Анализ современных тенденций в экономической теории

Введение

Актуальность данного исследования обусловлена тем, что российская экономика на современном этапе развития переживает существенные изменения, демонстрируя довольно позитивную динамику макроэкономических показателей в частности в сфере темпов роста основных отраслей экономики: обрабатывающая, добывающая промышленность, оптовая и розничная торговля, строительство, а также темпов прироста инвестиций в основной капитал.
Правительством РФ предпринимаются попытки создания благоприятных условий для предпринимательской деятельности, расширения внутреннего спроса и объема внутреннего рынка, роста материального благосостояния населения. Но наряду с положительными последствиями, которые несут в себе современные преобразования российской экономической системы, имеют место и негативные такие как: экономические кризисы, высокий уровень инфляции, отток капитала из России за рубеж, валютная нестабильность.
Целью данного исследования является анализ современных тенденций развития и роста экономики России, проведение сравнительной динамики основных макроэкономических показателей за период 2000-2016 гг., выявление наиболее значимых проблем, характерных для российской экономики, на современном этапе развития, а также определение мер стабилизации и перспектив развития экономического потенциала России.
Рассмотрены основные цели и задачи экомической теории.
Структура работы состоит из введения, основной части, разделенной на две главы по два подпункта, а также заключения и списка литературы.


1. Теоретические аспекты современных тендеций в экономической теории
1.1 Современный мейнстрим экономической теории

Современная экономика России ведет свой отсчет с 1991 года – с распада СССР и образования Российской Федерации. В начале 1990?х годов в экономике России произошел отказ от плановой системы в пользу рыночной модели. Прежде всего, данный процесс был вызван объективной необходимостью вывода национальной экономики из затяжного кризиса. Следует отметить, что формирование рыночной экономики происходило достаточно медленными темпами и характеризовалось снижением уровня основных макроэкономических показателей, и лишь к 1999 году, по мнению экспертов, в экономической и финансовой сферах наметились пути стабилизации и перспективы развития [1].
В настоящее время экономика России находится на стадии стабильного роста, обусловленного, в первую очередь, значительными объемами экспорта углеводородов - нефти и газа [2], а также развитием производства и сферы услуг в стране. Однако не все отрасли российской экономики развиваются сейчас одинаковыми темпами. В стране в последние годы обозначился отрыв сектора услуг, который включает в себя торговлю, транспорт, связь, финансовую деятельность [3], что касается добывающей и обрабатывающей промышленность то данные отрасли развиваются и растут не так стремительно.
Для того чтобы выявить темпы развития рыночной экономики в России необходимо провести сравнительный анализ уровня динамики основных макроэкономических показателей за период 2000-2016 гг.


Таблица 1.
Динамика макроэкономических показателей России за период 2000-2016 гг.


