История становления химической номенклатуры в латинском языке
Введение
В связи с высоким темпом развития химия в 18 веке, открытием большого количества различных элементов и соединений появилась необходимость дать названия каждому веществу. Поэтому проблема систематизирования химических названий стояла особенно остро.
В настоящее время остается актуальной тема номенклатуры химических соединений. Несмотря на то, что многие соединения были систематизированы еще в 18-19 веках, некоторые вещества, большинство из них относится к органической химии, до сих пор остаются проблемой для создания единой номенклатуры этих соединений. Номенклатура химических соединений крайне важна для коммуникации ученых, говорящих на разных языках, ведь запись химической формулы может понять не только русский ученый, но и ученый из любой страны мира. Целью работы является изучение этапов становления химической номенклатуры в латинском языке. Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи: определить, что явилось основанием для понимания химиками и алхимиками, что единая номенклатура действительно нужна в химии; проанализировать основные этапы становления номенклатуры и основные работы ученых по систематизации названий химических элементов, а также проанализировать современную химическую номенклатуру в латинском языке и определить, какие изменения были внесены.
Действия алхимии и технических искусств, которые практиковались до основания того, что мы теперь знаем, как химию, основали богатый словарь для описания химических веществ, хотя названия отдельных видов мало указывали на состав. Однако почти сразу же, как только была создана истинная наука о химии, Гайтон де Морво в 1782 году разработал «систему» химической номенклатуры.
Утверждение Гайтона о необходимости «постоянного метода деноминации, который помогает интеллекту и облегчает память», четко определяет основные цели химической номенклатуры. Его система была расширена совместным вкладом с Лавуазье, Бертолье и де Фурой и была популяризирована Лавуазье.
Позже Берцелиус отстаивал идеи Лавуазье, расширяя систему и добавляя много новых терминов.
Когда Аррениус сосредоточил внимание на ионах и молекулах, возникла необходимость назвать заряженные частицы в дополнение к нейтральным частицам. Не было сочтено необходимым разрабатывать новую номенклатуру для солей; катионы были обозначены названиями соответствующего металла, а анионы - измененным названием неметаллической части.
Наряду с теорией координации, Вернер предложил систему номенклатуры для координационных единиц, которая не только воспроизводила их составы, но и указывала на многие их структуры.
Система Вернера была полностью аддитивной в том смысле, что приводились названия лигандов, за которыми следовало название центрального атома. Вернер также использовал структурные дескрипторы и локанты. Система аддитивной номенклатуры была способна расширяться и адаптироваться к новым соединениям и даже к другим областям химии.
И по сей день, для конкретного соединения предлагается более одного имени. Часто предпочтительное имя будет обозначено, но, поскольку существует несколько систематических или полусистематических систем номенклатуры, может оказаться невозможным или даже нецелесообразным рекомендовать уникальное имя. Кроме того, многие несистематические (тривиальные) имена все еще широко используются. Хотя есть надежда, что они будут постепенно исчезают из литературы, многие из них все еще сохраняются для настоящего времени, хотя часто в ограниченных случаях.
1 Проблемы возникновения химической номенклатуры в латинском языке
Каждое вещество — неорганическое или органическое — должно иметь собственное название. Иначе ни химики, ни обычные люди, даже говорящие на одном языке, никогда не поймут друг друга.
Для этого и служит четко установленная международная номенклатура неорганических и органических веществ (в латинском языке nomenclatura — называние имен). Но так было не всегда.
Еще менее 300 лет назад все было полностью произвольным, начиная с алхимических времен. Известно, что алхимики выражались очень туманным языком, понятным только посвященным. Вот, например, как описывает трансмутацию, то есть превращение неблагородных металлов в золото, алхимик Василий Валентин: «Петух пожирает лису, но затем, погруженный в воду и подгоняемый огнем, в свою очередь, будет проглочен лисой... Вся плоть, которая вышла из земли, должна распасться и снова стать землей, которой она прежде была... Смешай это с золотом наивысшей пробы и очищенной сурьмою в соотношении один к трем, помести в плавильный горшок и мягко нагревай двенадцать часов. Когда же расплавится, грей еще три дня и три ночи. Одна часть полученной тинктуры обратит тысячу частей трансмутируемого металла в хорошее и прочное золото».
