Как средство выражения оценки в прозе Л. Улицкой

Как отмечалось выше, выделение бисубстантивных предложений в отдельный вид происходит с учетом семантики и особенностей их функционирования. Структурная схема предикативной основы таких конструкций представляется следующим образом: «сущ. + связка + сущ.». В роли подлежащего в бисубстантивных предложениях выступает имя существительное (реже – субстантиват и неразложимое сочетание) в именительном падеже.
В исследованных текстах Л. Улицкой имя существительное может быть представлено именем собственным; нарицательным личным существительным; нарицательным конкретно-предметным существительным.
Имя собственное Л. Улицкая использует особенно активно, причём чаще именно в авторской речи. Им обозначаются имена, фамилии, отчества, прозвища персонажей: Георгий Иванович …был смолоду ярый революционер…(Казус Кукоцкого); Для местных жителей Медея Мендес давно уже была частью пейзажа (Медея и ее дети). Собственное имя человека обычно не имеет оценочного значения. Оценка проявляется в кличках, прозвищах: Коняга и была …символом женского равноправия и воплощенным Восьмым марта …(Казус Кукоцкого); Поначалу казалось, что главная забота – Манекен с его постоянными припадками (Казус Кукоцкого)  В таких предложениях оценка представлена дважды – в подлежащем и связочно-субстантивном сказуемом.
Нарицательное личное имя используется Л. Улицкой также часто. Оно определяет, какие оценки могут появиться в сказуемом. Как правило, эти оценки связаны с разными качествами человека, например: Отец твой дурак! (Казус Кукоцкого); Тёща была тёмная деревенская женщина (Казус Кукоцкого). В этих предложениях дана оценка интеллектуальных (и не только) качеств человека.
Рассмотрим ещё один пример: Казахская родня считала Тогуса человеком пустым …(Искренне ваш Шурик). Оценочное значение содержится в прилагательном, а существительное человек является лексически опустошённым, синсемантическим, оно лишь обозначает структуру БП. Словосочетание пустой человек приобрело фразеологизованное значение, что часто наблюдается в БП. Существительное под влиянием функции сказуемого приобретает изменённое фразеологизованное значение.
Нарицательное конкретно-предметное существительное, употреблённое в роли подлежащего, примерно очерчивает круг возможных при нём оценок. Как правило, это оценка пригодности к использованию, удобства и т. п. Хвататься за соломинку напрасно: никакая соломинка не будет для него сейчас достаточной опорой (Казус Кукоцкого). В данном примере соломинка оценивается с точки зрения пригодности к употреблению. Незабудка – верность до гроба …(Казус Кукоцкого). Здесь даётся оценка символики цветка, усиленная предложно-падежной формой до гроба.
Встречаются в роли подлежащего и абстрактные существительные: …жизнь – борьба …(Искренне ваш Шурик).
Но наиболее частотно употребление Л. Улицкой в бисубстантивных предложениях имен собственных, нарицательных личных существительных; нарицательных конкретно-предметных существительных.
Оценка в самом подлежащем бывает заложена редко, т. к. подлежащее называет предмет или лицо, которые обычно получают оценку в сказуемом. Отметим лишь некоторые выделенные нами случаи подлежащего с оценочным значением: Единственный косенький мужичонка назывался деверь (Казус Кукоцкого); Блаженство – это состояние не-боли (Казус Кукоцкого). Подлежащее в первом их приведенных предложений выражено существительным с номинативно-коннотативным значением мужичонка – «невзрачный, маленький ростом мужик», имеющим помету: разг. пренебр. [66]. Подлежащее во втором предложении представлено существительным с коннотативно-номинативным значением блаженство – «высокая степень счастья, наслаждение», заключающим в себе оценку [66].
Таким образом, Л. Улицкая в бисубстантивных предложениях использует типичные способы выражения подлежащего. Само оно редко выражает оценку, однако определяет, какие оценки могут появиться в сказуемом. Подлежащее, называющее лицо, предполагает качественную оценку человека, а подлежащее, называющее предмет, - оценку пригодности и т.п.
