Великий Собор Восоединения 879-880 в Св.Софии. Решения Собора

Введение.
С момента основания Христианская Церковь целенаправленно производила собственную морально-правовую систему внутренних и внешних предписаний, правил и норм, которые призваны упорядочить церковную жизнь, - каноническое право.
Нормы канонического права были заложены Святыми Апостолами, Святыми Отцами, а также высоким церковным законодательным органом -
Вселенскими соборами.
Вселенские соборы решали как догматические вопросы, так и вопросы церковного устройства и церковной политики, а также проблемы самостоятельности Церквей со своим иерархическим правлением. Постановления таких Соборов обязательные для всех христианских Церквей во всем мире.
Исторически в христианстве сложились четыре канонических центра - Александрия, Антиохия, Иерусалим, Рим. До падения Рима, Константинополь и Рим представляли собой два больших христианских пространства, со своими геополитическими, экономическими и политико-правовыми интересами.
Среди европейских ученых исследовавших деятельность Вселенских Соборов такие как С. Армстронг, Г. Буассье, Есть Брукс, В. Ваграм, А. Дучесне, Р. Дженкинс, С. Рааб, В. Тефлера, Ф. Мокси, Б. Кидд, X. Чедвик, Ф. Хугес и др. Следует отметить научные исследования посвященные Вселенским Соборам авторитетных мыслителей как И. Андреев, Т. Барсой, В. Лосский, В. Голубков, М. Заозерский, Д. Лебедев, Г. Остроумов, Е. Трубецкой, А. Карташев, Л. Карсавин. Отдельно следует выделить работы по теме Вселенских Соборов богослова Георгия Флоровского. Среди ведущих современных ученых деятельность преимущественно восточных соборов III-XI в. и их последствия для европейского социума частично освещали в своих трудах А. Бородин, А. Дворкин, А. Мусин, М. Усков и другие.
Вселенские соборы, их место и роль в церковной жизни.
Высшая законодательная власть в Церкви - Вселенский собор. Вселенский собор - это собрание пастырей и учителей Церкви, приглашенных по возможности из всех стран христианского мира для совместного решения вопросов, касающихся Церкви и решение которых после этого принимает и признает вся Церковь.
Чтобы Собор мог называться Вселенским в строгом смысле, он должен полностью соответствовать как внутренним, так и внешним соответствующим требованиям. Между ними главное заключается в том, чтобы на таком соборе участвовали все Поместные Церкви при личном присутствии своих предстоятелей или их представителей. В крайнем случае, наличие отдельных посланий, в которых изложены мысли той или иной Церкви из известных вопросов, или наконец, предъявлением заявления со стороны Церкви или нескольких Церквей, находящихся в каком-нибудь исключительном положении, в готовности их признать все решения Собора.
Вселенское же значение соборов зависит и от других требований, кроме вышеупомянутых, одним из внешних является то, чтобы решение собора было принято всеми Церквями, как теми представителями, которые присутствовали на соборе, так и теми, которые не могли лично присутствовать. В частности, чтобы решения Собора были приняты всем клиром и народом Церкви.[2] Это требование особенно важно потому, что касается полного состава Церкви, подтверждая единодушие признание и святости соборных определений, в то же время этот механизм переносится из области теории в жизнь Церкви и делается достоянием всех ее членов без различия их положения в церковном организме. Кроме внешних условий, для признания «Вселенского» должны быть строго соблюдены и некоторые внутренние условия. Прежде всего, это касается того, чтобы вопросы, которые рассматривались на соборах, имели вселенское значение, именно потому, что они касались вопросов веры и церковного учения, главных принципов бытия и устройства Церкви и имели общую важность для всех Поместных Вселенских Церквей. Второе условие - это то, чтобы собор в определениях высказывал с четкой ясностью то, что в общих главных рассуждениях все, всегда и везде соблюдались.[1]
Выполнение всех этих условий составляет главное учение православного церковного права о Вселенских Соборах, и как видим, что они строго выдержаны семью Вселенскими Соборами, которые принимает и признает православная церковь. Из указанных важны особенно внутренние условия и, на основании анализа решений предыдущих соборов, Вселенским Соборам принадлежит следующая компетенция:
1. Определение по учению Священного Писания и передачей Церкви догматов веры и изложение их в форме символов вероопределений и оросов. 2. Исследование и утверждение передачи Церкви и отделения истинной передачи от искаженной.
3. Осуждение всякого учения, которое противоречит чистоте веры.
4. Пересмотр канонов всех предыдущих соборов.
5. Определение чина церковного управления в целом и непосредственно Поместных Церквей в частности.
6. Предоставление статуса автокефалии новым Поместным Церквям с определением их места в диптихе.
7. Утверждение границ между Поместными Церквами.
8. Определение статуса и устройства Поместных Церквей.
9. Осуществление высшей судебной власти над предстоятелями Церквей и даже над всеми Поместными Церквами.
