Специфика ранне-московского стиля в архитектуре первой половины XV в. на примере Троицкого собора Троице-Сергиевой Лавры

Введение

В архитектуре Древней Руси конца XIV – начала XV в., так же как в иконописи, получили отражение идеи объединения мелких княжеств в единое государство под властью Москвы и освобождения от Татаро-монгольского ига. Необходимость сосредоточиться на «умной молитве» привела к появлению такой архитектурной модели храма, которая обеспечила бы адекватное освещение для создания необходимого духовного настроя среди верующих.
Одним из таких храмов стал Троицкий собор Троице-Сергиевой лавры. Троицкий собор был воздвигнут в 1422 году, и является одним из важнейших памятников раннемосковского зодчества, на что указывают его архитектурные и декоративные особенности.
Троице-Сергиеву лавру называют сердцем православной России, считая одной из самых почитаемых общерусских святынь. В решающие моменты Лавра всегда была для страны примером верности Православию, силы духа и действительной любви к отечеству. Это крупнейший действующий мужской монастырь России.
Актуальность работы заключается в том, что памятники раннемосковского зодчества, в том числе Троицкий собор Троице-Сергиевой лавры является эстетической основой для отечественной архитектуры. Традиции раннемосковского зодчества продолжают жить в современной архитектуре, его принципы заимствуются или имитируются. Памятники древнерусского зодчества окружают нас повсюду и вызывают желание изучить, узнать их историю.
Целью данной работы является изучение специфики раннемосковского стиля в архитектуре первой половины XV века на примере Троицкого собора Троице-Сергиевой лавры. Для достижения поставленной цели были обозначены следующие задачи:
Выявить особенности раннемосковского зодчества;
Рассмотреть особенности постройки монастырей древнерусского зодчества;
Проанализировать Троицкий собор Троице-Сергиевой лавры как пример раннемосковского зодчества XV века.
Объект исследования – Троицкий собор Троице-Сергиевой лавры; предмет исследования – московская архитектура первой половины XV века.
§1. Раннемосковское зодчество
Москва, первоначально пограничная крепость Владимиро-Суздальского княжества, несколько удаленная от тех местностей, которые систематически подвергались набегам монголо-татарских орд, оказалась в XIII-XIV вв. на пересечении новых торговых путей. В XIII в. город стал столицей образовавшегося Московского княжества, в 1367 г. С конца XIII века начинается быстрый рост экономического и политического значения Москвы. Территория Московского княжества расширяется, в него входит ряд важных в экономическом и стратегическом отношении городов и областей. После победы на Куликовом поле Москва становится общерусским политическим и культурным центром.
С усилением Москвы при Иване Калите начинается каменное строительство. Развитие московского зодчества прочно опирается на владимиро-суздальское наследие. От периода раннемосковского строительства до нас дошли следующие памятники: церковь Воскрешения Лазаря (1393 г.) в Московском Кремле, Спасский собор московского Андроникова монастыря (между 1410 и 1427 гг.), звенигородский Успенский собор (около 1400 г.), Рождественский собор Саввино-Сторожевского монастыря (около 1404-1405 гг.), Троицкий собор Троице-Сергиевой лавры (1422-1423 гг.), Петропавловский собор, Якиманская церковь в Можайске (сохранились только во фрагментах), Никольская церковь в селе Каменском (сильно пострадала от позднейших искажений).
В средневековом русском городе большое значение играло церковное зодчество. Собор был не только местом отправления культа, но и торжественным залом для особенно важных событий общественно-политической жизни. Для богослужений, пышность которых использовалась князьями в целях демонстрации своего богатства и могущества, требовалось большое алтарное пространство, способное вместить и клир, и многочисленную церковную утварь. В то же время, пространство для верующих должно быть наибольшим, особенно когда оно служило залом для общественных собраний.
