СССР накануне Второй Мировой Войны

Введение

Актуальность исследования. На сегодняшний день существует большой пласт работ о внешней политике СССР в накануне и в период Второй мировой войны. Но в изучении данной темы все еще остается много нерешенных вопросов. Каждый автор выдвигает свои гипотезы, предположения и нередко домыслы относительно формирования и проведения внешнеполитической деятельности Советского государства перед Второй мировой войной, а также большой идеологической окраской характеризуются исследования внутриполитической обстановки накануне войны. Мнения учёных часто характеризуются значительным расхождением во взглядах и подчас взаимоисключают друг друга. Поэтому изучение внешне- и внутриполитической деятельности СССР в рассматриваемый период, поможет выяснить, как проводилась политика руководства СССР перед войной и её основные моменты.
Целью исследования является анализ внутренней и внешней политики Советского государства в 1930-1941 гг. В соответствии с целью в работе решались следующие задачи:
выявить особенности советской внутренней политики накануне Второй мировой войны;
охарактеризовать внешнеполитическую деятельность СССР накануне Второй мировой войны.
Степень разработанности темы исследования в литературе. Теме исследования внешней политики СССР и его внутриполитической обстановки посвящено много работ известных историков, политологов, журналистов, дипломатов, военных экспертов. Использованную в нашем исследовании литературу можно разделить на отечественную и зарубежную.
Среди отечественных исследователей представлены работы, посвященные разнообразным аспектам внешней политики СССР. К примеру, особенности комплексной внешнеполитической стратегии СССР накануне Второй мировой войны освещены в трудах С.А. Ланцова, В.В. Здановича, В.И. Левина, Ф.С. Мусина, И.А. Петровой и др.
Проблеме внутриполитического развития СССР накануне Второй мировой войны посвящены работы Г.М. Ипполитова, И.В. Попова, Ф.Л. Синицина, Т.Н. Синюковой и др.
Зарубежные исследователи, в свою очередь, менее подробно рассматривают изучаемый период развития СССР, концентрируясь, в основном, на общих аспектах развития СССР. Это работы Э. Бьюкенена, М.Кана, К. Ривера, М. Эдель и др.
Таким образом, имеющиеся источники создают достаточные возможности для раскрытия основной цели и задач нашего реферата.
1. ВНУТРЕННЯЯ ПОЛИТИКА СССР НАКАНУНЕ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

Строительство нового строя в СССР представляло собой сложный и многогранный процесс. Было бы неправильно его представлять в виде прямой линии всегда круто направленной вверх. Все было на этом пути: и труднопреодолимые барьеры, и мощные рывки вперед, и грубые ошибки, и просчеты, и замедление темпов. Поэтому особенно интересным в этой связи является изучение внутренней обстановки в СССР накануне Второй мировой войны её основных аспектов.
В области экономики вместо органического сочетания интересов, наметившегося в предыдущие годы, вместо взаимозависимости и взаимодополняемости между промышленностью и сельским хозяйством возникло чрезвычайно острое противоречие. Оно было следствием непродуманной политики сталинского руководства, которое пыталось решать задачи индустриализации за счет крестьянства, путем его ограбления, деклассирования, перемещения полупролетарских масс в города. Безусловно, индустриализация как экономическое мероприятие была остро необходима для молодой Страны Советов.
Курс на индустриализацию страны, провозглашенный XIV партсъездом в декабре 1925 г., начал проводиться уже в условиях НЭПа и сразу же дал быстрый рост производства промышленной продукции. К началу первой пятилетки был превзойден уровень дореволюционной России по всем отраслям производства, кроме выплавки чугуна. Приобрело широкий размах строительство. Первостепенное внимание было сосредоточено на создании энергетической отрасли экономики. Огромные трудности в создании промышленных гигантов вряд ли удалось бы преодолеть, если бы не энтузиазм строителей нового общества, который с особой силой проявился на индустриальных стройках.
Принятая в апреле 1929 г. задача довести за пятилетку выплавку чугуна до 10 млн. сталинскому руководству казалось недостаточной. В январе 1930 г. она была увеличена до 17 млн. т. При этом она выдвигалась перед всеми партийными, профсоюзными и общественными организациями «как важное народнохозяйственное задание».