Химики XIX века пытались расшифровать алхимические трактаты, чтобы понять, какие химические реакции соответствуют «петуху, пожирающему лису» или «дракону, проглотившему свой хвост». Однако никто не мог гарантировать, что расшифровка правильная. Возможно, каждый алхимик понимал эти рецепты по-своему.
У алхимиков были свои символы, обозначающие вещества и реакции, но они не были стандартными. Например, вода была обозначена волнистыми линиями или перевернутым треугольником; имелось как минимум 7 значков для обозначения уксуса, а для золота — целая дюжина! Имелись собственные обозначения для процессов нагревания, смешивания, осаждения, измельчения. И они тоже не были «стандартными». Всё это продолжалось в течение XVIII и части XIX века. Например, шведский химик Шееле, который открыл кислород, назвал его «купоросным газом», потому что получил его с помощью масла купороса.
Мало того, что соединения имели иррациональные или исторические названия, но часто отдельные виды имели несколько названий. Например, названия для карбоната калия, K 2 CO 3 , включали цинеры клауэллати , соль винного камня, щелочь винного осадка, cendres gravellées и фиксированный азот. Другой пример трудности обнаружен в названии тартрата железа (II), который в твердом состоянии назывался экстрактом Марса, а в растворе - как тартарная настойка Марса.
Однако необходимость и преимущества идентификации соединений на основе химической конституции не были общепринятыми. Генри Кавендиш, открывший дигидроген, не был убежден в том, что свойства не зависят от способа получения, и полагал, что формы Hg2Cl2 , известные как mercuris dulcis sublimatus и mercurius dulcis praecipitatus в соответствии с его синтезом, обладают различными свойствами. В 1787 году он заявил, что, по его мнению, «очень неправильно пытаться дать им имена, выражающие их состав».
Хотя его проницательность предшествовала современным понятиям, таким как аллотропизм и полиморфизм, это не особенно помогло движению за реформу номенклатуры. Тем не менее, беспокойство становилось всеобщим, и химики во Франции и Германии взяли на себя инициативу как в критике, так и в предложении более логичных систем.
Сегодня мы прежде всего помним вклад де Лавуазье, но его система не возникла полностью сформировавшейся в мире, и это было бы особенно нечестно пренебречь новаторской работой Пьера Жозефа Маккера и Антуана Баума.
2 Этапы становления химической номенклатуры
Маккер очень критически относился к современной химической номенклатуре, и хотя в своей работе «Dictionnaire de Chymie» 1766 года он воспользовался возможностью, чтобы дать некоторые рекомендации для предпочтительных и лучших имен, он на самом деле не вводил новую систему.
Тем не менее он четко понимал процесс образования соли и предложил номенклатуру, в которой исходная кислота была идентифицирована по названию соли. Один из самых ранних, более систематических подходов пришел от Луи Бернара Гийона де Морво (постфранцузская революция, известная как де Гийтон), который был вдохновлен работой Тобгрена Бергмана, который начал вводить более рациональные имена.
Бергман переписывался с великим шведским натуралистом Карлом Линнеем, который представил знакомую иерархическую номенклатуру для живых организмов, и у де Морво было видение применения бинарной номенклатуры Линнея к неорганическим соединениям, а также в « Sur les Dénominations Chymiques», «nécessité d'en perfectionner le Systéme» , & les régles pour y parvenir сформулировал пять четких принципов для получения имен:
Принцип 1. Каждое вещество должно быть обозначено именем, а не фразой;
Принцип 2. Имена должны быть даны в соответствии с характером вещей, которые они должны обозначать;
Принцип 3. Когда характер вещества недостаточно известен для определения наименования, имя, которое не имеет значения, следует отдавать предпочтение тому, которое может дать ошибочное представление;
Принцип 4. При выборе новых наименований следует отдавать предпочтение тем, которые имеют свои корни в наиболее общеизвестных мертвых языках, чтобы слово могло быть предложено по смыслу, а смысл - по слову;
Принцип 5. Деноминации должны быть организованы с осторожностью, чтобы соответствовать гениальности языка, для которого они предлагаются.
