Особенности темпераментов молодых людей, склонных к суевериям

Внимательный осмотр результатов тестирования выявляет определённые закономерности. А именно, у людей, склонных к суевериям, наблюдаются высокие показатели «дистимности», а так же «застревания», согласно тесту Леонгарда. А у тех, кто к суевериям не склонен, эти показатели существенно ниже. Зато часто бывают повышены показатели «гипертимность», а так же «демонстративность». Так же следует отметить небольшое различие в результатах у мужчин и женщин. У женщин показатели графика чаще уходят «в красную зону». Что означает наличие ярко выраженных акцентуаций. У мужчин подобное происходит реже.
Данная информация может быть полезной при дальнейшем изучении магифрении, а так же применении этих знаний на практике, например в работе. Магифрения, если от неё страдают сотрудники какого либо производства, может наносить существенный вред результативности работы. Особенно, если речь идёт о руководителе. К примеру в Индии, где до сих пор сильны суеверия, даже богатые и влиятельные люди подстраивают свой рабочий график под астрологические циклы, что не может не отражаться негативно на скорости работы, а так же на распространении данных опасных идей среди нижестоящих сотрудников.
Термин «мышление», на бытовом уровне, знаком каждому. В психологии же мышление определяют обычно как особый процесс познавательной деятельности индивида, характеризующийся обобщенным и опосредованным отражением действительности [Петровский А.В., Ярошевский М.Г., 2011]. Понятием «мышление» обозначается одна из фундаментальных и исключительно значимых для человека психологических способностей. Информация, полученная человеком из окружающего мира, может позволить ему представить не только внешнюю, но и внутреннюю сторону предмета, представить предметы в отсутствие их самих, предвидеть их изменение во времени и т.д. Мышление возникает на основе психической деятельности в ходе ее анализа и синтеза, а также на основе практической деятельности из чувственного познания и выходит далеко за его пределы.
Итак, после того, как мы очертили примерные границы области, к которой относится данное исследование, перейдем к более частному вопросу. Что же, в данном случае, определяет термин «контрфактульное»? Как он относится к мышлению? По мнению канадского социального психолога Н. Роси, термин «контрфактуальный» буквально означает «противоречащий фактам» [Roese N.J., 1997]. То есть, контрфактуальное мышление, дословно, означает «мышление противоречащее фактам». Именно о нем пойдет речь в данном исследовании.
Исследование контрафактов было начато независимо учеными из разных дисциплин, включая философию, историю, экономику, политическую науку, лингвистику, информатику. Изучение психологических основ контрфактического мышления началось в 1970-х годах с изучения основных свойств памяти контрфактических и фактических выводов [Carpenter, 1973; Fillenbaum, 1974]. В оригинальной работе Kahneman and Tversky (1982) было пересмотрено изучение контрфактов с точки зрения предвзятого суждения и принятия решений. Оценивая контрафакты в контексте их повседневной жизни, рассматривая, например, особенности потребительского выбора, денежные решения или карьерные планы, Канеман и Тверски инициировали новую волну исследований, которая связала контрфактическое мышление с широким спектром психологических и поведенческих результатов. Например, контрфактическое мышление было связано с трудностями в борьбе с неправильной настройкой, оценками вины и ответственности, симптомами депрессии и тревоги, чувствами сожаления, суеверными убеждениями, чрезмерной уверенностью в предсказании способности прошлого и ожиданиями (В частности, Alicke, Buck-ingham, Zell & Davis, 2008; Gilbar & Hevroni, 2007; Markman & Miller, 2006; Miller & Taylor, 1995; Roese & Maniar, 1997; Roese & Olson, 1993; Lebow, 2001). [Молосанов А.М., 2014]
Университеты считаются признанными учебными заведениями, способствующими развитию национального наследия и признанными содействовать росту и стабильности будущих поколений людей. С каждым годом все больше и больше людей осознают необходимость получения высшего образования, потому что они уверены в том, что благодаря этому они смогут устроить свою жизнь намного лучше, в первую очередь за счет больших шансов найти интересную и высокооплачиваемую работу. Москва, будучи одним и самых крупных мегаполисов, занимает лидирующее место на рынке образовательных услуг в России.
