Отражение эпохи в творчестве Жак Луи Давида

Начало XIX века. Среди всех художников, работавших в направлении «классицизм», Ж.Л. Давид был наиболее авторитетным творцом. Его карьера началась в мастерской, находившейся в Вене. Затем, в 1766 году она получал образование в Королевской академии живописи и скульптуры. В 1771 году принял участие в конкурсе Римская премия, выставив свою картину «Битва Минервы с Марсом». Несмотря на то, что картина была написана в академической манере, свойственной того времени. Но, к сожалению, картина не принесла ему награды. Следующие два участия в конкурсе так же не принесли художнику победы. Когда же, спустя три года, после первой попытки его полотно «Антиох, сын Селевка, короля Сирии, больной любовью, которою он проникся к Стратонике, своей мачехе, врач Эразистрат обнаруживает причину болезни» получило главную награду, художник был настолько потрясен, что лишился чувств. Очнувшись от обморока, он произнес: «Друзья мои, в первый раз за четыре года я вздохнул легко».
На следующий год, он отправился в Италию в качестве стипендиата Академии. Это путешествие стало началом нового периода в творчестве художника. Италия открыла для Давида новый, удивительный мир античности. Этот период своего творчества он очень любить ассоциировать с именем Рафаэля, говоря: «О, Рафаэль, божественный человек, ты, поднявший меня постепенно до античности… Ты же дал мне возможность понять, что античность еще выше тебя».
Первая же картина творца, которую он выставил после возвращения из Италии, «Велизарий, узнанный солдатом, который служил под его командованием, в тот момент, когда женщина подает ему милостыню» Давид использует не мифологический сюжет, а исторический, хоть и навеянный легендой. Уже в этой работе четко вырисовывается стиль Давида.
Необходимо отметить и то, что на этой же выставке была выставлена и друга картина художника – портрет графа Потоцкого. На написание этой картины художника вдохновил один случай: будучи в Неаполе он стал свидетелем того, как граф обуздал необъезженную кобылу. И хотя жест графа был сделан ни без некоторой театральности, по тому, как художник со всеми подробностями передал облик графа, как сделал акцент на небрежности в одежде и противопоставил спокойного и уверенного в себе Потоцкого горячему тревожный нрав лошади, заметно, как близка Давиду передача настоящего мира и его живости. С этого момента творчество художника расходится в двух направлениях. Картины на исторические темы античного мира он в отвлеченных образах хочет воплотить идеалы, которые близки Франции перед самой революцией. Второе направление это портреты, в которых художник утверждает образ настоящего живого человека. И до самого момента революции эти два направления в творчестве Давида никак не пересекаются.
В 1784 году художник пишет картину «Клятва Горациев», ставшей первой настоящей победой художника. Не вызывает сомнение, что эта картина оказала серьезное влияние на Революцию. В этом полотне художник использует античный сюжет для воплощения передовых идей своей эпохи: идеи патриотизма, гражданственности. Полотно призывало к борьбе, к свершению гражданского подвига и являлось ярчайшим проявлением революционного классицизма со всеми его характерными особенностями. Солдатская тривиальность принесения клятвы, поза отца, полная мелодраматизма, манерная томность женщин не позволяют в полной мере разглядеть увидеть все художественные преимущества полотна. При этом не стоит забывать и о том, что в картине впервые изобразительная риторика выражена столь просто и с таким мастерством подчеркивает контраст между силой воинов и женской слабостью.
Портреты Ж. Л. Давида представляют собой те явления, которые художник наблюдает в реальности и, возможно, даже не задумываясь об этом, художник создает образы людей, довольных собой, своим положением и без зазрения совести хвастаются своим положением.
Чуть по-другому написан портрет «Лавуазье с женой». Особой красотой отличаются контуры, жесты изящны, образы элегантны и утончены. Это позволило передать все обаяние ученого и его супруги. Вот, что писал по этому поводу критик, современник художника: «...Лавуазье - один из наиболее просвещенных и великих гениев своего века, а его жена из всех женщин наиболее способна его оценить. В своей картине Давид передал их добродетель, их качества». Такое понятие, как «добродетель» воплощено в картине в конкретных образах.
