специальному полномочию выполняющее организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции в этих организациях.
Действия лица можно квалифицировать по ч. 3 ст. 139 УК РФ только в том случае, если будет установлено, что оно использовало свое служебное положение для незаконного проникновения в жилище. Использование служебного положения всегда выражается в активных действиях (например, руководитель предприятия проводит осмотр жилой комнаты подведомственного ему семейного общежития в отсутствие проживающих лиц).
Выяснение вопроса о наличии связи преступных действий с применением служебного положения, требует обязательного подтверждения действий должностного лица в границах своих полномочий. Круг прав и обязанностей должностного лица может быть предусмотрен в нормативных актах для лиц, работающих в коммерческих или общественных организациях, - в трудовых договорах, уставах, правилах внутреннего трудового распорядка и т.д. При ответе на этот вопрос немаловажную роль играет субъективный фактор. Лицо должно связывать возможность проникновения в жилище с наличием служебных полномочий и сознавать, что такие действия стали возможнымиисключительно благодаря этим полномочиям.
Так, следственными органами было возбуждено уголовное дело в отношении главы муниципального образования В. по признакам преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 139, ч. 2 ст. 286 УК РФ. Установлено, что В., желая оказать помощь местной жительнице в решении ее жилищной проблемы, вселил ее и членов семьи в комнату общежития, принадлежащего муниципальному образованию. При этом глава администрации знал, что данная комната на законных основаниях находится в пользовании других лиц. С целью создания видимости законности проникновения в жилище, он ввел в заблуждениеучасткового уполномоченного ОВД и работников коммунальной службы,которые произвели взлом двери комнаты общежития .
Подводя итог рассмотрению квалифицирующих признаков ст. 139 УК РФ, можно сказать, что законодатель, конструируя квалифицированный и особо квалифицированный составы данного преступления (ч.ч. 2 и 3 ст. 139 УК РФ), ограничился только двумя признаками - применением насилия или угрозой его применения и использованием служебного положения. Очевидно, что повышенную общественную опасность представляют не только указанные, но и иные действия: проникновение в жилище, совершенное группой лиц по предварительному сговору или организованной группой; в ночное время суток; с повреждением или разрушением конструктивных элементов жилища или запорных устройств и т.п