Виды и ответственность соучастников преступления

Введение

Актуальность темы заключается в том, что в настоящее время действующий Уголовный кодекс Российской Федерации (далее – УК РФ), несмотря на его очевидные достоинства, все же не является идеалом кодифицированного нормативно-правового акта. Причем в целом ряде случаев его недостатки настолько очевидны и существенны, что требуют скорейшего устранения. 
В свою очередь, среди институтов Общей части уголовного права, одним из наиболее сложных и дискуссионных является институт соучастия в преступлении. Все теоретические изыскания относительно регламентации уголовной ответственности лиц, совместно участвующих в совершении общественно опасного деяния, до сих пор ограничиваются исключительно исследованием соучастия в преступлении с попытками втиснуть в его рамки все случаи стечения нескольких лиц в одном общественно опасном деянии. 
Достаточно большое количество фикций и презумпций при квалификации преступления, совершенного несколькими лицами, распространенность общественно опасных деяний, которые совершаются их объединенными усилиями, а также неисчислимое количество условностей при обосновании их ответственности обусловливают появление ошибок и трудностей при квалификации подобного рода деяний.
Таким образом, тема исследования является актуальной в настоящее время.
Степень научной разработанности темы. На сегодняшний день в юридической литературе остается два основных аспекта, а именно, первый – работ по данному вопросу большое количество, но до сих пор не имеется единого мнения по поводу института соучастие в преступлении. Дискуссионность вопроса по поводу института соучастия в преступлении является то обстоятельство, что не существует единства взглядов по вопросу сформулированности в ст. 32 УК РФ определение соучастия, является оно универсальным и, следовательно, охватывающим все случаи совершения одного преступления несколькими лицами, либо же оно должно касаться только тех его форм, когда между соучастниками существует распределение ролей.
Цель работы заключается в том, чтобы на основе всестороннего анализа уголовного законодательства изучить виды и ответственность соучастников преступлений.
Данная цель обуславливает решения следующих задач:
- изучить история развития и проблемы квалификации соучастия в преступлении;
- раскрыть виды и формы соучастия в преступлении;
- определить ответственность соучастников в совершении преступления.
Методологическую основу исследования составил диалектический метод научного познания. В исследовании использованы общетеоретические положения и практические разработки юристов. В качестве методов познания использовались логический, историко-правовой, системный и другие методы.
Теоретическую основу составили труды отечественных и зарубежных авторов, посвященных проблемам ответственности за соучастия в преступлении, таких как Аветисян С.В., Иванов Н., Карлов В.П., Киселева И.А., Кикеев Е.А., Назаренко Г. В., Плотников А.И., Назаренко Г. В. и многие другие.
Структура работы. Реферат состоит из введения, основной части, заключения и списка использованных источников.

I глава. Соучастие в преступлении: история развития и проблемы квалификации
В законодательной практике такого рода институт, как соучастие в преступлении нашел свое отражение в Уголовном уложении от 1903 г. Затем, уже в советском уголовном праве в ст. 17 Уголовного кодекса РСФСР (далее УК РСФСР) от 27.10.1960 г., было определено, что «Умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении преступления».
В настоящее время в действующем Уголовном кодексе (далее – УК РФ) от 13.06.1996 г. данному институту посвящена целая глава 7, состоящая из 5 статей, которая содержит в себе такие определения, как: особенности ответственности соучастников, формы соучастия, виды соучастников, эксцесс исполнителя преступления.
На сегодняшний день институт соучастие претерпевает изменения, которые обусловлены большим количеством проблем, являющиеся в большинстве своем неоднозначными.
Рассмотрим более подробно некоторые проблемы соучастия в преступлении, встречающиеся на практике:
1) Проблема неосмотрительного сопричинения. В данном случае ряд лиц, предварительно не договариваясь и не координируя между собой свои собственные намерения, действуя в одиночку, которые по неосмотрительности приводят к одному преступлению.
2) Проблема ошибочной квалификации. Данная проблема не являются редкостью. Здесь рассматриваются такие эпизоды, когда суд квалифицирует преступное деяние, как совершенное по предварительному сговору, в случае когда не было место данного сговора, либо же пособника преступления квалифицируют равно как соисполнителя.
3) Проблема отсутствия в функционирующем УК РФ характерных критериев «преступного сообщества» от «преступной организации», либо «группы лиц по предварительному сговору» от «организованной группы».