Сталинский «большой скачок» в металлургии, как и в других отраслях промышленности, привел лишь к большой дезорганизации в промышленном производстве, к чрезвычайному осложнению экономической ситуации и неоправданным затратам материальных и человеческих сил. В конечном итоге в 1932 г. в стране было выплавлено только 6, 2 млн. тонн чугуна. Сталинская задача не была выполнена и в 1940 г., когда удалось вы плавить 14,9 млн. тонн чугуна. Рост производства промышленной продукции в 1932 г. превзошел уровень 1928 г. в 2,3 раза, и это, несомненно, стало большим достижением, хотя по плану предусматривался рост в 2,8 раза. Вторая пятилетка (1933-1937 гг.) дала увеличение стоимостной оценки промышленной продукции в 2,2 раза. Однако рост производства при этом был неравномерным и сопровождался усилением диспропорций и трудностей.
После рывка первой пятилетки с ее почти 20 % среднегодовым приростом производства промышленной продукции произошел спад: 1933 г. дал увеличение ее объема всего на 5%. Новый подъем 1934-1936 гг. (среднегодовой темп составил более 20%) изменился замедлением темпа промышленного производства (в 1937 г. объем продукции увеличился на 11%, в 1938 - на 12%) из-за резкого отставания топливно-энергетической базы. Сказались и массовые репрессии, обрушившиеся на партийные, советские и хозяйственные кадры.
В 1936-1937 гг. было уничтожено большое количество руководителей заводов, ведущих деятелей промышленных наркоматов, которых стандартно обвиняли во «вредительстве». Несмотря на все последствия, связанные с культом личности Сталина, сдвиги в социалистической индустриализации были бесспорными. В 1937 г. промышленное производство выросло в СССР по сравнению с 1929 г. более чем в 4 раза, а по сравнению с 1913 г. в 8,2 раза. Если в 1918-1929 гг. среднегодовые темпы роста продукции промышленности составили 6,9%, то в 1930-1940 гг. - 16,5%. Особенно значительным был рост продукции машиностроения и металлообработки: в течение первой и второй пятилеток - в 12 раз. В годы предвоенных пятилеток было построено около 9 тыс. крупных промышленных предприятий. Базовыми отраслями промышленности стали топливно-энергетический комплекс и многоотраслевое машиностроение. Значительный шаг вперед сделала металлургия. Например, наращивал производство завод «Запорожсталь», который специализировался на выпуске качественного металла. На нем в конце второй пятилетки был достигнут полный металлургический цикл, а цех электропечей завода, который позже выделился в самостоятельный завод - «Днепроспецсталь», по своему могуществу и техническому совершенству занял одно из первых мест в мире.
Характер и объемы реконструктивных работ достаточно часто граничили с новым строительством. Усилиями работников, инженеров, ученых была достигнута технико-экономическая независимость страны. Потребности отечественной экономики в сложных машинах теперь довольствовались без технической или любой другой помощи из-за рубежа. Удельный вес импорта машин и оборудования для использования в народном хозяйстве составлял накануне Первой мировой войны 43,6%, а в 1937 г. 0,9%. Дореволюционная Россия по объему валовой продукции занимала пятое место в мире, а ее доля в мировом промышленном производстве составляла только 2,6%. К концу второй пятилетки по объему валовой продукции СССР вышел на первое место в Европе и второе - в мире, а удельный вес промышленной продукции страны составлял почти 10% от общемирового.
Нельзя не отметить, что «сталинская» модель индустриализации поглощала огромные природные ресурсы, большое количество сырья, материалов и энергоносителей. Такая «затратная» структура хозяйства могла развиваться лишь в течение ограниченного времени и в отдельной части мира. В процессе промышленного преобразования страны резко возросло количество людей, овладевшими индустриальными профессиями. Треть населения СССР составлял теперь рабочий класс. В ту сложную, противоречивую эпоху рабочие, инженеры, специалисты обеспечили беспрецедентно высокие темпы индустриализации страны. Во имя индустриализации было взято все, что только можно, и, даже больше, чем можно, в частности из села, за счет которого промышленность обеспечивалась и дополнительной рабочей силой, и хлебом.
