Завещание как основание наследования

Введение

«Отечественное наследственное право, в том числе и институт наследования по завещанию, имеет непростую, противоречивую историю своего развития», уходящую своими корнями в период римского права.
Действия лица, составляющего завещание, объясняются, прежде всего, его стремлением оставить близким для него людям все свое имущество или его часть. И государство способствует этому, предоставляя наследодателю гарантии свободы его волеизъявления. В частности, для этого принимаются правовые нормы о содержании и форме завещания. Но часть из них, несмотря на их постоянную востребованность на практике, до сих пор далеки от совершенства. И, более того, в российском праве отсутствует легальное определение завещания как основания возникновения наследственного правоотношения.
Целью реферата является комплексный анализ завещания как основания наследования, для достижения которой ставятся следующие задачи: изучить доктринальные дефиниции завещания и выявить его сущность; охарактеризовать формы завещания в России и иностранных государствах; выявить проблемы, связанные с завещанием, и предложить собственные пути их разрешения.
Исследованию завещания как правового явления посвящены работы таких дореволюционных, советских и современных специалистов как О.Е. Блинков, А.А. Кирилловых, П.В. Крашенинников, Е.Ю. Петров, А.Г. Сараев, В.И. Серебровский, Э.Б. Эйдинова и другие. Но проблемы, возникающие на практике, требуют пересмотра части позиций этих и других авторов и, соответственно, выработки новых подходов к характеристике завещания как основания наследования.
Структура реферата обусловлена ее целью и задачами и включает «Введение», основную часть (состоящую из двух разделов), «Заключение» и Список использованной литературы.

1 ПОНЯТИЕ И СУЩНОСТЬ ЗАВЕЩАНИЯ
В НАУКЕ ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА

