Правоспособность и дееспособность в семейном праве

Семейная правосубъектность обычно рассматривается как «социально-правовое свойство субъекта, включающее в себя правоспособность и дееспособность» [9]. Однако ряд специалистов – например, профессор С.Н. Тагаева, - добавляет к ним также и деликтоспособность [7, с. 143], что, на мой взгляд, не совсем верно, так как деликтные отношения входят в предмет гражданского, а не семейного права. Споры возникают и по поводу возраста обретения полной правосубъектности. Думается, что основной причиной таких разных суждений является отсутствие в семейном законодательстве легальных дефиниций как правосубъектности в целом, так и ее отдельных элементов. Поэтому изложение начну с попытки определить термины «правоспособность» и «дееспособность».
В отношении «правоспособности», полагаю, что вполне приемлемо определение, данное в ГК РФ [1], но адаптированное к семейному праву: это способность иметь семейные права и нести обязанности. В отношении момента ее возникновения некоторые авторы утверждают, что содержание правоспособности с возрастом дополняется новыми правами – правом на оспаривание своего отцовства либо материнства, обязанностью уплачивать алименты и другими. На мой взгляд, потенциальная возможность иметь права и обязанности возникает у субъекта семейного права с момента рождения и прекращается с его смертью. Поэтому в целях исключения неопределенности, полагаю, что в статью 7 СК РФ [2] следует включить еще один пункт с таким текстом: «Правоспособность субъектов семейного права определяется по аналогии с нормами статьи 17 Гражданского кодекса РФ».
Семейную дееспособность, например, доцент А.А

. Серебрякова толкует как «способность к совершению семейно-правовых актов, … к осуществлению личных и имущественных прав и обязанностей, вытекающих из них» [6, с. 9].
Содержание семейной дееспособности составляют те права и обязанности, которые реализуются участниками семейных правоотношений, и при этом наблюдается тесное взаимодействие гражданского и семейного законодательства. Наиболее сложным вопросом является определение дееспособности несовершеннолетнего. Например, профессор Н.Н. Тарусина считает, что ребенок «обладает своеобразной «плавающей» дееспособностью в зависимости от возраста, варианты которого не коррелируют ни с гражданским, ни с образовательным законодательством: до 10 лет, 10 лет, 14 лет, 16 лет» [8, с. 318]. Думается, что такая возрастная градация не совсем верная. По моему мнению, с достижением определенного возраста содержание семейной дееспособности ребенка может пополняться новыми правами. Поясню на примерах: когда ребенок достиг такого уровня социальной зрелости, что может отстаивать свою позицию, у него возникает право на выражение своего мнения; вступивший в брак до совершеннолетия без снижения брачного возраста может сохранить свой брак, если это соответствует его интересам, и, соответственно, с момента регистрации брака приобретет полную дееспособность. Также особенностью дееспособности ребенка, как верно отмечает профессор Н.В. Летова, является то, что «в реализации его прав и интересов в целях восполнения дееспособности» участвуют законные представители [5]