Осуществляя индустриализацию, советские люди вывели СССР в ряд первых мировых держав. Своим самоотверженным трудом, самоограничением на благо Родины, во имя интересов нового строя они создали и материальную основу оборонной мощи. И все же народ, особенно крестьянство, заплатили за это достижение слишком дорого. Острая нехватка оборудования, средств, металла и строительных материалов привели к концентрации ресурсов на важнейших, ударных объектах. Кредитная реформа в январе 1930 г. и реорганизация в 1932 г. управления промышленностью (ликвидация (Высшего совета народного хозяйства (ВСНХ) и системы совнархозов и создание общесоюзных промышленных наркоматов), направленные на строжайшую централизацию управления экономикой, завершили в основном переход от преимущественно экономических методов управления народным хозяйством, характерных для НЭПа, к, в основном, административно-командным, базировавшихся не на материальной заинтересованности, а на административном приказе, то есть на принуждении

. Такая система может функционировать только тогда, когда принуждение реальное, то есть внушает страх. Однако дисциплина, которой добиваются под страхом суровых репрессий, как известно, порождает робость, пассивность, стремление уклониться от принятия самостоятельных решений. Эти недостатки в полной мере сказались в ходе социально-экономических преобразований в 30-е гг.
Строжайшая централизация управления экономикой неизбежно приводила и к концентрации всей полноты политической власти в ее верхнем эшелоне, в руках небольшой группы лиц и даже одного человека - Сталина. Политическая система, на рубеже 30-х гг. изменила демократический централизм предыдущего десятилетия, сразу же складываясь как система именно авторитарно-деспотическая. С каждым годом черты произвола в ней усиливались, и к концу 30-х и в начале 40-х гг. самовластие вождя и культ его личности получили ничем не ограничиваемые формы. Невозможность публично отрицать мнение Сталина и вообще любого представителя центра, пока он поддерживался высшим руководством, приводила к тому, что всеобщее признание нередко получали и ложные идеи. Более того, многократно повторенные с высоких трибун и никем не оспоренные, они стали восприниматься как истинные для миллионов и десятков миллионов людей.
Исполнительный аппарат принимал на себя фактически законодательные функции. Государство уже отождествлялась и с обществом. На практике это проявлялось в «огосударствлении» не только экономики, но и культуры, всей общественной жизни. Оно проявилось, в частности, в передаче Всесоюзному центральному совету профессиональных союзов (ВЦСПС) функций ликвидированного в начале 30-х гг. Наркомата труда. «Огосударствливались» (и бюрократизировались) общественные организации. В начале 30-х гг. они были подчинены соответствующим наркоматами ведомств по профилю своей деятельности. Государственные интересы, а также интересы ведомств, нередко понимались неправильно, ставились выше интересов общества, класса, а тем более - человека. В целом недемократическое огосударствление экономики приводило к особому положению носителей хозяйственно-политической власти. Высшие эшелоны руководителей образовали кадры так называемых номенклатурных работников, подавляющее большинство которых занимали свои высокие управленческие должности в течение всей жизни, как только они попадали в номенклатуру, их материальный достаток обеспечивался кроме высшей и в целом заслуженной зарплаты, еще и полускрытыми привилегиями; доступом к закрытым специальным распределителям, возможностью получать дополнительные услуги социально-культурного характера, иметь лучшие условия отдыха и тому подобное.
Усиление военной угрозы дополнительно стимулировало жестокость методов управления, административный контроль. Это проявлялось в увеличении численности директивных и контролирующих органов, в усилении репрессивного режима и в других сферах. Вместо шести промышленных наркоматов, которые существовали в 1939 г., в следующем 1940 г., их уже насчитывалось 23. В соответствии увеличивался аппарат управления при значительном сокращении количества подведомственных наркоматов заводов и фабрик. Так, Наркомтяжмаш руководил лишь 43 предприятиями, Наркомат среднего машиностроения - 20. В то же время по решению мартовского (1940 г.) пленума ЦК партии перестраивалась работа Совнаркома (СНК) СССР с той же целью - усиления централизации и контроля. В его составе были выделены советы из ведущих отраслей промышленности. Пленум ЦК РКП (б), состоявшийся в июне 1940 г., одобрил предложение правительства о создании союзно-республиканского Наркомата государственного контроля, на который возлагалась проверка выполнения решений партии и правительства, контроль за расходованием государственных средств и материальных ресурсов. 28 декабря 1938 г. СНК СССР, ЦК ВКП (б) и ВЦСПС приняли постановление «О мерах по упорядочению трудовой дисциплины, улучшению практики государственного страхования и борьбы со злоупотреблениями в этом деле». Согласно ей нарушители дисциплины подвергались разнообразным административным взысканиям. 26 июля 1940 г. Президиум Верховного Совета СССР принял указ «О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного выхода рабочих и служащих с предприятий и учреждений». Рабочее время каждого работника, таким образом, было увеличено в среднем на 33 часа в месяц. 10 июля 1940 г. был принят еще один указ, по которому выпуск недоброкачественной или некомплектной продукции приравнивался к вредительству. Принятие подобных мер, конечно, сужало и без того тесные рамки демократизма советского общества 30-х гг.. Однако сложные социальные, экономические и технические вопросы плохо поддавались решению административно-командным путем.
