Образ Александра в «Истории Александра Македонского» Квинта Курция Руфа

Хронологически вторым трудом, дошедшим до наших дней, является работа Квинта Курция Руфа «История Александра Македонского», написанная в I в. н.э. Среди своих источников автор называет произведения Птолемея, Аристобула, Клитарха. Труд Квинта Курция Руфа отличается беллетризацией – приданием фантастических черт событиям и местам. Произведение насыщено пространными речами главных героев. Как отмечает Р.К. Восиева: «Создается впечатление, что автора интересует не столько сама тема, сколько стремление показать, как эрудирован и умен Квинт Курций Руф».
Например, у Руфа значительное внимание уделено истории про Гордиев узел, разрубленный Александром. Эту историю автор сопровождает таким пояснением, чья историческая подлинность вызывает сомнения: «невозможно ни рассчитать, ни разглядеть, где начинается и где кончается сплетение. Попытки царя развязать узел внушали толпе опасение, как бы неудача не оказалась плохим предзнаменованием» [Квинт Курций Руф, 1993, С. 18].
Не менее подробно, с на первый взгляд выдуманными подробностями, описываются и другие случаи. Например, со слухами о предательстве личного врача Александра Македонского. В этом случае автор вкладывает в уста Александра следующие слова: «Прочитав это письмо, я все же выпил приготовленное тобою лекарство и теперь верю, что ты беспокоишься о своей верности не меньше, чем о моем здоровье» [Квинт Курций Руф, 1993, С. 26].
Однако подобная стилистика позволяет лучше оценить, как и каким именно описывал автор образ Александра Македонского

.
В «Истории Александра Македонского» в уста Александра вкладывается много речей (чаще всего обращённых к своему войску), в которых царь говорит о величии греков, о правильности их похода, о злодеяниях персов в прошлом. Удел греков и македонян – это «не бесплодный труд на крутых скалах Иллирии и камнях Фракии, но весь Восток станет их добычей. Им почти не понадобятся мечи: всю вражескую армию, дрожащую от страха, они смогут отогнать щитами» [Квинт Курций Руф, 1993, С. 39]. Схожие слова обвинения помещаются в письмо Александра Дарию: «во всяческих битвах [ты, Дарий] разорил греков, занимающих берег Понта и Ионические колонии, а затем объявив войну Македонии и Греции, с большим войском переправился через море …Вы затеваете нечестивые войны» [Квинт Курций Руф, 1993, С. 46]. Можно предположить, что причина подобных речей для автора не столько в том, чтобы сделать образ Александра благодетельным, сколько оправдать сам поход эллинов с исторической точки зрения, сделать из этого «битву добра со злом».
Отличается у Квинта Курция Руфа и описание битв. Например, описывая первое столкновение Александра Македонского и Дария, он указывает, что «царь прежде грозный …сменил безрассудство на осторожность и спрятался в горных ущельях, подобно мелкому зверьку» [Квинт Курций Руф, 1993, С. 34]. Отмечал автор, что в первых битвах Александр сражался не столько как полководец, сколько как солдат, жаждущий прославиться убийством Дария