К началу XIX века художник осознал, насколько холодным и безжизненным является слепое подражание древним. Он принимает решение отойти от этих образов и вносит в свои полотна выразительность. Однако от передачи выражения совсем не далеко до реализма. Упорство художника проявилось, которую он проявлял, копируя древних, проявилось и в передаче объектов реального мира

. В полотне «Раздача знамен», одного современника Давида восхитило точность и реалистичность изображения солдат. Он писал следующее: «Лицо, рост, даже ляжки... характерны для данного рода оружия: приземистый пехотинец, подтянутый, с короткими ногами, какими отличаются люди, отбираемые для этих полков». Однако это был поверхностный реализм, точное отображение настоящего, но без воображения и проявления чувства. Это повлекло за собой обвинения в адрес художника в том, что он не любит людей. Это обвинение еще долго преследовало художника. Однако большое значение имела техника художника. По мнению Ж.-Э. Бланша эта техника и есть искусство: «искусство непосредственное, вопреки кажущейся его напряженности, реалистическое, искусное ремесло добросовестного работника … нечто хорошо сделанное, скромное, но прибегающее к грубым эффектам». И правда, столь далекий от искусства реализм Ж.Л. Давида обладал особой виртуозностью и чем-то схож с классицизмом, который стремился воспроизвести чистую красоту. Поменялись лишь объекты изображения – статуя античности или живая природа. Однако в обоих случаях процесс изображения обладал торжественностью, виртуозным подражанием, отличавшимся совершенством и уверенностью. Результатом этого в полотнах Ж.Л. Давида стала, по словам Делакруа, «мужественная и мощная проза».
В 1789 году проходила выставка, на которой была выставлена картина «Брут, первый консул, по возвращении домой после того, как осудил своих двух сыновей, которые присоединились к Тарквинию и были в заговоре против римской свободы; ликторы приносят их тела для погребения». Франция в это время была полна революционного напряжения. Как полагают исследователи творчества Ж.Л. Давида, эта картина оказала воздействие на современников своим античным сюжетом. Художник снова показал героя, который ставил свой гражданский долг превыше всего.
Случившаяся далее революция дала мощный толчок для эволюции творчества художника. Отыне он не искал патриотические темы в античном прошлом. Героизм стал частью самой жизни. Творец начинает работу над полотном, которое запечатлеет событие июня 1789 года. В этот день, 20 июня, в Зале для игры в мяч депутаты давали клятву. «Ни под каким видом не расходиться и собираться всюду, где потребуют обстоятельства, до тех пор, пока не будет выработана и установлена на прочных основах конституция королевства». Эта картина вобрала в себя все перечисленные особенности творчества художника. Художник получил возможность выразить идею гражданственности в образах своих современников. Возможно, в этом художник видел свою цель, когда писал 48 подготовительных портретов.
На выставке с1791 года художник выставляет рисунок с общей композицией. В этом рисунке художник изображает революционный порыв народа Франции. Строгое логическое построение композиции, патетика жестов – все эти черты и раньше встречались у художника. Но в данном случае он стремился взволновать зрителей и передать им ощущение надвигающейся грозы, которая и в правду пронеслась в тот день на столицей Франции. Развевающийся занавес привносит полное динамизма напряжение, который не встречался ранее у Давида. Помимо этого, чувство каждого гражданина отныне не только подчиняются всеобщему энтузиазму, в их теперь присутствует и некоторые индивидуальные черты. Это одно из первых полотен художника, в котором находит отражение современное историческое событие, в котором художник выражается совсем другим языков, нежели в прошлых работах на сюжеты античности.
Отныне от художников все чаще требуют изображения реальной жизни. «Царство свободы открывает перед искусством новые возможности, - пишет Катремер де Кенси, - чем больше нация приобретает чувство свободы, тем ревностней она в своих памятниках стремится дать верное отображение своего быта и нравов».
В 1793 году на выставке появляются некоторые полотна на тему революции. Художник изображает событие своего времени, полное переживаний и трагедии. Художник изображает убитого героя революции, Лепелетье. Его голос оказался решающим во время голосования за казнь бывшего повелителя Франции Людовика XVI. В этом полотне художник остался верен традиции классицизма. Давидом двигало стремление показать Лепелетье истинным патриотом, до конца преданным своей родной стране.
Суть этой картины раскрыта самим автором: «Истинный патриот должен со всем старанием пользоваться всеми средствами для просвещения своих соотечественников и постоянно показывать им проявления высокого героизма и добродетели». К сожалению, оригинал картины до нас не дошел – супруга Лепелетье скупила все репродукции, а также сам оригинал картины за баснословную сумму и сожгла ее