Пространственный образ в западноевропейской культуре Нового и Новейшего времени - Нотр-Дам де Пари

Нотр-Дам де Пари – старейший и крупнейший католический храм Франции и всей Европы, географическое и духовное «сердце» Парижа, один из исторических, культурных и архитектурных его символов. Построенный в 1163 году, собор несет в себе признаки двойственности архитектурных стилей: присутствуют отголоски романского стиля Нормандии со свойственным ему мощным и плотным единством, а также использованы новаторские архитектурные достижения готического стиля, которые придают зданию легкость и создают впечатление простоты вертикальной конструкции.
В первом историческом романе В. Гюго, представителя французского романтизма, пространство Франции представлено пространством ее столицы – Парижа. В «Соборе Парижской Богоматери» В. Гюго выступает как писатель, умеющий говорить на языке архитектуры, чувствующий красоту почтенного памятника. Собор Парижской Богоматери является носителем основных идей романа (любовь, догма, милосердие, наука, искусство, тайны человеческой души и мира, Добро и Зло), а также Собор – композиционный стержень всего произведения: все события происходят в нем или около него, связаны с ним, герои живут в нем или имеют к нему отношение. Собор – это и символ эпохи, движущейся, бурно развивающейся, противоречивой. Он насыщен историческим временем, причем в нем сливаются время исторического прошлого, исторического настоящего и будущего: Собор строился с XII века по XV век, соединив в себе черты двух различных архитектурных стилей: романского и готического, который особо почитал Гюго. Таким образом, в Соборе происходит смешение двух типов мироощущения, миропонимания: романский стиль, суровый, тяжелый, угнетающий человека, утверждает идею непоколебимой власти Бога, церкви, этот стиль назидает, подавляет; готика же воплощает в себе идею свободы, фантазии, творческого народного духа.
Гюго обладал свойством одушевлять образы неодушевленных предметов, и Нотр-Дам живет в романе своей, особой жизнью: «...огромный собор Богоматери, вырисовывающийся на звездном небе черным силуэтом двух своих башен, каменными боками и чудовищным крупом, подобно двухголовому сфинксу, дремлющему среди города...» В первой главе писатель в поэтической форме рассказывает об истории создания Собора, весьма профессионально и подробно характеризует принадлежность здания к определенному этапу в истории зодчества, высоким стилем описывает его величие и красоту: «Прежде всего – чтобы ограничиться наиболее яркими примерами – следует указать, что вряд ли в истории архитектуры найдется страница прекраснее той, какою является фасад этого собора..

. Это как бы огромная каменная симфония; колоссальное творение и человека и народа, единое и сложное, подобно Илиаде и Романсеро, которым оно родственно; чудесный итог соединения всех сил целой эпохи, где из каждого камня брызжет принимающая сотни форм фантазия рабочего, направляемая гением художника; словом, это творение рук человеческих могуче и преизобильно, подобно творению бога, у которого оно как бы заимствовало двойственный его характер: разнообразие и вечность».
Пространство Собора как храма в романе вполне конкретно, оно наполнено атрибутами религии: статуей Святого Христофора, древним готическим алтарем, уставленным раками и ковчежцами, никогда не блекнущими мозаиками и витражами на религиозные темы, колокольней с целой семьей колоколов. Эти предметы создают настроение благоговения перед тайной вечности, умиротворением и восторженности. Внешний вид Собора не менее роскошен. В. Гюго подробно характеризует его принадлежность к определенному этапу в истории зодчества, высоким стилем описывает его величие и красоту: «Прежде всего следует указать, что вряд ли в истории архитектуры найдется страница прекраснее той, какою является фасад этого Собора: …последовательно предстает перед нами три стрельчатых портала; над ними – зубчатый карниз, словно расшитый 28-ю королевскими нишами, окно-розетка, изящная аркада галереи с лепными украшениями в форме трилистника…».
В общем пространстве Собора в романе можно выделить частные, более мелкие
хронотопы. Первый хронотоп – это владения Квазимодо, где пространство
Собора наполнено присутствием странного существа – звонаря-горбуна, который «…как бы излучал некую божественную силу, оживлявшую глубокие недра древнего храма». По мере взросления Квазимодо, Собор служил для него то яйцом, то гнездом, то домом, то родиной, то, наконец вселенной