Но, кроме практических задач, вытекавших из назначения здания, перед зодчими возникали и художественные задачи. Будучи религиозным и общественно-политическим центром города или монастыря, собор издавна считался архитектурным ядром ансамбля, его главным сооружением. В связи с этим во многих древнерусских храмах можно заметить стремление архитекторов к всестороннему балансу масс, гармоничным пропорциональным отношениям между отдельными частями здания и красивому общему силуэту. Таким образом, принимая во внимание доминирующее положение церкви в ансамбле, архитекторы постарались придать ей характер всесторонне видимой центрической структуры, убедившись, что с любой точки зрения она производит такое же гармоничное впечатление.
Теоретик архитектуры Б.А. Огнев отмечает, что сравнение композиционных схем раннемосковских и предшествовавших им древнерусских храмов показывает, что в московском зодчестве к концу XIV века нашли разрешение ряд проблем композиции (и связанной с ней разработки плана) четырехстолпного одноглавого храма, интересовавших русских зодчих более ранних периодов, в частности владимиро-суздальских мастеров XII века.
Москва воспринимала формы архитектуры различных русских земель и объединила их в своем строительстве. Для московских храмов того времени характерен крестово-купольный тип храма (все центральное пространство храма в плане образует крест), заимствованный в Византии. Как правило, в плане он прямоугольный, и все его формы, постепенно понижаясь с центрального купола, составляют пирамидальную композицию.Такой переход был было свойственен смоленским и черниговским храмам XII-XIII вв.
Барабан храма с крестообразным куполом обычно опирается на пилон - четыре несущие массивные колонны в центре здания - от которого расходятся четыре сводчатых рукава. Прилегающие к куполу полуцилиндрические своды образуют равноконечный крест.
По своему внешнему виду крестово-купольные храмы представляют собой прямоугольный объем. С восточной стороны, в алтарной части храма, к нему приступают апсиды.
По своему внутреннему устройству любой православный древнерусский храм состоит их трех частей: алтаря, средней части и притвора.
Внутреннее пространство храма организовано так называемыми нефами – продольными частями храмового помещения. В здании может быть несколько нефов: центральный, или главный (от входной двери до места певчих перед иконостасом), боковые (они, как и центральный, - продольные, но, в отличие от него, менее широкие и высокие) и поперечный. Друг от друга нефы отделены рядами колонн, столбов или арок.
Центр храма представляет собой подкупольное пространство, освещаемое естественным дневным светом, проникающим через окна барабана.
Раннемосковская архитектура наследует от владимиро-суздальской технику белокаменного строительства и типологию четырехстолпных храмов, но привносят ряд новаций, делающие очертания храмов более приземистыми и суровыми в сравнении с изящными владимирскими постройками.
Храмовой архитектуре Московского княжества XIV-XV вв. также характерно строительство на высоком цоколе, пирамидальность храмов, один купол.
В декоративном убранстве фасадов и барабана в начале XVв. в определенной мере возрождались приемы владимиро-суздальского зодчества: лента с резным орнаментом, узкие окна, перспективные порталы. Фасады храмов также украшает узорная белокаменная лента, опоясывающая храм по периметру.
Килевидные арочки («кокошники»), окружающие барабан главы, стали характерной деталью московских церквей. Такая форма арок, возникшая по тем же причинам, что и шлемовидная форма купола объяснялась тем, что с заостренного возвышения быстрее отводятся атмосферные осадки.
Московские церкви того времени предвосхитили композиции храмов-башен XVI-XVII вв., имевших еще более живописный пирамидальный силуэт. Наметилась тенденция торжественной приподнятости архитектурного образа, получившая развитие в XV-XVII вв.