Молодежь, которая поступает в университеты, вступает в новую жизнь, входит в ряды студентов высших учебных заведений и стремится к получению новых знаний и проявлению себя как личности с потенциалами. Студенты находятся на переходном этапе в своей жизни: уже не школьники, беззаботные и несерьезные, но еще и не до конца взрослые, самостоятельные и независимые. Из-за такого промежуточного расположения студенты подвержены влиянию множества факторов, к числу которых относятся финансовая потребность, давление со стороны близких, преподавателей, преобладание неопределенности, нормы общества, задающие определенный ритм жизни студентов, потребность развивать себя как личность и формировать материальную и эмоциональную независимость. Студенчество – это переходный, часто стресо-наполненный этап в жизни человека, в процессе которого множество факторов воздействует на человека, определенным образом оказывают давление на него, что порой заставляет его демонстрировать импульсивное, необдуманное и даже антисоциальное поведение.
Существуют различные теории, объясняющие склонность людей к совершению преступлений и правонарушений. Преступное поведение всегда являлось предметом особенного внимания для психологов в силу давно существующих споров о природе преступного поведения.
Издавна известны попытки интерпретировать правонарушения с точки зрения влияния на человека географической среды, климата, состояния его здоровья. Итальянский врач-психиатр Чезаре Ломброзо создал теорию врожденного преступника, согласно которой антропологические характеристики человека говорят о его преступной природе (Ломброзо, 2005). Его заслугой в криминологии считается смещение акцента изучения с преступления как деяния на человека, который является преступником. При работе с осужденными врач-психиатр опирался на антропологические измерения осужденных по различным параметрам (к примеру, сплющенный нос, редкая борода, низкий лоб, большие челюсти и т.д.), за счет которых Ломброзо предложил идею о существовании «прирожденных преступников»

.
Изучением связи генетики и склонностью к преступному поведению занимались многие ученые (e.g. Morley & Hall; 2003, Joseph, 2001). Существует теории, которые придерживаются мнения о том, что генетика закладывает склонность к преступному поведению у человека, и подчеркивают, что под влиянием внешней среды генетически заложенные факторы могут модифицироваться (Joseph, 2001). В исследовании, проводившемся на людях, которые являются детьми подсудимых матерей, и усыновленных другими родителями, были получены результаты, говорящие о том, что такие люди имеют высокие показатели в вероятности демонстрации преступного поведения во взрослом возрасте (Joseph, 2001). Тем самым результаты поддерживают теорию о существовании наследуемого гена, отвечающего за антисоциальное или преступное поведение (Tehrani & Mednick, 2000). Не смотря на множество теорий о роли наследственности в преступном поведении, в статье Jay Joseph (2001), занимавшегося метаанализом всех исследований на тему человеческой адаптации, указвается, что большинство авторов склоняются к мнению о незначительности генетического влияния на проявления жестоких преступлений.
Такое разнообразие противоречивых данных приводит к выводу о том, что однозначность влияния генетики на склонность личности к преступному поведению до конца еще не изучена, и ее точное исследование требует акцентуации на детальных характеристиках, которые составляют генетику, в том числе на психологических факторах.
Данный тип мышления не является уникальным. Он, с разной периодичностью, встречается у всех людей. Как и для других типов мышления, для его возникновения необходим какой-то стимул, проблемная ситуация, на преодоление которой оно и начинает работать.
