Как Някрошюс читает «Отелло»?

Режиссура Някрошюса отличается метафоричностью. Она исполнена визуальных образов. В его спектакле «Отелло» тазики превращаются в лодочки, лодочки – в гробы. Паруса и вовсе универсальны. Они могут служить гамаком, качелями или саваном.
Мы давно привыкли к тому, что современные режиссеры переносят действие пьес Шекспира в современность или в некое метафизическое пространство, имеющее весьма отдаленное отношение к елизаветинской эпохе, итальянскому Ренессансу, а также другим временам и странам, о которых писал Великий Бард. Впрочем, Великий Бард и сам не стремился к точному воспроизведению реалий тех стран и эпох, где разворачивались сюжеты его комедий, трагедий и трагикомедий. Классическим примером здесь может послужить «Сон в летнюю ночь», где в древних Афинах правит герцог Тезей, а окружающий их лес населен не имеющими никакого отношения к греческой мифологии феями и эльфами.
В «Отелло» Някрошюса перед нами предстает некое условное пространство, которое персонажи наполняют условными декорациями. «Вечный» шекспировский сюжет о любви, ревности и обманутом доверии разворачивается вне времени и пространства.
Ключевой темой спектакля становится страсть – безудержная и необузданная, словно морская стихия

. Недаром здесь постоянно слышится шум разбивающихся о берег морских волн. Кажется, все персонажи спектакля стоят на краю бездны, в которую могут упасть в любую минуту. Отелло то и дело выбегает на авансцену, символизирующую здесь морской берег. Он и Дездемону подносит к этой страшной бездне, изрядно испугав ее при этом.
Некрошюс нередко прибегает к гиперболизации. К примеру, простая вода, выпитая Дездемоной, пьянит ее, словно любовный напиток. Скромный, вышитый цветами земляники платочек превращается в большой черный платок, расшитый красными розами.
Непривычно выглядят персонажи спектакля. Отелло отнюдь не черен ликом. Владас Багдонас играет мавра без традиционного грима, ведь, на самом деле, трагедия Отелло состоит далеко не в том, что его цвет кожи контрастирует с цветом кожи окружающих его людей, а в тех бурных страстях, которые кипят в его душе.
Дездемона – юная и хрупкая. Она явно годится в дочки своему седобородому супругу. Любовь персонажей нередко выражается не вербально, а пластически – в предвещающем гибель неистовом танце