Современные классификации метафоры: тематический, функциональный, структурный аспекты

В аспекте лингвистики метафора находит проявление в двух формах: языковая метафора и речевая (индивидуально-авторская) [12].
Отсутствует общепринятая типология индивидуально-авторских метафор, так как каждый автор заключает в метафоре индивидуальное восприятие окружающего мира, а каждый исследователь предлагает интерпретацию тех или иных метафор, опираясь на собственный опыт. Комплексный анализ индивидуально-авторских метафор определенного автора может быть осуществлен, если использовать достижения разных направлений такого многоаспектного явления как метафора.
В.П. Москвин выделяет направления семантической типологии метафор: типология метафор по главному субъекту (метафора выступает в качестве средства создания синонимии); типология метафор по главному и вспомогательному субъектам (появление переносного значения в соответствии с формулами от живого к живому, от живого к неживому, от неживого живому, от неживого неживому); типология метафор по степени целостности внутренней формы (живые (узуальные и окказиональные), ослабленные, мертвые). Таким образом, в рамках данного направления тематический аспект обусловливает метафорическую модель [21].
В.Н. Телия указывает на две ключевые функции метафор: номинативную и стилеобразующую [30]. Наиболее полной классификацией функционального параметра метафор признана классификация В.К. Харченко, разработанная в конце ХХ столетия, в ней присутствуют 15 позиций: номинативная функция, информативная, мнемоническая (с помощью метафоры можно лучше усвоить и запомнить информацию), стилеобразующая, текстообразующая, жанрообразующая, эвристическая функция (использование метафор в научном дискурсе), объяснительная, эмоционально-оценочная, этическая (метафора также производит воспитательный эффект), аутосуггестивная (самовнушение), кодирующая, конспирирующая (как правило, получает реализацию в загадках), игровая (использование метафоры как одной из форм игры), ритуальная функция (использование метафор в ритуалах и обрядах) [31, с. 5].
Также исследователи предлагают классификацию метафор в функциональном аспекте, ориентированную на политическую метафору [34]. Ключевые функции, которые часто проявляются в политической сфере (эвфемистическая функция, популяризаторская, гипотетическая) являются характерными в целом для когнитивной метафоры. Исследователь в качестве основной выделяет когнитивную функцию метафоры (обработка и передача информации). При помощи номинативной функции закрепляются знания о реалиях, которые не имеют наименования. Посредством коммуникативной функции передается информация. Посредством прагматической функции происходит воздействие на адресата. Изобразительная метафора помогает сделать сообщение более наглядным, ярким, образным, эстетически значимым. Инструментальная функция метафоры оказывает помощь реципиенту в формировании знаний о мире. При помощи моделирующей метафоры создается определенная модель мира, понимаются взаимосвязи между его элементами.
Л.П. Иванова разработала структурную классификацию метафор, согласно которой метафоры разграничиваются на простые, сложные и разветвленные. Простые метафоры вызывают одну ассоциацию, сложные метафоры вызывают две ассоциации и более. Разветвленные метафоры осложняются тропами и стилистическими фигурами [34].
Рассмотрим в рамках контекста некоторые типы метафор. Образность − это сфера, которая содержит разные языковые способы выражения образа. В этой связи Н.Д. Арутюнова отмечает, что «будучи ориентированным на предметный мир, образ воспроизводит объект в его целостности. Основной источник образов − зрительное восприятие» [4, с. 315].
В когнитивной языковой модели метафора занимает центральное место и рассматривается как действующий в семантике принцип аналогии [26, с

. 360].
В основе образности лежит зрительное представление. Без «видения» человеку трудно что-либо представить. Проиллюстрируем это на примере миниатюры В.Ф. Одоевского «Сказка о мертвом теле, неизвестно кому принадлежащем». В произведении приказной Севастьяныч, призванный на следствие о мертвом теле, вдруг слышит просьбу вернуть тело его владельцу и отвечает: «Я вас не вижу, сударь. Ничего нет мудреного! Как вам меня видеть! Я − без тела! ...дайте хоть взглянуть на себя. Извольте, я могу вам показаться на минуту только мне это очень трудно...» [4, с. 126].
При этих словах в темном углу стало показываться какое-то лицо без образа: «то явится, то вновь исчезнет, словно молодой человек, в первый раз приехавший на бал, хочется ему подойти к дамам и боится, выставит лицо и опять спрячется... Вы не может себе вообразить, как трудно без тела показываться, сделайте милость, отдайте мне его поскорее», − говорят вам, что пятидесяти рублей не пожалею» [Там же].
Таким образом, автор при помощи сравнения заполняет некую пустоту, и читатели могут преодолевать «безобразность».
Н.Д. Арутюнова определяет метафору как троп или механизм речи, который состоит в употреблении слова, обозначающего определенный класс явлений, предметов, для наименования или характеризации объекта, входящего в другой класс, или наименования другого класса объектов, схожего этому в каком-либо отношении [4, с. 296].
Сопоставляя метафору со сравнением, Н.Д. Арутюнова обращает внимание на лаконизм метафоры: «в классическом случае сравнение трехчленно (А сходно с В по признаку С), метафора в норме двухчленна (А есть В)» [4, с. 355].
Классификация языковых метафор, позволяющая рассмотреть весь набор метафорических структур в русском языке, представлена в работе О.И. Глазуновой [11]. В соответствии с тем, что метафорический перенос может осуществляться в рамках лексемы, словосочетания или развернутой синтаксической единицы, исследователь выделяет семь типов метафорических структур: 1) номинативная метафора; 2) метафорическая предикация; 3) генитивные метафорические конструкции; 4) адвербиальные метафорические конструкции с наречиями, мотивированными формами творительного падежа существительных; 5) атрибутивные и адвербиально-атрибутивные метафорические конструкции; 6) сравнительные метафорические конструкции; 7) устойчивые фразеологические сочетания [11, с. 144-172].
Перейдем к рассмотрению примеров. Номинативная метафора: Портрет очень хорош. Это сходство настолько поразительно, что у меня невольно возникла мысль, нет ли особого типа людей, являющихся как бы медалями в человечестве: настолько он отличается от обычного типа людей, который можно тогда сравнить с ходячей монетой (Ф. Тютчев − П. Чаадаеву, 13 апреля 1847) [4, с. 268].
Почему именно «медаль» связывается с обликом Чаадаева? Исходный текст можно дополнить комментарием Гершензона: «В его наружности была какая-то резкая своеобразность, сразу выделявшая его даже среди многочисленного общества, так же оригинально было и его лицо, нежное, бледное, как бы из мрамора, без усов и бороды, с голым черепом, с иронической и вместе доброй улыбкой на тонких губах, с холодным взглядом серо-голубых глаз. В неподвижности его тонких черт было что-то мертвенное, говорившее о перегоревших страстях и о долгом навыке скрывать от толпы пламенное волнение духа» [4, с. 312].
Необходимо отметить метонимический перенос свойств внешнего облика на всю личность Чаадаева. Тютчев причисляет его к уникальным людям. С одной стороны, обозначена скульптурность облика и уникальность личности Чаадаева, с другой стороны, обычные люди уподоблены ходячей монете: они и одинаковы, как монеты. Субстантивная метафора Тютчева оказалась очень емкой