Формы ужасного во французской литературе второй половины XIX в.

Введение

В развитии французской литературы XIX века существовали этапы, которые достаточно четко вписались во временные рамки политических режимов. Рубежом между ними стали значительные исторические события. В период Июльской монархии (1830 – 1848) произошла постепенная смена романтизма реализмом. В следующий период, продолжающийся от революции в 1848 году до Парижской Коммуны (1871) реализм стал ведущим литературным направлением. В последней трети XIX в. в литературе Европы и США возник натурализм: как направление, метод и стиль. Его основу составили философия позитивизма и творчество Гюстава Флобера, его теория объективного искусства. Также на натурализм оказала влияние деятельность реалистов Курбе, Дюранти, Шанфлери. Задачей автора-натуралиста стало наблюдать и показать правду, факт, а не вымысел, как было у романтиков. Поэтому представители натурализма обращались к жизни низов общества. Находясь под влиянием других методов, натурализм стал близок импрессионизму и реализму. С 1870-х гг. главой натуралистов стал Эмиль Золя (1840-1902), который в своих теоретических работах развил основные принципы данного направления.
Актуальность данной работы состоит в том, что становление человека, как и раньше, зависит от общества, царящих в нем настроеиий и проблем. К этой теме писатели-натуралисты обращались чаще всего.
Цель — на примере романа «Западня» показать, чем выражалось ужасное во французской литературе XIX века.
Задачи в связи с поставленной целью определены следующие:
1) дать характеристику Парижу, как месту, способному стать западней для человека, если мечты не соотвествуют действительности.
2) показать, что ужасная жизнь и связанные с ней явления обусловлены влиянием социальной среды.
Работа состоит из введения, основной части, заключения, списка литературы.
1.Париж как контраст надежд и реальности

Впервые к достоверному изображению жизни простого рабочего писатель обращается в романе «Западня». Предшественники Золя раскрывали эту тему в отвлеченно-романтическом плане, или же она считалась неэстетичной, даже запретной. Появление романа вызвало протесты критиков: его сочли лишенным морали, слишком очевидной оказалась правда. Роман принес своему создателю скандальную известность. За краткий период роман выдержал 30 изданий.
Увидеть Париж – и умереть» – как-то сказал Илья Эренбург. Эта фраза стала крылатой. И до сих пор для множества людей Париж остается городом-мечтой, влекущей загадкой, ассоциируется с романтикой, красотой, изысканностью. Но Золя рискнул показать иную правду: события романа «Западня» охватывают два десятка лет жизни героини, Жервезы Купо, начиная с её приезда в Париж вместе с любовником Лантье и далее. Уже в самом начале произведения Жервеза, смотря из окна гостиницы на улицу, предчувствует, что жизнь ограничится путем от бойни до больницы. Мечта Жервезы будет одновременно простой и страшной: чистая комната, еда, отсутствие побоев и… деньги. Все, согласно натурализму, инстинктивно и близко к животной природе, но ведь главной целью семейства Купо было — зажить по-человечески, как они себе это представляли. Париж для них — нечто новое, чуждое и опасное. То, к чему нужно приспосабливаться. Поэтому детальное описание свадебной процессии в романе «Западня», всех ее участников и пути, при котором указываются названия парижских улиц, не содержит в себе ничего возвышенного. Посетить Лувра — идея, предложенная одним из гостей, не вызывает отклика. Героев поражают гладкость и блеск паркета, на котором можно поскользнуться, утомительная длина залов, в которых заблудились экскурсанты, откровенные детали некоторых живописных сюжетов. То есть, они на все смотрят с привычной приземленной позиции. Решение подняться на Вандомскую колонну кажется компании «очень забавным». Мотивация героев в этом случае соотносится с сельским дискурсом: «это очень интересно для тех, кто никогда не лазил выше сеновала» [1, с. 395]. В таком контексте совсем не удивительной оказывается реакция персонажей на панораму Парижа, открывшуюся с вершины Вандомской колонны: «Стоило лезть на эту вышку, чтобы переругаться!» [1, с. 396]. Это выражение одного из участников свадебной процессии, Боша, подчеркивает общее настроение тревоги и непонимания, объединившее этих людей при виде панорамы города. Мадинье указывает пальцем на знаковые места: «вон Дом инвалидов, вон Пантеон, собор Парижской богоматери, башня святого Иакова, холмы Монмартра» [1, с. 396]. Но герои ощущают лишь смутный ужас неизвестности. Не случайно в этом эпизоде автор использует несобственно прямую речь, переходя от позиции стороннего наблюдателя к изображению людей, которые в буквальном смысле не имеет опоры в чуждой для себя среде: «Мужчины, слегка побледнев, смотрели вниз на площадь. Казалось, ты повис в воздухе и ничто тебя не держит. Нет, честное слово, от такой высоты трясутся поджилки» [1, с. 396]