10. Издание для всей Церкви общих положительных постановлений обо всем, что касается принципов управления и жизни Церкви. [4]
Компетенция Вселенских Соборов заключалась прежде всего в решении спорных догматических вопросов. Это преимущественное и почти исключительное право именно Вселенских, а не Поместных Соборов. Опираясь на Священное Писание и общецерковную Передачу, Отцы Соборов изложили догматы веры, данные Спасителем в Откровении. Догматические определения семи Вселенских Соборов, содержащиеся в их оросах, имеют тематическое единство: в них раскрывается целостное тринитарное и христологическое учения. Изложение догматов в соборных символах и оросах непогрешимо; именно в них и обнаружена исповедуемая нами непогрешимость Церкви. [1]
О догматах сказано в ответе Восточных Патриархов, что в Божественных догматах никогда нет места икономии или снисхождению, потому что они непреклонны и хранятся со всяким благочестием всеми православными как нерушимые; и тот, кто переступит наименьший из этих догматов, осуждается и подвергается анафеме как раскольник и еретик, и все считают его отлученным. В связи с этим Соборам принадлежит право окончательного суждения, которое не подлежит отмене, о всяком учении, которое возникает в Церкви, о том, соответствует ли оно Преданию, противоречит ему, а также право подвергать анафеме лжеучителей и их сторонников. [3]
Чрезвычайно большое значение Вселенских Соборов в дисциплинарной сфере. Соборы выдавали каноны, в которых фиксировалось обычное право Церкви или предоставлялся более высокий, общецерковный авторитет постановлениям Поместных Соборов. Вселенские Соборы утверждали правила Поместных Соборов и Отцов. Они меняли и уточняли дисциплинарные определения, сложившиеся ранее. Наконец, Соборы вершили суд над предстоятелями автокефальных Церквей и другими иерархами не только по обвинению их в ереси, но и в связи с нарушениями дисциплины или незаконным занятием церковных должностей. Вселенскому Собору принадлежало также право выносить суждения о статусе и границах поместных Церквей. Очень трудный вопрос о церковном принятии, о рецепции постановлений Соборов и в связи с этим о критериях вселенскости Собора. [5]
Из истории хорошо известно, что некоторые из Соборов, не признавались Вселенскими или даже прямо осуждены как разбойничьи, по количеству представленных на них Поместных Церквей не уступали Соборам, признанных Вселенскими, во всяком случае, наиболее малочисленному из них - I Константинопольскому. Первые пять веков этого периода (313-843) были временем особенно напряженной борьбы с еретиками и, в частности, упорной работы богословской мысли. Борьба эта охватывала собой как Восток, так и Запад империи. Но в ходе развития этих богословских споров на Востоке и Западе резко обозначились другие специфические проблемы. При сильно развитом теоретическом мышлении на Востоке предметом богословских споров служили преимущественно абстрактные вопросы христианской догматики (о единосущности Сына Божия и Духа Святого Отцу, о соединении двух природ во Христе и т.д.); на Западе же, вследствие приоритета практицизма, главный интерес вызвали практические проблемы христианской системы, то есть те, которые имели жизненно практическое применение, например, о свободе и благодати, о Церкви и ее дисциплине

. Споры вокруг богословской мысли этой эпохи ставили перед собой двойную задачу: с одной стороны, нужно было отбросить еретические учения, а с другой - дать точное определение тем истинам христианской веры, которые искажались в лжеучение еретиков. Эта задача достигалось как субъективными силами христианских богословов, так и общей коллективной деятельностью Христианской Церкви. [1]
Отражением этой деятельности Церкви и были Вселенские Соборы. Начиная с IV, последующие века были, можно сказать, расцветом соборной деятельности Христианской Церкви. А поскольку греко-римская империя сравнивалась в собственном воображении со Вселенной, то и Соборы такого рода получили название «Вселенских». Главной причиной созыва Вселенских Соборов было возникновение ложных утверждений в вопросах христианского учения. Для борьбы с ними недостаточно было их отрицать или опровергнуть в произведениях православных богословов, так как такие произведения не имели обязательной силы для всех и были мало доступны. А учитывая то, что эти ереси охватывали собой широкие просторы Христианской Церкви, против них бессильны были и решения Поместных Соборов. Единственным оружием, которое могло поразить псевдоверование, было слово всей Церкви, трибуной для которого стали Вселенские Соборы. Как выражение общецерковного сознания, они имели силу обязательного правила веры для всех православных. [1]
Кроме догматических определений, на Вселенских Соборах решался вопрос о других аспектах церковной жизни: управление, богослужения, дисциплины и тому подобное. Такой деятельностью Вселенские Соборы достигали единства внутреннего и внешнего благоустройства церковной жизни. Церковь, произнося свое вероучение в форме догматов, вдохновляется силой Святого Духа и утверждается авторитетом своего главы - Иисуса Христа. Основные догматы христианства формировались и провозглашались на первых семи общецерковных, то есть Вселенских (IV-VIII вв.) Соборах. В канонах нет определений, касающихся Вселенских Соборов: их состава, полномочий, условий созыва, инстанций, которые правомочны их созывать. [2] И это не случайно. В отличие от римско-католической экклезиологии и каноники, ставящих Вселенские Соборы в подчиненное к Римскому епископу, православная экклезиология видит во Вселенском Соборе высшую инстанцию земной Церкви, которая