«Мир Англии» у Карамзина и Гончарова и художественные способы его изображения

Сопоставляя образ Англии, созданный Карамзиным и Гончаровым, отметим разницу во временных, пространственных границах авторской концепции «мира Англии». Карамзин был свободен в составлении плана путешествия, и сам в своём произведении говорит об этом. Он предполагает даже, что если бы приехал в Лондон прямо из России, а не посетил бы сначала Германию, Швейцарию и Францию, то, возможно, получил бы более сильное впечатление от Англии и от Лондона. Русский путешественник оказался в Лондоне примерно в июле 1790 года (точная датировка отсутствует), а выехал из столицы Англии примерно в сентябре 1790 года, пробыв там около трёх месяцев.
Пакетбот отчалил от французского берега из города Кале, где треть населения составляют англичане и направился к английскому берегу. Рассказчик признаётся, что изначально целью его путешествия были два самые лучшие города земли: Париж и Лондон: «Париж и Лондон, два первые города в Европе, были двумя Фаросами моего путешествия, когда я сочинял план его» [2, 485]. Его знания об этих городах и европейских странах книжные, и, несомненно, он хотел сравнить свои представления об этих местах с реальностью, пополнить своё видение Европы новыми знаниями, а возможно, и освободиться от ложных представлений об этих местах, почерпнутых из книг.
Уже на пакетботе началось знакомство автора с англичанами, так как с ним и его спутниками ехал английский лорд с женой и сестрой. В общении англичане проявляют воспитанность: лорд важен, но учтив, дамы любезны. Правда настроение многим испортила морская болезнь, особенно страдали дамы, о своём самочувствии рассказчик не сообщает. Он восхищается патриотизмом англичан, которые с величайшим нетерпением приближались к родному берегу, где не были целых шесть лет. Лорд и дамы заметили чувствительность русского путешественника и обошлись с ним ласковее.
С пакетбота автор увидел башни Дувра, в которых горел огонь для безопасности мореплавателей.
Англия для повествователя – это земля, которую он уже любил заочно с детства «с жаром» и мечтал побывать на этой «обетованной земле». Он считал, что Англия – это «первое государство Европы», и связывал первенство этой страны с «характером жителей и степенью народного просвещения». Его привлекало то, что «здесь всё другое»: дома, улицы, люди, пища. Путешественнику даже кажется, что он переехал в другую часть света.
Оказавшись на берегу в Дувре, автор не может сдержать восторга и спешит поделиться с друзьями своими впечатлениями. Первое впечатление от Англии, что это «кирпичное царство», так как все дома в городе и в деревне построены из кирпичей, а крыши покрыты черепицей. Всюду видны облака дыма «земляных угольев» и стоит от угольного дыма неприятный запах, но зато поражает широта и отменная чистота улиц и тротуаров. Молодого путника поражает красота англичанок, их модная бледность, свидетельствующая о «сердечной чувствительности».
Автор называет Англию «землёю красоты», правда, впечатление немного портит занятная бытовая сценка, описанная автором с иронией. В трактире его окружили семь или восемь человек, «весьма худо одетых, которые грубым голосом требовали денег» [2, 482]. Каждый из них требовал шиллинг: один за то, что подал путнику руку, другой поднял платок и т. д. Ирония автора заключается в риторическом вопросе, обращённом не столько к друзьям, сколько к самому себе: «Судите, любят ли здесь деньги и дёшево ли ценят англичане труд свой?» [2, 481].
Из этого же разряда сценка на таможне, где таможенные приставы произвели досмотр багажа, «строго исполняя свою должность», и в то же время потребовали за эту «услугу» заплатить, наживаясь на путешественниках.
Но всё же это не могло испортить настроения путешественника по дороге в Лондон, где его восхищали богатые тёмно-зелёные и тучные луга, где паслись многочисленные стада.
Первые впечатления героя от Англии положительные, его восхищает многолюдство, деятельность, порядок вокруг. Ему кажется, что «всё представляет собой вид довольства, хотя не роскоши, но изобилия» [2, 483]. Ничто здесь не напоминает о бедности человеческой.
В Кантербури, главном городе Кентской провинции, рассказчик отмечает, как важное событие, что впервые пил чай по-английски, который отличается особой крепостью и густотой. Еда по-английски – говядина и сыр, мало зелени, особенно много мяса: «ростбиф», «бифстекс». Из этого рассказчик делает вывод о причинах флегматичности и меланхоличности характера англичан, которые иногда даже становятся несносными для себя и нередко заканчивают жизнь самоубийством. «Кровь густеет» - эта физическая причина «английского сплина» дополняется двумя другими: «вечный туман от моря и вечный дым от угольев» [2, 484].
Увидев огромный замок на высоком месте спутница автора, пожилая француженка, предположила, что хозяин этого дома должен быть счастливым человеком. Но молодой кентский дворянин возразил, подчеркнув, что «блестящая наружность и прекрасные виды не делают человека благополучным» [2, 484]. Англичанин рассказал печальную и горестную историю хозяина этого прекрасного замка. Молодой лорд был хорош и богат, но с раннего детства был подвержен меланхолии, которая только усилилась после его женитьбы на прекрасной девушке, которая очень страдала из-за мрачной задумчивости своего мужа. Однажды лорд привёл супругу в парк, попросил прощения за её мучения и прострелил себя голову. «Чувствительная вдова» не покидала замка и постоянно проливала слёзы на могиле мужа

.
