Строгановы и освоение Сибири

Введение

Открытие и освоение суровых северных территорий, земель Урала и Сибири русскими людьми было сродни открытию испанцами и португальцами Нового Света, освоению европейцами богатств новых континентов. Присоединение новых необъятных территорий к Московскому государству и необходимость их освоения не только территориально чрезвычайно раздвинуло его пределы, но и вдохнуло в государство новые силы, придало новые импульсы его развитию, хотя и поставило, вместе с тем, перед ним очень сложные задачи, требовавшие новых больших усилий.
Актуальность темы заключается в том, что история предпринимательской деятельности Строгановых тесно связана с историческими судьбами России на протяжении длительного многовекового периода. Изменения, которые претерпевало их предпринимательское дело, направление его развития, формы и методы накопления и хозяйствования, во многом, были характерны для всего московского государства, а позднее и обширной Российской империи. Сам исторический путь именитой династии это – живая история нашего государства, громадное живописное полотно, пронизанное драматическими контрастами, игрой света и тени. Это история в лицах и портретах, наполненная судьбами многих крупных государственных деятелей, царедворцев, военачальников и дипломатов, меценатов и деятелей культуры. «Выйдя из разбогатевших поморских мужиков, Строгановы поднялись до звания гостей, стали в начале XVII в. единственными в стране «именитыми людьми», в XVIII в. превратились в баронов, а позже – в графов Российской империи». Еще большее значение имеет для современности опыт хозяйствования Строгановых в землях Сибири.
Целью работы является изучение «вотчины» Строгановых и ее роли в освоении Сибири. Для выполнения данной цели ставятся следующие задачи: охарактеризовать хозяйственную и изучить административную деятельность Строгановых.

Хозяйственная деятельность Строгановых
Хозяйственный статус cтрогановской «вотчины»

Из-за отсутствия в жалованных грамотах четких определений первоначальный юридический статус владений Строгановых вызывал споры уже в дореволюционной историографии. Именуемые вотчиной (наследственной собственностью), строгановские земли первоначально, как отмечал русский историк П.И. Небольсин, представляли собой «кортомное» (посессионное) владение или аренду, поскольку Строгановым предоставлялось лишь право на льготных условиях пользоваться естественными богатствами приобретенного края, но далеко не в тех размерах, какие обеспечивает право полной собственности.
Пожалованные Строгановым земли до их прихода в экономическом смысле считались «пустым местом», не приносившим государству никакого дохода. Они были свободны от уплаты даней и податей (в частности, ясачной повинности), которыми обычно облагалось туземное население присоединяемых восточных территорий.
Зарождение «вотчины» Строгановых очень выразительно характеризует разделение функций государства и частных промышленников, которое в дальнейшем многократно практиковалось при освоении Урала и Сибири. В интересах заселения и освоения потенциально богатых, но геополитически уязвимых территорий государство на некоторый срок уступало право их первичного освоения (как и все связанные с этим риски) частным лицам, оставляя за собой лишь стратегический контроль.
Так, Григорию Строганову предоставлялось право на пожалованных землях поставить городок, снабдив его пушками и пищалями; заводить на свои средства пушкарей, пищальников и воротников «для береженья от нагайских людей и от иных орд»; по речкам и озерам – рубить лес, распахивать пашни, ставить дворы, ловить рыбу, искать рассолы, ставить варницы и вываривать соль. Для снабжения пашен и промыслов рабочей силой Строганову разрешалось беспрепятственно призывать людей со стороны, за исключением податного населения. Как можно увидеть, государство в этом вопросе бдительно охраняло свои фискальные интересы.
За все материальные трудности по хозяйственному освоению новых территорий и их обороне от набегов Строгановы получали не только долгосрочную льготу (Григорий – на 20 лет, Яков – на 10) в виде права безоброчно вести многообразную хозяйственную деятельность – от уплаты всех государственных податей освобождалось и призванное ими на новые земли население. Строгановы освобождались также от повинности бесплатно снабжать подводами, проводниками и кормами следующих через их земли государевых посланцев (послов, гонцов и др.). В пределах своего владения им разрешалось вести с приезжими беспошлинную торговлю хлебом, солью и другими продуктами по свободным ценам. По прошествии «урочных лет» Строгановым предписывалось доставлять все подати и оброки непосредственно в Москву. На всех иных территориях государства продажи соли и рыбы, доставляемых из строгановских владений, подлежали обложению пошлиной на общих основаниях.
Существенной уступкой государства было и то, что на своих землях Строгановы получали полный административно-судебный иммунитет – право управлять своими поселянами и судить их по всем видам преступлений. Неподсудность Строгановых и их людей наместникам и их тиунам получила повторное закрепление в царской грамоте 1564 г., из чего можно сделать вывод о том, что в судебно-правовой сфере отношения Строгановых с соседними местными администрациями выстраивались не сразу и далеко не бесконфликтно. Сами же Строгановы по всем возможным к ним имущественным и денежным искам должны были судиться только в Москве.
Вместе с тем у льготного режима строгановской «вотчины» были ограничения. При обнаружении месторождений серебряных, медных и оловянных руд Строгановым предписывалось не разрабатывать их самим, но немедленно сообщать о находках в государственные инстанции. Им не только разрешалось привлекать на свои земли не обремененных тяглом людей, но и вменялось в обязанность принимать таковых из числа самостоятельно пришедших, не препятствуя им заниматься в том числе солеваренным промыслом и рыбной ловлей

