Землевладение и хозяйственно-демографические процессы в центральной России

Введение

Проблемы аграрной истории особенно интересуют исследователей, занимающихся изучением феодальной России. Цель данной монографии – «показать характер эволюции структуры сельского расселения и землевладения в долговременной исторической перспективе». Кроме того, Д.А. Черненко сосредоточился на изучении уездной структуры землевладения в указанный период времени.
Ранее аграрную историю России в XVII - XVIII вв. изучали такие авторы как Н.И. Павленко, М.С. Черкасова, Б.В. Носов, Е.И. Инодова и многие другие. Автор предлагает изучать феодальное землевладение не на всей территории России, а лишь на её части.
В ходе исследования Дмитрий Анатольевич Черненко прибегал к ряду источников – писцовым книгам и Экономическим примечаниям к Генеральному межеванию. Автор сопоставлял межевое и писцовое описание, данные источники также относятся к разному времени. Предметом исследования выступили конкретные уезды Центральной России – Алексинский и Суздальский.
Город Алексин – центр Алексинского уезда – скорее всего, появился в конце XIV - начале XV веков. Суздаль же город более древний, сам уезд образовался из некогда очень могущественного Суздальского княжества. В Алексинском районе было распространено поместное землевладения, так как ранее здесь стоял войсковой полк (за службу и выделялись поместья). В Суздальском же уезде было больше родовых вотчин, кроме того, были хорошо развиты ремесла и торговля
Суздальский уезд был более староосвоенным, чем Алексинский. В нем присутствовали владения не только крупных светских лиц, но также и лиц духовных, так как здесь находились владения патриарха, архиепископа и различных монастырей. Алексинский уезд серьезно пострадал во время опричного террора и Смутного времени, Суздальский же уезд оставался достаточно благополучным и последствия Смутного времени на себе практически не испытал.
Так как картографические источники XVII - XVIII вв. по данной местности отсутствуют, то Дмитрию Анатольевичу Черненко пришлось воссоздавать картографические данные при помощи других источников (писцовых книг и Экономических примечаний). Сами карты данных этих уездов были созданы А.Л. Грязновым (карты находятся в примечаниях). Сопоставление данных писцовых книг и Экономических примечаний позволило получить примерную карту местности. Картографические данные сыграли роль вспомогательного источника в данном исследовании. Карты (на них была нанесена речная сеть и сами поселения) были созданы в программе CorelDraw.
Историография вопроса о сельском расселении обширна, но далеко не все вопросы изучены. Ранее авторы, анализуруя писцовые книги и Экономические примечания, не задействовали все данные из них, часто не использовали статистический метод. Поэтому историкам удалось выявить лишь какие-то основные тенденции, не углубляясь в частности. Наиболее подробно исследуемая проблема проанализирована в трудах следующих историков – М.В. Витова, Я.Е. Володарского, Н.В. Пиотуха и других.
Исследуя данную тему, авторы выдвигали различные типологии сельских поселений. Свои типологии предложили Н.И. Воронин, М.В. Витов, А.Я. Дегтярев, Н.В. Пиотух. Например, Н.В. Пиотух сравнивал русские села с западноевропейскими поселениями. Другие авторы занимались вопросом структуры сельского землевладения. Этой проблеме посвящены работы О.А. Шватченко, А. П. Павлова, С.В. Черников. Эти авторы сосредоточились на изучении писцовых книг.
Глава I. Анализ источников.
Проблема достоверности земельных описаний XVII - XVIII вв. в отечественной историографии.
Д.А. Черненко начинает свое исследование с характеристики научных работ, посвященных земельному описанию. Большинство историков сосредоточились на изучении писцовых книг. Первым человеком, затрагивающим эту проблему, можно назвать Лаппо-Данилевского. Он впервые подверг сомнению данные, содержащиеся в писцовых книгах. Его исследования продолжил П.Н. Милюков, написав рецензию на его работу.