. И действительно — Париж будто дурачит героев своей красотой и блеском. Кажется, что счастье совсем близко, но реальность более жестока с самого начала: в ресторане, где проходил обед для приглашенных на свадьбу, хозяин сделал все возможное, чтобы обмануть простодушных гостей. Свадебный день завершается встречей Жервезы с факельщиком Базужем, который, будучи навеселе, говорит ей о несчастливой жизни.Ужасное проявляется в неизбежном столкновении мечты с действительностью. По сюжету романа героиня уже была обманута и покинута с двумя детьми альфонсом Лантье, и она не может знать о том, что брак с Купо станет для нее очередной западней. Пока же Купо и Жервеза полны надежд и стремлений бороться за свое счастливое будущее. Золя и сам знал, на что похожа ситуация четы Купо. Ранняя смерть отца и вынудила семью переехать в 1858 г. в Париж. И автор отмечал в одном из писем: «Не знаю, что беспокоит меня больше - желудок или будущее» [2, с.23-114]. В первые годы совместной жизни супруги работают и добиваются более-менее хороших условий существования. Им удается скопить некоторую сумму снять дешевую квартирку, обставить ее старой мебелью.
Жервеза ждет ребенка, но не прекращает готовить обед мужу во время схваток. Так ее дочь рождается на полу. И хотя Купо в это время хорошо относится к Жервезе, сам ухаживает за собой, женой и ребенком, героиня не может отлеживаться в постели. Ей кажется нелепым, что муж самостоятельно обедает, подает кофе гостям, пришедшим посмотреть на новорожденную. Поэтому На четвертый день после родов она уже работает в заведении г-жи Фоконье, ибо «хорошо барыням корчить из себя больных. У бедняков не хватает на это времени»[3, с.244]. Можно сказать, что это — не жизнь, а гонка ради выживания. И ничего другого, более возвышенного, герои не знают. Дочь Жервезы и Купо, названная Наной — героиня следующего одноименного романа из монументального цикла «Ругон-Маккары», над которым Золя работал фактически на протяжении всей жизни. С детства Нана не видит иного отношения, кроме побоев, грязи, распущенностипьянства отца. В девушке появляются властолюбие, лживость и жестокость по отношению к остальным детям. Повзрослев, она пытается найти себе покровителя, и то уходит, то возвращается снова туда, где родилась. И снова, контрастируя с ужасной обыденностью, Париж манит Нану мечтами о красивых нарядах и роскоши. Инстинктивное побеждает человеческое. Именно такое беспристрастное представление действительности, правда, на которую больше не закроешь глаза, вызвало негодование общества, которое привыкло делать вид, что ничего подобного не происходит. Золя, как автор-натуралист, видел, что в атмосфере всеобщей лжи человек не может быть по-настоящему счастлив. При этом у кого-то — жизненных благ в избытке, у других — нет самого необходимого. Таким образом, ужасное в положении героев и практически каждого бедняка в Париже вызвано, прежде всего, социальным неравенством. В «Западне» Золя показывает низменность городской среды.

Среда, пожирающая человечность
В замысле романа писатель исходил из натуралистических принципов, желая показать, как наследственный порок алкоголизма губит Жервезу с мужем. Поэтому дает характеристику из родословной Ругон-Маккаров: «Жервеза Маккар. Род. в 1828 г.; прижила трех сыновей с любовником Лантье, в роду которого встречаются случаи паралича. Он увозит ее в Париж и там бросает. В 1852 г. она выходит замуж за рабочего Купо, из семьи алкоголиков, имеет от него дочь, умирает в 1869 г. от нищеты и пьянства (Линия отца, зачата среди пьянства). Хромает. Прачка». Золя подчеркнул в предисловии к «Западне», что из его романа «ни в коем случае не следует заключать, что весь народ был плох». «... Мои персонажи, — говорил он, — вовсе не плохи: они только невежественны и испорчены средой, в которой живут, обстановкой жестокой работы и нищеты»[5,с.5-13]. Согласно этому утверждению, изматывающая работа в прачечной, свадьба с кровельщиком, рождение дочери, открытие собственного дела и разорение Жервезы показаны автором, как одна из самых естественных схем жизни простого человека. Заметим — схем жизни, набросков, но не ее самой. Нечеловеческие условия порождают такую же действительность, выбраться из которой, несмотря на все усилия, возможности нет. Нет и достаточной силы воли, потому что антисоциальное уже воспринимается нормой. Для разумного и гуманного человека это, так или иначе, вызывает ощущение ужаса.
Достаточно Купо остаться на несколько месяцев безработным, чтобы хрупкое благосостояние семейства начало рушиться. Золя придает исключительное значение несчастному случаю, происшедшему с Купо (тот падает с крыши). Переболев, жалея себя и познакомившись с кабачком дяди Коломба под красноречивым названием «Западня», Купо становится обузой для семьи и причиной ее разорения. Ведь Жервеза потратила почти все сбережения на лечение