«Законодатель через институт наследования по завещанию предоставляет гражданам возможность распорядиться своим имуществом, которое они приобрели в течение жизни, а также которое приобретут в будущем». Но при этом в цивилистической науке нет единства мнений по поводу трактовки и сущности термина «завещание», поэтому как в советский, так и в постсоветский период данное понятие вызывает научный и практический интерес исследователей. Так, по мнению советского ученого Э.Б. Эйдиновой, термин «завещание» «применяется в двух значениях: завещанием называется как сам документ, в котором находит выражение воля завещателя, так и акт выражения воли завещателя». То есть она рассматривает завещание с двух ракурсов: как действие (в виде выражения завещателем своей воли) и как юридическое оформление волеизъявления завещателя (то есть его документальное оформление). Из современных авторов подобной позиции придерживается, например, В.Т. Батычко, который так определяет завещание: «Завещание представляет собой составленный с соблюдением установленных правил и удостоверенный надлежащим образом документ, которым определена судьба имущества гражданина и других благ, переход которых в порядке наследования допускается законом, на случай его смерти … Завещание является односторонней сделкой, которая создает права и обязанности после открытия наследства».
Большинство советских и современных специалистов к дефиниции «завещания» также приходит через понятие «сделка» (Т.И. Зайцева, В.Б. Паничкин и др.). Так, В.И. Серебровский определял завещание как распоряжение гражданина на случай смерти о своем имуществе, составленное в установленной законом форме и являющееся односторонней сделкой. А П.В. Крашенинников, также считая завещание односторонней сделкой, уточняет, что завещание «должно отвечать всем требованиям, предъявляемым законом к совершению сделок». Практически аналогичное понятие содержится и в учебной литературе, например, в учебнике под редакцией В.В. Яркова «Нотариальное право».
Попробуем проанализировать подходы, выражающие сущность завещания в виде односторонней сделки. На первый взгляд, такое видение сторонников этой позиции вполне соответствует действующему законодательству: в п. 5 ст. 1118 ГК РФ прямо указано на то, что завещание «является односторонней сделкой». Но часть специалистов такую позицию считают неверной. Так, А.Г. Сараев в своем диссертационном исследовании на тему «Завещание под условиями: зарубежный опыт» утверждает, что завещание нельзя квалифицировать как сделку в смысле ст.ст. 153 – 154 ГК РФ; по его мнению, «завещание имеет особую правовую природу и представляет собой самостоятельный юридический факт». В целях подтверждения своего вывода им приводятся сущностные различия этих двух понятий – «завещание как сделка» и «завещание как юридический факт», - среди которых, полагаем, наиболее убедительным является следующее: «завещание не меняет ничего в существующих отношениях, иными словами совершенное гражданином завещание не порождает «моментальных» юридических последствий, как для завещателя, так и в отношении других лиц». Действительно, при буквальном толковании легального понятия сделки, приводимого в ст. 153 ГК РФ, подразумевается, что при совершении действия в виде составления завещания оно (т.е. действие) должно быть направлено «на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей». Однако на самом деле факт составления завещания никоим образом не влияет на установление или динамику каких-либо прав и обязанностей как самого завещателя, так и любых иных лиц (включая и тех, кто указан в завещании в качестве будущих наследников).
К проблеме понимания завещания как вида сделки добавим и собственные рассуждения. С 01.09.2018 г. в соответствии с ФЗ от 29.07.2017 г. № 259-ФЗ вступят в силу положения о наследственном фонде. А это, в свою очередь, будет предполагать совершение завещателем не одного действия, а целого комплекса разного рода действий, причем эти действия будут направлены не только на будущий переход имущества завещателя к его наследникам. Так, на основании будущей редакции п. 4 ст. 50.1 ГК РФ завещатель при составлении им завещания должен будет одновременно принять «решение об учреждении наследственного фонда». Более того, на завещателя также будут возлагаться обязанности по разработке и утверждению устава наследственного фонда, указанию тех лиц, которые назначены «в состав органов данного фонда» (либо установлению порядка определения таких лиц) и многое другое. И, соответственно, все составленные завещателем документы должны храниться вместе с текстом завещания у нотариуса (согласно будущей редакции п. 5 ст. 1124 ГК РФ), но перед этим, представляется, что на нотариуса будет возлагаться обязанность по проверке всех представленных документов на предмет их соответствия действующему законодательству (в том числе и нормам о создании юридических лиц, содержащимся в ГК РФ, ФЗ от 08.08.2001 г. № 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» (в ред. от 31.12.2017 г.) и других нормативных актах). Таким образом, в связи с таким нововведением в гражданское законодательство как наследственный фонд упрощенное понимание завещания как односторонней сделки существенно осложняется, и, соответственно, новая трактовка термина «завещание» уже будет выходить за те «рамки» понимания действия, которое закреплено в ст. 153 ГК РФ.
Своеобразный подход к пониманию завещания демонстрирует А.А. Кирилловых. Свою позицию он поясняет так: «Если формальный момент завещания однозначно определяет его как сделку, то содержательный элемент завещательных отношений указывает на завещание как оферту в двусторонней сделке (ст. 432 ГК РФ)». Думается, что такая трактовка совершенно неприемлема хотя бы потому, что по классической схеме двусторонней сделки, во-первых, оферта должна быть кому-либо адресована (ст. 435 ГК РФ), и, во-вторых, вслед за офертой должен последовать акцепт (ст. 438 ГК РФ). Между тем, завещатель не обязан ставить кого-либо в известность о своем завещании или его отмене (п. 2 ст. 1119 ГК РФ), а другие лица, указанные в ст. 1123 ГК РФ, в силу действия тайны завещания не вправе разглашать сведения, касающиеся завещания.
Исходя из анализа вышеперечисленных и иных определений завещания, думается, что наиболее удачными являются следующие:
- под завещанием понимается «личное распоряжение гражданина на случай смерти принадлежащим ему имуществом, сделанное в предусмотренной законом форме». Слово «личное» в понимании российской доктрины означает подписание завещания только самим завещателем (лишь в исключительных случаях это может сделать рукоприкладчик). Нарушение данного требования может повлечь недействительность завещания. Так, Одинцовским городским судом при рассмотрении 28.06.2017 г. гражданского дела № 2-3773/2017 на основании заключения судебной почерковедческой экспертизы было установлено, что в завещании подпись завещателя была выполнена не им, а «другим лицом с подражанием настоящей подписи» завещателя

