Российский феномен «партии власти» и управляемая партийность

Феномен «партии власти» рассматривается в качестве одной из ключевых характеристик России и других стран постсоветского пространства. В значительной мере его появление обусловлено наследием СССР, его однопартийной системы и несформированностью на этом фоне способности гражданского общества обеспечивать идеологическое разнообразие и неготовностью, или даже отсутствием потребности, в реальных политических практиках агрегировать, артикулировать и представлять интересы широких слоев населения.
«Партия власти» рассматривается как «совокупность группирующихся вокруг главы государства институтов, структур и объединений, проводящих официальный курс, а также участвующих в определении целей и развития России». Ряд автором определяет подобную партийную систему как режим с доминантной партией, трактуя это как удержание одной политической партией государственной власти непрерывно на протяжении нескольких десятилетий в условиях проведения регулярных альтернативных выборов. Однако последнее будет, скорее, определением качества партийной системы, а не самой партии власти. Характеристикой подобной системы будет как раз отсутствие сменяемости правящей партии при наличии формально конкурентных выборов, а также управляемая партийность, при которой разрешенная оппозиция является технологией для создания иллюзии политической конкуренции.
Базовые характеристики «партии власти» чаще всего определяются через ее несоответствие основным параметрами политической партии.
Во-первых, такие партии не являются следствием массового движения или воли и видения ведущих политических деятелей. Подобные партии – это результат определенных бюрократических технологий.
Во-вторых, партии власти не отражают спрос идейно-политического, а административно-бюрократического рынка, посредством чего происходит адаптация к формальным характеристикам политической системы

.
В-третьих, деятельность подобной партии не предполагает совершенствование партийных принципов и идеологии, а исключительно на защиту и оправдание действие высшей государственной власти.
В-четвертых, базой такой партии является не политическая идеология или интересы социальных групп, сообществ, слоев, а определенная властная группировка или ее часть. Тем не менее, рассматривая наличие подобной партии на более высоком уровне, т.е. на уровне партийной системы ряд авторов не столь категоричны и видят ее появление вполне закономерным в ситуациях наличия запроса на стабилизацию имевшей место ранее фрагментации партийной системы и выбора данной партии в качестве доминирующей и правящей как результата именно политической конкуренции, т.е. как элемента устойчивой демократии. Можно согласиться с последним утверждением, но только при наличии трех обстоятельств. Во-первых, в ситуации, когда появление партии власти – это не использование технологий и административного ресурса, а выбор общества, а во-вторых, когда ее существование не приводит к деформации партийной, да и политической системы через искусственное удержание у руля государственной власти. В-третьих, когда функционирование «партии власти» имеет временный характер и является переходным к более совершенной политической конкуренции. В российской практике в настоящее время эти обстоятельства не проявляются, а признанная партия власти «Единая Россия» ориентирована на самосохранение и удержание власти любыми доступными средствами и ресурсами.
Инициатором создания «партии власти» всегда выступает исполнительная власть для обеспечения своего присутствия в парламенте