Монастырь в период советской власти

После Октября 1917 г. политика государства по отношению к Церкви кардинально меняется. Декретом СНК от 20 января 1918 года Церковь отмежевывалась от Государства, а вся церковная имущество становилась «народным достояние». началась реквизиция церковных ценностей, которая проводилась, по официальной версии, в целях организации помощи голодающим Поволжья.
Во время белопольской оккупации 1919–1920 гг. на территории монастыря проводились богослужения. После освобождения города в августе 1920 г. монастырские строения осмотрела Уездная комиссия по охране памятников старины и искусства, которая высказалась за необходимость возвращения «из Ростова (Яросл. губ.) всего эвакуированного имущества церкви, для чего, по словам монахинь, потребуется около 3-х товарных вагонов» В ноябре того же года игуменья ходатайствовала перед членами Комиссии о возвращении эвакуированных ценностей которое откладывалось из-за оккупаций города немецкими и белопольскими войсками. Вероятнее всего, это событие произошло только в 1921 г.ной техникум .
В августе 1922 г. Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет издал постановление о регистрации религиозных обществ. Община при Спасо-Евфросиньевском монастыре в составе 23 верующих была зарегистрирована одной из первых. Уже 20 августа был заключён договор и составлена церковно-ризничная опись, где среди прочего был отмечен «животворящий крест Господень с частицей древа креста Господня и капля крови его в металлическом футляре», известный как Крест Евфросинии Полоцкой. Согласно содержанию документа, отдельные культовые предметы были водворены на место в Крестовоздвиженском соборе, Спасо-Преображенской и Алексеевской церквях. Помещение же Свято-Евфросиниевской церкви выполняло роль хранилища остального имущества.
Зарегистрированные религиозные общества обязаны были выплачи-вать государству арендную плату и страховые взносы. На октябрь 1924 г. за общиной числилась недоимка по оценочному сбору со строений, земельной ренте и страховке в сумме 978 рублей 25 копеек. Но из-за малочисленности общины такая сумма не могла быть выплачена.
В 1924 г. обитель была официально закрыта властями, в нескольких монастырских строениях разместился Полоцкий районный исполком. Монастырский детский дом был расформирован. Детей перевели в другие заведения .
Несколько старших воспитанниц остались при монастыре. Полоцкий лесной техникум «с экскурсионной и научной целью» приводил группы учащихся в монастырские храмы. Монастырь был преобразован в сельскохозяйственную артель «Спас», хотя религиозная община продолжала действовать и к 1925 г. насчитывала 60 человек.
Артель была организована на бывшей огородной земле Спасо-Евфросиниевского монастыря и управлялась игуменьей Еленой и монахиней-казначеей Ларисой (Александрой Ксюниной). Первоначально в список артели были занесены все монахини (146 человек), находившиеся в монастыре в момент его закрытия. Так как ранее они занимались рукоделием, при артели решено было организовать ткацкую мастерскую. Бывшую учительницу монастырского детского дома С.П. Червинскую артель командировала в г. Витебск, где ткацкому делу её обучал И.И.Червинко — член авангардного художестенного общества «УНОВИС», организованного К. Малевичем. После её возвращения артель закупила несколько ткацких станков, и мастерская при монастыре работала ещё около года.
Постепенно бывшие монастырские земли и постройки перешли во владение органам власти и ведомствам. В январе 1925 г. 15 десятин земли, арендуемой монашеской общиной, были отведены воинским частям под строительство. В следующем месяце в Полоцке разместили 15-й стрелковый полк 5-й стрелковой дивизии, для которого отвели помещения на территории монастыря. В апреле того же года имевшиеся свободные помещения были переданы Военному ведомству для размещения отряда воздушного флота . В помещении бывшего детдома разместили дом отдыха, и бывшим воспитанницам было поручено охранять от «отдыхающих» сохранённый за артелью фруктовый сад. Вероятно, уже к лету 1925 г. монастырскую артель выселили из занимаемых помещений, отведя её членам несколько десятков гектаров на пустыре в полукилометре от деревни Сосница.