. Вследствие установления данного факта решением этого суда завещание было признано недействительным;
- «под завещанием следует понимать юридически значимые действия физического лица (гражданина, иностранного гражданина и лица без гражданства) по распоряжению принадлежащими ему имущественными, а в ряде случаев неимущественными правами и обязанностями на случай своей смерти». Речь идет о действиях именно завещателя, который должен понимать их значение, но на практике множество завещаний пытаются опровергнуть со ссылкой на невменяемость завещателя в момент его составления. Причем иногда приходится назначать повторную экспертизу, как это имело место при рассмотрении Подольским городским судом Московской области 15.05.2017 г. гражданского дела № 2-11/2017. Судом было установлено, что документы по первой посмертной экспертизе состояния завещателя подписаны лицом, никогда не состоявшим в трудовых отношениях с организаций, где хранилась медицинская карта завещателя.
Если объединить оба вышеназванных определения завещания, то, на наш взгляд, понятие завещания могло бы быть таким: это личное распоряжение завещателя своим имуществом, осуществляемое им на случай смерти путем совершения действий, необходимых для фиксации своего волеизъявления. При этом его действия должны совершаться в таких формах, которые могли бы проявить сущностные черты завещания как волевого и целенаправленного акта, имеющего, по верному выражению Р.А. Баркова и О.Е. Блинкова, «юридическую принудительную силу, адресованную наследникам». Конечно, последняя воля завещателя может быть и не исполнена, например, при признании судом завещания недействительным либо смерти всех наследников по завещанию; и в этом случае имущество завещателя будет наследоваться по закону.
Таким образом, в науке гражданского права единого мнения по пониманию термина «завещание» и его сущности нет, что, думается, требует новых научных изысканий в этом направлении.