находится под прямым водительством Святого Духа, а потому не может подлежать жесткой регламентации. По своему составу Вселенские Соборы были, в основном, епископскими корпорациями. Это видно уже из традиционного названия Соборов по количеству епископов, участвовавших в них: Никейский Собор вошел в историю как Собор 318 Отцов. Соответственно и другие соборы именовались по количеству Отцов Церкви. Пресвитеры или диаконы были на Соборах как полноправные члены только в тех случаях, когда они представляли своих епископов, чаще всего папу и патриархов. Пресвитеры и диаконы участвовали в соборных деяниях также и как советники своих архиереев. Их голос мог быть выслушанным на Соборе. Известно, какое большое дело сделал на Никейском Соборе святой Афанасий Великий, который прибыл в Никею со своим епископом - святым Александром Александрийским. [4]
Из мирян на Соборах присутствовали императоры и высшие чиновники государства. Но соборные определения - оросы - подписывались только епископами или их заместителями. При этом епископы были на Соборе представителями своей Поместной Церкви и выражали не собственные мысли, а свидетельствовали о вере своей Церкви. Что же касается подписей императоров под актами Вселенских Соборов, то они лишь оказывали оросам и канонам Соборов авторитет государственных законов. Право участия на Вселенских Соборах и право голоса в соборных решениях принадлежит епископам. Следует заметить, что на сборах не было установленного четкого кворума легитимности, как в настоящее время в поместных или других соборах. Члены клира, пресвитеры, диаконы, которые помогали епископам при обсуждении поставленных вопросов, либо приглашенные собором, вступали в диспуты с противниками и отвергали их доводы. Из таких пресвитеров и диаконов могли иметь решающий голос, наряду с епископами, только те, кто являлся уполномоченным от своих епископов и кто заменял отсутствующих епископов. В таком случае заместители епископов подписывали и решение собора вместе с другими действительными его членами. Допускались на собор и верные миряне, богословы, философы, и вообще все те, кто изучал вопросы, которые были представлены для обсуждения, по предложению епископов давали нужные объяснения и способствовал лучшему определению истины. [2]
Относительно присутствии императора или его представителя, то это было только ради сохранения порядка и мира, но никогда не с целью обсуждения вопросов, которые были предложены на рассмотрение собора. Соответственно, для сохранения порядка на соборе и для управления им, были епископы, которые руководили и в ходе собора выносили вердикты. Из истории Вселенских соборов мы видим, что на I и II Вселенских Соборах руководили епископы Антиохийской Церкви - Евстафий и Мелетий соответственно, но это потому, что они были уважаемыми епископами на тех соборах. После подъема Константинопольской кафедры (II Вселенский Собор), главенствующими были епископы, а точнее патриархи вышеупомянутой кафедры. Русский церковный историк начала ХХ века Алексей Лебедев утверждает, что между присутствующими епископами I Вселенского Собора, высокое место, несомненно, занимали Александр Александрийский и Осий Кордубский. В послании Никейского собора к Александрийской Церкви собор называет Александра «главным деятелем», а Афанасий пишет об Осии, что он много поспособствовал этому собору в Никее, выложил истинную веру. Но здесь скорее речь идет об их активности на соборе и выражение их мудрости, а не о председательстве. [5]
Касательно численности собора, то это не имело большого значения в подъеме статуса собора до Вселенского, и не стоит понимать обязательное присутствие на соборе всех епископов, которые были в мире, что было бы, конечно, невозможно, причем были и поместные соборы, на которых было в два раза больше епископов, чем на некоторых вселенских, но все же эти соборы имеют только поместное значение. Даже присутствующие на соборе епископы не знали точного количества членов собора, и этим не занимались. Святые отцы в своих посланиях часто указывали на количество членов, и поэтому, несмотря на много разногласий Церковь все же приняла в традицию и именует соборы в честь количества присутствующих на них Святых отцов. Что касается инстанции, которая созывает Вселенские соборы, то все семь Соборов были созваны императорами.[5] Это бесспорный исторический факт, который могут опровергнуть поздние римско-католические фикции о том, что императоры, созывая Соборы, якобы выполняли поручение пап. Но констатация данного факта не дает никаких разумных оснований отрицать возможность созыва Собора по почину других, собственно церковных инстанций. Такое возражение было бы недопустимо смелым вторжением в сферу действий Святого Духа. Вселенские Соборы преимущественно созвали по согласованию с Церковью и императором. Представителем государственной власти на них был специальный чиновник, которого назначал император. Он открывал Собор, зачитывая императорскую грамоту. Государственная власть за свой счет удерживала членов Собора, оплачивала им все расходы. Император имел всю власть в империи, поэтому было бы фактически невозможным созвать собор без его согласия. Императоры были заинтересованы в созыве, ведь ситуация в империи во время возникновения ересей была напряженной, и они хотели как можно быстрее решить проблемы, которые возникали перед церковью. Например, император Константин Великий хотел видеть христианство единственной крупной государственной религией, поэтому все споры, которые возникали, быстро хотел прекратить и посылал епископов в эпицентр возникновения ересей, чтобы епископ содействовал прекращению споров