Выступление оратора Стива Джобса на Презентации первого айфона (2007)

Стив Джобс начинает свою речь с подчеркивания значимости события, которому посвящено мероприятие. Что логично. Затем как основной и единственный ведущий мероприятия вводит аудиторию, которая состоит, по большей части, из поклонников бренда, признающих заслуги и ценящих товар, в экскурс истории создания компании. Что также смотрится органично. Все сильные пассажи на протяжении всей речи оратор будет выделять паузами, а аудитория с энтузиазмом будет ему аплодировать.
Стив с аудиторией почтителен и, одновременно, прост. Его речь не осложнена – простой синтаксис, отсутствие терминов (когда оратор дает инструкции относительно того, как пользоваться телефоном, публикой хорошо воспринимается предложенное детское слово бум и упрощенное название главной и единственной клавиши на телефоне – домой, а не обычное – возврат) и прочее – разговорный, дружественный стиль общения.
Джобс придерживается простой и традиционной для американской риторической модели структуры: вступление, затем «три истории» (в данном случае Джобс говорит о трех заслугах, или, по-другому, изобретениях компании – о трех революционных продуктах в мире технологий, которые, как окажется чуть позже, будут совмещены под каркасом нового телефона и заключение.
На протяжении 14,5 минут Джобс ведет аудиторию к основной мысли о телефоне-мечте, о лучшем телефоне вкрадчивым уверенным голосом, используя простые двусоставные предложения. Голос, очки, черный гольф – фирменный стиль легендарного основателя Apple.
Джобс использует разговорный стиль, но без смешений и крайностей, лексика нейтральна. Можно выделить достаточно много антитез: вчера – сегодня, сейчас и ранее, бывший – настоящий, мы – вы/они и т.д. Повторов практически не случалось, однако был ряд слов, который фигурировал в предложениях с завидной регулярностью: сегодня, сейчас, революционный или революция, первый, лучший, как никогда раньше, по-настоящему круто, просто и здорово – они отвечали за эмоциональную окраску и оценку говорящим содержания сказанного. Отметим, что в целом тексте информация разворачивалась линейно.
Лексические повторы действуют как прием ретардации – получаем волшебство, при помощи которого из трех вещей на глазах у восторженной публики рождается новый телефон. Собственно, Стив и говорит, что нам с вами предстоит сегодня создать новый телефон – фраза осознанно и осознаваемо неистинна. Все это приводит публику в неописуемый восторг, делает из присутствующих соучастников.
Речь лишена художественно-выразительных средств, если и можно выделить, то сравнения, они подчеркнуто конкретны, предметны, не образны. Речь проста, однако не смотрится бедной.
Указательные слова (используется презентация) сопровождаются соответствующей жестикуляцией – пальцем, ладонью или полностью рукой. Движения открыты, ровны и обращены к зрителям.
Что касается невербального уровня общения, хорошим приемом в данном конкретном случае оказывается прогулки по сцене (в начале речи) при проговаривании и постановке темы. Это сразу задает тон мероприятию, посылает сигналы о том, что: главный тут мысль, креативная мысль создающего человека, перед вами продукт мысли. Это непривычный формат, когда спикер не стремится занять пространство только собою. В этом случае имеем: все туловище подается ритму шага, который, в свою очередь, способствует мышлению и темпу речи; руки при этом формируют концентрическую фигуру, они скрещены в ладонях или пальцами, а также слегка встречаются за спиной у прохаживающегося говорящего – поведение мыслителя и философа, или, в данном случае, изобретателя.
Перед нами рационально-логический тип оратора конструктивного вида.

Анализ Фултонской речи У. Черчилля (5 марта 1946 года)
С Фултонской речи Уинстона Черчилля, как отмечают политологи, начинается новая мировая война, которая в истории получила название «Холодная война». Именно в этой своей речи Черчилль объявляет о начале нового противостояния западной цивилизации с Россией как цивилизацией

. Риторика Черчилля соответствует той огромной задачи, которую ставит перед собой политик, который, к слову, на тот момент является уже частным лицом, а не официальным представителем Великобритании. Тот факт, что рассматриваемая нами речь принадлежит не официальному представителю власти, но частному лицу, крайне важен: Черчилль как вольный политик позволяет себе в речи применять свободные выражения, оставляет себе возможность обозначать широкие горизонты для интерпретации его слов.
В своей речи бывший премьер-министр Британской империи не скупится на выражения, чтобы убедить своих слушателей в том, что Советский Союз из союзника превращается в нового агрессора, и задача т.н. «свободного мира» состоит в том, чтобы всеми силами противостоять ему. Черчилль как умелый оратор грамотно подводит слушателей к главному тезису, не выдает его сразу и прямо, поскольку понимает, что в людях еще слишком живы воспоминания от тех ужасов, от которых их спас Советский Союз. Черчилль осторожно начинает с того, что называет русских своими союзниками и военными товарищами, высказывает уважение «товарищу Сталину» и т.д. Все это очень верные риторические приемы: сперва следует похвалить, польстить, и лишь затем нападать.
В то же время он делает «реверанс» и в сторону своих слушателей, начиная свою речь с признания, что он рад приехать «к вам в Вестминстерский колледж» и что он считает «для себя большой честью получить от вас ученую степень». Оратор как бы показывает свою близость к аудитории, персонифицирует себя в глазах своих слушателей, знакомит их с собой. Все это происходит при помощи шутки: политик из Англии в Вестминстерском колледже говорит, что слово «Вестминстер» «почему-то кажется мне знакомым. У меня такое впечатление, будто я где-то слышал его и раньше». И далее Черчилль признается, что именно в Вестминстере он получил «свое главное образование в области политики, диалектики, риторики, ну и в кое-каких других областях». Затем Черчилль указывает на сходство английского Вестминстера и того американского колледжа, в котором он выступает. Это психологический прием, при помощи которого Черчилль располагает к себе своих слушателей.
Далее Черчилль, согласно правилам приличия, благодарит президента США, который лично представляет его аудитории: «Считаю также большой честью — для частного лица, пожалуй, невиданной — быть представленным академической аудитории самим президентом Соединенных Штатов Америки» - этикетная формула, которая одновременно возвышает оратора, повторим, недолжностного лица, за которого агитирует сам Президент США. При этом американский народ политик и профессиональный ритор называет братским, и сетует на то, что его слова, сказанные в американском колледже, будут услышаны и его современниками по ту сторону океана. Тем самым политик дает понять судьбоносность слов, которые не намеревается произнести. Самим же своим словам политик сразу же дает предварительную характеристику: они должны быть честными и свободными: «честно и откровенно поделиться с вами своими соображениями о положении мировых дел в наши трудные и беспокойные времена».
Черчилль настойчиво убеждает слушателей, что то, что он намеревается сказать, является чрезвычайно важным: он вспоминает «нашу полную победу в недавно окончившейся войне», и старается убедить слушателей, «что все, что было достигнуто ценой столь многих жертв и страданий, не должно быть утрачено», тем самым сразу же делает как бы аксиомой, что это все может быть утеряно, т.е. что безопасность мира вновь под какой-то угрозой. Об этой новой угрозе, как сразу становится понятным из речи политика, он и собирается говорить.
Но перед этим он делает еще один лестный пассаж в адрес США: «Соединенные Штаты Америки, - говорит политик, - находятся сегодня на вершине могущества, являясь самой мощной в мире державой, и это можно расценить как своего рода испытательный момент для американской демократии, ибо превосходство в силе означает и огромную ответственность перед будущим»