Властные традиции и институты в государствах Европы и России в период раннего средневековья.

Введение

Современная юридическая наука значительно расширила круг проблем, исследование которых стало насущной необходимостью в условиях развития российского государства и права. К таким проблемам можно отнести изучение статуса князя в государственном измерении Киевской Руси, а также соотношение института высшей монаршей власти с государствами Европы. Практика построения демократического правового государства требует нового осмысления истории национальной государственности. Многовековые достояния Киевской Руси в формировании народовластной государственной культуры в этом плане представляют собой богатую сокровищницу, из которой потомки имеют реальные возможности черпать демократические ценности для дальнейшего творческого подхода в развитии национального государства.
В советской научной мысли сложилась традиция рассматривать государство (Киевскую Русь) не только началом истории российской государственности, но и безосновательно считать ее феодальной, а князя трактовать ее основателем и обладателем. Монаршая власть в государствах Европы периода раннего средневековья рассматривается как сюзеренно-вассальный институт, однако именно в этот период происходит зарождение королевских атрибутов.
Целью и задачей работы является изучение властных традиции и институтов в государствах Европы и России в период раннего средневековья. Для выполнения данной цели ставятся следующие задачи: изучить институт княжеской власти в Киевской Руси; исследовать сущность королевской власти в государствах Европы.


Институт княжеской власти в Киевской Руси

Среди круга проблем ключевым и сложным является определение роли князя как института государственной власти Киевской Руси. Обращаясь к «Энциклопедическому словарю» Ф. Брокгауза и И. Ефрона, изданного в 1895 г., можно найти, что термин «князь» у славян определяется как представитель профессионального военно-дружинного охранного формирования, его проводник, воевода. Он имел право представлять государство в международных отношениях, был чиновником государства, однако власть князя не была бесконтрольной. С ним и над ним действовали «совет старейшин» и народа - Вече, кому он клялся в соблюдении обычных законов. Его обязанностью была защита государства от внутренних и внешних врагов, назначение некоторых чиновников, надзор за городским порядком, землями, зданиями, рынками, рассмотрение жалоб.
Собственно, в этом словаре сконцентрирована квинтэссенция тогдашней юридической мысли о роли князя в Киевской Руси. Необходимо обратить внимание, что авторы словаря обратили внимание на наличие контроля со стороны народа за деятельностью князя как института государственной власти. Следовательно, в плоскости взаимоотношений князя и народа для данного исследования существенным является, прежде всего, его подконтрольность Вече то есть, принадлежность князя к структуре государственной власти Киевской Руси, что обусловливало его взаимозависимость. Поскольку государственная власть является структурированной и многофункциональной, то она должна была обеспечить сочетание мотивации всех властных субъектов со своими функциональными потребностями.
Князь с дружиной, как неотъемлемый субъект государства Киевской Руси, характеризуется частью отечественных ученых как олицетворение единоличной монархической власти, что, по мнению некоторых ученых, является довольно далеким от исторической реальности. Рассматривая историю появления варяжской дружины с ее князем Олегом в Киеве, следует отметить, что она в значительной степени мифологизирована. Оценивая роль варягов в государственно процессе древних русов, И. Шаскольский утверждал: «Норманизм - это преувеличение роли норманнов в различных сферах жизни Древней Руси».
Военная акция Олега в Киев отражает экономические и военно-политические интересы сверхэтнических купеческих групп, в составе которых были и представители Полянской земли и особенно Киева. Они не только освоили Днепровское водное торговое пространство, но и создали систему древнерусских городов, которые развились за счет международной торговли. То есть военная акция Олега в Киев реструктуризировала торговый путь, перенося его с Волги до Днепра, и обеспечила формирование новых агентов обмена товарами. В то же время, благодаря сознательному направлению военно-политической акции на расширение и закрепление геополитического пространства происходит активизация скрытого потенциала других земель, которые развивались, но не были задействованы.
Особенностью становления и развития государств Европы IX - XI века было вмешательством военных сил, которые структурируют внутреннюю и внешнюю политику субъектов, заинтересованных в расширении и укреплении торговли русских городов. Главная роль в трансформации объективных условий принадлежала военно-охранительной силе, которая обеспечивала сохранение политически стабильной ситуации и способствовала развитию производительных сил. Известно, что в то время военная сила служила эффективным средством создания не только государств с этнически однородных, замкнутых в себе ареалов, но и освоение геополитического пространства. Типичным примером сознательной военно-политической модификации геополитической реальности было развертывание Олегом акций по объединению русских земель и завоевания путей для успешного ведения торговли с Византией.
Русско-византийские соглашения 907 и 911 годов свидетельствуют, что они были традиционными, не определенными правом. В статьях этих договоров фигурируют купцы-воины, которые представляли главные торговые города Днепровского водного пути «из варяг в греки». Фактически, право на льготы русским купцам-воинам таким образом было завоевано силой. Это право стало юридическим выражением завоевательной силы. Важной статьей этого договора было то, что «признавало право беспошлинной торговли» для купцов русских земель. Так же, зависимость от дани восточнославянских племен радимичей, уличей, тиверцев и других от Киева сначала опиралась на военную силу, которая позже переросла в историческую традицию договорных отношений.
Самая существенная характерная черта договоров Олега с Византией связана с тем, что русская государственность легитимизировала себя в геополитическом пространстве и примкнула к государственной правовой культуре. Ведь нормы договора предусматривали строгую регламентацию деятельности субъектов, которые его заключили, что способствовало признанию русских государственных институтов власти субъектами международного права. В конце концов, в результате договорных отношений формируется новая государственная правовая культура, рождается правовая процедура вступления в силу договора путем принятия присяги и клятвы с выраженным субъективно-личностным компонентом. Признание государствами этой субъектности становится не только юридическим фактом, но и неотъемлемой частью государственной международной политики. Постепенно в договорах Руси с Византией, начиная с 866 г., далее 907, 911 и 945 гг., усиливается юридически-правовой элемент, приводящий к воссозданию русского обычного права.Введение