Примеры, которые он представил, соответствуют современной бинарной номенклатуре солей: nitre alumineux (нитрат алюминия), muriate calcaire (хлорид кальция), arseniate de potasse (арсенат калия). Интересно, насколько хорошо наименование элемента 118, oganesson, соответствует принципам четвертым и пятым
2.1 Появление химических символов
Химия как наука не могла нормально развиваться с такими значками и произвольными названиями, индивидуальными у каждого химика. Но создать четкие, понятные для всех химиков и однозначные названия различных веществ так же сложно, как создать четкие, понятные для всех людей и однозначные правила какого-либо языка, например русского. Это возможно только для искусственных языков, например эсперанто.
Неудивительно, что английский химик Кларенс Смит, член рабочей группы по разработке так называемой Льежской номенклатуры органических соединений, принятой в 1930 году, сказал в своем докладе: Через полчаса после того, как я впервые увидел правила международного языка эсперанто, я написал доктору Заменгофу в Варшаву с просьбой включить меня в общество эсперанто. Мы хотим этого и в химии — иметь номенклатуру, основанную на тех же простых принципах, чтобы химик, потратив всего несколько часов, смог бы написать название или формулу любого химического соединения известной структуры. К сожалению, это вряд ли возможно.»
В 1787 году французские химики (включая Лавуазье и Бертолле) обсуждали преобразования химической номенклатуры. Не все их названия были удачны. Типичным примером являются водород и кислород («гидрогениум» и «оксигениум»).
Ранее химики ошибочно полагали, что кислород «рождает» все кислоты. В дальнейшем оказалось, что далеко не все кислоты содержат кислород (исключениями служат, например, соляная, плавиковая). Поэтому было бы логичнее сделать обратное — назвать кислород водородом (этот элемент тоже «рождает» воду), а водород назвать кислородом, поскольку он входит в состав всех кислот. Английский химик Дэви писал по этому поводу: «тело, которое французская номенклатура характеризует как носитель кислотности, может быть признано за носитель щелочности». Действительно, кислород является составной частью щелочей во всех случаях без исключения.
Французские химики также обсуждали и новую систему записи. Было предложено обозначать простые вещества простыми символами — по-разному расположенными штрихами и кусочками кривых, а сложные вещества — комбинацией этих символов. Металлы были обозначены буквами, взятыми из их латинских названий — таким образом обозначаются все химические элементы в периодической системе элементов. Эти буквы были помещены в круг. Например, медный символ (cuprum) выглядел так, как сейчас выглядит знак авторского права: ©, символ свинца (plumbum) похож на дорожный знак (или символ растворителя для сухой химчистки): Ⓟ. Символы кислот были помещены в квадрат, а символы щелочей — в треугольник, направленный вершиной вверх или вниз. Комитет по номенклатуре при Парижской академии наук одобрил эти обозначения, но химикам они не не пришлись по вкусу: записывать такие обозначения было крайне неудобно, а печатать — тем более.
2.2 Переход от символов к знакам
Следующий шаг был сделан основателем современной теории атома, английским химиком Джоном Дальтоном. Сначала он изобразил символы элементов кругами; в одних стояли буквы, а в других — разные значки: точки, по-разному расположенные черточки и латинские буквы. Дальтон изобразил сложные вещества несколькими кругами. Это уже напоминало современные обозначения молекул. Например, СО2 у Дальтона — ○●○. Эти формулы отражали не только качественный, но и количественный состав веществ. Однако символы Дальтона постигла та же судьба, что и значки, предлагавшиеся французскими химиками: они были крайне неудобны как для запоминания, так и для записи.