Проблемой достоверности земельных описаний занимался и И.Н. Миклашевский. Серьезно продвинул вперед исследования по этой теме В. Сергеевич, изучавший поземельное обложение. Некоторые авторы же наоборот полагали, что писцовые книги – это достоверный источник. К ним следует отнести такого историка как Н.А. Рожков. Ю.В. Готье также склонялся к этому выводу, хотя и отмечал недостатки писцовых книг как источника.
Большое значение имеет работа В.Н. Седашева – «Очерки и материалы по истории землевладения Московской Руси XVII века». Данный автор, используя свои знания геодезии, пришел к выводу, что писцовые книги несут в себе точные данные. Нельзя не отметить и работы С.Б. Веселовского, который наоборот считал писцовые книги ненадежным источником.
В советской историографии мы можем выделить такие же направления – критика писцовых книг как источника, и наоборот, признание писцовых книг как достоверного источника. Критической точки зрения придерживался А.Л. Шапиро, «некритической» - Ю.А. Тихонов, И.И. Соколова и другие авторы.
Особенно стоит отметить коллективную монографию М.Б. Булгакова, И.М. Гарсковой и Л.В. Милова – «Тенденции аграрного развития России первой половины XVII столетия…». Данные авторы предложили собственную классификацию писцовых книг, в зависимости от качества и полноты содержащихся в них данных. Не менее важна и работа Я. Е. Володарского, который в своей книге защищал так часто оспариваемую концепцию С.Б. Веселовского.
Отдельно можно выделить ряд историков, занимавшихся изучением Экономических примечаний, в основном, они все писали в советский и постсоветский период. Различные авторы (Ф. Я, Полянский, А.М. Разгон, И.Д. Ковальченко и другие) использовали данный источник как дополнительный.
Стоит особенно отметить работу Л.В. Милова, в которой на основе данных Экономических примечании автор пришел к выводам о кризисе феодально-крепостнической системы. Кроме того, данный источник использовали В. И. Крутиков и А.А. Горский.
Общая характеристика использованных источников.
Далее Дмитрий Анатольевич Черненко переходит к характеристике источников, а именно Экономических примечаний и писцовых книг. Писцовые книги по Алексинскому уезду появились в 1628-1629 годах. Описание Суздальского уезда относится примерно к этому же времени – 1628-1630 годам. Стоит отметить, что данных о Суздальском уезде дошло намного больше, так как и сам уезд был больше по размеру.
Писцовые книги хранятся в Российском государственном архиве древних актов и представляют собой книгу в четверть листа, состоящую из нескольких томов. Несмотря на то, что в писцовых книгах есть затертые и неразличимые места, информация в них содержится достаточно полная для статистического анализа. В писцовых книгах содержатся данные о «пашне паханной» и «пашне, лесом поросшей».
Экономические примечания также составлялись примерно в одно и то же время. В Алексинском уезде они относятся к 1776-1780-м годам, а в Суздальском – к 1775-1781-м годам. Данные Экономических примечаний также достаточно полные несмотря на то, что занимают намного меньше места (представлены в табличном формате). В Экономических примечаниях содержатся данные об отдельных поселениях, кроме того, присутствуют алфавитные списки владельцев.
Писцовые сведения о пашенных угодьях.
Помимо писцовых книг и Экономических примечаний, Д.А. Черненко использовал и другие источники. В частности, наказ писцам Суздальского уезда. Данные этого источника указывают на достоверность данных писцовых книг. В наказе говорится о том, что писцы должны фиксировать все «сыскав накрепко», им давались конкретные наказы в зависимости от типа землевладения.
Наиболее дискуссионный вопрос относительно сведений о пашенных угодьях связан с тем, что понятие «пашни паханной» иногда заменяли перелогом. В результате анализа источников Д.А. Черненко приходит к выводу о достоверности данных писцовых книг, так как подмены пашни перелогом в них практически не наблюдается. Обычно в качестве «пашни паханной» фиксировали именно действующую запашку. Нормы пашни существенно различались в поместных, вотчинных и церковных поселениях.