в государственную жизнь русов правовых документов в форме юридических договоров способствовало взаимообогащению элементами правовых культур, и опытом их юридической деятельности.
Норманнский элемент не был свободным от влияния древнерусского купеческого сословия и других над этнических структур. Однако его деятельность в единении русских земель-полисов и установлении международных политических и торговых связей не была слепым воспроизведением общественных требований. Диалектика автономности русских земель-полисов, основанная на торговой деятельности закрытого типа, требовала ориентации на расширенное пространство. Поэтому княжеская дружина Олега и его преемников находясь на службе купеческих организаций, завоевала не только русское торгово-экономическое пространство с его монетарной экономикой, но и превратила его в субъект нового государства.
Чтобы постичь роль варягов в создании древнерусского государства и права, уместно прислушаться к мнению Б

. Грекова. Он пишет, что норманны включились в процесс внутренней и внешней торговли на огромном пространстве от Приладожья до низовьев Днепра. Однако уровень их правовой, политической и государственной культуры был ниже, чем у юго-восточных славян, о чем свидетельствует почти полное отсутствие их научной терминологии в старославянском языке. Этот факт объясняется тем, что до IX века юго-восточная группа славян уже расширила свое политическое и экономическое пространство для творческого диалога со странами, которые достигали в то время высокого уровня развития права и выработали идеи демократического устройства государства (прежде всего, римское и греческое государства). При этом торговые соглашения для традиционной культурной жизни славян нижнего Поднепровья были, во-первых, предметом собственного выбора, во-вторых, они реализовались на основе конвенциональной практики. Следовательно, по сравнению с теми купцами, которые придерживались римского права, русские купцы настаивали на приоритетности своего «русского права», которое было обычным, то есть составляло неотъемлемую культурную традицию.
Итак, на первом этапе становления государства Киевская Русь, князь с дружиной не создает собственную правовую норму относительно своего статуса, а служит договариваясь сначала с представителями купеческой прослойки, позже переходит на службу Вече русских земель. Новая эпоха порождает государственную структуру власти русских земель нового типа с выразительной системой иерархической зависимости военно-охранной службы (князь с дружиной). Возникает принципиально новая ситуация в системе государственных институтов власти, ведь начинает функционировать на договорной основе княжеская иерархизированная структура, которая выходит за пределы Полянской земли с центром в Киеве и доходит до автономных земель-полисов, в пределах которых Вече было единственным верховным органом власти.
Договорная система Вече с князем, если ее толковать в сугубо юридической плоскости, является конвенцией, что означает договор. В правовой теории Гегеля договор является своеобразным посредничеством, сущность которого заключается в том, что две субъективные свободы, договариваясь о сотрудничестве, формируют общую волю, которая и составляет сферу договора. Из этого следует, что власть князя, его дружины и административной части основывается на договоре с Вече и на формальностях, делающих его способным и действующим. Одной из таких формальностей является заключение «ряда». Письменное свидетельство о заключении «рядов» находится в летописи от 1146., где указывается, что князь Игорь берет обязательства перед народом не совершать суд самовольно, не делать насилия, устранять тех, кто творит произвол. Обе стороны - князь и представители Вече - утверждали «ряд» целованием креста.
Таким образом, вступление князя во владение после его избрания Вече предусматривает договор («ряд»). Это означает, что компетенция князя определяется «рядом». Гегель называет подобные правовые акты «вступления во владение» вращением «договора для себя». Эту процессуальность можно назвать основой права на компетенцию князя в пределах русской земли определенную Вече, которое было высшим государственным органом, через который реализовался суверенитет. Государственный суверенитет земель - полисов зависел от Вече, а не от князя. Термины «земля» и «народ» в Киевской Руси употреблялся как синоним термина «государство», в то время когда термин «княжить» относится к форме правления.