Революционное, хотя и очень простое и даже очевидное предложение внес шведский химик Йёнс Якоб Берцелиус. Он выкинул всякие кружки и прочие геометрические фигуры, оставив только первую букву названия элемента на латыни. Если же эта буква у разных названий оказывалась одинаковой, то нужно было взять две буквы. Например, латинские названия углерода (carboneum), кальция (calcium) и меди (cuprum) начинаются с одной буквы, поэтому символы для них С, Ca и Cu. Число же атомов в молекуле Берцелиус предложил записывать, как показатель степени в математике, например SO2 для сернистого газа.
И хотя в 1835 году немецкий химик Юстус фон Либих предложил записывать число атомов в виде подстрочных индексов, запись по Берцелиусу использовалась химиками еще очень долго; ее можно видеть, например, в статьях и учебниках Дмитрия Менделеева: скажем, формула воды была Н2О.
Новые формулы были очень удобны. Как писал сам Берцелиус, его формула позволяет с одного взгляда понять то, что, выраженное словами, заняло бы несколько строк. Статья Берцелиуса была опубликована по-английски, ее быстро перевели на шведский и немецкий языки, и с ней ознакомились все ведущие химики мира. Как и надеялся Берцелиус, ярлыки с новыми формулами появились в лабораториях на склянках с реактивами.
Уже почти 200 лет химики пользуются предложенными Берцелиусом символами химических элементов. Однако иногда возникали разночтения, например ниобий в Европе и колумбий в США.
Особенно много споров в последние десятилетия было по поводу искусственных элементов. Вот яркий пример. Элемент №105 впервые получен на ускорителе в Дубне в 1970 году группой академика Георгия Флёрова и независимо в Беркли (США). Советские исследователи предложили назвать новый элемент нильсборием (Ns) в честь датского физика Нильса Бора, а американцы — ганием (На) в честь немецкого ученого Отто Гана, одного из авторов открытия деления урана
Зарегистрируйся, чтобы продолжить изучение работы
. Комиссия по номенклатуре Международного союза теоретической и прикладной химии (ИЮПАК) предложила название жолиотий (Jl) в честь французского ученого Фредерика Жолио-Кюри либо (чтобы никому не было обидно) — уннилпентиумом (Unp), т. е. просто 105-м. Символы Ns, Ha, Jl можно было видеть в таблицах элементов, изданных в разные годы. Сейчас этот элемент носит название дубний. А в честь Флёрова назван элемент №114 — флеровий.
3 Проблемы, касающиеся номенклатуры органических соединений
Значительно сложнее была проблема с номенклатурой органических веществ.
В 1889 г. вопрос о реформе номенклатуры был поднят французскими химиками на конгрессе химиков в Париже, и тогда же была избрана для этого международная комиссия, которая представила свои труды международному же съезду в Женеве, собравшемуся в 1892 г.
Съезд согласился с основными положениями, принятыми во французской комиссии при ее подготовительных работах, а именно он признала необходимым:
1) основать законы номенклатуры (по возможности близкой κ уже имеющейся) на общем принципе замещений;
2) сохранить во всех названиях для производных одного семейства общий корень, который указывал бы родство и происхождение этих производных;
3) достигнуть прибавлением к данному корню префиксов и суффиксов определения групп, которые характеризуют функции молекул;
4) образовывать названия, сообразуясь с химическими формулами (строения), выделяя, если это необходимо, каждый радикал последовательно и в строго определенном порядке, указывая притом его функцию.
При этом конгресс условился признать:
1) радикалом — группу атомов достаточно стойкую, чтобы она могла перемещаться без изменения, подобно элементам, из одной молекулы в другую, каковы, например, этил, ацетил, пиридил;
2) остатком (группой) — совокупность атомов, соединенных между собой и мысленно выделяемых нами из молекул, каковы: карбонил, карбоксил, водный остаток;
3) скелетом — в соединениях с открытой цепью — совокупность взаимно связанных атомов углерода, а в соединениях с замкнутой цепью — совокупность всех атомов, непосредственно участвующих в образовании этой цепи;
4) ядром — такие соединения с замкнутыми цепями, которые при замещении образуют производные, способные при других реакциях снова превращаться в исходные соединения, например, бензен (фен), пиридин, тиофен.
