Книга Х. Арендт "Истоки тоталитаризма"

XX век стал временем становления тоталитарных режимов, которые до сих пор воспринимаются человечеством, как одна из основных угроз свободе и демократии в масштабах всего мира. Естественно, что учёные практически сразу же попытались осмыслить такое явление как тоталитаризм. Выявить его истоки и возможное влияние на общество. В основном тоталитаризм рассматривается как явление политическое, однако он интересен и своим влиянием, как на общество, так и на отдельную личность. В рамках данной работы хотелось бы рассмотреть, каким образом тоталитаризм ведёт к разрушению личности и способствует росту влияния массы в общественной жизни.
Одним из самых известных трудов в этой области можно назвать монографию Х. Арендт «Истоки тоталитаризма», которая впервые вышла в свет в 1951 г. вскоре после падения нацисткой диктатуры в Германии, когда в СССР ещё правил И. В. Сталин. Тоталитаризм рассматривался данным автором как своеобразное отклонение от нормального развития общества эпохи модерна.
Арендт рассматривала многие предпосылки формирования тоталитарного общества. Особую роль в данном процессе играло появление расовой теории. Арендт рассматривала расизм как «главное идеологическое оружие империализма». Исследовательница полагала, что в расизме не стоит видеть своего рода преувеличенный национализм. Расизм по своей сути отрицал национальные границы, а расистов не стоило считать патриотами. При этом именно расизм создавал предпосылки для того, чтобы множество стран оказались охвачены не столько противостоянием с внешним противником, сколько с гражданскими войнами. Арендт приводила в качестве примера ситуацию во Франции, где уже в XVIII столетии были попытки трактовать историю страны как противостояние расы господ и нации граждан.
В данном случае стоит признать, что ситуация в современном мире во многом подтверждает мысли Арендт. Современный расизм, с одной стороны, вполне интернационален по своей сути, он требует от человека верности не конкретной нации, а исключительно интересам расы. С другой, именно расизм приводит к возникновению многочисленных конфликтов, когда люди стремятся объяснить существующие противоречия тем, что некая часть общества по своему происхождению изначально ниже остальных граждан или при любых обстоятельствах будет враждебно настроена по отношению к большинству граждан.
Рубеж XIX-XX столетий стал временем развития империализма, когда наиболее могущественные национальные государства стали стремиться к территориальным приобретениям, которые выходили далеко за рамки проживания конкретной нации. По мнению Арендт, «оправданно рассматривать весь этот период как подготовительную стадию грядущих катастроф». Развитие империализма Арендт связывала с попыткой буржуазии использовать государство исключительно в собственных экономических интересах. При этом национальные институты в данном случае выступали противником этих устремлений. Впоследствии в некоторых странах, например в Германии, буржуазии удалось разрушить национальное государство, планируя управлять обществом посредством толпы. Однако именно толпе удалось не просто стать субъектом политики, но и уничтожить буржуазию.
Разрушение идеологии национального государства вело к росту племенного национализма, которые проявлялись в развитии разного рода пандвижений. Особенно это было характерно для тех государств, в которых существовала определённая центральная национальная территория, однако при этом достаточное количество представителей родственных народов проживали за её пределами. По мнению Арендт именно о таком племенном национализме, выходящем за любые государственные границы, можно говорить как о своего рода религиозном суррогате.
В России такого рода движением был панславизм. Подобного рода движения неизбежно оказывались в оппозиции к государству, так как государственные интересы рассматривались ими как второстепенные по сравнению с интересами народа, понимаемого в очень широком смысле. Предполагалось, что мировая политика может делаться не только государствами, что в качестве субъекта может выступать именно «народ». Государство же рассматривалось как инструмент, который должен использоваться для защиты этнонациональных интересов.
Арендт обращала внимание, что подобные движения негативно сказывались не только на роли государства, но и приводили к началу пренебрежения ценностью отдельной личности. Во много это связывалось Арендт ос отказом от иудео-христианской традиции, в рамках которой каждый человек мыслился не просто как творение Бога, а как образ и подобие Божие. В рамках же пандвижений божественно происхождение приписывалось уже не отдельному человеку, а народам. Человек становился причастным к этому божественному происхождению только через членство в народе. Это, естественно, приводило к тому, что пренебрежение интересами и потребностями отдельного человека становилось чем-то нормальным.
Можно согласиться с Арендт в том, что рассматриваемые ей пандвижения сыграли негативную роль и стали одной из предпосылок развития тоталитаризма. Сыграл этот фактор негативную роль и в российской истории. Можно вспомнить русско-турецкую войну 1877-1878 годов, которая началась во многом под давлением общественного мнения, желающего защитить братские славянские народы от турецкого давления. Если вспомнить начало Первой мировой войны, то нельзя не признать, что значительную роль сыграло стремление России обеспечить защиту сербских интересов, в ущерб возможности сохранить мир в Европе. Да и на сегодняшний день мы можем видеть в России определённые проявления подобных настроений. В рамках подобных взглядов Россия должна выступать в качестве лидера всех славянских народов, защитницей их интересов. При этом зачастую сами эти народы вовсе не согласны с такой ролью России и относятся с опасением к её претензиям на статус общеславянского защитника. Интересы личности при этом оказываются второстепенными по сравнению с необходимостью защиты славянского единства от покушений со стороны США, обобщённого Запада или других угроз.
