Герои саг: воины и созидатели

Несомненно, что описываемые в сагах герои в той или  иной степени являлись образцом для подражания,  идеалом, к которому должен был стремиться каждый член общества. Всё это делает весьма актуальным исследование образов этих героев, в независимости от реальности их существования. Это даёт возможность выделить ценностные ориентиры всего общества, характерные для определённой эпохи.
При этом, однако, стоит учитывать тот факт, что в самих эпических произведениях подчёркивается значительная разница между «временем героев» и современностью. Существование величественных фигур представляется возможным только в весьма отдалённую эпическую эпоху, в современности подобные люди уже кажутся невозможными.
Кем же являются те люди, которые заслужили наименование героев, какими качествами они должны были обладать, в чём должна была заключаться их основная деятельность?
Если судить по текстам саг, то главное занятие героя, которое прославляет его имя среди современников и потомков - это многочисленные боевые стычки, месть за ущерб причинённый личной чести и чести рода. Характерно, что практически всегда основанием для признания человека героем могла служить лишь героическая смерть. Только она могла гарантировать посмертную славу. Весьма явственно это отражено в «Речах Высокого».  «Гибнут стада, родня умирает, и смертен ты сам; но смерти не ведает громкая слава деяний достойных. Гибнут стада, родня умирает, и смертен ты сам; но знаю одно, что вечно бессмертно: умершего слава.»
Создаётся впечатление, что признание героем неизбежно связано именно со смертью. Мотив гибели героя является одним из наиболее распространённых в скальдической поэзии. Подразумевается, что погибнув со славой в этой жизни, герой продолжит сражаться уже в ином мире и примет сражение в последней битве, знаменующей конец нашего мира.
По мнению А. Я. Гуревича, «Героическую поэзию привлекали в истории не победы и триумфы, но неудачи, поражения, гибель исторических персонажей, как бы абстрагированных от их коллективов и рассматриваемых в единоборстве с судьбой».
Зачастую судьба героя, его поведение противопоставляются жизни обычного человека. Герои ведут себя таким образом, что их поведение сложно объяснить с точки зрения здравого смысла. Но герой и не должен руководствоваться подобными, низменными для него соображениями.
При этом подобное героическое поведение вовсе не считается обязательным для всех людей. От них стоит ожидать как раз рассудительности, практичности. В «Речах Высого» собраны многочисленные примеры житейской мудрости, которая сводится  к проявлению осмотрительности, осторожности. Человек должен научиться достигать жизненного благополучия и избегать опасности.
Герой же воспринимается в качестве такового в той степи насколько ужасны и порой абсурдны обстоятельства сопровождающие его гибель. В эпической поэзии можно найти множество подобных примеров. Здесь и отец, убивающий сына в поединке, и мать, которая убивает собственных сыновей и угощающая их мясом мужа.
В «Саге об  Инглингах» рассказывается история конунга Ингьяльда, который узнав о приближении врагов и не имея возможности спастись, напоил всю свою дружину, а потом поджёг пиршественный зал, прихватив с собой на тот свет немалое количество людей, включая собственную дочь. В саге говорится о том, что подобная смерть является наиболее славной и достойной конунга.
Несомненно, что в сагах нередко описывались те деяния, которые вряд ли могли восприниматься в любом обществе как пример должного поведения. Примером такой истории может быть рассказ о судьбе конунга Хамдира, описанной в «Речах Хамдира». Он хотел отомстить за гибель своей сестры остготскому правителю Ёрмунрекку, чьим прототипом историки считают короля Эрманариха.
Однако прежде чем с одним их своих братьев отправится мстить, они убивают другого своего брата – Эрпа, который предложил им помощь. «На треть у себя отняли силу - сразили юнца ударом смертельным». Из-за того, что братья отправились мстить вдвоём, им не удалось до конца осуществить своё замысел, они смогли лишь изувечить обидчика сестры. То есть поступок братьев является, с современной точки зрения, не просто аморальным, но и глупым, ничем не оправданным. Однако в саге нельзя обнаружить каких-то свидетельств того, что поведение Хамдира осуждается. Наоборот, их гибель в сражении с готами, показана как гибель героев. «Мы стойко бились, на трупах врагов мы - как орлы на сучьях древесных! Со славой умрем». При этом в реальности у скандинавов братоубийство считалось тяжким преступлением. В саге такое отношение объясняется тем, что описанное убийство, как и гибель самого Хамдира произошли благодаря вмешательству сверхъестественных существ – дис. Очевидно считать братьев героями позволяло то, что они выполнили свой долг и отомстили обидчику.
