Сотрудничество с Колумбией через призму Плана Колумбия

Роль и значение Соединенных Штатов в разного рода событиях в Колумбии - это тема большой дискуссии в колумбийских политических и интеллектуальных кругах, сообществе неправительственных организаций и СМИ и, конечно же, среди населения страны, вне зависимости от социального статуса. Во многих отношениях тесные связи между двумя странами привели к своеобразным отношениям «любви-ненависти», которые колумбийское общество испытывает по отношению к своему могущественному северному соседу. Эти отношения проявляются, в частности, и в той озабоченности, которую испытывают все колумбийцы относительно судьбы национального суверенитета Колумбии, и глубокой подозрительности, которая существует как следствие долгой истории североамериканского вмешательства в дела латиноамериканских государств. В то же самое время повсеместно имеют место восхищение и преклонение перед США, их народом, культурой, особенно среди среднего класса (несмотря на нежелание многих признаться в этом).
Однако, несмотря на все эти нюансы культурного плана, можно с уверенностью сказать, что части колумбийской интеллигенции присуща тенденция, весьма критично относится к той роли, которую играет Вашингтон во внутриколумбийском конфликте, с возложением значительной доли вины на политиков США за ту ситуацию, в которой находится Колумбия сейчас. Антонио Кабальеро, один из наиболее неоднозначных, но признанных колумбийских политических обозревателей, отмечает: «В основе последних 50 лет катастрофы, которую мы сейчас переживаем, лежат два важнейших стратегических решения, которые напрямую связаны с деятельностью правительства США». Первое решение, сделанное в годы «виоленсии», заключалось в рассмотрении всех социальных вопросов в Латинской Америке только «сквозь призму глобального антикоммунистического крестового похода», что логическим образом привело к доктрине «поддержания и усиления политической, экономической и военной власти в руках наиболее реакционных элементов общества». Второе решение было принято почти 30 лет спустя и поставило Колумбию в эпицентр еще большей милитаризации и конфликта: «Заявление о тотальной борьбе с наркотиками..., войне, которая была провозглашена там (в США), но ведется она почти исключительно здесь (в Колумбии)».
Хотя подобного рода заявления весьма близки к простому сведению проблемы колумбийского общенационального кризиса к инстинктивному навешиванию ярлыков типа: «во всем виновата Империя», последние события показывают, что политика, проводимая Вашингтоном, напрямую влияет на колумбийскую внутриполитическую, экономическую картину, а также на ситуацию с безопасностью, причем влияет в худшую сторону. Безусловно, как совершенно точно отмечает А. Кабальеро, колумбийские правящие верхи и экономическая элита несут большую часть ответственности за то, каким именно образом проводится эта политика внутри страны. Как уже указывалось, часто это делается исходя из своих собственных интересов, в ущерб интересам остального населения, и всякий раз сопровождается общим предательством национального суверенитета.
Также необходимо сказать, что американская политика не является плодом творчества сплоченного коллектива бюрократов, который единодушен в тех рецептах, которые необходимы для разрешения множества проблем, стоящих перед Колумбией. И действительно, за критикой диктата прошлой и нынешней американской администрации есть опасность упустить из виду существующие различия в точках зрения, которые реально существуют в Конгрессе, Государственном Департаменте, Пентагоне и Белом Доме относительно проблемы прав человека, военного сотрудничества, экономического развития Колумбии и стратегии борьбы с наркотиками.
Однако есть и немалое количество подтверждений тому, что общее направление американской политики по отношению к Колумбии остается последовательным на протяжении уже многих лет. За те годы, которые США считают себя непосредственно участвующими в войне с наркотиками, они инвестировали миллионы долларов, прежде всего, в военное решение проблемы. Это привело к дальнейшей эскалации внутреннего конфликта в Колумбии, прогрессирующему ухудшению ситуации с правами человека и полному провалу в деле нанесения серьезного удара по международной наркоторговле. В итоге эта политика послужила во благо только весьма узкому слою населения Колумбии и США. После 11 сентября 2001 г. война с наркотиками отошла на второй план перед лицом более актуальной темы - борьбы с терроризмом. Это послужило оправданием для еще большего вмешательства США, долговременные последствия которого весьма неоднозначны. В итоге возможность для фундаментальной трансформации этой политики практически упущена.
Исторические предпосылки сотрудничества двух стран
Зависимость Колумбии от военно-экономической помощи Вашингтона уходит своими корнями в прошлое. Это такой вид зависимости, что во многом определяет внутреннюю политику безопасности Колумбии с 1950-х годов. В то время американские военные и разведывательные службы заключили первые двусторонние соглашения с Колумбией об обороне Западного полушария в ответ на продолжающуюся деятельность крестьянских партизанских организаций, которые боролись с правительством. Это был тот самый период, когда, согласно А. Кабальеро, Вашингтон принял «решение» относительно того, что делать с Колумбией и регионом в целом: коммунистической угрозе надо противостоять в любом уголке земного шара, особенно на «нашем заднем дворе». Участие Колумбии в таких международных конфликтах, как Корейская война, было прямо связано с ее зависимостью от США. Колумбия была единственной латиноамериканской страной, которая откликнулась на призыв Вашингтона о прямом военном участии в корейском конфликте. Историк Д. Башнелл пишет, что участие Колумбии в Корейской войне, которое выразилось в посылке Первого армейского батальона за все время военных действий и использовании колумбийского военного судна за пределами территориальных вод Кореи, было, прежде всего, способом для тогдашнего президента Колумбии Лауреано Гомеса «нивелировать все возможные плохие впечатления, имевшие место среди американских политиков относительно его прежнего поведения (антиамериканские настроения во время ВМВ) и, таким образом, обеспечить долгосрочную американскую военно-экономическую помощь»

. Нажим из Вашингтона оказывался на многих и разных уровнях и в 60-е, и в 70-е, и в 80-е гг. XX в. Гражданское руководство Колумбии всегда находилось под давлением со стороны военных структур, но с готовностью соглашалось на все их требования, видя в этом верный путь продолжения американской помощи, вне зависимости от того, соответствовало ли это интересам самой Колумбии или нет.