Затем конгресс постановил:
что рядом с ныне употребляемой номенклатурой должно быть установлено для каждого органического соединения официальное название, позволяющее легко его найти в определенном месте в таблицах и словарях. Желательно, чтобы авторы в своих мемуарах приняли обыкновение обозначать это название в скобках сбоку выбранного ими. Этим имелась в виду писанная номенклатура, предназначенная для сборников и оглавлений, где интересы краткости и благозвучия могут быть поставлены на втором плане, а важно, главным образом, чтобы официальное название точно передавало строение вещества. Авторам была оставлена полная свобода в употреблении в их мемуарах таких названий, которые им кажутся более ясными или более удобными.
Так как соединения с невыясненным строением не могли быть названы согласно этим правилам, то конгресс признал, что вопрос о номенклатуре тел неизвестного строения будет им оставлен в стороне.
Современная номенклатура — это правила ИЮПАК, которые периодически пересматриваются. Наиболее значительные изменения вводились в 1979 и в 1993 годах. Эти правила занимают целый том, полностью мало кто из химиков ими владеет. Чтобы понять, как по этим правилам назвать сложное органическое вещество, достаточно заглянуть в описания лекарств, которые вкладывают в упаковки; в этих описаниях часто даются названия по правилам ИЮПАК. Вот относительно простые примеры: 7-бром-5-(орто-хлорфенил)-2,3-дигидро-1Н-1,4-бензодиазепин-2-он (феназепам) или 9-(2,6,6-триметилциклогексен-1-ил)-3,7-диметилнонатетраен-2,4,6,8-ол-1 (витамин А). Но бывают названия намного длиннее!
Не удивительно, что в органической химии активно используется множество так называемых тривиальных (от лат. trivialis — обыкновенный) названий. Особенно их много у веществ, имеющих природное происхождение. Молекулы природных соединений обычно очень сложные, и их систематические названия по правилам номенклатуры, как мы видели, громоздки и неудобны. Поэтому такие названия применяют только к наиболее простым соединениям. Большинство же природных веществ носит тривиальные названия. Для их составления не существует строгих правил, но общая тенденция состоит в том, что в основу этих названий положены латинские, греческие, а иногда арабские названия организмов, из которых эти вещества выделены. Например, бензол — от араб. luban jawi — ладан яванский. Толуол — от смолы южноамериканского дерева Toluifera balsamum.
Тем не менее нередко наблюдается путаница в терминах, что имеет свои исторические причины. Например, у аминокислот цистина и цистеина очень похожие названия (от греч. kystis — мочевой пузырь, отсюда и заболевание цистит). Студенты часто эти названия путают. Могут спутать даже химики, если они не специалисты в этой области. Можно ли поменять эти названия? Конечно, нет! Они же в сотнях книг и тысячах научных статей. И если даже придумать новые, легко различимые названия, всё равно пришлось бы запоминать и старые тоже, иначе тот, кто читает старые книги и статьи, не поймет, о чем в них идет речь.
Очень часто химики устанавливали строение того или иного природного соединения спустя многие десятилетия (а иногда и столетия) после его выделения из природного источника. В результате данное первоначально веществу тривиальное название может не иметь ничего общего со строением его молекул и даже с источником выделения и вводить в заблуждение. Например, из корней одного мексиканского растения семейства астровые было выделено вещество с инсектицидным действием. Его назвали аффинином — по латинскому названию этого растения — Erigeron affinis. Однако вскоре выяснилось, что ботаники ошиблись: на самом деле источником аффинина было другое растение, гелиопсис, однако название вещества осталось прежним.
4 Появление некоторых «ошибочных» названий
Интересна ошибка французского химика Мишеля Эжена Шеврёля (1786–1889). Он обнаружил в жирах новую органическую кислоту с 17 атомами углерода (что было удивительно: в известных тогда кислотах было только четное число атомов углерода). Шеврёль назвал эту кислоту маргариновой по ее внешнему виду: по-гречески margaron — перламутр. Через сто лет оказалось, что у Шеврёля была смесь равных количеств известных кислот с 16 и 18 атомами углерода (пальмитиновая и стеариновая). И по анализу смесь как раз давала 17 атомов углерода. Тогда разделить такую смесь было невозможно.