Подобные события привели к тому, что задачу третьей пятилетки промышленность не выполнила. Более того, несмотря на значительное увеличение рабочего времени и усиление ответственности за нарушения, в 1940 г. промышленные предприятия работали еще хуже, чем в начале пятилетки. Все это с новой силой выдвинуло на повестку дня вопрос о совершенствовании хозяйственного механизма руководства промышленностью. Накануне и во время XVIII Всесоюзной партийной конференции звучали критические замечания в адрес «централизованной» командно-административной системы, которая не помогала руководителю предприятия, а, наоборот, усложняла его практическую работу.
Таким образом, сталинская коллективизация, осуществленная в конце 20-х - начале 30-х гг., представляла собой прямой отход от ленинской концепции кооперирования. По сути, она проводилась насильственным путем, без достаточной материально-технической, идеологической и психологической подготовки крестьянства. Сама идея сплошной коллективизации, не допускала никакой альтернативы, была ошибочной и привела к тяжелым последствиям.
Человеческие и материальные потери в годы коллективизации, обусловленные авантюристическими, а порой и преступными действиями сталинского руководства, сопоставимы с потерями военного времени. Ущерб, нанесенный стране сталинской коллективизацией, не был возмещен и до начала Второй мировой войны. Естественно, что это не могло не сказаться на поставках Красной Армии, создании продовольственных резервов и на морально-политическом состоянии населения страны. Установленный в колхозах экономический порядок базировался не на ленинском принципе материальной заинтересованности, хозрасчете и эквивалентном обмене между городом и деревней, а в значительной степени на внеэкономическом принуждении. Это проявлялось, прежде всего, в обеспечении отчуждения части произведенной крестьянами продукции в виде налога. Считалось, что «перекачка» средств из деревни была необходимой для индустриализации, а то, что она подрывала производительные силы сельского хозяйства, не принималось во внимание.
Обязательные поставки государству сельскохозяйственных продуктов от колхозов и единоличных крестьянских хозяйств, внедренные в 1933 г., лишь внешне получили товарную форму. На самом деле это была продразверстка. Обязательность выполнения планов государственных поставок сельхозпродуктов, которые, как правило, не имели верхней границы, стала непреложным законом взаимоотношений между колхозом и государством. Чрезвычайные меры, особенно во время заготовительных кампаний, были сведены до уровня высокой государственной политики. 14 декабря 1932 г. ЦК ВКП (б) и СНК СССР приняли необычное, как для того сурового времени, постановление. Местным партийным и советским органам было предписано с целью выполнения планов хлебозаготовок решительно бороться с контрреволюционными элементами, «не останавливаясь перед всеми видами репрессий (арест, концлагерь, высшая мера наказания)».
В духовной сфере сталинская деформация социализма проявилась в массированном идеологическом давлении, в создании обстановки всеобщего страха и подозрительности. В сознании людей утверждалась психология маленького человека, за которого думает и решает начальство, «винтика» большого механизма, который всегда можно заменить другим, таким же. Все это не могло не сказаться и сказалось отрицательно на моральном состоянии народа в предвоенный период. Однако духовный заряд Великой Октябрьской социалистической революции в значительной степени ослабил разрушительное воздействие теории и практики сталинщины на морально-политическое состояние советского общества. Серьезные деформации произошли и в политическом строе страны. К концу 30-х гг., по сути, утвердился режим единоличной диктатуры И. В. Сталина. Народные массы практически были отстранены от власти. Диктатура Сталина, прежде всего, маскировалась под диктатуру пролетариата. И хотя в стране функционировали партийные и государственные институты, они полностю подчинялись воле «вождя», который формально правил от имени партии и народа, а фактически был подотчетен только самому себе. Сталин не выражал интересов ни рабочего класса, ни крестьянства, ни интеллигенции. Прикрываясь разговорами о верности заветам В. И. Ленина, он насаждал собственную модель социализма, широко используя для этого жестокую репрессивную политику.
Таким образом, оценивая с позиций сегодняшнего итоги развития СССР в предвоенные годы, сущность и конечные результаты тогдашних социально-экономических, идеологических и внутриполитических процессов, можно вполне уверенно сказать, что они были социалистическими