Национально-этнические и социальные стереотипы в британском кино ХХ в

Художественный кинематограф, как и любой другой вид не только искусства, но и человеческой деятельности вообще – обусловлен социально историческими условиями, в которых работает автор (режиссер, сценарист, продюсер), и эта обусловленность так или иначе воплощается на экране.
Понятие «социальный стереотип» впервые применил американский журналист и социолог У.Липман в своей работе «Общественное мнение» (1922 г.) и определил его как «упорядоченный, схематический, детерминированный культурой образ мира, сложившийся в сознании индивида, что активно влияет на восприятие людей и событий». Разновидностью социального выступает стереотип этнический: это упрощенный, схематизированный, эмоционально окрашенный и чрезвычайно устойчивый образ этнической группы, который легко распространяется на всех ее представителей.
По мнению британского психолога А.Теджфела, этнические стереотипы выполняют важную социальную функцию: с одной стороны, они выступают фактором консолидации, сплоченности этнической группы («мы – хорошие», «они – плохие»), с другой – с их помощью можно объяснить (а главное – оправдать) свое поведение по отношению к другим этническим общностям. Такой подход может быть очень выгодным для политической элиты, которая таким образом снимает с себя любую ответственность и легитимизирует свои дальнейшие действия.
В английском кинематографе ХХ века отразилось мировоззрение государства-метрополии, понимание английской нации как более просвещенной, чем население ее колоний, а позже, после создания Британского Содружества, доминионов. В конце XIX в. в Великобритании возникла концепция «бремени белого человека», которая рассматривала «колониальную политику англичан как высшую миссию по преображению народов колоний в культурно-цивилизационном плане».
Например, в кинолентах «Сандерс с реки», «Маленький погонщик слонов», «Барабан» и пр., снятых в 1930-х гг., показано достаточно четкое деление белых и туземцев, кроме того, «показано туземца, который предан своему белому господину и видит в нем лишь защиту и добро»

.
В британском кинематографе имперских лет прослеживается пропаганда колониальной политики, раскрывается ее романтика, положительные стороны, что способствовало развитию «имперского патриотизма», обосновывается «моральное право Великобритании управлять колониями и повелевать судьбами народов». Примером служат такие фильмы как «Ливингстон» (1925) М. Везерелла, «Родс из Африки» (1936) Б. Виртела, «Четыре пера» (1939) А. Корды, «Жизнь и смерть полковника Блимпа» (1943) М. Пауэлла, «Мост через реку Квай» (1957), «Лоуренс Аравийский» (1962) Д. Лина, «Хартум» (1966) Б. Дирдена, основной сюжет которых строится на англичанине-герое, который своими подвигами приносит некое благо в заморские колониальные страны.
Заметное место в британском киноискусстве в этом контексте занимало и изображение миссионерской деятельности английской женщины. «Африканская королева» (1951), «Поездке в Индию» (1984), «Недостойное поведение» (1975).
Фильмы о «миссии белого человека» были популярны на протяжении всего ХХ века и начали терять свою актуальность только в 1980-е гг., потеряв свой смысл к концу XX в.
По мнению Е. Е. Ибраева, «британский кинематограф имперского периода характеризуется в основном пропагандой культурной политики Империи, а также демонстрацией того, насколько «богаче и счастливее» стала индийская нация, одевшая мундиры и фраки и получившая возможность читать Байрона и Шекспира».
Конечно, расовые стереотипы существовали задолго до киноиндустрии. Многие изображения небелых персонажей в фильмах были вызваны расовыми предубеждениями и культурным невежеством. Более того, небелых персонажей почти всегда играли белые актеры в гриме Blackface, Yellowface или Redface. Это потому, что изначально фильмы предназначались для белой аудитории.
Появление звука заставило отказаться от Blackface, но белые актеры продолжали играть роли азиатских народов и исконных народов на протяжении большей части ХХ-го в.
Одной из важнейших тем фильмов ХХ века было общество