На основе анализа данных приведенных в таблице - 1 можно определить, что с переходом на рыночную систему и проведением экономических реформ в России наметились тенденции экономического роста и перспективы дальнейшего социально экономического развития. Следует отметить, что в период 2008-2009 гг. [7] экономика России находилась в состоянии рецессии и характеризовалась снижением темпов роста основных макроэкономических показателей, высоким уровнем инфляции и безработицы, валютной нестабильностью данная ситуация обусловлена влиянием финансово-экономического кризиса и множества сопутствующих ему негативных последствий, преодолеть которые удалось к 2012 году, благодаря активной антикризисной политике со стороны Правительства РФ, основанной на разработке и реализации мер посткризисного восстановления и последующего поступательного развития экономики.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что экономика России на современном этапе развития, имеет долгосрочные перспективы дальнейшего экономического роста. Реформирование экономической системы оказало в большей степени положительное воздействие на социально-экономическую сферу страны, что касается негативных последствий преобразований то необходимо отметить, что устранение существующих проблем является приоритетной задачей для Правительства Российской Федерации и основывается на разработке и принятии комплекса мер для повышения устойчивости функционирования российской экономики. Одной из важнейших задач на ближайшую перспективу является создание условий для «перелива» части выручки от внешнеэкономической деятельности топливно-сырьевых отраслей в развитие обрабатывающих отраслей промышленности.
В последние годы в литературе едва ли не общим местом стал рост критических настроений в отношении положения дел в современном мейнстриме – основном русле экономической науки. Все увереннее пробивает себе дорогу мнение о том, что представители магистрального течения полностью отрешились от изучения реалий хозяйственной жизни и занимаются лишь разгадками интересных только им самим математических головоломок. Однако подобная громкая риторика отвлекает вниммание от крупных изменений, происходящих в мейнстриме, оставляющих все меньше поводов для такого рода претензий.
На фоне ожесточенной критики магистрального течения возрос интерес к альтернативным по отношению к основному руслу направлениям экономической мысли, обобщенно именуемым гетеродоксией. К сожалению, теоретико-методологический ландшафт гетеродоксии изучен недостаточно. Еще менее проработан вопрос о возможных перспективах интеграции наработок, появившихся в гетеродоксальном «лагере», в мейнстрим.
Сегодня всё чаще можно слышать о кризисе мейнстрима экономической теории. При этом в головах критиков мейнстрим зачастую воспринимается чрезвычайно монолитным, статичным и неизменчивым конгломератом идей, которые зависли на уровне разработок 40-х-50-х гг. XX века1. Помимо критики мы наблюдаем появление альтернатив основному руслу, отстаивающих свою позицию относительно метода исследования социально-экономических процессов и явлений. Если объединить эти альтернативы в одно множество, то его можно назвать «гетеродоксальные направления экономической теории» (Heterodox Economics).
Однако в рамках серьезного приближения становится ясно, что как мейнстрим, так и всё множество гетеродоксальных направлений современной экономической науки не имеют внятного определения2, подчиняясь вполне стандартным статичным классификациям, которые используют историки экономических учений в качестве «костылей» для теоретиков [12].
В то же время наука, выступая в качестве особой сферы человеческой деятельности, динамична, подвержена разной значимости трансформациям, а также «варится» в сложном котле идейного пространства, где неизбежны различного рода взаимодействия даже самых противоположных направлений.
