Взаимоотношения казаков и аборигенов

Хотя к началу XVIII в. под властью России оказались практически все территории, прилегающие к Охотскому морю, однако это не означало, что проживающее там местное население готово было полностью подчиниться пришельцам. Племена коренных обитателей не испытывали желания платить ясак, зачастую вообще ставили перед собой цель полного изгнания русских со своих территорий. Все это приводило к тому, что «вторая половина XVII - первая четверть XVIII вв. были насыщены многочисленными русско-аборигенными столкновениями». Попытки Российской империи впоследствии укрепить свои позиции в тихоокеанском регионе и увеличить поступления в казну от пушной торговли привели к усилению русского давления на местные племена. Для реализации этих целей была создана специальная воинская группировка, получившая название Анадырской партии. Однако легкую победу над коряками, ительменами и чукчами одержать не получилось. Военные действия с переменным успехом продолжались вплоть до 1760-х гг.
Зуев А. С. подчеркнул, что подобные результаты были во многом вызваны противоречивой политикой российского правительства. С одной стороны, оно всячески рекомендовала местным воеводам обращаться с местным населением «ласкою, а не жесточью». Москва даже объявляла себя защитницей данных народов от злоупотребления местных властей. Одновременно с этим центральная власть столь же неукоснительно требовала от местной администрации обеспечивать регулярное поступление ясака всеми доступными способами. Соответственно, на практике силовые методы начинали превалировать над мирными. Причем, по мнению Зуева, жестокость «в отношении сибирских аборигенов была результатом не только и не столько действий непосредственных исполнителей (воевод и служилых людей), сколько проявлением правительственной политики».
У каждой жестокости были конкретные исполнители, однако сама ясачная система не могла не привести к многочисленным злоупотреблениям

. Стоило также учитывать, что казаки практически всегда находились в численном меньшинстве при конфликтах с аборигенами, что заставляло их полагаться на хитрость и жестокость. Зуев приводил примеры того, что казаки могли, например, хитростью заманить племенных вождей и вероломно убить их.
Нередко и в указаниях, исходивших от центрального правительства могли содержаться призывы к откровенной жестокости. Один из таких текстов Зуев привел в своей статье: «на оных немирных чюкч военною оружейною рукою наступить, искоренить вовсе».
Во многом конфликтные ситуации также могли возникать из-за взаимного незнания о культурных особенностях друг друга, разнице в менталитете. Так, казаки при подчинении своей власти местных племен на большей части Сибири достаточно активно использовали практику взятия аманатов, то есть заложников. Нахождение в плену близких родственников племенных вождей рассматривалось как достаточная гарантия покорности и регулярной выплаты ясака. В целом такая тактика оказывалась достаточно продуктивной и обеспечивала покорность местного населения. Однако в отношении племен, которые населяли северо-восточную часть Охотского побережья, эти методы оказались неэффективны. Чукчи упорно отказывались выдавать заложников. Казаки пытались захватывать их силой, однако и это не приводило к ожидаемым результатам. Родственники пленников отказывались все равно выплачивать ясак.
А. С. Зуев полагал, что во многом это было связано с тем, что чукчи до встречи с русскими землепроходцами вообще «в принципе не знали института данничества и заложничества». При этом казаки по инструкции как раз должны были при первых же контактах с инородцами постараться обзавестись аманатами