Д.А. Черненко анализирует не только количество земель в указанных уездах, но и их качество. По источникам все земли делились на «добрые, средние и худые». Некоторые историки считают, что классификации предложенная самими писцами сомнительная и не говорит точно о качестве земель

. Такой позиции придерживался, например Я. Е. Водарский. Д.А. Черненко приходит к выводу, что оценка земель писцами носит комплексный характер – отмечалось и качество земли, и обеспеченности пашни угодьями, и количество трудозатрат на обработку этих земель.
4. Население крестьянского двора по писцовым книгам.
Д. А. Черненко отмечает, что помимо данных о землевладении, в писцовых книгах содержатся и данные о количестве населения. Этот вопрос изучался и ранее в историографии следующими авторами – Н.А. Рожков, В.О. Ключевский, Ю.В Готье. В писцовых книгах использовался термин «люди во дворах», сам термин требует уточнения. Люди – это либо дворохозяева (тезис выдвинул В.О. Ключевский), либо все взрослые мужчины (тезис выдвинул Ю.В. Готье), либо исключительно крестьянское рабочее население (тезис выдвинул Н.А. Рожков), либо главы семейств (данную точку зрения поддержали А.М. Гневнушев и А.М. Андрияшев) и некоторые другие авторы.
Автор монографии провел количественный анализ данных источников о населении дворов. Д.А. Черненко пришел к выводу, что количество «людей во дворах» прямо зависело от количества проживающих людей. Дмитрий Анатольевич отмечает, что в помещичьих имениях обычно указывалось больше одного человека. Кроме того, Д.А. Черненко считает, что количество людей на разных землях фиксировалось по-разному. На благополучных землях этому уделяли меньше внимания, чем в разоренных землях, где само население представляло собой большую ценность.
5. Типология сведений Экономических примечаний о сельских поселениях.
О сельских поселениях в Экономических примечаниях содержатся различные по полноте данные. Иногда содержатся сведения об отдельных поселениях (эти сведения наиболее полные), иногда о группах поселений (от двух до нескольких десятков, здесь полнота сведений уже не такая абсолютная), иногда же конкретных данных практически не приводится.
В зависимости от полноты сведений, Д.А. Черненко выделил три группы дач (объектов): полный набор сведений, сведения о населении и краткое примечания, только топоним и краткое примечание. Отсутствуют в Экономических примечаниях многие данные о пустошах, несмотря на то что пустоши фиксировались наиболее тщательно относительно всех других типов поселений. При этом, большое количество пустошей содержалось даже в густонаселенных вотчинах.
Само понятие «пустоши» также может различаться. Часто пустоши фиксировали целыми группами, не описывая подробно сами угодья – «пустошь такая-то с пустошами». К пустошам могли относить как вспомогательные угодья, так и разорившиеся и опустевшие владения.
Экономические примечания содержали различные данные о самих поселениях. Чаще всего в них были представлены статистические данные – о количестве земельных угодий, и о количестве населения. Иногда же никакой статистической информации о поселении в Экономических примечаниях не содержалось.
В итоге, на основе анализа источников и историографии, Дмитрий Анатольевич приходит к выводу, что писцовые книги можно использовать как статистический источник при изучении землевладения. Однако, точность и достоверность данных в указанных источниках различна. Так данные о «пашне паханой» Д.А. Черненко посчитал пригодными для статистического анализа; данные же о «людях во дворах» не так точны, но также пригодны для исследования.
Глава II. Землевладение и сельское расселение первой трети XVII века.
Общая характеристика структуры землевладения.
Д.А. Черненко отмечает, что в Суздальском уезде преобладало крупное княжеско-боярское землевладение. Многие земли (2/3 от всей вотчинной пашни) принадлежали представителям знатных, древних родов – Шуйских, Пожарских и других. Поместья же составляли ¾ всех светских владений в уезде. Данные земли преимущественно были малонаселенными и мало обрабатывались.
Размеры поместий, также как и вотчин, также были различными. Большая часть поместий принадлежало одному владельцу, но иногда встречалось и совладение (чаще всего в роли совладельцев выступали родственники). В процентном соотношении преобладали поместные дачи с четверной пашней от 100 до 200 четей в поле.