Видимо, сразу после этого, 2 июня 1925 г., Полоцкий райисполком выступил с ходатайством о передаче ему 2-этажного здания, освобождённого сельхозартелью Спасо-Евфросиниевского монастыря. В тот же день Комиссия по охране памятников искусства, старины и природы при Инбелкульте взяла на учёт Спасо-Преображенскую церковь и Крест Евфросинии Полоцкой. К концу месяца все освободившиеся помещения были распределены. В 2-этажном флигеле при въезде на территорию монастыря, разместили Кредитное товарищество, Народный суд, фельдшерский пункт, общежитие служащих райисполкома. Сам комитет разместился в 2-этажном большом доме во дворе монастыря, рядом с которым в деревянном доме разместилась районная милиция. Под квартиру председателя районного исполкома был занят маленький деревянный флигель. Здание Свято-Евфросиниевской церкви было превращено в клуб райисполкома, которому отошли и некоторые хозпостройки. Остальные здания были закреплены за Военведом: 2-этажный кирпичный флигель, 2-этажный деревянный дом, скотный двор со всеми постройками, расположенные рядом два небольших домика, здание собора, дровяной склад. Лесной техникум для размещения сотрудников комитета передал исполкому два деревянных флигеля, а здание бывшей монастырской гостиницы — Военведу; часть принадлежавшей техникуму бывшей монастырской земли была отведена под плодопитомник. На территории учебного заведения оказались бывший монастырский сад, дома священнослужителей и сад возле них. Богатый урожай поступал не только в столовую техникума, но и шёл на продажу, выручку от которой тратили на питание учащихся, а также на содержание общежитий. Возле бывшего Спасо-Евфросиниевского монастыря началось строительство военного городка. На земле, обрабатывавшейся артелью, разместилось подсобное полковое хозяйство. Позже эта земля была включена в состав колхоза «Путь Ленина». Соборная церковь монастыря перешла во владение обновленцам, которые заключили с властями договор на её аренду, предположительно, в 1926 г., после организации Полоцкой обновленческой кафедры.
На сегодняшний день сохранились лишь отрывочные сведения о существовании артели после её изгнания с территории монастыря. Наиболее полно этот период отражён в мемуарах одной из воспитанниц монастырского детского дома — Ариадны ФаддеевныЧервинской, детство которой прошло среди сестёр Спасо-Евфросиниевского монастыря.
Воспоминания А.Ф. Червинской открыли исследователям многочисленные факты. Местность, куда выселили артель, некогда представляла собой участок векового хвойного леса, который ещё в Первую мировую войну немцы вырубили и вывезли. Вокруг этого пустыря, усеянного пнями, располагались деревни, поля которых примыкали к границам пустыря. Из Полоцка туда приехало около половины монахинь. В сентябре 1925 г. в артели насчитывалось 78 членов. Оставшиеся в городе находились при Софийском соборе, Богоявленской, Свято-Духовской и Спасо-Евфросиньевской церквях в качестве псаломщиц, певчих или занималась рукоделием, проживая на частных квартирах. С сёстрами переехали и некоторые девочки — бывшие воспитанницы детского дома.
Игуменья Елена была назначена председателем правления артели, монахиня Лариса — секретарём правления. Монахиням-артельщицам при-шлось вручную корчевать огромные пни, оставшиеся от спиленных деревьев. Эти пни и дали название артели — «Пеньки». Расчищенные участки земли, распахали, посеяли рожь, ячмень, овёс, высадили картошку, морковь, репу, брюкву, лук, свёклу. Все работы выполняли сами артельщицы, только в летний сезон нанимали одного-двух работников-мужчин.
