Общие положения о легализации денежных средств или иного имущества, добытого преступным путем

Изучение любого преступления следует начинать с рассмотрения вопроса об истории его закрепления в уголовном законе, поскольку при проведении ретроспективного анализа становятся ясны причины появления новых преступных деяний, а соответственно механизм противодействия им.
Несмотря на то, что легализация считается относительно новым преступлением в современном уголовном законе, древнейшие памятники Руси содержали в себе норму, устанавливающую такую ответственность. Впервые легализация была упомянута в Псковской судной грамоте, которая различала законный и незаконный способы получения имущества.
В дальнейшем с развитием права и государства принимались новые нормативные правовые акты. Второе упоминание о легализации состоялось в Судебнике 1497 года. В нем говорилось о том, что если возникают сомнения в законности приобретения вещи, то должны быть опрошены свидетели, которые присутствовали при купле-продаже, мене, дарении или иной сделке по отчуждению вещи из собственности или передаче права владения, пользования или распоряжения.
Аналогичные положения были перенесены законодателем в Судебник 1550 года. Если появлялись сомнения в легальном получении имущества, то лицо должно было подтвердить правомерность обогащения или наличия у него имущества, к примеру, указать продавца вещи. Одной из целей данных норм было также предотвратить скупку краденного имущества. Указанная мера выступала как поручение за продавца, то есть ответственность также могла наступить у продавца, в случае если выявился бы факт продажи краденного. Нормы о поручительстве за продавца также содержались и в Соборном Уложении 1649 года.
Косвенно к легализации имущества можно отнести положения Воинского Артикула 1715 года, приятого Петром I, где устанавливались уголовная ответственность за нарушения правил захвата и раздела военной добычи. Военная добыча признавалась имущества которая была захвачена у противника и при этом ранее принадлежала русским, но противник овладела этим имуществом не менее чем за 24 часа до такого захвата. Случаи имущества считалась военной добычей и не возвращалась в последствии прежним владельцем. Нарушение правил раздела военной добычи, а также захват чужого имущества под видом военной добычи являлся преступлением. Следует сказать, что данная норма также косвенно относится к легализации, поскольку в указанной норме законодатель под захватом чужого имущества понимал кражу у противника, так и иного лица, а также незаконное овладевание денежными средствами или иным имуществом

.
Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года устанавливало уголовную ответственность за легализацию, похожую по содержанию на современную. Уголовная ответственность была предусмотрена за сбыт краденого или полученного посредством насилия или обмана имущества, совершенных другим лицами, а также за скупку недвижимости у лица, которое незаконно владело им, или иного имущества, полученного преступным путем. При этом в субъективной стороне выделялась заведомость. То есть лицо приобретающее имущество должно было знать о том, что продавец его получил незаконным путём. Можно сказать, что данная норма также является предшественницей современной статьи 175 УК РФ, поскольку предусматривает уголовную ответственность за приобретение имущества заведомо добытого преступным путем. Однако здесь неизвестена цель такого приобретения, поэтому можно говорить, что рассмотренная выше норма является также прародительницей современных статей Уголовного кодекса, закрепляющих ответственность за легализацию имущества или денежных средств.
Вторым преступлением, связанным с противоправными сделками с имуществом, являлись незаконные действия, сопряженные с залогом недвижимости. Уголовно наказуемым признавалось совершение сделки о залоге в отношении имущества, которое уже находилась под обременением или опекой, а также сокрытие заведомо известной информации о наличии такого обременения.
В досоветский период понятия о легализации или отмывании денежных средств или иного имущества, добытого преступным путем, являлись крайне расплывчатыми. Законодатель не устанавливал конкретной нормы, устанавливающей уголовную ответственность за легализацию. Приведённые выше примеры стали историческим закреплением многих современных экономических преступлений. Полагается, что такое положение связано с государственным контролем экономики и производства, менее масштабным развитием рыночных отношений.
Первый советский Уголовный кодекс сохранял дореволюционный смысл легализации. Уголовно наказуемым считалась скупка, хранение и продажа заведомо похищенного огнестрельного оружия и припасов в к нему. Легализация в современном понимании не была закреплено как уголовно наказуемое деяние. Это связано с тем что в Советском союзе существовала плановая экономика. Практически все экономические предприятия являлись государственной собственностью, отсутствовали частные предприниматели и иные хозяйствующие субъекты, что у прощало в данном плане отношения в сфере экономики и производства