Взгляды Р.Г. Апресян на кантовскую трактовку лжи

Введение

Актуальность данной работы обусловлена тем, что обращение к философским вопросам, не имеющим однозначного толкования, вызывает споры среди представителей разных научных школ и дисциплин. В исследовательской среде не сформировалось однозначной оценки допустимости лжи, возможности ее использования ради благих целей. И. Кант является одним из философов, однозначно подходившим к недопустимости лжи в любой ситуации. Кантовский подход основывался на принципах метафизического знания и предполагал универсальное толкование категории лжи. Следует отметить, что ряд исследователей не согласны с И. Кантом в этом вопросе, а потому изучение его мнения и представлений его оппонентов способствует обогащению философского знания.
Объектом данной работы является категория лжи.
Предметом данной работы выступают исследовательские трактовки категории лжи.
Целью данной работы является изучение взглядов Р.Г. Апресян на кантовскую трактовку лжи.
Для осуществления поставленной цели необходимо решить следующие задачи:
1. Определить понимание допустимости лжи
2. Дать трактовку категории лжи.
В работе использовались сравнительный и системный методы исследования, а также методы анализа, синтеза и абстракции.
В результате анализа статьи Р.Г. Апресян «О [не]допустимости лжи (об одном кантовском рассуждении)» можно выявить кантовскую интерпретацию лжи и ее допустимости, а также подход Р.Г. Апресян в кантовской позиции. Это сравнение интересно еще и тем, что восприятие лжи в эпоху И. Канта и в современный период может несколько отличаться.
1 Понимание допустимости лжи

В статье Р.Г. Апресян «О [не]допустимости лжи (об одном кантовском рассуждении)» анализируется трактовки лжи и правды в понимании И. Канта. Автор подробно подошел к рассмотрению рассуждений И. Канта о сущности лжи, в частности, он рассматривает ситуации лжи, которые освещались И. Кантом, а именно: укрывательство злоумышленника его другом, заведомо ложное обещание «неплатежеспособного должника» кредитору, обман слуги по приказу хозяина [1, с. 141].
Р.Г. Апресян считает, что хотя Кант рассматривает их как однопорядковые разновидности нарушения принципа «не лги», по всем трем случаям предлагая, в общем, одинаковую аргументацию, - эти примеры представляют различные ситуации как в коммуникативном, так и в этическом плане. Это - не примеры-иллюстрации, это типологически различные примеры, и рассматривать их надо в различных нормативных контекстах.
Подробно Р.Г. Апресян анализирует сюжет с домовладельцем, предоставившем убежище другу и вынужденным держать ответ перед злоумышленником. Автор считает, что это - наиболее проблематичный кантовский пример лжи. Анализируя данную ситуацию, исследователь задает следующие вопросы:
Во-первых, с метафизически-нормативной точки зрения: находится ли домохозяин в каких-либо отношениях обязанности со злоумышленником, чтобы с него спрашивать, как это готов сделать Кант, за неисполнение обязанности перед ним?
Во-вторых, с ситуационно-этической точки зрения: не следует ли в анализе правильного поведения в данной ситуации принимать во внимание и отношения домохозяина с другом?
В-третьих, с коммуникативно-этической точки зрения: не окажется ли правдивость перед злоумышленником предательством по отношению к тому, кому предоставлено убежище?
В-четвертых, с нормативно-этической точки зрения: не является ли принцип «не вреди» не менее сильным, чем требование «не лги»? [1, с

. 143]
Постепенно отвечая на эти вопросы Р.Г. Апресян приходит к выводу, что рассматриваемая ситуация не подпадает под типологическую квалификацию, задаваемую названием эссе: речь идет не о праве лгать «из человеколюбия», а о праве человека лгать в условиях конфликта обязанностей, более того, ради защиты оказавшегося в смертельной опасности друга.
Автор считает, что И. Кант, рассуждая о категории лжи, является метафизиком (нормативности), абсолютистом и универсалистом. Кант рассуждает в данном случае так, как если бы мораль была гомогенна и цельна. При гомогенном видении мораль - «благополучна», она не знает внутренних противоречий. Другой подход к разбираемому Кантом примеру оказывается возможным при допущении нормативной негомогенности морали, при котором какое-то содержание морали рассматривается как абсолютное, в смысле безусловного и приоритетного, а какое-то - как относительное, в смысле условного; и степень императивности моральных принципов признается различной: наряду с требуемым и запретным есть рекомендуемое и нерекомендуемое, допустимое и недопустимое.
Таким образом, Р.Г. Апресян отмечает, что И. Кант говорит о недопустимости лжи в любых ситуациях. При этом сам автор предлагает не рассматривать категорию лжи однобоко, а учитывать условия ее появления.

2 Трактовка категории лжи

Исследователь ставит кантовскую интерпретацию рассматриваемого примера под вопрос. Р.Г. Апресян считает, что в данном примере рассматривается не отношение ко лжи в общем, конкретное воплощение этого отношения в особой ситуации. Исследователь не согласен с кантовской трактовкой рассматриваемой ситуации, считая, что в случае принуждения к правде и негативных последствий после ее реализации, ложь может быть оправданной.
Автор отмечает, что приведенный пример был предложен Бенжаменом Констаном, основываясь на опыте якобинского террора. Приводя этот сюжет и иллюстрируя им свою идею о необходимости селективного подхода ко лжи, Констан ссылается на «немецкого философа»