Реакция России после введения санкций

Реакция представителей власти РФ в отношении действующего режима санкций не позволяет надеяться на то, что Россия изменит свое отношение к нормам международного права в будущем, не говоря уже об устранении причин, из-за которых и были применены санкции в отношении РФ. С одной стороны, имеем заявления от США и ЕС о том, что «крымские санкции» останутся в силе, пока РФ не вернет Украине Крым. С другой стороны, представители РФ заявляют, что «вопрос Крыма закрыт», по крайней мере для них. Официальную позицию РФ в отношении международных санкций можно трактовать таким образом, что они отрицают возможность принуждения в отношении себя в принципе.
Однако, в коммуникаций стратегии РФ по режиму санкций происходит определенная эволюция. Как это свойственно для авторитарных политических режимов, РФ пытается маскировать собственные действия по демократическим принципам и процедурам, чтобы создать мнимую реальность «демократичности» процессов.
Так, аннексия Крыма сопровождалась так называемым «референдумом», который был всего лишь демократическим фасадом реального захвата территории суверенного государства. Но позиционирование РФ этого самого «референдума» как демократической процедуры, в результате которой был совершен «акт самоопределения» населения Крыма о присоединении к РФ, не позволяет России отказаться от своей генеральной линии по этому вопросу.
Примерно подобную стратегию РФ использует относительно контролируемых ею т. н. "ЛДНР". Чиновники РФ не устают повторять привычные тезисы о "ополчении", "нас там нет" и тому подобное. А сами санкции называются "непонятными" , ведь Россия пытается доказать, что не является участником конфликта, несмотря даже на многочисленные доказательства, подтверждающие участие последней в вооруженном конфликте на востоке Украины.
Риторика России по санкциям направлена на подчеркивание того, что РФ не изменит линию своего поведения во что бы то ни стало. Такая упрямая позиция подкрепляется разного рода гипотезами о «пользе» от санкций для России, которые активно продуцируют кремлевские пропагандисты. Президент РФ Владимир Путин неоднократно подчеркивал, что негативный эффект санкций уменьшается вследствие политики импортозамещения. Кроме того, Владимир Путин пытался работать на внутренне аудиторию РФ, утверждая, что после применения санкций к РФ у россиян «заработали мозги».
Важно также то, что со стороны РФ подчеркивается, что они «не понимают», за что именно на них были наложены санкции, ведь «они действуют в рамках международного права». Конечно же, говорить о соответствии действий РФ нормам международного права не имеет смысла, эти заявления скорее всего направлены на то, чтобы подчеркнуть неизменность внешнеполитического курса страны. Кроме того, данные заявления помогают мобилизовать граждан РФ перед вызовами, которые возникли из-за «безосновательный» санкционный режим стран Запада в отношении России. Поэтому такая публичная коммуникация лишь подпитывает режим «кругом враги» для населения России.
Важной линией коммуникации РФ по санкциям является акцент на теге о том, что от санкций больше теряют те, кто их применяет, чем сама РФ. Так, в июне 2019 года Владимир Путин заявлял, что Россия недополучила около 50 млрд долларов, начиная с 2014 года. В то же время, по словам Путина, ЕС потерял 240 млрд долларов, Япония – 27, а США – 17. Конечно, озвученные цифры вызывают много вопросов относительно их объективности, но главным месседжем в этом «научном дискурсе» в исполнении президента РФ является то, что «вы теряете больше, чем мы».
Именно этот тезис РФ пытается распространить в ЕС через своих лоббистов в Европе, что, в свою очередь, лишний раз актуализирует выгодный для РФ дискурс внутри ЕС. Кроме активной информационной политики относительно санкций, в РФ также применяет «контрмеры» против стран, которые применили ограничительные меры в отношении России. Так, РФ применяет собственные персональные и экономические санкции, в частности, в отношении ЕС и США

. Суть российских экономических санкций заключается в том, чтобы закрыть внутренний рынок РФ для импортных товаров.
В 2014 году Россия запретила ввозить на свою территорию отдельные виды пищевой продукции из ЕС и США. Главным показателем, который демонстрирует реальную реакцию РФ относительно политики санкций против нее, является комплекс действий, направленных на дестабилизацию внутриполитической жизни ЕС. РФ заинтересована прежде всего в ослаблении Евросоюза как институции, поэтому вопрос противостояния санкциям является лишь отдельным элементом, который Россия использует для усиления собственного геополитического веса.
Успешным примером такой деятельности можно считать реализацию проекта «Северный поток – 2», который активно поддерживает Германия, но котором пытается противодействовать США. Поэтому Россию уже можно считать неофициальным победителем в данном противостоянии хотя бы потому, что благодаря «Северному потоку – 2» РФ смогла кристаллизовать накопленные взаимные претензии между США и странами ЕС. Поддержка статус-кво режима санкций против РФ не может быть эффективным рычагом влияния на российскую модель поведения на международной арене.
С одной стороны, отсутствие эффективной корректировки санкционным мерам создает возможности для нахождения обходных механизмов тех самых санкций. С другой стороны, отсутствие политических дивидендов от режима санкций против РФ предопределяет необходимость поиска совершенствованию санкционного режима в комплексе с другими инструментами, которые бы были более эффективны, чем санкции сами по себе. Российская Федерация, которая в середине 2000-ых годов формально оставалась глобальным игроком с точки зрения действующих механизмов международных отношений, не была таковой с точки зрения экономического потенциала.
Однако, растущие доходы от нефти, стабилизация внутриполитической ситуации, заставили российские элиты вернуться к теме позиционирования своей страны как глобального игрока. В этот же период страны Запада продолжали попытки повлиять на государства постсоветского пространства, начиная от проектов поддержки Грузии и Украины, заканчивая попытками экспансии в Среднюю Азию, параллельно ограничивая возможности активизации РФ на европейском направлении в связи с кризисом на Балканах и расширением НАТО. Странам Запада, которые рассматривают Россию как противовес Китаю и его союзникам, была невыгодна экспансия РФ на запад, и они попытались ограничить ее путем мягкого влияния на процессы в российском «ближнем зарубежье», чтобы направить РФ на восток.
В Москве эти попытки восприняли как посягательство на их зону интересов. Тем не менее, демонстративное включение Кремля в форматы диалога супердержав (G8, форум Россия-НАТО, G20 и т. д.), подчеркивали восприятие российских элит как важных партнеров. РФ как государство в этот период окончательно закрепила за собой статус одного из основных поставщиков сырья на европейские рынки. А война в Грузии и газовые конфликты с Украиной позволили Москве сохранить за собой влияние на свою геополитическую периферию.
На этом фоне агрессия против Украины, которая началась с аннексией Крыма, с точки зрения РФ была борьбой за сферу влияния и за статус глобального игрока. На тот момент в ЕС и США доминировала мысль о необходимости компромисса с РФ, по крайней мере на постсоветском пространстве. Этим объясняется крайне вялая реакция на аннексию Крыма и начало войны на Донбассе. Однако, дальнейшее усиление давления (в значительной мере спровоцирован сбитым боингом рейса МН-17) и неработающая система сдержек (РФ убедилась в возможности нарушения международного права вплоть до аннексии территории другого государства) заставил Кремль играть на повышение ставок, активизируя свое присутствие на других кризисных площадках. Одновременно с этим Россия играла на разнице интересов ключевых государств, предлагая каждому из них свой вариант компромисса или развития отношений.
С Францией — сохранение и расширение совместных программ на территории РФ, экспансия на африканские рынки, безопасность и борьбу с терроризмом в районе Средиземного моря и поддержку в конфликте в Ливии