Второе серьезное «решение», принятое Вашингтоном, которое оказало непосредственное влияние на Колумбию, заключалось в развертывании «глобальной войны против наркоторговли»; и хотя это противостояние было начато более 25 лет тому назад, можно с уверенностью сказать, что последняя фаза этой войны была начата бывшим президентом Дж. Бушем-Старшим в 1989-м году. В своей речи при вступлении в должность Дж. Буш сослался на торговлю наркотиками как на «очевидную и реальную опасность», угрожающую национальной безопасности США. То были первые дни мира после «холодной войны», и США искали нового врага, чтобы поддерживать свою мощную военную инфраструктуру и заставить всех скорее забыть о возможности получения «мирных дивидендов». В сентябре того же года глава Администрации Президента Джон Сануну зашел в своих высказываниях довольно далеко. В частности, он сказал, что президент пошлет войска в Колумбию, если об этом его попросит колумбийская сторона, то есть имелся ввиду президент Вирхилио Барко, поскольку американцы считают проблему наркотиков столь важной, что готовы «пойти на риск». Война против наркотиков стала для Буша краеугольным камнем в концепции национальной политики, а дальнейшая эскалация этой войны - основным методом, несмотря на сомнения многих колумбийцев в том, что все это отнюдь не является необходимостью для успешной борьбы с данной проблемой. В частности, хотя от 80 до 95 % всех антинаркотических операций в Колумбии в то время проводилось полицией, около 85 % из 65 миллионов USD американской экстренной помощи было направлено на переоснащение сухопутной армии и ВВС, то есть в те колумбийские военные структуры, которые непосредственно совершали многочисленные нарушения прав человека.
Примерно в то же самое время требование США выдать главарей Медельинского картеля по обвинению в наркоторговле, выдвинутое американской юстицией, породило большие дебаты в Колумбии. Многие усмотрели в этом прямое нарушение суверенитета страны. Другие же рассматривали это требование в качестве единственного способа привлечь преступников к ответу. У колумбийского правительства были связаны руки вследствие политического давления, оказываемого США. Результатом стала волна террористических актов, проведенных наркомафией, что привело к гибели сотен колумбийцев. И это во многом повлияло на дальнейшую политику американской помощи Колумбии. В последующие десять лет война против наркотиков оставалась главным приоритетом для нескольких американских администраций, как демократов, так и республиканцев, с достаточно сомнительным результатом в итоге. Что впрочем, не помешало использовать такой же подход в борьбе с наркотрафиком в соседней Мексике.
Надежный союзник в Латинской Америке
В недавнем прошлом один из наиболее ярких примеров того, как колумбийские официальные лица действуют в пользу Белого Дома, имел место в ходе первых инспекций ООН по проблеме вооружений Ирака в декабре 2002 г. Временный председатель Совета Безопасности ООН, колумбийский представитель в этой организации Альфонсо Вальдивьесо поспособствовал тому, чтобы тысячи страниц иракских документов относительно программ вооружений этой страны попали в руки представителей США еще до того, как их смогли получить члены Совета Безопасности, что явилось явным пренебрежением правилами дипломатического этикета. Оправдание, которое было представлено публике, заключалось в том, что оборудование для копирования этих документов, находившееся в Госдепартаменте США, было более мощным, чем в штаб-квартире ООН. Вполне понятно, что эта тайная операция была прекрасным способом обеспечить еще большую военную помощь колумбийскому правительству в его политике расширения масштабов войны против домашних «террористов».
И потому неудивительно, что Колумбия стала единственной южноамериканской страной, которая открыто поддержала военное нападение США на Ирак (Панама, Никарагуа, Коста-Рика, Гондурас и Сальвадор позже стали другими членами региональной «коалиции»). Это неоднозначное решение президента Урибе было оплачено объявлением в конце марта 2003-го года о дополнительной помощи в сумме 105 миллионов USD в рамках «борьбы с терроризмом», которую администрация Буша сумела провести через Конгресс, как только начались бомбардировки Ирака. В целом же дар Вашингтона достиг немалой суммы в 500 миллионов USD на 2004 финансовый год. Один из представителей Госдепартамента, процитированный колумбийской газетой El Tiempo, заявил: «Несомненно, поддержка Урибе (войны в Ираке) ясно демонстрирует, что он - наш друг, что мы говорим на одном языке, что мы сталкиваемся с одними и теми же угрозами». Между тем оппозиционно настроенные члены колумбийского Конгресса выразили свое возмущение этим нарушением государственного суверенитета. Один из независимых законодателей в ходе очередной сессии Палаты Представителей вручил Урибе и его министрам пару подушечек под колени с цветами американского флага, символический жест, который не нуждается в особых комментариях. Большинство колумбийцев было против войны в Ираке, потому усмотрели в поддержке Урибе политики США то, чем она и являлась на самом деле - оппортунистический способ остаться в добрых отношениях с администрацией Буша.
Можно ли это назвать взаимозависимостью или принуждением со стороны сверхдержавы, вопрос сложный и отнюдь неочевидный, как это было видно из вышеуказанных примеров