В работе «Изменение облика мейнстрима экономической теории» Д. Коландер, Р. Холт и Б. Россер, анализируя процесс трансформации основного русла, отмечают схожесть доминирующих тенденций в экономической наукес моделью развития научного знания, предложенной И. Лакатосом [12]. Согласно Лакатосу, изменения в науке не носят революционный характер, они постепенны и касаются в первую очередь вспомогательных гипотез ad hoc («предохранительный пояс»), которые вращаются вокруг «жесткого ядра» системы принятых допущений и предпосылок, позволяющих выстраивать целостную теоретическую концепцию. В целом развитие науки мыслится Лакатосом в контексте конкуренции исследовательских программ, каждая из которых состоит из «жесткого ядра» и «предохранительного пояса». При этом опровержение предпосылок, содержащихся в ядре программы, невозможно силами самой программы, доработка теории происходит в пространстве пояса, к гипотезам которого преимущественно и направлены критические замечания конкурирующих направлений. Если же атаке подвергается ядро, и атака венчается успехом, исследовательская программа теряет свою актуальность.
Данный взгляд на специфику изменений в науке в некотором роде противостоит идеям Т. Куна, который предполагал наличие взрывных, резких перемен – научных революций, опрокидывающих доминирующую парадигму и возводящих на пьедестал оппозиционную теорию. Однако Д. Коландер отмечает, что научные революции, конечно, имеют место, но они редко осознаются современниками – профессиональными учеными, работающими в той области, в которой наступают перемены. Коландер на примере становления современного мейнстрима экономической теории показывает, что трансформация науки происходит постепенно в духе модели Лакатоса, но post factum историки мысли, оперирующие статичными классификациями («костылями» теоретика), постулируют наличие революционной смены парадигмы, находя порой даже конкретные даты и события, которые становятся точкой отсчета доминирования новой теории.
Используя точку зрения Коландера на суть и динамику изменений в науке, рассмотрим феномен современного мейнстрима.
В своих работах профессор Миддлберийского колледжа Д. Коландер [10], [11], [13], применяя методы социологического исследования (анкетирование и интервьюирование студентов ведущих аспирантских программ США в области экономики), анализирует эволюцию теоретико-методологических основ научной деятельности на основе позиций тех, кто непосредственно «делает экономическую науку», а также рассматривает их отношение к наиболее значимым теоретическим разработкам в рамках экономической науки, начиная с 1980-х гг. Коландер отмечает, что аспиранты американских университетов (к началу 2000-х гг.) считают наиболее релевантной парадигмой неоклассику, однако наряду с сугубо теоретическими математизированными построениями высоко оценивают потенциал инструментария «царицы наук» в эмпирических исследованиях [10].
Схожие исследования проводились также в странах Старого Света.
Опрос экономистов ФРГ, проведенный в 2006 году, демонстрирует в целом схожую картину [15. P. 319, 323]. Любопытно отметить, что экономисты страны, богатой национальными направлениями экономической науки (историческая школа, ордолиберализм), в большей степени симпатизируют работам в духе неоклассической экономической теории, а не собственным экономико-теоретическим традициям. Примечателен также и тот факт, что 2/3 немецких респондентов отвергают мнение о том, что «homo oeconomicus» является искаженной картиной реальности и поэтому бесполезен» [15. P. 320]. В отличие от Германии в итальянском сообществе экономистов около 1/3 респондентов определяют себя в качестве своеобразных «эклектиков», в свою очередь лишь 17,6% идентифицируют себя с неоклассикой [14. P. 10]. В результате нашего социологическо-го исследования российского академического сообщества экономистов выяснилось, что «лишь 25,7% респондентов ощущают себя частью мейнстрима экономической науки, а удельный вес специалистов, однозначно не идентифицирующих себя с «основным течением», оказался в 1,5 раза больше – 39,6%» [5. C. 14]. При этом всего 9,7% опрошенных считают себя представителями неоклассической парадигмы, а наибольшей популярностью пользуется институциональное направление экономической науки [4], [5].