Несмотря на то, что артель, в которой в 1928 г. насчитывалось 35 че-ловек (игуменья, 13 монахинь, послушницы), имела хозяйственные до-стижения, применяла культурную обработку земли, власть была намерена её ликвидировать. В 1929 г. было объявлено о ликвидации артели, выселении её бывших членов и распродаже скота. Вскоре состоялись аресты. Под суд за организацию лжеколхоза были отданы игуменья Елена, монахини Лариса и Рафаила (имя С.П. Червинской в монашестве, принявшей постриг незадолго до этого). Их приговорили к трём годам лишения свободы и определили в Полоцкий исправдом, а позднее перевели в Витебский центральный женский исправдом. В «Пеньках» остались лишь 4 бывшие воспитанницы детдома. Территория «Пеньков» вместе со всеми, в том числе и несовершеннолетними, членами артели была включена в состав колхоза «Парижская коммуна», организованного на базе близлежащих крестьянских хозяйств с центром на станции Горяны. В своём отчёте за 1929–1930 гг. Полоцкий райисполком отмечал, что «колхоз «Пеньки», основанный бывшими монашками, превратился в монастырь, и был распущен». За хозяйством больше никто не присматривал. На скотном дворе поселили колхозных свиней, уход за которыми был возложен на новоиспечённых колхозниц.
Во время немецко-фашистской оккупации часть территории монастырского комплекса, которая находилась слева от Свято-Крестовоздвиженского собора, включая и сам собор, и церковь преподобной Евфросинии, была обнесена колючей проволокой, за которым располагался лагерь советских военнопленных.
По разрешению оккупационных властей в 1943 году обитель стала восстанавливаться (после своего закрытия в 1925 году). Благодаря усиленным ходатайствам полоцких монахинь мощи преподобной Евфросинии были возвращены из Витебской Свято-Покровской церкви в монастырь. Раку с мощами угодницы Божией установили в Спасо-Преображенском храме слева от алтаря.
Когда в 1944 г. из Полоцка были изгнаны немецко-фашистские аккуратности оккупанты, на территории монастыря по решению местного руководства снова восстановлен военный городок. Часть уцелевших монастырских сооружений -кирпичный и деревянный двухэтажные здания - была по-прежнему занятые воинскою частью.
В 1946–1947 годах под руководством Е. Ащепкова был сделан обмер храма, не внесший серьезных изменений в реконструкцию, предложенную исследователями ранее

. Однако обследование сохранившихся под современной крышей частей древней кладки позволило бы изучить храм гораздо более детально. Поэтому в 1976 году были вновь проведены исследование и обмер верхних частей здания, а также заложен шурф у его северо-восточного угла. Полученные данные помогли по-новому понять значение архитектурных форм Спасской церкви и приблизиться к документальной реконструкции ее первоначального облика.
Известно, что председатель исполкома С. Портнов не являлся сторонником восстановления храмовых памятников в пределах Спасо-Ефросиниевского комплекса. Решением от 17 октября 1951 г. Исполком Полоцкого городского Совета принял решение о разрушении кирпичной коробки бывшей «теплой» церкви. Партийные круги объяснили факт необходимости разрушения ее непосредственной близостью к архитектурному памятнику всесоюзного значения - храма Спаса Преображения. Одноэтажную коробку поручили разобрать ремонтно-строительной конторы горкомхоза, а после организована вывезти строительный мусор за пределы охранной зоны.
От общего уничтожения церковный памятник спасся, пожалуй, чудом: сначала вынесенное решение было отложено на неопределенный срок, а после и вовсе забыто городскими властями.
В свою очередь, настоятельница Елевферия не покидало мысли о возобновлении и постепенной передачи памятников храмового зодчества монастырю.
В годы Великой Отечественной войны в Кресто-Воздвиженский храм попала авиабомба, которая разрушила один свод и образовала трещины в стенах всего здания. После войны собор долгое время находился в запустении. Пятнадцать лет храм стоял без кровли, и под действием атмосферных осадков стены и кирпичное сводчатое перекрытие были значительно разрушены. По рассказам очевидцев, до 1954 года внутри собора хранились дрова отдельных военнослужащих, проживавших на территории монастыря.