Различным было не только количество земель, но и количество населения. В вотчинных владениях проживало намного больше крестьян, чем в поместных владениях; запашка также было более интенсивной. Владения духовных лиц в Суздальском уезде можно назвать крупными. Больше всего земель принадлежали патриарху Филарету и архиепископу Иосифу. Нередко монастырские вотчины даже были больше по размерам, чем владения именитых князей.
Алексинскому уезду была свойственна абсолютно другая структура землевладения, так как данный уезд был приграничным районом. Здесь нельзя отметить такого преобладания вотчинного землевладения, поместий было намного больше. Распределение же земли по этим владениям было подобно тому, что наблюдалось в Суздальском уезде.
Вотчинникам принадлежало намного больше земель, однако, они часто не обрабатывались, многие пашни забрасывались. Помещики Алексинского уезда не отличались и большим числом крестьянского населения. Рабочая сила концентрировалась в вотчинах, этому способствовали и сами владельцы земли.
Поэтому можно отметить как сходства, так и различия в экономическом положении Суздальского и Алексинского уездов. Одинаково распределялись экономические ресурсы – и людские, и земельные ресурсы концентрировались в руках крупных землевладельцев-вотчинников.
Сельские поселения первой трети XVII века.
Д.А. Черненко оценивал сельские поселения Суздальского и Алексинского уездов в зависимости от ряда факторов – общее число дворов, соотношение угодий различных типов, социальный состав населений. Анализировались при этом различные (наиболее часто встречающиеся) типы поселений – деревни, сельца и села.
По Алексинскому уезду до нас дошли менее точные сведения, чем по Суздальскому уезду. В Суздальском уезде наблюдается большее число крупных сел, однако, другие поселения (деревни и сельца) по размеру примерно совпадали (от одного до трех дворов).
Д.А. Черненко отмечает, что помещичье хозяйство на тот момент находилось в состоянии кризиса, на что указывает небольшое число пахотных земель в данных уездах. Многие помещики оказались разорены в результате Смутного времени, особенно остро эта ситуация стояла в Алексинском уезде.
Со временем пашенные угодья в Алексинском уезде стали восстанавливать, число «пашни, лесом поросшей» постоянно уменьшалось. В Суздальском уезде таких подробных сведений не сохранилось, что связано и с более стабильной ситуацией в самом уезде.
Д.А. Черненко отмечает, что различными были и сами поселения уездов. В деревнях преобладало крестьянское хозяйство, в селах и сельцах – господское хозяйство. Однако, нельзя предложить какое-либо четкое деление. Во всех типах поселений были как крестьянские земли, так и помещичьи и вотчинные. Д. А. Черненко отмечает и ряд кризисных моментов в Алексинском уезде. Одним из таких моментов выступает большое количество бобылей.
В Суздальском же уезде структура поселений наблюдалась абсолютно иная. Здесь более ярко преобладает господское хозяйство в крупных селах. Помимо населения, занимавшегося сельским хозяйством, в данных землях проживало много ремесленников и торговцев. Они обитали также преимущественно в селах. Торгово-ремесленное население присутствовало в крупном вотчинном владении. Наличие большого количества крестьян, обрабатывающих землю в таких владениях, позволило выделиться части населения, не занятого в сельском хозяйстве.
Сельца в Суздальском уезде также можно назваться владельческими центрами, но менее крупными. В деревнях же часто встречаются именно крестьянские поселения, состоящие, в основном, из одного двора. Более крупными были деревни, принадлежавшие духовным или светским лицам.
Важным центром сельской жизни в уездах можно назвать мельницу. Однако, даже в Суздальском уезде мельниц было немного – 80 штук. Мельницы присутствовали не только в крупных селах, даже наоборот, чаще они находились в мелких поселениях. По-разному количество мельниц распределялось в светских и в монастырских землях.
Пустошь в структуре сельского расселения первой трети XVII века.
Обычно наличие большого количество пустошей историками воспринимается как проявление кризиса