1.2 Сравнительное исследование отношения англоязычных экономистов

Интересно рассмотреть также методологические предпочтения экономистов

. Сравнительное исследование отношения англоязычных экономистов по обе стороны Атлантики (США и Великобритания) к математизации экономической науки показало по крайней мере неоднозначность восприятия этого феномена. Так, 31% экономистов из США и 45% экономистов из Великобритании «полагали, что с 1950-х гг. навыки математического моделирования повысили репутацию и престиж экономической профессии», в то же время 50% и 21%, соответственно, отмечали озабоченность относительно способности посредством «математических навыков подготовить молодого экономиста к карьере в промышленности и органах государственной власти» [19. P. 2–3].
Все указанные штрихи к портрету современной мейнстримной экономической науки, полученные благодаря социологическим исследованиям, демонстрируют нам гибкость методологических позиций экономистов основного русла. Однако наиболее ярко эта пластичность отмечается Коландером и его соавторами. Данные ученые указывают на то, что мейнстрим «отходит от строгой приверженности святой троице – рациональности, эгоизма и равновесия» и переходит к «более эклектичной позиции целенаправленного поведения, просвещенного эгоизма и устойчивости» [12. P. 1]. Именно поэтому «большая часть этой критики [критики, направленной против неоклассики] сегодня не имеет значения, ведь экономическое мышление внутри мейнстрима изменилось» [12. P. 1].
Коландер с соавторами, и мы согласны с их позицией, резюмируя результаты собственных исследований, приходят к выводу, что «моделирование остается центральным ядром мейнстримного подхода, но характер моделей и предположения, лежащие в их основе, являются гораздо более открытыми и трансдисциплинарными» [12. P. 10]. Таким образом, представители мейнстримной экономической теории используют математический инструментарий в первую очередь при проведении эмпирических исследований. Современные экономисты основного русла, впитывая исследовательские подходы смежных направлений экономического анализа и других социальных наук, стремятся выйти за пределы «игры в бисер» равновесного анализа.
Важно также отметить, что распространенная точка зрения на мейнстрим как о «войне всех против всех» (иначе говоря, «два экономиста –три точки зрения»), противоречит результатам большого количества социологических исследований. Так, результаты опроса, предпринятого Р. Альстоном, Дж. Керлом и М. Воном, опровергают известное изречение ирландского писателя Дж. Шоу («даже если все экономисты будут связаны одной цепью, то они все равно не придут к единому заключению»).
К примеру, опрос, в котором участвовало 464 респондента, продемонстрировал, что американские экономисты достигли согласия относительно широкого круга макроэкономических проблем [8]. Р. Уэйплс также показал, что помимо экологической проблематики и проблематики социальной защиты, ученые, входящие в Американскую экономическую ассоциацию, демонстрируют консенсус [18]. А исследование, предпринятое профессорами Калифорнийского университета в Сан-Диего Р. Гордоном и Г. Далу, не выявило значительных расхождений в ответах участников «Панели экономических экспертов» (Economic Experts Panel), объединяющей представителей семи наиболее респектабельных экономических факультетов США. Авторы исследования также отмечают, что «немногочисленные расхождения, которые существуют, кажется, вызваны, в основном, нехваткой или отсутствием научной литературы по задаваемому вопросу» [16. P. 635].
Таким образом, мейнстрим современной экономической науки представляет собой конгломерат профессиональных экономистов, ключевой исследовательской характеристикой которых является математическое моделирование различных экономических процессов вплоть до узких и частных случаев. В настоящее время основное русло с охотой принимает на «вооружение» достижения смежных направлений экономической науки, трансформируя их под собственные исследовательские нужды.
Возможно, спустя некоторое время, анализируя ситуацию post factum мы сможем, прибегая к сравнительной статике, более конкретно описать все характеристики доминирующей парадигмы. Однако в настоящий момент мейнстрим находится в состоянии динамической трансформации, в которой участвуют различные исследовательские программы.
Подобное положение дел в рамках основного русла заставляет нас задуматься о феномене гетеродоксии.
Неудовлетворенность текущим положением дел в экономической науке все больше выливается в своеобразный протест, выражаемый значительным количеством специалистов разных возрастных групп и академической принадлежности, разочаровавшихся в современном экономиксе.
Неудивительно, что в последние годы в поисках альтернативы мейнстриму, растерявшему свой авторитет в глазах многих экспертов, экономисты все чаще обращают внимание на гетеродоксальные течения экономической мысли. Первые упоминания этого термина датируются 1930–1940-гг.
Однако до сих пор не сформировалось явное понимание различий между мейнстримом и гетеродоксией. Обычно к гетеродоксам относят тех ученых, кто отрицает использование математических моделей и чьи методологические установки не отвечают трем основным постулатам неоклассической ортодоксии – «методологическому индивидуализму, методологическому инструментализму, методологической равновесности» [17].
На наш взгляд, термин «Heterodox Economics» необходимо трактовать в широком и узком смысле. Если мы рассматриваем гетеродоксию широко, то у нас под её параметры подпадают все те направления экономической науки, которые активно критикуют методологические и теоретические основания основного русла, однако ограничиваются преимущественно атаками на ограниченное количество его методологических положений, добавляя дополнительную теоретическую конструкцию в множество сосуществующих исследовательских программмейнстрима. Трактуя более узко, к Heterodox Economics следует отнести лишь те направления экономической науки, которые опираются на альтернативные мейнстриму методологические принципы в процессе разработки собственных уникальных теорий, которые стоят либо в открытой оппозиции мейнстриму, либо переосмысливают его основные положения. Важно также отметить, что гетеродоксальные экономические теории не обладают единством теоретико-методологических подходов.
При этом, если мы трактуем гетеродоксию широко, ряд направлений воспринимают себя как прямую антитезу мейнстриму, а некоторые, напротив, критикуя лишь определенный аспект, в целом действуют в русле мейнстрима, активно применяя его инструментарий и совсем не вырабатывая собственный. Эти размышления важны для построения матрицы гетерогенности.


2. Анализ современных тенденций в экономической теории
2.1.Основные виды и анализ современных тенденций в экономической теории, значение и характеристики