Так в начале 1954 года игуменья возбудила ходатайство перед Витебским облисполкомом о произведении ремонта собора с тем, чтобы в будущем в нем проводить богослужения. По указанию облисполкома, здание храма было осмотрено технической комиссией Полоцкого горсовета, которая выявила ряд серьезных дефектов – трещин в стенах, пробоины в куполах от авиабомб и другие и дала заключение, что восстановить его невозможно. Просьба игуменьи Елевферии прислать комиссию для вторичного осмотра собора осталась неуслышанной. В октябре 1956 года игуменья Елевферия вместе с благочинной монахиней Евлампией (Борисовой) ездили с тем же вопросом в Москву к Святейшему Патриарху Алексию (Симанскому), который поддержал их просьбу и передал весь материал по собору в Совет по делам РПЦ при Совете министров союза ССР с припиской: «Прошу Совет оказать содействие к предстоящей просьбе игуменьи». В июне 1958 года был организован сбор подписей верующих людей «о передаче коробки собора монастырю для ремонта», в результате чего было собрано 514 подписей. Однако несмотря на все усилия со стороны церковных властей, монастыря Кресто-Воздвиженский собор так и не был передан обители и продолжал разрушаться на глазах у сестер. Как правило, отказ в ремонте был сформулирован предельно лаконично и безапелляционно: «Монахиням вполне достаточно для молений имеющейся у них церкви».
В конце 1950-х годов ужесточается политика советского государства по отношению к Церкви, что было связано с жестким антирелигиозным курсом, который проводился советской властью, во главе с его лидером Н. Хрущевым. В 1958 г. принимается постановление «О монастырях в СССР», согласно которому предусматривалась задача сокращения общего количества монастырей в СССР. Предусматривалось уменьшить земельный фонд путем повышения ставки 152 земельного налога, отменить налоговые льготы, установленные для монастырей ранее. В последующем Полоцкий горсовет принял решение изъять 0,9 га огородной монастырской земли для передачи семьям военнослужащих.
Совет по делам РПЦ объяснял отказ в выполнении просьбы монахинь тем, что территория монастыря принята под охрану государства и на ней будут производиться научные археологические раскопки, и-за чего всякого рода строительство в настоящий момент не представляется возможным. При этом уполномоченный совета по делам РПЦ по витебской области, Сидоров, не отрицал тот факт, что восстановление собора, имевшего красивый вид, привлечет еще большее количество паломников и увеличит интерес горожан [4, л. 301]. Борьба за собор продолжилась и в 1958 г., когда игуменией Елевферией был организован сбор подписей верующих за передачу коробки-собора монастырю и последующего ремонта (было собрано 514 подписей). Среди властей было распространено мнение, что благочинная монастыря Борисова постоянно вводит их в заблуждение, указывая на то, что восстановления собора необходимо исключительно верующим, требующих от монастыря проведения ремонта. По словам уполномоченного совета по делам РПЦ, Сидорова, на самом деле это не правда, и инициатива исходила исключительно от руководства монастыря и митрополита Питирима.
Вопрос о существовании Полоцкого монастыря рассматривался Советом по делам РПЦ, на закрытом заседании которого 20 сентября 1958 г. было принято решение вести подготовку к его ликвидации. Реагируя на указания сверху, полоцкие власти предложили монастырь закрыть, монахинь трудоустроить, а нетрудоспособных (45 человек) разместить в домах престарелых. Вторым вариантом было объединить его с Гродненским женским монастырем.
Одновременно в местной печати развернулась кампания по дискредитации монашествующих. Полоцкая районная газета напечатала фельетон об участии игуменьи в спекулятивных сделках. Газета «Витебский рабочий» разместила статью, в которой рассказывалось о вредном влиянии монахинь на детей и молодежь. На эти статьи игуменья Елевферия писала опровержения, которые не публиковались.