Существуют разные подходы к пониманию контрфактуального мышления и, соответственно, различные сложившиеся теории контрфактуального мышления. Например, нормативная концепция, представителем которой выступает Канеман, рассматривает контрфактуальное мышление с позиции норм, которые, в свою очередь, конструируются путем конкретных представлений. Частные явления и события конструируют свои собственные нормы, опираясь на поиск, хранящегося в памяти, аналогичного опыта, либо, при его отсутствии, путем конструирования противоположных альтернатив. Данная теория утверждает, что что уровень негативных переживаний отражает степень расхождений между достигнутыми и желаемыми результатами [Kahneman D.,Tversky A., 1982].
Рут Бирне называет этот вид мышления рациональным воображением (rational imagination), подчеркивая рациональные аспекты этого явления [Byrne Ruth M.J., 2007]. Он утверждает, что контрфактуальные мысли относятся к сфере человеческого воображения. Однако, он делает акцент на том, что контрфактуальные мысли руководствуются теми же принципами, что и рациональные мысли. Он опровергает более ранние идеи о том, что рациональность и воображение рассматривались как противоположности, утверждая, что рациональная мысль более творческая, чем предполагали ученые-когнитивисты, а также, что воображаемая мысль более рациональна. Автор выводит ряд закономерностей, свойственных людям в отношении контрфактуального мышления.
Еще один крупный подход к изучению контрфактуального мышления – это функциональный подход. Его представителями являются Н.Роси, К.Эпстьюд. Данный подход указывает на адаптивный характер контфактуалов. Основную роль в своем подходе ученые отводят влиянию контрфактуальных рассуждений на регуляцию поведения и улучшение производительности будущей деятельности. Данный подход особенно часто применяется в обсуждении связи контрфактуального мышления и психического здоровья личности. Контрфактуальные мысли, по мнению авторов, снижают степень стрессовых переживаний и выполняют психотерапевтические функции [Epstude K., Roese N.J., 2008].
Если рассматривать процесс развертывания контрфактуального мышления, то следует вначале выделить два его этапа: активация и наполнение. Активация – это, непосредственно, запуск процесса контрфактуального мышления. Сама же контрфактуальная мысль, при этом, может состоять из бесконечного множества различных содержаний
Активация и наполнение – связанные друг с другом, но фактически все же отличные друг от друга аспекты порождения контрфактуального мышления. Более того, на эти две стадии оказывают влияние разные факторы. В общем и целом, главной детерминантой активации является аффект, в то время как детерминантами наполнения, как показывают исследования, могут выступать «нормальность/необычность» ситуации, которая привела к сложившемуся исходу, ее «управляемость/не управляемость, порядковый эффект, динамичность/статичность ситуации» и т.д. Каждый детерминант несет собственную уникальную функциональную нагрузку, что, в данной работе, будет обсуждаться чуть позже [Молосанов А.М., 2014].
Рассмотрение подробнее этапа активации контрфактуального мышления представляет особый интерес в данной работе, так как он тесно связан с исследовательским вопросом, формулируемым в эмпирической части исследования.
Итак, как уже было сказано выше, основной причиной, которая активирует контрфактуальное мышление, выступает аффект. Стоит отметить, что наиболее часто, при этом, именно отрицательные, негативные эмоциональные переживания могут провоцировать появление контрфактуальных мыслей. Неприятное, причиняющее дискомфорт и напряжение состояние человека заставляют его задуматься о том, как все могло бы сложиться лучше (провоцируют восходящие контрфакты). Такого рода мысли по большей части направлены на избегание того, от чего становится плохо, и в результате образуется представление о лучшем альтернативном исходе событий. В более общем смысле, отрицательная эмоция воспринимается организмом как сигнал угрозы или насущной проблемы. Данная ситуация является стимулом к мобилизации таких когнитивных реакций, как сужение внимания или повышение методивности мышления в ответ на отрицательные эмоции. Такая когнитивная мобилизация может быть истолкована как функциональная в той степени, в которой она позволяет идентифицировать, оценить или решить возникшую проблему. В связи с вышеизложенным, контрфактуальное мышление можно рассматривать как схожее и совместимое с основными принципами избегающего поведения [GavanskiI.,WellsG.L., 1989]