Исторические религиозные, философские и психологические аспекты сновидений

Сновидения привлекали внимание человека с самих древних времен, при этом их природа понималась в зависимости от общего уровня знаний, характерного для той или иной эпохи. В связи с этим представления о сущности сновидений претерпели выраженные изменения по мере эволюции представлений человека об окружающем мире.
Без преувеличения можно говорить о том, что сновидение представляет собой не только индивидуально-психологический, но и культурный феномен. Сновидения человека в значительной мере являются культурно обусловленными, иначе говоря человек может видеть сновидения только в пределах неких образцов, заданных культурой [16].
Исходно сновидения являлись органической частью метафизической картины мира, более того Д.Г. Трунов и М.А. Воденикова предполагают, что именно сновидения могли стать одним из факторов развития метафизической модели мира, так как именно сновидения позволили человеку предположить существование некоего «иного» мира за пределами окружающего нас материального мира [22]. Соответственно, сновидение в рамках этих представлений противопоставляется «…обыденному содержанию психики, привносится как нечто чуждое, происходящее как бы из иного мира» [27, C. 8].
В рамках метафизической модели источником сновидения выступает не физическая или психическая реальность, а «иной» мир, находящийся за пределами реальности (потусторонний, духовный, трансцендентный и т.д.), а сновидения могут выполнять как позитивные, так и негативные функции.
Сновидение с позитивными функциями представляет собой своеобразное «полезное воздействие» (пророчество, знамение, предупреждение), тогда как сновидение с негативными функциями – это «вредное воздействие» (обман, искушение). В рамках религиозного мировоззрения сновидения являются одной из наиболее распространенных форм общения человека с Богом [22].
Традиционно сновидениям приписывали сакральный характер и пророческие свойства

. По мнению Е.И. Рабиновича эта особенность является универсальной, характерна для всех традиционных культур и обусловлена тем, что начиная с древности сон уподоблялся смерти. Соответственно, толкование сновидения рассматривалось как возможность взаимодействия с миром мертвых, а пространство сновидения – как зона контакта между миром живых и мертвых [16].
Метафизическая модель сновидений стала мощным стимулом для развития различных систем толкования сновидений. Практически для всех древних культур было характерно наличие специальных руководств по толкованию содержания сновидений. Одним из наиболее древних из подобных руководств, по-видимому, является ассирийский «сонник», датируемый 1м тысячелетием до н. э. и записанный клинописью на глиняных табличках. В этом первом руководстве сновидения толкуются не дискурсивно, а посредством отдельных символов, соответствующих тем или иным образам сновидения. Интересно отметить, что уже в этом руководстве отмечается необходимость связывать семантику образов с контекстом [29].
Наряду с этим для христианской религии было характерно неоднозначное отношение к подобным практикам, так как считалось, что возможность видеть пророческие сны дается только избранным (святым и мученикам), а простой человек не способен различить сон «божественный» и сон «дьявольский» [22].
Новые представления о сновидениях сформировались к концу XIX в. в связи с развитием естественных наук и естественнонаучной картины мира. Естественнонаучная модель сновидений базировалась на материалистической парадигме, то есть не предполагала существование какого-либо «иного мира». Тем самым была предпринята попытка избавить сновидения от традиционно присущего им мистического ореола и объяснить их природу с точки зрения нейрофизиологии и психофизиологии.
В рамках естественнонаучной модели сновидений их источниками выступают память человека, его воображение и текущее восприятие