В июне 1960 г. Полоцкий горсовет принял решение просить Витебский облисполком об изъятии мощей преподобной Евфросинии и передаче их в Полоцкий историко-краеведческий музей, а также ходатайствовать перед Советом по делам РПЦ о закрытии монастыря. Формальным поводом послужили обращения трудящихся города, которые после выхода газетных публикаций, провели собрания, на которых высказались за закрытие. Акцент делался на соседство с монастырем образовательных учреждений, что, по мнению заявителей, отрицательно влияло на воспитательную работу.
После смерти настоятельницы Елевферии (Новиковой) в октябре 1960 г. насельницы пытались избрать себе новую игуменью, но из-за проблем с регистрацией она не смогла приступить к своим обязанностям . Тем не менее, в 1960 г. монастырь так и не был закрыт. В годовом отчете областной уполномоченный указал на слабое экономическое положение монастыря, отметив, что он существует только благодаря мощам почитаемой в народе святой. На празднике в ее честь в 1960 г. присутствовало более 2 тысяч верующих. В апреле 1961 г. на совещании уполномоченных председатель Совета В.А. Куроедов среди 9 обителей, которые планировалось закрыть в 1961 г., назвал и Полоцкую. О том, что организованная жизнь в монастыре прервалась, косвенно свидетельствует факт передачи в декабре 1961 г. Полоцкому педучилищу земельного участка на территории Спасской церкви для учебно-опытных целей. Известно, что после закрытия обители 11 монахинь переехало в Жировичи, а 34 сестры остались проживать в Полоцке, регулярно посещая Преображенский храм.
После закрытия монастыря в 1960 году Спасо-Преображенский храм был единственным действующим в Полоцке и находился в распоряжении приходской общины. Святые мощи небесной покровительницы земли Полоцкой, к великому утешению верующих, и после закрытия обители на протяжении всех последующих лет оставались в Спасском храме. По воспоминаниям местных жителей, в дни особо чтимых праздников – на Пасху, Рождество, Крещение – в древний храм Спаса приходило столько людей, что многим из них приходилось молиться на паперти, а также близ церкви на соборной площади.
Прихожане общины сохранили несколько небольших колоколов, в которые звонили сестры еще до закрытия монастыря. Поскольку в годы лихолетья власти запретили совершать колокольный звон, один из колоколов был установлен на хорах Спасского храма, и звон стал совершаться внутри церкви. Когда начала восстанавливаться обитель, сохранившиеся колокола повесили в одной из башен Кресто-Воздвиженского собора, а в 1992 году колокола переместили во вновь построенную колокольню, находящуюся над святыми вратами.
В середине 1980-х годов местные власти стремились отнять у православных древний храм и устроить в нем музей. В 1980-е гг. городские
власти и вовсе решили сделать из собора планетарий, в связи с чем на куполе храма был установлен знак небесной сферы. Только благодаря многочисленным ходатайствам прихожан в государственные инстанции эти планы не были осуществлены. В состоянии полнейшего запустения и разрухи, без проведения каких-либо ремонтных или реставрационных работ, собор находился вплоть до 1980-х гг. ХХ в.
Таким образом, Первая мировая война, а затем приход к власти большевиков, в результате Октябрьской революции 1917 г. стали причиной, по которой опустел один из древнейших белорусских монастырей. Меняющийся политический строй затронул привычный уклад жизни сестёр обители. В 1920-х гг. Спасо-Евфросиниевский монастырь постепенно лишился самого ценного культового имущества и своих святынь — мощей и Креста преподобной Евфросинии Полоцкой. Многочисленные монастырские постройки и земли были объявлены государственной собственностью. Со временем сёстрам не нашлось места в стенах родной обители. Они про-должили в тайне совершать иноческий подвиг, даже когда монастырь был закрыт. Сестринская община, преобразованная в сельхозартель, смогла и на пустыре недалеко от д. Сосница и ст. Горяны наладить новую жизнь, практически полностью обеспечив себя всем необходимым и предоставив местным жителям возможность посещать церковные службы. Несмотря на все сельскохозяйственные достижения, представители власти разрушили новый уклад жизни бывшего монастыря.
В послевоенные годы Спасо-Евфросиниевский монастырь находился в крайне затруднительном положении