Арендт также обращала внимание на то, что в России и других государствах претендующих на имперский статус большую роль в управлении играла бюрократия

. Партии если и существовали, то играли незначительную роль. Что касается парламентов, то в России говорить о появлении этого органа можно только после революционных событий 1905-1907 годов, при этом далеко не всё население обладало при выборах равными правами, а сам парламент зачастую не мог полностью реализовать свою законодательную функцию. То есть, государства правили, опираясь на администрацию и разного рода декреты. По мнению Арендт, это приводило к тому, что «власть, которая при конституционном правлении только обеспечивает соблюдение законов, становится непосредственным источником всякого законодательства».
Именно бюрократическую традицию управления взяли за образец пандвижения. Арендт полагала это вполне логичным. В ситуации, когда большие массы народа не были связаны ни законами, ни общими интересами, а только идеологией и убеждением в святости своего движения, они могли управляться только бюрократическим методами. Именно это способствовало тому, что движения начинали постепенно превращаться в тоталитарные, стремящиеся выступить от лица всего народа. Многопартийная система с её постоянными спорами, характерная для либеральных государств, не могла претендовать на подобное.
Арендт обращала внимание и на распад традиционной классовой системы, что привело к ещё большей популярности тоталитарных движений. В своём исследовании Арендт показывала, что крушение либерального национального государства и старой партийной системы не было присуще лишь отдельным странам. К моменту начала Второй мировой большинство стран «уже приняло какую-то форму диктатуры и отвергло партийную систему».
Можно согласиться с Арендт в оценке той возможной опасности, которую представляет излишняя бюрократизация процесса управления и отказ от традиционных демократических механизмов. В современной России мы также можем видеть определённую опасность усиления тоталитарных тенденций, связанных с тем, что существующая партийная система воспринимается как формальный элемент, не играющий существенной роли в жизни общества.
Партии не воспринимаются как выразители интересов тех или иных общественных групп. Сами они презентуют себя в качестве сил способных выступать в качестве представителей всего народа. Это подразумевает отсутствие необходимости искать компромиссы, приходить к решениям, которые учитывали бы интересы различных групп общества. Само общество начинает рассматриваться как некий монолит, игнорируется тот факт, что в нём представлены самые разные социальные группы и индивиды, имеющие собственные интересы. Подобный подход характерен не только для партии власти, но и для наиболее крупных оппозиционных организаций.
Также можно сказать, что представители партий, парламентарии рассматриваются большей частью населения не столько как народные избранники, а как часть бюрократического аппарата, ориентированного не на защиту интересов людей, и ответственность перед избирателями, а на исполнение поручений власти.
Таким образом, можно в целом согласиться с Арендт, что успех тоталитаризма связан с «пятьюдесятью годами подъема империализма и распада национального государства, когда массы выступили на сцену европейской политики». Очевидно, что Арендт понимала тоталитарное общество как общество массовое. Что же имеется в виду под этим термином и в чём опасность такого общества для личности?
Массовое общество в работе Арендт противопоставляется классовому. В традиционном классовом обществе существует развитая структура как самих классов, так и их интересов. При этом отдельный человек понимает, что он как представитель различных социальных групп может иметь свои конкретные интересы. Если же говорить про массовое общество, то оно состоит из индивидов, которые находятся в атомизированном состоянии. Соответственно, масса не обладает осознанием общих интересов, не может ставить перед собой конкретные и достижимые цели. Сам термин «масса», по мнению Арендт, можно использовать в той ситуации, когда люди не объединены в какую-либо организацию, основанную на реализации конкретных общих интересов, будь то политическая партия или орган местного самоуправления.
Массовое общество формировалось в ситуации, когда индивид всё больше чувствовал себя одиноким, он уже не мог осознавать себя как часть прежней классовой структуры, при этом не входил и в какие-либо новые общности. По мнению Арендт, главными особенностями человека в такой ситуации становится его изолированность, отсутствие практики реального социального взаимодействия, которое приносит конкретные позитивные результаты.
Мысль Арендт в данном случае понятна, хотелось бы однако добавить, что если брать советское общество в его тоталитарном варианте, то там в официальной пропаганде могло придаваться большое значение именно классовой принадлежности. Однако в реальности человеку предлагали руководствоваться не классовыми интересами. Понятно, что хотя речь и велась о диктатуре пролетариата, вряд ли можно говорить, что политика советского государства была направлена на защиту интересов рабочих. Фактически советскому человеку предлагалось жить именно в бесклассовом обществе, хотя и не отрицалось, что полностью классы могут исчезнуть только с переходом к коммунизму.
Понятно, что масса при этом всё равно состоит из личностей, однако в тоталитарном обществе они имеют свои особенности. Арендт описывает личность в массовом обществе как человека, у которого существенно ослаблен инстинкт самосохранения. Для личности характерно своеобразное самоотречение. Оно связано с тем, что человек начинает воспринимать себя как нечто малоценное, его индивидуальное существование для него значит не слишком много. Человек теряет интерес к собственному благополучию, его престают волновать те повседневные проблемы и нужды, с которыми он сталкивается. Конечно, такое пренебрежение собственной личностью нуждается в некой компенсации. По мысли Арендт, человек находит её в возможности жить интересами глобальными, которые касаются всего человечества и распространяются на судьбу грядущих поколений. Люди в массовом обществе склонны большое внимание уделять идеологическим вопросам, они воспринимают себя в качестве тех, кто призван к исполнению высокой миссии