Особенности самодержавной власти Московского государства

Учитывая особенности государственного строя Московского периода и  не  отказываясь от использования применительно к  нему понятия «сословно-представительная монархия», можно предположить наличие нетипичной, смешанной формы правления, сочетающей признаки сословно-представительной и абсолютной монархии. Методологической основой данного подхода является концепция известного теоретика государства и  государствоведа В. Е. Чиркина о  нетипичных (смешанных) формах государства, изложенная в ряде его трудов. Данная концепция ориентирована на современные государственные системы, но ее содержание позволяет распространить ее положения и на историческое прошлое государства.
Материал для такого решения вопроса дают также исследования в области отечественной истории. Еще в 1970-е годы Л. В. Черепнин, рассматривая вопросы формирования сословно-представительной монархии, опричного режима, констатировал «противоречивое взаимодействие двух линий развития, из которых одна вела к  сословно-представительной монархии европейского типа, другая – к  абсолютизму с отчетливыми чертами восточной деспотии».
Что же касается понятия «самодержавие», то его использование обосновано при характеристике модели государственной власти, которая формировалась в условиях Московской Руси. Содержание данного понятия указывает на объем верховной власти, принадлежащей одному лицу – главе государства.
Появлению самодержавной модели государственной власти способствовал не  только сам процесс государственной централизации, но и  особые условия, в  которых он протекал. Уже при Иване  III (1462–1505) власть великого князя Московского становится единодержавной, а  начиная со времен Василия  III (1505–1533) именуется самодержавной. Расширению объема власти первого лица, что вскоре даст повод поставить вопрос об отсутствии ее пределов, способствовал ряд факторов. В  их числе – географический, размер территории, и  влияние этого фактора на особенности Российского государства замечено давно. Так, еще Н. А. Бердяев отмечал: «...не раз уже указывали на то, что в судьбе России огромное значение имели факторы географические, ее положение на земле, ее необъятные пространства», и именно с освоением необъятных пространств была связана «страшная», по выражению Н

. А. Бердяева, централизация с  ее «подчинением всей жизни государственному интересу и  подавлением свободных личных и  общественных сил». Влияние на особенности Московского государства географического фактора отмечают и современные отечественные историки права. «Обширная территория с рассеянным по ней населением не создавала предпосылок для самостоятельного, «снизу» идущего объединения разрозненных общин в  единое государство». К  тому же недовольные существующими порядками предпочитали объединению для защиты общих интересов переселение на неосвоенные земли, что было безопасней. Объединение земель шло «сверху», что не могло не сказаться на объеме власти главы государства.
Установлению единодержавия, по мнению многих исследователей, способствовал и  внешний фактор – татарское владычество. Оно, как, например, полагал Б. Н. Чичерин, «помогло естественному ходу истории, усиливая перевес того элемента, который по самому строю жизни должен был стать во главе общества». Д. А. Казанцев отмечает такие аномалии генезиса государственности Московской Руси в условиях сопротивления ордынскому игу, как проникновение ордынских методов в ее политическую доктрину и практику.
Свою роль в  формировании модели власти, которая пережила монархический строй, сыграла и  соборная практика. Такой вывод можно сделать, анализируя мнения исследователей о  роли Земских соборов в  усилении власти главы государства. Как писал Н. П. Ерошкин, «Земские соборы способствовали укреплению самодержавной власти царя и государственного аппарата». Его поддерживает М. А. Исаев: «Соборы появились как средство укрепления царской власти, становления ее единодержавия, по мере укрепления единодержавия ослабевает значение соборов». Земские соборы, – подчеркивают Л. Е. Лаптева, В. В. Медведев, М. Ю. Пахалов, – «способствовали укреплению основ абсолютизма, не  опираясь на сословные организации и не помогая формированию этого противовеса всевластию монарха»