§2. Особенности постройки монастырских комплексов в Древней Руси

Монастыри нередко были важными структурными элементами русских городов. Они выполняли различные функции – идеологическую, связанную с пропагандой идеалов православной веры, культурную, социальную, политическую, экономическую, оборонную. Монастыри были центрами книгописания, местом создания и хранения произведений искусства.
Развитые ансамбли городских монастырей имели некоторые общие для всех древнерусских монастырей типологические признаки, проявляемые в их застройке, планировке и композиции и обусловленные единством функционального назначения, а также символической интерпретации монастырского ансамбля.
Обычно первоначальны кельи были очень малы, строились они из дерева и имели вид небольшой избы. По мере роста монастыря кельи становились обширнее и разнообразнее по внешнему виду, появлялись кельи двойни и тройни, с сенями, иногда даже с горницами и повалушами. Деревянная застройка постепенно сменялась каменной. Каменные жилые корпуса нередко бывали двухэтажными, с отдельными входами в каждую секцию келий. При этом каменные кельи не упраздняли деревянную жилую застройку на территории монастыря. Так, в Троице-Сергиевой лавре за каменными корпусами помещались деревянные кельи для зимнего времени. Эти зимние кельи были хорошо защищены от ветра, находясь в узком промежутке между каменными корпусами и стенами монастыря.
После получения благословенной грамоты на основание обители в ней строили храм, который сразу же сильно изменял облик монастыря. В нем монастырь обретал центр – и архитектурный, и идейный; с появлением храма из конгломерата или рядоположения идентичных объемов монастырь становился системой. Храм доминировал над кельями и по размеру (объем и высота), и по положению (в центре), и по значению: он истолковывался как земное небо ил как око Божие. Монастырский собор мог интерпретироваться и как образ Гроба Господня. Поэтому его изначальное главенство сохранялось при всех дальнейших перестройках и расширениях монастыря.
Вторым общественным сооружением, появлявшимся в монастырях, была трапезная – место для общего вкушения пищи, которое ассоциировалось с Тайной вечерей, то есть имело символический смысл