Развитие и осложнение княжеского Института государственной власти Киевской Руси со временем придавало ему завершенный характер. На начальной стадии становления княжеского правящего военно - охранного отделения государственного устройства Киевской Руси важнейшей компетенцией князя было формирование профессиональной дружины из числа воинов, которые добровольно шли на службу, обеспечение дружины соответствующими ресурсами для выполнения обязанности защищать русские земли. Понятно, что для князя, его дружины и Вече городов русских земель доступным и общепризнанным механизмом обычного права был договор. Эта правовая норма вступила в силу благодаря существованию многочисленных купеческих корпораций, представители которых знали нормы византийского и хазарского права. Ведь обмен большими товарными потоками реализовался в государствах на то время через договор как юридический процесс. Гегель пишет, что «договор предусматривает, что заключающие его признают друг друга лицами и собственниками... определение воли в договоре остается в союзе с другим «волей».
Договаривающимися сторонами были, с одной стороны, земельная автономия, суверенная община, занимавшая власть над своей землей, с другой - князь, его единоличная власть, с опорой на дружину. На первом плане среди различных функций вече - призвание и избрание князя, одобрение его или утверждение и устранение. Следовательно, власть князя опирается на существующие в русских землях обычно-правовые основания. Весьма важно, что правоспособность общества относительно призвания и утверждения князей признавалась ими самими. Насколько можно судить из исторических источников, эта норма была признана как членами княжеских семей, так и общиной городов. Летопись свидетельствует неединичные факты, когда Вече отдельных земель не давало согласия некоторым князьям занять «стол». Так, к примеру, когда Святополк II Киевский выразил желание предлагать Новгороду на должность князя своего сына, новгородские послы заявили: «Нас послали к тебе, о князь, с точным приказом, что нашему городу не нужен ни ты, ни твой сын».
Вече, заключая «ряд» с князем, регламентирует его государственно - властные функции очень жестко. Например, в 1146 г. Вече Киева обсуждало злоупотребления княжеских чиновников и решило «требовать от князя Игоря гарантии на будущее от любых проявлений злоупотреблений властью». По мнению П. Владимирского-Буданова, становления административного управления в Киевской Руси зависело от их исторического развития. Каждая русская земля имела два иерархически организованных административных органа власти. Народное собрание городов и сельских общин сохранили за собой право назначать членов правительства, в частности тысяцкого в крупных городах. Каждая улица («ряд») города выбирала себе старосту (голову), жители города выбирали сотского и старосту. Для распределения и сбора налогов избирались «добрые люди», сотские и десятские. Позже тысяцких назначали князья. Однако, тысяцкий, получая должность от князя, считался воеводой городского войска (тысячи), которая противостояла дружине князя. Тысяцкий «выступал от имени народа».
Князю принадлежала ведущая роль в политической интеграции автономных самоуправляющихся земель в единую территориально - административную государственную целостность. Характерно, что киевский князь, с одной стороны, представлял высшую должность военно-охранной службы Киевской земли, с другой - выполнял консолидирующую функцию, поскольку именно через него устанавливаются государственно - охранительные отношения других русских земель, где есть его представитель - князь с дружиной. Именно благодаря княжеско-дружинному институту государственной власти формируются общие русские границы, а иерархический статус военных формирований становится очень важным для единства всех земель русских, хотя в этой иерархической структуре небольшие княжеские административные органы власти подчинялись только князю отдельной земли.
Руководителем государственных структур Киевской Руси был киевский князь