4) Проблема посредственного исполнительства (посредственного причинения ущерба, вреда) при соучастии в преступном деянии. В конкретном случае речь идет об одном лице, рассматривающемся в качестве исполнитель, которое совершает преступное деяние, а в качестве орудия преступления использует лиц, не владеющих признаками субъекта данного деяния (невменяемых либо лиц, не достигших возраста уголовной ответственности).
В свою очередь согласно ч. 2 ст. 33 УК РФ, «….лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств», несет уголовную ответственность за данное общественно опасное деяние в качестве исполнителя. Данное находит свое отражения и в п. 42 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 01.02.2011 № 1.
Однако, ряд ученных утверждают, что при такого рода соучастии, где лица, не подлежащие уголовной ответственности, действующие под руководством вменяемого и достигшего возраста уголовной ответственности лица, не прослеживается как таковое соучастия. В силу того, что невменяемое и не достигшее возраста лицо не может, является субъектом преступления. Следовательно, можно сделать вывод, что уголовной ответственности подлежит одно единственное лицо - исполнитель.
В свою очередь согласно ст. 32 УК РФ, в соучастии могут принимать участия два либо более лица. При этом предполагается, что данные лица вменяемы и достигли возраста уголовной ответственности в период совершения преступления (согласно действующему законодательству - 16 лет, а в особых случаях 14 лет). Следовательно, в данном соучастии принимает участие одно лицо, которое является субъектом преступного деяния, и навряд ли данное лицо, возможно, назвать исполнителем преступления.
Так, не совсем логичным становиться момент отнесения к соучастию посредственного исполнения либо посредственного причинения (ч. 2 ст. 33 УК РФ). Согласно ч. 2 ст. 33 УК РФ в преступлении могут принимать участия «другие лица», под которыми, возможно, понимать и невменяемых лиц, а они в свою очередь не являются субъектами преступного деяния и не подлежат уголовной ответственности. Следовательно, в данных случаях соучастия – не может быть.
В свою очередь, что касается проблемы неосмотрительного сопричинения, то она в настоящее время остается наиболее спорной.
На сегодняшний день уголовное законодательство России не признает неосмотрительности при соучастии. Так, в ст. 32 УК РФ довольно четко установлено, что соучастием считается только совершение умышленного преступления. Однако, некоторые ученые придерживаются иных взглядов, согласно которым неосмотрительность в соучастии имеет место быть.
Так, Сергеевский Н. Д. считал, что неосмотрительное соучастие имеет место быть, когда соучастники не предчувствуют исход, но могут и обязаны его предчувствовать. К примеру, на крыше здания работают люди, и руководитель бригады без необходимых предостережений приказывает скинуть бревно вниз, один работник зовет на помощь другого, и они сообща сбрасывают его. Бревно падает на рабочего и причиняет ему гибель. В данном случае, руководитель - подстрекатель в неосмотрительном соучастии, первый рабочий - исполнитель, а второй - пособник либо соисполнитель, в зависимости от того, какие действия он предпринимал, чтобы помочь.
В свою очередь Фон Лист Ф. был не согласен с тем, что в соучастии имеет место неосмотрительности. Ученый полагал, что нет неосмотрительного подстрекательства и пособничества, имеет место быть только умышленное, т.к. и подстрекатель и пособник абсолютно осознают свои действия, а кроме того и их последствия.
Так, что касается других упомянутых выше проблем, то можно воспользоваться непосредственно судебной практикой.
Примером ошибочной квалификации служит уголовное дело Истринского городского суда Московской области. Так, Я. и К. были осуждены Истринским городским судом Московской области за соучастие в служебном подлоге, повлекшим существенное нарушение охраняемым законом интересов государства, совершенного в форме подстрекательства, а также в форме пособничества. Судебная коллегия Московского областного суда признала квалификацию по соучастию ошибочной, указав, что в суде первой инстанции при составлении протокола М. внес заведомо ложную информацию с целью добиться более высоких показателей в работе. Кроме того, суд первой инстанции при вынесении приговора Я. и К. не принял во внимание правила, которые содержатся в статье 32 УК РФ и ч. 4 ст. 33 УК РФ, тем самым нарушил требования уголовно-процессуального и уголовного законодательства. При вынесении приговора суд первой инстанции необоснованно принимал ложные показания свидетелей, а правдивые показания отвергал

.