В настоящий момент австрийская школа дифференцировалась на два основных направления: ротбардианское и хайекианское [1]. Разделение школы на два направления создало парадоксальную и противоречивую ситуацию внутри новой австрийской школы: с одной стороны, происходит маргинализация и обособление ротбардианцев, а с другой наблюдается рецепция целого ряда идей мейнстрима хайекианцами, что привело к появлению внутри школы так называемой Mainline Economics1 [9]. Новая австрийская школа, таким образом, дифференцируется на сегодняшний момент по оси М. Ротбард VS Ф. фон Хайек.
Бёттке считает, что Mainline Economics «следует противопоставить «мейнстриму» экономической мысли. Mainline Economics определяется как набор позитивных утверждений о социальном порядке, которые считались общими начиная с Адама Смита…» [9, p. XVII]. К исследовательским программам, внутри которых ученые сделали позитивные утверждения о социальном порядке, следует отнести Шотландское просвещение, австрийскую школу, школу общественного выбора, а также новых институционалистов.
Среди ротбардианцев следует выделить Г.-Г. Хоппе, Й.Г. Хюльсмана, Х. Уэрта де Сото, У. Блока, Дж.Т. Салерно, Р.П. Мёрфи, Т. Ди Лоренцо и Т. Вудса. Большинство этих авторов являются действительными чле- нами (Senior Fellows) Института Людвига фон Мизеса (The Ludwig von Mises Institute), основанного в 1982 году Л. Роквеллом, Б.С. Бламертом и М. Ротбрадом при непосредственном участии вдовы Л. фон Мизеса Маргрит фон Мизес. Ротбардианцы признают в качестве базового и основного метода, применимого к исследованиям в рамках социальных наук, только праксиологию (априоризм), а также отличаются консервативными взглядами на социально-культурные и политико-правовые ценности, что способствует маргинализации этого направления школы вну- три идейного спектра экономической науки. Идеи Мизеса о рациональном характере рыночного процесса привели к появлению внутри данного направления анархо-капиталистической политической теории, а крайний априоризм – к разработке этического учения, основанного на правах собственности. Жесткое этическое ядро и догматичный взгляд на метод оформляют ротбардианское направление скорее в политическую партию, активно использующую околонаучные методы и научный пафос. Замкнутость воззрений и стойкое неприятие ко всему, что хоть сколько-нибудь колеблет «чистоту» учения, окончательно загоняют ротбардианцев в положение маргиналов. Следует отметить, что данное направление новойавстрийской школы следует охарактеризовать уже не столько как исследовательскую программу внутри экономической науки, а скорее как оформившуюся либертарианскую политическую философию, использующую в своих обоснованиях экономические кейсы.
Современные экономисты хайекианского направления тесно связаны с институтом Катона (Cato Institute), университетом Джорджа Мейсона (Меркатус центр) и Нью-Йоркским университетом. Наиболее влиятельными хайекианцами являются П. Бёттке, Р. Гаррисон, С. Хорвитц, П. Лисон, В. Дж. Будро, К. Койн, Р. Робертс, В. Сторр, Дж. Селджин и Л.Х. Уайт. Хайекианцы признают определенные положения равновесного анализа, частичную возможность эмпирической проверки, математический инструментарий и теоретические разработки школы общественного выбора и новых институционалистов, что приводит к более тесному взаимодействию данного направления школы с мейнстримом. Хайекианцы, используя классические для современной экономической теории методы и инструментарий, не могут себе позволить ротбардианскую однозначность выводов. В отличие от ротбардианцев хайекианцы органично встраиваются в общий поток экономической теории, привнося существенные дополнения как в методологическом, так и в теоретико-концептуальном ключе. В то же время, используя междисциплинарный подход к исследованию, а также участвуя в начатом Г. Беккером процессе распространения на неэкономические сферы методов экономического анализа, получившего в историографии наименование «экономический империализм», хайекианцы вливаются в общее направление трансформации современной науки. На деле, этот процесс и является тем, что Бёттке называет Mainline Economics.
В последние годы значимо возросло количество книг и монографий, выходящих из-под пера новейших представителей новой австрийской школы. Основными журналами, в которых печатаются современные австрийцы, являются «Ежеквартальный журнал австрийской экономической теории» («The Quarterly Journal of Austrian Economics»), публикуемый издательством Transaction Publishers в США, «Обозрение австрийской экономической теории» («The Review of Austrian Economics»), выходящее дважды в год в издательстве Kluwer Academic Publishers в Голландии, а также публикации «Развитие австрийской экономической теории» («Advances in Austrian Economics»), издаваемые Emerald Publishing.
Обновленный «старый» институционализм
Главными представителями данного направления экономической науки следует считать Д