Аналогичную ошибку совершил Юстус фон Либих. Он выделил из вина новое вещество и предложил назвать его энантовым эфиром, а соответствующую кислоту с семью атомами углерода — энантовой (от греч. oine — вино и anthos — цветок). Впоследствии выяснилось, что Либих ошибся: его «энантовый эфир» на самом деле оказался смесью эфиров капроновой (С6) и каприловой (С8) кислот, так что элементный анализ смеси как раз давал формулу с семью атомами углерода. Но поэтичное название осталось.
Вот еще одно «ошибочное» название. В 1889 году немецкий химик Людвиг Кнорр синтезировал новое вещество и назвал его морфолином, причем по ошибке: Кнорр считал, что в морфолине содержится такой же шестичленный цикл с атомами азота и кислорода, как и в известном морфине. Ошибочное название исправлять не стали. Сейчас морфолин применяют для предотвращения коррозии, в том числе на АЭС.
5. Появление названий некоторых химических соединений
С течением времени и с накоплением фактических сведений почувствовалась, однако, потребность в упрощении химической номенклатуры, и она сказалась в появлении общих названий.
Так, все растворимые в воде вещества, обладающие вкусом, начали обозначать словом Sal (sal tartari, sal nitri), различая по вкусу salia acida и salia alcalina, а по летучести: salia alcalina fixa и salia alcalina volatilia; желтые металлические соединения получили название crocus (шафран), а черные — aethiops.
5.1 Номенклатура солей
В XVII столетии уже замечаются попытки выразить в названиях близость веществ по составу. Так сернокислые соли стали обозначать словом vitriol (купорос), которое еще в XV веке Basilius Valentinus прилагал ко всем хорошо кристаллизующимся металлическим солям; К2S04 получило тогда название — tartarus vitriolatus, а иногда, nitrum vitriolatum.
Азотнокислые соли, независимо от основания, были названы salia πέτρης, а хлористые соединения свинца и серебра — роговым свинцом и роговым серебром, но хлористый калий назывался — febrifugum Sylvii.
Соли одного основания с разными кислотами редко имели нечто общее в названии, иногда даже одно и то же слово употреблялось для обозначения совершенно разных оснований. Благодаря тому, что при прокаливании перекиси марганца наблюдалось выделение газа и таковое было установлено, первое вещество было названо — magnesia (переделано впоследствии в manganesia и затем в manganium; перекись марганца называется теперь manganum hyperoxydatum nigra, a второе magnesia alba).
Только в средине ΧVIII столетия Макер и Боме начали усиленно настаивать на необходимости обозначения подобных по составу веществ подобными же названиями.
5.2 Реформы Бергмана
В 1770 г. к ним присоединился Бергман, но его первые попытки реформы номенклатуры были неудачны, потому что они представляли собой не что иное, как более систематическое применение старой номенклатуры. Например, едкие щелочи были названы им: alkali vegetable fixum purum (КОН), alkali fossile fixum purum (NaOH), alkali volatile purum (нашатырный спирт), и только значительно позднее (1782) в своей минералогии он их назвал: potassium, natrum и ammoniacum. Тогда же им было высказано несколько замечаний, принятых затем Гитон де Морво. Он думал, что каждой кислоте должно быть дано простое название, например, для серной — vitriolicum, для азотной — nitrosum, каковое должно служить родовым названием для солей, а их видовое название должно указывать основание, почему продукт взаимодействия с серной кислотой поташа должен называться vitriolicum potassinatum (тогдашние синонимы: sal de duobus, arcanum duplicatum.), а обыкновенная селитра — nitrosum potassinatum.
