Запахи города в поэзии первой половины 19 века
Введение
Испокон веков так сложилось, что главным мотивом в русской литературе было постижение духовности человека, в том числе с помощью поэтики запахов, которая выступала как художественная возможность такого постижения. Для описания таких художественных приемов используется понятие «ольфактория», т.е. отражение духовного смысла с помощью восприятия человеком запахов. По этой причине ольфактория может рассматриваться как связь, тонкая ниточка, соединяющая суть мира и суть человека.
Рогачева Н.А., доктор филологических наук, пишет: «Образно-поэтический язык запаха составляет значительный слой в эстетике и художественной практике русского модернизма в целом и в стиле отдельных писателей, но его активное изучение началось относительно недавно, и до сих пор ольфакторное пространство русской лирики остается одной из наименее изученных областей ее эстетики и поэтики».
Историческая справка
Для того, чтобы показать глубинные истоки отечественного ольфактория и приблизиться к пониманию закономерностей восприятия обоняния в культуре, символизации и знаковой нагрузке запахов, необходимо углубиться в историю. Речь пойдет о самых первых ольфакторных включениях в древнерусских текстах. В первом произведении русской литературы, «Слово о законе и благодати митрополита Киевского Илариона» (в период между 1037 и 1050 годами), мы сразу встречаем ольфакторное включение: «Как взыскал Христа, как предался ему? Поведай нам, рабам твоим, поведай же, учитель наш! Откуда повеяло на тебя благоухание Святого Духа?»
Это первый отечественный ольфакторный образ, и его суть – метафора веры, той самой благодати, о которой повествует автор. Так задается важнейшая для дальнейшего становления древнерусского ольфактория идея: Дух Святой получает «человеческое» измерение в виде дуновения, благоуханного веяния, а человек, вдыхающий этот запах, оказывается «сподоблен» этому счастью. Запах рассматривается как лучшее объяснение неясности и всеохватности Святого Духа, его присутствия.
В XVIII в. запахи перестают ассоциироваться с чем-то благочестивым и святым и начинают отражать земную жизнь, действительность человека. В период сентиментализма и романтизма запахи отождествляются с голосами умерших. Затем, на примере поэзии Некрасова, происходит усиление аксиологического аспекта (удушливые, противные и болезненные запахи Петербурга сравниваются с чистым деревенским воздухом).
В современном литературоведении было введено такое понятие как «ольфакторный взрыв» - период на рубеже XIX—XX вв., который можно охарактеризовать переходом от классического типа художественности к новой поэтике, в которой едва ли не главную роль в создании целостной картины играет язык запахов.
Петербург в поэзии как ольфакторный аспект
В течение первых двух столетий ольфакторные мотивы в описании города поэтами просматриваются очень редко и производят впечатление факультативных
Зарегистрируйся, чтобы продолжить изучение работы
. Хотя по документальным материалам, для жизни Петербурга запахи всегда были отличительной характеристикой города. Историк В. В. Лапин в своей книге «Санкт-Петербург. Запахи и звуки» привел в качестве доказательства анализ исторического материала, который позволил представить картину развития Питербурга и роль запахов в ней. Климат с повышенной влажностью, постоянные ветра, разнообразие городской территории – все это было причиной наличия ярко выраженного динамизма запахового фона. Причем запахи были разными: это были и изысканные ароматы, и производственно-технологические выхлопы, и зловония.
Ольфакторная образность в поэзии получает распространение после появления бытописательных жанров, сатирических зарисовок. Изначально, в конце XIX в., запахи делятся по смысловой нагрузке на «хорошие» и «плохие». И, казалось бы, популяризироваться должны «хорошие» запахи, которые должны соответствовать возвышенному образу Питербурга, характерного для литературы первой половины XIX в., например, «душистые цветники» Петербурга (И. И. Козлов «К другу в…», 1822). И то, в стихотворении описывается природа в пределах города, а не сам Питербург.
На самом же деле больше всего используются «плохие» запахи, несущие в себе негативный подтекст: преимущественно используются слова «зловонный», «душный» - для описания атмосферы городской духоты и спертости дыхания. Так, стихотворение Н. М. Коншина «Жалобы на Петербург» (1828) начинается и завершается главной из «жалоб»: «В дымном городе душно…».
Эта духота подчеркивается, когда лирический герой, выезжая за пределы города, чувствует наслаждение и успокоение, как в К. Ф. Рылеева «Давно мне сердце говорило…» (1821):
…Едва заставу Петрограда
Певец унылый миновал,
Как разлилась в душе отрада,
И я дышать свободней стал,
Как будто вырвался из ада.
Помимо описания угнетающей атмосферы духоты, ольфакторию используют для отражения исторической судьбы Петербурга
50% статьи недоступно для прочтения
Закажи написание статьи по выбранной теме всего за пару кликов. Персональная работа в кратчайшее
время!
Задать вопрос
на новый заказ в Автор24. Это бесплатно.
