Некоторые особенности расследования уголовных дел о преступлениях в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности

В статье рассмотрены одни из наиболее актуальных вопросов расследования уголовных дел, возбужденных по факту совершения преступлений экономической направленности. Особое внимание уделяется проблемам проведения отдельных следственных действий по уголовным делам анализируемой категории притуплений.
Ключевые слова: экономические преступления / расследование / проблемы /
Стоит отметить, что в Российской Федерации для лиц, занимающимися предпринимательской или иной экономической деятельностью, государственная власть старается наиболее создать наиболее благоприятный климат для стабильного развития и функционирования их деятельности.
Для того, чтобы субъекты экономики, спокойно занимались предпринимательской или иной экономической деятельностью, они должны чувствовать свою правовую «защищенность», не опасаясь, что посредством применения в отношении них уголовно-правовых и уголовно-процессуальных средств воздействия, выраженных, к примеру, в:
возбуждении уголовных дел, без достаточных к тому оснований;
«бездумном» изъятии абсолютно всей бухгалтерской и иной финансовой документации, а также носителей информации, содержащих файловые базы данных бухгалтерии;
необоснованном наложении ареста на имущество организации, а также лиц, осуществляющих управленческие функции в организации;
необоснованном избрании меры пресечения, связанной с лишением (ограничением) свободы, которая избирается только с целью склонения к даче признательных показаний и не позволяет лицу надлежащим образом управлять и распоряжаться своими активами.
Несомненно, нельзя отрицать тот факт, что уголовно-процессуальная деятельность является одним из важнейших инструментов в системе правоохранительной деятельности, обеспечивающих экономическую безопасность, а обеспечение государством уголовно-процессуального «щита» для субъектов экономической деятельности существенно влияет на «инвестиционную привлекательность» нашего государства.
В связи с вышеизложенным, государством разрабатывается система мер, направленных на поддержку субъектов предпринимательской деятельности, посредством ограничения действий правоприменителей, в рамках расследования уголовных дел экономической направленности, с целью общей превенции злоупотреблений, допускаемых правоприменителями, а также исключения иных негативных обстоятельств, в целях обеспечения стабильности функционирования деятельности субъектов предпринимательства.
В настоящей статье хотелось бы остановиться на некоторых актуальных особенностях расследования экономических преступлений, привнесенных законодателем в уголовно-процессуальный кодекс. При этом, стоит указать, что зачастую, инициатором действий законодателя, направленных на изменение уголовно-процессуального законодательства, с целью создания благоприятного климата для стабильного развития и функционирования лиц, занимающимися предпринимательской или иной экономической деятельностью, выступает Президент Российской Федерации.
Так в рамках рабочей поездки на Дальний Восток, в августе 2017 года, Президент РФ высказал мнение о том, что требуется ограничить следственные органы в праве на изъятие носителей информации в рамках проведения следственных действий в организациях, в также в случае продления срока нахождения предпринимателя под стражей, освобождать последних если будет установлено, что следствием допущена волокита и не проводится активных следственных действий. Затем Президентом РФ уже даны конкретные поручения о внесении изменений в законодательство о недопущении продления в вышеуказанном случае данной меры пресечения.
Следствием указанных выступлений, в совокупности с общим курсом либерализации уголовно-процессуального законодательства по отношению к предпринимателям, послужило, к примеру, отнесение законодателем ряда преступлений, к которым, в том числе относится присвоение авторства, уклонение от раскрытия информации о ценных бумагах, злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности, совершенных субъектами предпринимательской и иной экономической деятельности к категории частно-публичного обвинения, то есть по общему правилу, возбуждаемых исключительно на основании заявления потерпевшего (законного представителя) и не подлежащие прекращению в связи с примирением сторон. Полагаю, что данные изменения внесены с целью предотвращения негативных проявлений со стороны конкурентов субъектов предпринимательской деятельности.