Эта номенклатура не была, впрочем, проведена им последовательно, и в "Sciagraphia" он для тех же солей употребил названия: alkali vegetabile vitriolatum и alkali vegetabile nitratum. Какова была царствовавшая тогда путаница, видно из списка наиболее употребительных синонимов, данного Дж. Блэком в его "Lectures on the Elements of Chemistry", где для поташа приведено множество названий: potassium, lixiva, alkali fixum vegetabile, kali-Pharm. Lond., potassa-Gallis., sal tartari; для соды: sodium, trona, alkali fixum fossile, soda-Pharm. Edin., natron-Lond.; а для аммиака: ammonium, ammonia, alkali volatile-Edin., ammoniaca gallis., sal volatile ammoniaci, sal cornu cervi, sal urinae; а для водного раствора: ammonium aqua dilutum, spiritus salis ammoniaci, aqua ammoniae, spiritus cornu cervi, spiritus urinae.
Немудрено поэтому, что незадолго до смерти Бергман (1735—1784) писал де Морво, зная, что последний занят химической номенклатурой: "Не щадите никакого неподходящего названия; обладающие уже знаниями будут продолжать понимать, а не знающие поймут тогда скорее".
5.3 Номенклатура Гитон де Морво
Очерк новой химической номенклатуры был напечатан Гитон де Морво в 1782 г. в "Journal de Physique". Она была основана на теории флогистона, но имела некоторые особенности, удержавшиеся до нашего времени. А именно: Гитон первый резко и систематически различил кислоты, основания и соли; первые получили название "acides" (acida - от Acetum — уксусная кислота), они отличались друг от друга прилагательными, указывавшими натуру кислоты; например, acide vitriolique, acide nitreux (азотная), acide oxalique.
Названия солей были составлены из названия кислот и названия оснований, входивших в их состав, например, vitriol de cuivre, nitre de mercure; между основаниями были перечислены металлы, алкоголь (винный спирт) и флогистон.
Особенности этой химической номенклатуры обратили на себя внимание Лавуазье, ему удалось при личном свидании в Париже убедить де Морво в ошибочности теории флогистона (Гитон сам заявил о своем обращении; см. его "Dictionnaire de chimie de l'Encyciopedie methodique", и учредить при Французской академии комиссию из Гитон де Морво, самого себя, Бертолле и Фуркруа (Бертолле присоединился к антифлогистическим взглядам Лавуазье, как видно из его заявления академии наук 6 апреля 1785 г., а де Фуркруа — только в 1787 г.) для выработки новой, антифлогистической химической номенклатуры; доклад комиссии был представлен Академии 18 апр. 1787 г. под заглавием: "Méthode de Nomenclature Chimique, proposée par MM. de Morveau, Lavoisier, Berthollet et de Fourcroy" и опубликован тогда же "Sous le Privilège de l'Académie des Sciences".
Авторы «Метода» ожидали, что их предложения могут быть противоречивыми: «О том, как это происходит, и о каких-либо других объектах, о том, что у них есть, и о том, кто принимает эти предложения, и о том, как они живут». «Мы понимаем, что мы не смогли выполнить эти разные задачи, не нанося вреда полученному использованию и не принимая деноминации, которые на первый взгляд кажутся резкими и варварскими; но мы заметили, что ухо быстро привыкает к новым словам особенно когда они связаны с общей и разумной системой, и они не должны разочаровываться в своих опасениях!».
Жан Клод де ла Метери (а также послереволюционный, также известный как Delamétherie или Lamétherie) оказал большое влияние на Францию в качестве редактора журнала « Наблюдения за физикой» и стал рупором сопротивления новым предложениям».Elle emploie des mots durs, barbares, qui choquent l'oreille, & ne sont nullement dans la genie de la langue Françoise, телс карбонат, нитрат, сульфат и другие. («Он использует жесткие, варварские слова, которые поражают слух, и ни в коем случае не соответствуют духу французского языка, такие как карбонат, нитрат, сульфат и другие).
Например, в частности, касательно соединений азота, де ла Метери писал: «Нитраты, ле нитриты sont des mots nouveaux durs; ainsi je conserverai le mot nitre» (Нитраты, нитриты — это новые сложные слова, поэтому я оставлю слово nitre)
50% реферата недоступно для прочтения
Закажи написание реферата по выбранной теме всего за пару кликов. Персональная работа в кратчайшее
время!
Задать вопрос
на новый заказ в Автор24. Это бесплатно.
