Работа в Норвегии. Почему первая дипломатическая миссия показалась Александре изгнанием

А.М. Коллонтай еще тогда, когда находилась на юге, написала письмо в Москву И.В. Сталину, в котором информировала, что порвала отношения с мужем, что работать в женском секретариате III Интернационала больше не может, также как и в партийных структурах, и просила назначить ее или на Дальний Восток, или за границу. Вскоре, она получила ответ, что для нее есть назначение, и ей нужно вернуться в Москву. С одной стороны, это было радостно для нее известие, а с другой, она понимала, что приняв новое назначение не сможет вернуться к работе по женскому вопросу.
По прибытии в Москву для нее обозначили, что ей предстоит отправиться в Канаду в качестве советника в посольстве. Это было решение партии, но также было необходимо согласие со стороны наркомата иностранных дел, которым тогда руководил П.В. Чичерин. Он же собственно и выступил против ее кандидатуры. После этого А.М. Коллонтай повторно обратилась к Сталину, и они вместе приняли решение, что стоит попробовать назначить ее в Норвегию.
В это время отношения между странами находились на стадии перехода от торговых к дипломатическим. Торговый договор был заключен и ратифицирован в 1921 г., и в стране находилась советская торговая делегация. Ее назначили советником торговой делегации в Норвегии. Это назначение в определенной степени можно считать реализацией цели женских отделов - назначение женщин на ответственные посты. Должность советника в делегации не была главной, ее фактическим руководителем был Яков Захарович Суриц, как глава и полпред в Норвегии.
Стоит отметить, что сын Коллонтай Михаил к этому времени тоже выбрал дипломатическую службу, как постоянную и был в торговой делегации в Германии.
Сама Коллонтай в своих дневниках выделяет основные задачи, которые стояли перед советскими представителями в то время:
1). Покончить с враждебностью и недоверием к СССР в разных странах;
2). Расширить финансово-торговые связи между госдуарствами;
3). Не позволить нейтральным странам вступить в коалиции против СССР.
Перед своим назначением в Норвегию, она уже изменила позицию по Брестскому миру в 1918 г., и признала верность этого шага. В мемуарах она признается, что на первых порах в дипломатии ей помогал ее опыт участия в международных съездах левого движения, где она, состояв в группе левых циммервальдцев, зачастую отстаивала другое мнение, которое отличалось от большинства.
Во время первой встречи глава миссии Суриц обозначил, что есть несколько основных вопросов взаимоотношений: установление морской зоны от берега (в 3 или 20 миль), вопрос об убое тюленей и вопрос об Шпицбергене. Этими вопросами Коллонтай предстояло заниматься в дальнейшем.
В 1923 г. между СССР и Норвегией отношения разворачивались по двум основным пунктам: скандинавской стране был нужен советский хлеб, а также переход архипелага Шпицберген под свою юрисдикцию. СССР для установления юридических дипломатических отношений был вынужден согласиться на оба пункта. Хлеб вывозили, но при этом сами ввозили хлеб из США. Шпицберген до 1920 г. не был официально территорией какого-либо государства, и только мирная конференция по итогам Первой мировой войны решила, что наибольшее право на него имеет Норвегия. От СССР требовали признать этот факт.
В Норвегии было развито рыболовство, в частности, вылов сельди

. Норвежцы активно намекали советской делегации, что закупка этого товара может быстрее продвинуть юридическое признание СССР.
Перед официальным признанием дипломатам удалость достигнуть некоторых успехов В частности, была создана совместная судоходная компания, которая доставляла лес из России в Англию и Голландию на норвежских кораблях. Норвежцы также пообещали построить для СССР собственные суда. Было принято решение, что если Норвегия согласиться закупать советский хлеб, то СССР будет закупать норвежскую селедь. После решения вопроса по хлебу и селеди со стороны Норвегии было выдвинуто новое требование, согласно которому СССР должен закупать дополнительно у норвежских рыболовов соленую и сушеную треску. То, что стороны пришли к компромиссному решению заслуга А.М. Коллонтай, которой удалось установления заранее определенной советским правительством цены. Это был ее значительный успех как полномочного представителя.
Признание Шпицбергена и налаженная торговля привели к официальному дипломатическому признанию СССР в 1924 г., с этого момента А.М. Коллонтай стала не только торговым представителем, но и полпредом. 16 февраля 1924 г. Коллонтай официально вручили ноту о признании Норвегией СССР, и таким образом они оказались третьей страной в те дни, которая признала СССР в след за Англией и Италией.
Поездки в Москву для отстаивания каких-нибудь двусторонних проектов с Норвегией для нее стали обычным делом. Примерами таких проектов были требования Норвегии по убою тюленей и навигации, где по первому А.М. Коллонтай предлагала не давать разрешения, а по второму согласиться. Только при помощи И.В. Сталина эти решения удалось протолкнуть через правительство. Это были требования норвежцев, в тоже самое время СССР хотел экстерриториальности для своего представительства.
Несмотря на успехи на дипломатическом поприще, над дипломатом сгустились тучи. В 1923 г. в СССР развернулась широкая компания против рабочей оппозиции и многие из ее лидеров были арестованы. А.М. Коллонтай вызывали из Норвегии и провели с ней беседу в Центральной контрольной комиссии, на основании этой беседы член комиссии В.А. Куйбышев рекомендовал снять Коллонтай с должности представителя в Норвегии. Она осталась на посту только благодаря хорошему отношению к ней И.В. Сталина. Ее старые товарищи из рабочей оппозиции А.Г. Шляпников и С.П. Медведев замечали ей, что ее работа в Норвегии является почетной ссылкой. К 1925 г. торговый и навигационный договоры с Норвегией были заключены и обговорены все их пункты, в этом же году был продлен договор по перевозке леса, и А.М. Коллонтай отправилась в небольшой отпуск из которого вернулась уже в Мексику в 1926 г.. Бывшие соратники А.Г. Шляпников и С.П. Медведев, которые в то время испытывали давление со стороны большинства партии, были уверены, что ее отправили так далеко, из-за опасения, что она вернется к поддержки оппозиционеров.
Мексика в отличии от многих стран не разорвала с Россией отношений после Октябрьской революции, а сделала их приостановку. С 1919 г. там постоянно находился консул, а в 1924 г. между странами были установлены дипломатические отношения. В 1927 г. уже при непосредственному участии А.М