Также законодателем статья 164 УПК РФ (общие правила производства следственных действий) дополнена частью 4.1, в соответствии с которой, при расследовании уголовных дел, возбужденных по факту совершения оговоренных в диспозиции данной уголовно-процессуальной нормы преступлений в сфере предпринимательской деятельности, следователю (дознавателю) воспрещается необоснованное применение мер, которые так или иначе могут привести к тому, что деятельность соответствующего субъекта предпринимательской деятельности будет приостановлена

. Также действие данной уголовно-процессуальной нормы распространяется и на изъятие электронных носителей информации, за исключением случаев, которые прямо предусмотрены в ст. 164.1 УПК РФ. Естественно, действие указанной статьи распространяется на случаи возможного необоснованного приостановления действия законной деятельности субъектов предпринимательской деятельности и не может применяться, к примеру, на производство обыска у лиц, которые оборудовали производственные помещения под изготовление контрафактной алкогольной продукции.
Отдельно хотелось бы упомянуть о наиболее нелогичном и «нелепом» нововведении в уголовно-процессуальное законодательство, а именно положения ст. 164.1 УПК РФ, которая начала действовать в январе 2019 года. Указанная уголовно-процессуальная норма регламентирует особенности изъятия электронных носителей информации и копирования с них информации при производстве следственных действий и согласно ее требованиям, следователю (дознавателю), при расследовании уголовных дел, возбужденных по факту совершения преступлений в сфере предпринимательской деятельности, категорически запрещено изымать электронные носители информации, за исключением прямо оговоренных в статье случаев, в том числе, когда:
вынесено постановление о назначении судебной экспертизы в отношении электронных носителей информации.
изъятие электронных носителей информации производится на основании судебного решения.
После ознакомления с вышеуказанными положениями, возникает ощущение, что их теоретической разработкой занимались лица, которые никакого отношения к деятельности в области уголовного процесса, а уж тем более расследованию уголовных дел, не имеют и никогда не имели. Хотелось бы получить разъяснения от законодателя, каким образом, следователь (дознаватель) начав производство следственного действия, допустим - обыска, обнаружив в офисном помещении какого-либо юридического лица электронные носители информации, которые он решает изъять, должен вынести в отношении последних постановление о назначении судебной экспертизы, а затем продолжить следственное действие.
Стоит отметить, что получение судебного решения на изъятие абстрактных носителей информации перед проведением каждого обыска по уголовным делам вышеуказанной категории только приводит к дополнительной нагрузке на лиц, осуществляющих предварительное расследование. Представляется, что законодатель не знаком с процедурой получения данных судебных решений, когда следователь (дознаватель) должны потратить немалое количество рабочего времени на составление постановления о возбуждении перед судом соответствующего ходатайства, приобщить к нему копии материалов уголовного дела, направить данные материалы в суд, получить заверенную копию судебного решения. Единственное что непонятно при этом, какую цель законодатель преследовал, требуя получение судебного решения на изъятие электронных носителей информации, и я даже не могу себе представить основания, по которым суд может отказать в указанном ходатайстве. Изложенное позволяет сделать вывод, что законодатель принял вышеуказанные нововведения лишь формально, для нагрузки следователей (дознавателей) бумажной волокитой и только с целью сделать максимально невозможным изъятие электронных носителей информации.
Также хотелось бы указать на тот факт, что согласно ч. 2 ст. 164.1 УПК РФ, по ходатайству законного владельца изымаемых электронных носителей информации в ходе изъятия носителя информации осуществляется копирование информации. Толкование данной уголовно-процессуальной нормы дает основания понимать, что лицо, производящее изъятие электронного носителя информации обязано обеспечить копирование содержащейся на данном носителе информацию. При этом, законодатель не потрудился конкретизировать кем именно предоставляются носители информации, на которые должно быть произведено копирование. В условиях низкого уровня материально-технического обеспечения правоприменителей, когда следователи и дознаватели высказывают жалобы на приобретение бумаги и картриджей за свой счет, для непосредственного выполнения своих прямых профессиональных обязанностей, представляется сомнительным факт обеспечения следователем (дознавателем) владельца изымаемых электронных носителей информации, соответствующим носителем информации, на которое будет произведено копирование