Связка
В качестве связки в произведениях Л

. Улицкой чаще всего используется быть - идеальная связка, передающая лишь грамматические категории глагола: наклонение, время, лицо (или род), число. Как указывалось ранее, эта связка обладает также самыми большими возможностями сочетаемости. Она устанавливает такие отношения между подлежащим и связочно-субстантивным сказуемым, при которых приписываемый признак констатируется как факт. Рассмотрим отдельные примеры: …венцом ее жизни был греческий ресторанчик …(Медея и ее дети); Это была низкая месть (Казус Кукоцкого); …репутация пьяницы была своеобразной индульгенцией (Казус Кукоцкого); Отец, как ты помнишь, был небольшого роста, а стоящий у двери был крупным человеком и, как мне показалось, в халате (Медея и ее дети).
Наблюдая за примерами, можно убедиться в том, что связка быть представляет объективный взгляд на описываемый (оцениваемый) предмет, и Л. Улицкая использует эту связку тогда, когда нужно выразить не находящую противоречия (альтернативного мнения) референцию. Неслучайно поэтому, что отвлеченная связка обычно используется в речи автора.
Общеизвестно, что связка быть в форме настоящего времени не имеет формального выражения, выступает как нулевая форма: Эта квартира, Шурик, его последний нам подарок …(Искренне ваш Шурик); Право, у тебя соображение как у пятилетнего дитяти …(Искренне ваш Шурик); Да, да, русская женщина – конь с яйцами, ей все по силам! (Казус Кукоцкого); …ночной мрак этого, нашего мира – оттенок нашего земного света.  (Казус Кукоцкого) Такая материально не выраженная связка позволяет дать чистую оценку, не затемняя ее смысла, не отвлекая внимание читателя.
Среди полузнаменательных связок отмечаем в произведениях Л. Улицкой следующие группы:
а) со значением необычного бытия, превращения (притвориться, прикинуться, обернуться, представляться): Радость довольно быстро оборачивалась страданием… (Искренне ваш Шурик). Представлена авторская оценка состояния героини по внешним признакам. Вера, еще со времен ее артистической молодости, представлялась Ирине существом высшим… (Искренне ваш Шурик). Да и сам мир представлялся мальчику грандиозным вечным двигателем… (Казус Кукоцкого).
В последних примерах субъективная оценка персонажей, явлений другими героями дана в авторском комментарии.
К этой группе значений примыкает связка со значением обнаружения признака оказаться / оказываться: Дядя оказался пророком, хотя прошло почти два года, прежде чем исполнились его слова (Медея и ее дети); Наконец натурщица встала, надела бордово-желтый байковый халат и оказалась не очень молодой коротконогой женщиной с толстыми хомячьими щеками …(Искренне ваш Шурик); Гена оказался по-своему порядочным человеком …(Искренне ваш Шурик); Девочки, от которых она ждала дружбы, оказались злыми обезьянами …(Казус Кукоцкого). Связка подчеркивает несоответствие ожиданий героев увиденному в действительности. Интересно, что при этой связке в именной части всегда бывает представлена оценка.
б) со значением движения признака (сделаться / делаться, стать / становиться, остаться / оставаться). Глаголы характеризуются тем, что отражают внутреннее развитие, движение или сохранение признака.
Наиболее часто встречается в анализируемых романах связка стать / становиться со значением «сделаться, совершиться»: Галина Ивановна стала к тому времени инвалидом …(Искренне ваш Шурик); …боюсь, не станет Павлик врачом …(Казус Кукоцкого).
Особенно выразительно проявляется семантика рассматриваемой связки в предложениях, где связка стать употребляется одновременно со связкой быть: Мужская жизнь была для них загадка, даже священная тайна, и обе они ждали с нетерпением, как в один прекрасный день их Шурик станет вдруг взрослым Корном – серьезным, надежным, с большим твердым подбородком и властью над глупым окружающим миром …(Искренне ваш Шурик) Таким образом, эта связка используется Л