Ещё одна история братоубийства изложена в «Песне о Хлёде», которая также отличается значительной степенью историчности, рассказывая о сражении между гуннами и готами

. Хлёд оскорбляет своего сводного брата, назвав его сыном рабыни, а потом собственноручно убивает его в битве. Им самим этот поступок осознавался как нечто выходящее за рамки общепринятого, однако речь не шла о чувстве личной ответственности. Герой саги отзывался о факте убийства следующим образом: «Проклятье на нас: тебя я убил! То навеки запомнят; зол норн приговор!»
При этом герои саг вполне могли рассчитывать на то, с помощью определённых уловок он и смогут обмануть судьбу, избежать кары за проступки. Так в «Краткой песне о Сигурде» Гуннар и Хёгни планируют убить главного героя. Им мешает осуществить самим это замысел то, что они обменялись с Сигурдом клятвами побратимства. Нарушить клятву – означало навлечь на себя гнев богов. Однако хитроумные братья нашли выход из ситуации, решив привлечь к убийству, своего родственника, который никакими обязательствами связан не был. «Готторма мы толкнём на убийство, младшего брата ещё неразумного! Не произнёс он клятвы, что дали мы, клятв, что давали мы, наши обетов».
Ещё более любопытную историю можно найти в «Деяниях саксов» Видукинда Корвейского. Хронист рассказывает о некоем Иринге, который был дружинником у короля тюрингов Ирминфильда. Франкский король Тиадрик подкупил воина и он не просто способствовал поражению своего господина, но и нанёс ему предательский смертельный удар. Однако практически сразу же после этого Иринг заявил, что хочет очиститься от своего предательства и отомстить за своего короля. Он зарубил Тиадрика, после чего водрузил на его тело сверху труп Ирминфильда, для того, чтобы «по крайней мере, мертвый был победителем того, кем побежден был живым».
Не только современный читатель, но уже и живший в X веке Видукинд удивлялся не только самому этому поступку, но и тому, что Иринг воспринимался современниками не только как убийца, но и как герой.
А. Я Гуревич обращает внимание читателей на то, что при прочтении саг не нужно думать о том, что их содержании может быть осмыслено в категориях добра и зла. Исследователь полагает – для того, чтобы лучше понять поведение героев саг мы должны учитывать, что они действуют не в обычном мире, а в мире богов, многие сами возводят свою родословную именно к божествам. Гуревич считал, что «герои привлекают аудиторию не своими этическими качествами, а неслыханностью свершаемых ими деяний».
Именно этим можно объяснить то, что поведение героев всегда избыточно, не может быть объяснено не только рациональными мотивами, но даже и привычными проявлениями эмоций. Героиня «Песни о Вёлсунгах» не просто мстит своему мужу Атли, но убивает собственных двух детей от него, после чего кормит супруга их мясом.
Нередко можно встретить в сагах примеры самоубийства героев. Однако это нельзя рассматривать как проявление раскаяния, осознания собственных ошибок. По мнению А. Я. Гуревича, речь скорее стоит вести о том, что смыслом жизни героев нередко становилась месть. После того как акт отмщения свершился, жизнь этих героев стала слишком пуста, чтобы они могли продолжать своё существование.
Гуревич высказывал предположение о том, что в наиболее ранних песнях о деяниях героев мы сталкиваемся с описанием фрагментов древних ритуалов жертвоприношения и инициации. Конечно, эти фрагменты, будучи реликтами более ранней эпохи, не поддаются зачастую прямому истолкованию, не могут вообще рассматриваться в контексте современного смысла слова «героизм».
Конечно, нужно учитывать, что герои саг описываются в то время, которое принято называть эпохой феодализма. Соответственно, герой должен обладать качествами, которые идеализировались именно в эту эпоху. Сюда можно отнести абсолютную преданность вассала своему сеньору.
Кроме того главной ценностью человека считалась честь, как индивидуальная, так и родовая, которую нужно было защищать любой ценой.  Однако сами сюжеты, в которых описываются деяния героев, нередко приводят примеры действий, которые вряд ли могли быть образцами для подражания.
Аморальность и антисоциальное поведение многих персонажей саг не мешают воспринимать их всё-таки в качестве героев, в том случае если они всё-таки совершают задуманную месть и смело погибают в битве.   
Таким образом, можно отказаться от упрощённого понимания образов героев в сагах. Далеко не всегда эти люди предоставляют всем остальным образец для подражания. Для эпических произведений вообще в очень малой степени характерно разделение на положительных и отрицательных персонажей. В тех же «Речах Высокого»  нет противопоставления добрых и злых. Друг другу противопоставляются скорее умные, те, кто способен извлечь урок из предлагаемых наставлений, и глупые, которые не способны учиться.
В «Речах Высокого» ставится вопрос о моральном поведении, но решается он в соответствии со своеобразным языческим мировоззрением