Лондон в июле 1790 года встретил героя густым туманом, но он имел возможность сравнить с помощью антитезы два города: Лондон и Париж. Лондон кажется ему прекрасным, а Париж не представляется таковым: «Там огромность и гадость, здесь простота с удивительною чистотою; там роскошь и бедность в вечной противоположности, здесь единообразие общего достатка…» [2, 486]. В Париже рассказчик видел, как из великолепных палат «ползут бледные люди в разодранных рубищах», а в Англии «из маленьких кирпичных домиков выходят здоровье и довольствие…».
Путешественник с лёгкой иронией признаётся друзьям, что «умствует», размышляя о воздействии многолюдных городов на склонность к уединению и размышлению, и объясняет это влиянием английского климата.
Он убеждён, что первый взгляд на незнакомое место, «свежее любопытство» дают «чувство целого» и более точное представление о местности, о стране, о городе и его жителях. Его поражает, что Лондон многолюден, но бесшумен, в противоположность не только Парижу, но и даже Москве. Он удивляется тому, что двадцать, тридцать англичан сидят в кофейне, читают газеты, пьют вино и молчат.
Об англичанках герой составил превосходное мнение: они прекрасны, не ходят, а летают. А англичан он делит на три рода: угрюмые, добродушные и зверские, причём зверских, на его взгляд много, но это больше всего представители лондонской черни.
Путешественнику нравится в англичанах их терпимость к чужой вере, а также уважение к родному языку. Хорошо воспитанные англичане знают французский язык, но предпочитают ему родной. В России же, к великому огорчению и стыду, всякий, кто хоть немного знает французский, предпочитает коверкать чужие слова, пренебрегая родным языком.
Какие же достопримечательности Лондона привлекли внимание автора? Лондонская биржа, где «англичанин царствует» и даёт законы «целому торговому миру». Лондонская крепость Тауэр на берегу Темзы, построенная в одиннадцатом веке Вильгельмом Завоевателем, где теперь монетный двор, арсенал, царская кладовая. Обращая ретроспективный взгляд в историю Англии, почерпнутую из книги Юма, рассказчик говорит о том, что «английская история богата злодействами» [2, 515].
Глава 150 называется «Семейственная жизнь», и в ней автор рисует «картину добрых нравов и семейственного счастья». Именно эта картина больше всего приводит в восторг рассказчика. Англичане большую часть времени посвящают семье, и не только те, кто принадлежит среднему сословию, но и английские лорды, для которых бал или концерт важное событие. Между тем как русские аристократы ведут постоянный рассеянный образ жизни и вечно находятся или в гостях, или сами принимают гостей. Англичанки добродетельны, скромны и благонравны, посвящают себя семье. Англичанка воспитывается для домашней жизни, поэтому она приобретает качества доброй супруги и матери. Русские же дворянки танцуют на балу до пяти утра, пренебрегая своими нравственными обязанностями.
Изменилось ли отношение путешественника к Англии и англичанам по окончании его поездки?
До этой поездки мнение и представление об англичанах и Англии было сформировано под воздействием книг, а романы были главным основанием мнения об англичанах, как о самых храбрых, великодушных, чувствительных, истинно человечных людях. Во время американской войны он с восторгом читал донесения «торжествующих британских адмиралов».
Что же теперь? Теперь он знает англичан не по книгам, а видит их вблизи, он отдаёт им справедливость и даже хвалит их, но похвала холодна, как и сами англичане. Повествователю совершенно не нравится холодный характер англичан. Он объясняет это сырым, мрачным и печальным английским климатом. Равнодушному, молчаливому англичанину, который говорит, как читает и не показывает проявлений своей души, автор противопоставляет «русское сердце», которое «любит изливаться в искренних, живых разговорах, любит игру глаз, скорые перемены лица, выразительное движение руки» [2, 562, 563].
Автор признаёт просвещённость и рассудительность англичан как положительное качество, но им не хватает истинной весёлости и чувства юмора.
Великодушие англичан и благотворительность происходят только тогда, когда они уверены, что их не обманывают. У них есть «ужасное правило»: «Кто у нас беден, тот недостоин лучшей доли». Бедность для англичан – это порок. Отмечая честность англичан, автор подчёркивает, что «строгая честность не мешает им быть тонкими эгоистами» [2, 565].
Англичане во всём преследуют личную выгоду и не способны делать добро по причине безрассудного сердца. Поездка по Англии была приятна, он бы приехал сюда ещё раз с удовольствием, а выезжает без сожаления. Но всё же сердце человеческое противоречиво, ему трудно расстаться с тем, что его так долго занимало.
Если Карамзин совершал своё путешествие на сломе веков в 1790 году, а Англия была для русского путешествия конечной целью, венцом всего странствования, то Гончаров совершал своё «круиз» в середине девятнадцатого века, а Англия была начальным пунктом плавания фрегата «Паллада». Карамзин сам разрабатывал свой маршрут и был свободен в выборе его направления; Гончаров же не имел возможности, служа секретарём на корабле, самостоятельно разрабатывать маршрут и менять его направления. Карамзин посетил четыре страны Европы: Германию, которая тогда была раздроблена, Швейцарию, Францию и Англию – и на основе впечатлений, полученных от этих стран, составил образ Европы