. Запрещалось также чинить препятствия свободной беспошлинной торговле приезжающих из других частей государства купцов и торговцев, самовольно облагать повинностями местное туземное население («пермичей») и посягать на их старые промысловые угодья. Фактически государство рядом оговорок потенциально изымало из хозяйственной юрисдикции Строгановых все угодья туземного населения, которые облагались прежде государственными повинностями или ясаком в пользу незадолго до этого завоеванного Казанского ханства.
Под строгим контролем государства находилось и устройство в строгановской «вотчине» городских поселений. После возведения указанного в царской грамоте 1558 г. «городка» Канкора Г. Строганову пришлось отдельно просить разрешения поставить в 20 верстах от него, на месте обнаружения новыхсоляных рассолов, еще один укрепленный городок – Кергедан (Орел-городок). Это право было ему предоставлено жалованной грамотой 1564 г.


Пожалование сибирских земель

В 1574 г. Григорий и Яков Строгановы получили от Ивана IV новое пожалование на соседние с их владениями сибирские земли. Это стало прологом к деятельному участию Строгановых в организации похода Ермака в Сибирь в 1581 г., но не имело важных последствий для их собственной хозяйственной экспансии. Самый дальний горизонт освоения, согласно жалованной грамоте, должен был простираться до Иртыша и Оби. Эти земли предоставлялись Строгановым с 20-летним льготным периодом, в течение которого они и призванные ими на поселение люди освобождались от всех государственных податей и повинностей, однако их отдельные хозяйственные права заметно расширялись: им разрешалось на сибирских землях самостоятельно заниматься железоделательным промыслом, а также проводить опыты по переработке других руд и минералов.
При этом государство возлагало на Строгановых и государственные функции – обязывало их облагать в пользу государства всех «иных людей», желавших заняться выплавкой металлов, оброком, размер которого должен был определиться в зависимости от богатства местных руд. Таким образом государство стремилось и на дальней окраине в существенном для себя вопросе обеспечения металлами сохранить стратегический контроль. Кроме того, вместе с правом беспошлинной торговли в своих новых владениях Строгановы получали право вести на этих же условиях и внешнюю торговлю. Возлагались на них и политические задачи – приводить в русское подданство и брать под свою защиту подвластных Сибирскому ханству местных туземцев («остяки», «вогуличи», «югричи», «самоедь»), организовывать сбор и отправку взимаемого с них ясака в Москву.
Возрастающая щедрость власти и ее особое доверие к Строгановым объяснялись ее заинтересованностью в создании укрепленного и хозяйственно обустроенного русскими людьми заслона против участившихся набегов «сибирского салтана» на пермские владения. Для Строгановых же проникновение в Сибирь представляло интерес с точки зрения диверсификации их хозяйственной деятельности, в том числе добычи и торговли пушниной.

Административная деятельность Строгановых
Взаимоотношения Строгановых с государством

Хотя государство и требовало от Строгановых не посягать на соседние территории, не оговоренные в жалованных грамотах, контроль за этим со стороны правительства был едва ли возможен, поскольку границы владений Строгановых фиксировались приблизительно. Необходимость обращаться к правительству за новыми пожалованиями возникала для Строгановых только в тех случаях, когда хозяйственные перспективы требовали крупных приращений территории, явно выходивших за ранее положенные пределы.
Еще в дореволюционной литературе историками были поставлены под сомнение и первенствующая роль Строгановых в заведении солеваренного производства в Прикамье, и законность их прав на целый ряд территорий. Было доказано, что земли, приобретенные Строгановыми по жалованной грамоте 1558 г., можно было считать «пустыми» лишь с большой натяжкой, поскольку они издавна использовались как «отхожими людьми» Чердынского и Усольского уездов (имевшими на них даже уставную грамоту от 1553 г.), так и местным ясачным населением (от лица которого в пользу Строгановых перед царем свидетельствовал «пермич» Кодаул, вероятно, подкупленный солепромышленниками). Нечеткость границ строгановских владений и стихийное расширение их хозяйственной активности за пределы своих «вотчин» приводили к неизбежным столкновениям государственной и «вотчинной» юрисдикций, в частности, к конфликтам с русским и туземным населением и, как следствие, с воеводскими администрациями. Большая часть таких конфликтов (вторая половина XVI–XVII вв.) разрешалась в пользу Строгановых, располагавших на местах своей легальной частной армией. Высшая власть вмешивалась лишь в тех случаях, когда деятельность Строгановых вступала в явное противоречие с фискальными и другими стратегическими интересами государства.
Так, в 1622 г. чусовские «вогуличи» пожаловались в столицу о «насилстве и обидах» Максима Яковлевича Строганова, который посылал своих людей «в их вотчины, украдом, соболей и куниц и бобров и всякого зверья и рыбы ловити», чем подорвал их способность платить ясак в государственную казну. Несмотря на благожелательное отношение к Строгановым царя Михаила Федоровича, на эту жалобу последовал его строгий указ верхотурским воеводам И. Пушкину и Д. Зубову выслать на место стрельцов и казаков, перехватывать нарушителей и вершить над ними суд в Верхотурье.
В октябре 1683 г. верхотурскому воеводе М. Толстово поступил суровый царский указ с требованием принять меры против самовольных действий Григория Дмитриевича Строганова. Обвинения сводились к тому, что его люди самовольно проложили через Чусовскую вотчину новую проезжую дорогу в Сибирь, по которой туда бежали тяглые крестьяне из Чердынского и Усольского уездов и из поморских городов