В свою очередь, судебной коллегией Московского областного суда были выявлены грубейшие ошибки, допущенные судом первой инстанции. В выводе описательно-мотивировочной части приговора, были внесены недостоверные и ничем не подтвержденные показания свидетеля М. В результате обнаружения факта грубого нарушения судом первой инстанции уголовно-процессуального и уголовного законодательства, судебная коллегия Московского областного суда отменила квалификацию преступления в отношении Я. и К. (совершение преступления в соучастии).
Кроме тог, в судебной практике имеются случаи проблем при разделении понятий «организованная группа» и «группа лиц по предварительному сговору». Так, в Ставропольском крае суд кассационной инстанции отменил решение суда первой и апелляционной инстанций в отношении 2-х лиц, обнаружив ошибку в применении уголовного законодательства, что значительно повлияло на квалификацию преступления. Ставропольский краевой суд установил, что в действиях Ф. и Н. не имеются признаки организованной группы: профессионализм; большая степень устойчивость, которая подразумевает постоянные связи между членами группы и специфические методы деятельности по подготовке преступления; распределения ролей; тщательная подготовка и планирования преступления организатором группы; техническое оснащения и координация соучастников; тщательный подбор и вербовка соучастников; особый порядок вступления в организованную группу и т.д. Принимая во внимание, данное, в процессе разбирательства было установлено, что с целью совершения преступления Ф. и Н. вступили в предварительный сговор, однако, признаков организованной группы не было, из чего следует, что в их действиях усматривается квалифицирующий признак совершения преступного деяния «группой лиц по предварительному сговору». В следствии чего квалифицирующий признак «совершение разбоя организованной группой лиц» был переквалифицирован на «группой лиц по предварительному сговору» и санкция снижена.
При выявлении спорных и проблемных обстоятельств в институте соучастия, а кроме того и в судебной практике, было отмечено, что судебная система, довольно серьезно и зачастую выносит ошибочную квалификацию преступлений по данному институту. А, кроме того, никак не вносят ясности и четкости и постановления Пленума Верховного Суда РФ.
Так, наличие выявленных и изученных проблем находиться в прямой зависимости от ряда причин. В первую очередь, правоохранительные органы желают увеличить процент показателей о раскрываемости преступлений в институте соучастия. В данном случае идет речь непосредственно о группах по предварительному сговору, преступных сообществах и т. д. Но при этом не берется в усмотрение то, что в каком – то конкретном преступлении отсутствуют признаки, к примеру, организованной группы. Кроме того, некоторые свидетели дают заведомо ложные показания, что вводит в заблуждение суд, в свою очередь суд, не разобравшись до конца, выносит приговор, основываясь на ложные показания свидетеля, и тем самым подтверждает неверную квалификацию преступления. Следовательно, отсутствие конкретных критериев отличия между группой лиц по предварительному сговору и организованной группой в уголовном законодательстве также способно вводить в заблуждение суд.
Таким образом, государству следует предпринимать меры с целью исправления данных пробелов и ошибок. Первостепенно, необходимо разработать четкие критерии разделения между группой лиц по предварительному сговору, преступным сообществом, организованной группой и т. д. Кроме тог, необходимо тщательнее осуществлять следственные мероприятия по данному институту, при этом обязательно привлекать к ответственности должностных лиц правоохранительных органов, которые сознательно «закрыли глаза» на отсутствие признаков определенного преступления.


Глава II. Уголовно – правовое значение соучастия в преступной деятельности
2.1 Виды и формы соучастия в преступлении
Соучастия как абстрактного явления не существует, оно всегда реализуется в конкретных видах и формах. Проблема в том, чтобы свести все многообразие различных проявлений соучастия в жизни к четко очерченным видам и формам для справедливой оценки деятельности соучастников и назначения им наказания. На сегодняшний день вопрос о видах и формах соучастия – один из наиболее дискуссионных в доктрине. Ученые так и не смогли выделить единые критерии для классификации, а законодательная классификация признается неэффективной и ограниченной.
Стоит отметить, что выделение отдельно видов и форм не сразу было признано в науке, и до сих пор остаются ученые, которые считают такое деление, не имеющим практического смысла и не влияющим на практическое применение закона. Так, одной из первых классификаций, предложенной в доктрине выделялось 4 вида соучастия в зависимости от характера и степени юридической связи участников:
- без предварительного сговора;
- с предварительным сговором;
организованная группа;
- соучастие особого рода.