2 ФОРМА ЗАВЕЩАНИЯ В ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН

Одним из условий действительности любого завещания является соответствие формы завещания требованиям, установленным законодательством. Граждане РФ могут составить свое завещание или реализовать на его основании свои права как наследников не только на территории России, но и за рубежом. Поэтому исследование различных форм завещания в других странах представляет не только научный, но и практический интерес.
При обозначении завещания как акта, в котором выражается последняя воля завещателя, могут использоваться различные термины, отражающие содержание этой воли. Так, например, в § 553 Общего гражданского уложения Австрии от 01.06.1811 г. (далее – ОГУ Австрии) указано следующее: «Если в последнем распоряжении назначается наследник, то оно называется завещанием; если оно содержит только другие распоряжения, то оно называется кодициллом»; в праве Германии выделяются «обычные завещания» и «публичные завещания» (§§ 2231 – 2232 Гражданского уложения Германии от 18.08.1896 г.; далее – ГГУ).
В отличие от России, предусматривающей, по общему правилу, возрастной порог завещательной дееспособности в 18 лет (п. 2 ст. 1118, п. 1 ст. 21 ГК РФ), ряд иностранных государств устанавливают иной низший предел: в Испании он определен в 14 лет, в Словении и Черногории – в 15 лет, во Франции, Германии, Сербии и Хорватии – в 16 лет. Но для несовершеннолетних могут устанавливаться определенные ограничения; например, во Франции лицо, достигшее 16 лет и не объявленное полностью дееспособным, вправе распоряжаться имуществом путем завещания «лишь в пределах половины того имущества, которым закон позволяет распоряжаться совершеннолетнему» (ст. 904 Гражданского кодекса Франции (Кодекса Наполеона) от 21.03.1804 г.; далее – ГК Франции).
Основной формой завещания по российскому праву является нотариальная (ст. 1125 ГК РФ). В иностранных государствах также предпочтение обычно отдается именно данной форме как наиболее оптимальной и отвечающей интересам завещателя и его наследников. В частности, нормы о нотариальной форме содержатся в п. 1 ст. 1203 ГК Армении, §§ 2231 – 2233 ГГУ, ст. 1247 ГК Украины, ст. 971 ГК Франции и др. Как верно подчеркивает Е.А. Останина, «требуя нотариальной формы завещания, законодатель пытается обеспечить максимальную ясность и недвусмысленность текста завещания».
Практические проблемы в настоящее время могут возникнуть в случаях, когда правом совершения удостоверительной надписи нотариуса наделяются лица, предусмотренные актами не государства в целом, а его отдельных частей. Так, в частности, в Украине на территории ДНР принят собственный Закон от 24.06.2016 г. № 142-IHC «О нотариате» (в ред. от 04.08.2016 г.); аналогичный закон имеется и в ЛНР. В связи с этим при представлении на территории России завещания, удостоверенного уполномоченными органами ДНР или ЛНР на основании их законов, может возникнуть вопрос о его действительности (например, в случае, если жители иных территорий Украины заявят иск о недействительности такого завещания). Думается, что Верховному Суду РФ следует дать российским нотариальным и судебным органам пояснения по этому поводу.
Помимо нотариальной формы, в мировой практике используются и иные формы завещания. Полагаем, значимость множества форм завещания проявляется и в том, что множественность в достаточно большой степени является фактором обеспечения свободы волеизъявления завещателя.
В противовес нотариальным завещаниям в ряде государств предусмотрены так называемые «домашние завещания». Как указывают Н.А. Баринов и О.Е. Блинков, «домашнее завещание» (а оно предусмотрено в таких странах как Азербайджан, Грузия, Латвия, Литва, Молдова, Туркменистан и Эстония) «представляет собой собственноручно написанное и подписанное завещателем волеизъявление», которое «может быть трансформировано в нотариальное путем передачи его на хранение (депозит) нотариусу или иному должностному лицу». К сказанному добавим что, как правило, «домашнее завещание» должно составляться в присутствии свидетелей. Но, например, нормы ст.ст. 1364 - 1365 ГК Грузии требует присутствия трех свидетелей не в момент написания самого завещания, а в момент передачи его в запечатанном конверте нотариусу (или приравненному к нему должностному лицу).
Одной из специальных форм завещания является «закрытое завещание», предусмотренное как в праве РФ (ст. 1126 ГК РФ), так и других стран. Но при этом его словесное обозначение может отличаться. Так, в праве Украины оно обозначается как «секретное завещание» (статья 1249 ГК Украины называется «Посвідчення нотаріусом секретних заповітів»). Из анализа правовых источников РФ и зарубежных стран можно вывести, что закрытым считается завещание, совершаемое без предоставления другим лицам (включая нотариуса) возможности ознакомиться с его содержанием (п. 1 ст. 1126 ГК РФ, п. 1 ст. 1206 ГК Армении, п. 1 ст. 1046 ГК Беларуси, п. 1 ст. 1249 ГК Украины и др.).
Изучение актов иностранных государств о закрытых завещаниях показало, что российское законодательство в этом направлении требует доработки, что отмечается рядом отечественных исследователей. Так, «закон не устанавливает необходимость проверки нотариусом дееспособности лица, передающего закрытое завещание», а после вскрытия конверта с закрытым завещанием нотариус не обязан «оглашать и протоколировать текст, не являющийся завещанием»; не регламентированы действия нотариуса в случаях, когда в конверте находится не завещание, а иной документ (например, в одном случае «под видом закрытого завещания» человек оставил «у нотариуса посмертную доверенность, в которой он определил полномочия поверенного по распоряжению наследством»).
Еще одной формой завещания является «завещание в чрезвычайных обстоятельствах» (ст. 1129 ГК РФ), которые С.С. Желонкин и Д.И. Ивашин предлагают называть «чрезвычайные завещания» (и, думается, что с этим следует согласиться). В отличие от России, в тех государствах, где также предусмотрены такие завещания, дается расшифровка самих обстоятельств. Так, например, в п.п. 1 и 2 ст. 2250 ГГУ содержатся следующие фразы: тот, «кто находится в местности, изолированной от внешнего мира по причине чрезвычайных обстоятельств»; лицо, «которому непосредственно угрожает смертельная опасность …». Думается, что и в ГК РФ необходимо дать дополнительные пояснения по поводу термина «чрезвычайные обстоятельства», и, в частности, не считать таковыми внезапное ухудшение состояния здоровья завещателя. Пока же российские суды вынуждены рассматривать иски, связанные со здоровьем завещателя, и самостоятельно констатировать, что ухудшение состояния здоровья не является чрезвычайным обстоятельством в объективном смысле (это отражено, например, в Апелляционных определениях Липецкого областного суда по гражданскому делу № 33-3693/2015, Верховного Суда Республики Башкортостан от 15.03.2016 г