В последующем, другие ученые, соглашаясь с предложенным делением, использовали для него термин «формы соучастия», предлагая, в то же время виды соучастия выделять по критерию роли и степени участия лица в преступлении, а именно простое соучастие (соисполнительство) и сложное соучастие (соучастие с разделением ролей).
Данные категории, в связи со сложившейся в юридической науке традицией, рассматриваются во взаимосвязи. Под «формой» обычно понимают внешнее выражение явления, под «видом» – внутреннее. Таким образом, происходит формирование двух классификаций, дополняющих друг друга и более полно раскрывающих институт соучастия.
Наибольшее распространение со стороны научного сообщества получила классификация соучастия на виды по характеру выполняемой соучастниками функции простое (соисполнительство) и сложное (соучастие с распределением ролей) соучастие. По степени согласованности – на четыре формы: группа лиц, группа лиц по предварительному сговору, организованная группа, преступное сообщество. По мнению автора, такая классификация не лишена явных недостатков. Во-первых, это создает ложное представление о сложном соучастии только лишь как о виде соучастия, в то время как оно может выступать в качестве отдельной конструкции. По - мимо этого, соучастие с распределением ролей может быть одной из характеристик таких форм соучастия, как группа лиц по предварительному сговору, организованная группа и преступное сообщество. В первом случае сложное соучастие будет выступать как самостоятельная форма соучастия с особенностями квалификации деяний соучастников (ссылки на ст. 33 в квалификации организаторов, подстрекателей и пособников), во втором же случае оно будет выступать как способ взаимодействия соучастников. При таких условиях причислять сложное соучастие к «видам», которые выступают второстепенным делением по отношению к «формам», является спорным решением.
Во-вторых, предложенная классификация выглядит, как попытка оправдать законодательный подход, закрепленный в ст. 35 УК РФ. В - третьих, данный подход не учитывает формы соучастия, закрепленные в Особенной части УК РФ, что, при его применении на практике, создает определенные сложности.
Так, Карлов В.П. выделяет формы соучастия в зависимости от двух критериев: по характеру совершаемых действий соучастие бывает простое и сложное, а по характеру интеллектуально-информационной связи между участниками – группа лиц по предварительному сговору и группа лиц без предварительного сговора. Под видами соучастия автор предлагает пони мать определенную деятельность соучастников преступления: исполнение преступления, организация преступления, подстрекательство и пособничество. Тем самым вид соучастия и вид соучастника будут являться взаимосвязанными понятиями, определяющими друг друга. Такой подход представляется странным, поскольку формы и виды соучастия оказываются практически не связанными друг с другом, к тому же вызывает сомнения практическая значимость такого деления соучастия ввиду терминологического смешения с видами соучастников.
В последние годы в литературе было предложено много оригинальных классификаций. Одной из таких заслуживающих внимания является классификация Петрова С.В., который к видам соучастия (которые он считает лишь «теоретической категорией, не имеющей самостоятельного существования») относит простое (без распределения ролей); сложное (с распределением ролей); соучастие особого рода (преступное сообщество); с предварительным сговором; без предварительного сговора. Формы соучастия он подразделяет на группа лиц; группа лиц по предварительному сговору; организованная группа; преступное сообщество.
Представляется, что и данная классификация не лишена недостатков. Так, преступное сообщество одновременно входит в две классификационные группы: вид соучастия и форма соучастия, что с точки зрения классификации явлений не допустимо.
Необычный подход был представлен А.В. Шеслером. В зависимости от характера и степени общественной опасности он выделяет такие разновидности соучастия, как группа лиц, группа лиц по предварительному сговору, организованная группа и преступное сообщество. При этом предложенное деление сам автор относит к «типологии соучастия», отличая ее от «классификации на виды и формы», а выделенные разновидности именуются «категориями соучастия», ввиду того, что этот термин используется при делении преступлений в ст. 15 УК РФ. По мнению автора, эта точка зрения Шеслера А.В не учитывает наработки уголовно-правовой науки в сфере классификации соучастия, к тому же ошибочным является использование термина «категории», поскольку соучастие в собственном смысле слова не является преступлением, а отражает способ взаимодействия лиц при его совершении