. Поэтому трапезная не воспринималась как чисто утилитарное сооружение и более тяготела к собору, чем к жилой и хозяйственной монастырской застройке. Идейное значение трапезной отразилось в построении при ней особой церкви. Нередко трапезную строили двухэтажной; тогда трапезный зал располагался во втором этаже, а первый занимали подсобные помещения – поварня, пекарня, хлебодарня и прочие.
Уже на ранних этапах существовавший монастырь обносили оградой. Даже невысокий деревянный «тын», отмечая границы монастыря, зрительно придавал ансамблю завершенность и уподоблял его городу или крепости.
Важным компонентом ограды были башни, которые, кроме фортификационной, могли выполнять и другие функции: в них устраивали кладовые, мастерские и жилье для служителей монастыря, иногда – церкви. Как правило, в башни выносили монастырские производства, связанные с шумом или непринятым запахом: кузницы, производство медной посуды, чистку рыбы.
Обязательным элементом застройки монастыря была звонница или колокольня. Тембр и характер звона, зависящие от подбора колоколов, служили отличительным признаком каждого монастыря: по звону богомолец узнавал о приближении к обители задолго до того, как ее можно было увидеть.
В маленьких и бедных монастырях колокол заменяло било или клепало – доска, по которой ударяли колотушкой. Если в таком монастыре появлялась звонница, то она, очевидно, была простейшего устройства и состояла из двух стоек с поперечной перекладиной, к которой крепился колокол. Как и в приходских храмах, звонница располагалась у церкви или надстраивалась над ней. В таком виде звонница не имела большого значения в композиции монастыря.
По мере разрастания монастыря в нем появлялись различные хозяйственные постройки: поварни, амбары, погреба, воскобойни, квасоварни и тому подобное. Чем крупнее становился монастырь, тем более дифференцировались работы, выполняемые монахами, и тем более требовалось построек разного назначения, а иногда и разного вида.
К сооружениям необязательным, но нередко встречающимся в монастырях, относятся часовни и надкладезные постройки. Над колодцами ставили срубы, воду из них черпали с помощью журавля или ворота. В Троице-Сергиевом монастыре у архимандричьих келий был колодец, а над ним высокий сруб с шатром, покрытый тесом.
Облик монастыря формировали также находящиеся внутри ограды, сады, огороды и кладбища. Последние иносказательно воплощали сущность монашеского образа жизни: монашествующий мертв для жизни, его келья – его могила. Нередко умершего монаха и погребали подле его кельи. В Троице-Сергиевом монастыре надгробия располагались упорядоченно, рядами, и покрывали почти всю свободную территорию монастыря. Вначале XVII в. их было несколько сотен.
Все перечисленные постройки располагались в монастыре не хаотично, а подчинялись определенным закономерностям. Для монастырских ансамблей характерна концентричность зон застройки. Эта концентричность соответствует средневековым представлениям об устройстве мироздания – замкнутого, теоцентричного и центростремительного. Застройка группировалась по функциональному признаку и образовывала стройную иерархическую систему: трапезная доминировала над поварней и пекарней, те были центром для ледников, сушил и амбаров, а собор был безусловной доминантой всего комплекса. Такой принцип отражал социальную структуру монастырской организации.
Еще одни принцип построения – выделение собора как главного ядра монастыря. Его главенство подчеркивалось не только центральным положением, но и размерами, формой завершения (пятиглавый собор при одноглавой или трехглавой трапезной церкви) и видом покрытия (например, черепица на главах собора и деревянный лемех на остальных церквах). Нередко крест на соборе опаивали жестью, ели прочие кресты были просто деревянными, или золотили – при железных крестах на других храмах.
Последний принцип построения монастырей – это стремление к геометрической правильности очертаний монастыря. Тенденция к регулярности в монастырском строительстве проявилась на Руси значительно раньше, чем в крепостном или городском, и не была обусловлена утилитарно. Учитывая, что монастырь в средневековье воспринимался как образ царствия небесного, явленного на земле, а монахи именовались «ангельским чином», можно предположить, что на планировку и композицию монастырей в значительной мере повлияло уподобление их небесному граду праведных – горнему Иерусалиму.
Такие параллели давали достаточные основания считать монастырь подобием небесного града и, вероятно, были причиной устойчивого сохранения основных принципов планировки и композиции при всех перестройках и расширениях монастыря. Показательный пример такого рода дает история ансамблю Троице-Сергиевой лавры.
Уже на первом этапе своего существования, при жизни Сергия Радонежского, будущая Лавра получила регулярную планировку: каре келий выстроилось вокруг собора и трапезной церкви. Затем в XV в. в монастыре возвели каменные Троицкий собор над гробом Сергия, трапезную и поварню к юго-востоку от собора и церковь Сошествия Святого Духа – к востоку от него.
Территория монастыря в результате перестройки значительно увеличилась. Кельи в 1556 г. были перенесены от собора и выстроены вдоль стен так, как они располагались в обители Сергия. Однако при этом в центре комплекса образовалась обширная площадь, воспринимаемая как пустое, архитектурно не оформленное место, в то время как главный храм – Троицкий – выглядел задвинутым в дальний угол. Вероятно, не случайно в том же 1556 г. глава собора была позолочена - это должно было выделить его среди другой застройки. Но такая мера все же была паллиативной и н дала желаемого результата: собор не стал композиционным ядром ансамбля. В этих условиях единственным выходом было строительство нового большого собора в центре новой территории монастыря. Строительство нового Успенского собора началось в 1559 г.
С возведением нового собора облик Троице-Сергиевой лавры значительно изменился. Успенский собор и по своим размерам, и по центральному положению соответствовал новой территории монастыря. На его южный лестничный всход ориентировались Святые ворота, а его мощное пятиглавие стало безусловной доминантой всего ансамбля. Правда, композиционно оказавшись первым, по смыслу он все же воспринимался как второй собор монастыря: иеромонахи и иеродиаконы лавры так и разделялись на два собора – первый и второй, причем первым считался Троицкий собор. В нем пребывала главная святыня монастыря – мощи Серия Радонежского, в то время как в Успенском соборе находился только его гроб с иконой. Поэтому царь, приходя на богомолье, вначале направлялся в Троицкий собор. Более того, как справедливо отметил В.И. Балдин, благодаря постройке Успенского собора Троицкий получил свою площадь: теперь ее с востока замыкал Успенский собор.

§3. Троицкий собор Троице-Сергиевой лавры

Троицкий собор - главный соборный храм и древнейшее из сохранившихся сооружений Троицкого монастыря, первое каменное здание Лавры. Троицкий собор является духовным и историческим центром лавры. Несохранившаяся постройка времен Сергия Радонежского сильно пострадала в 1408 году во время пожара монастыря. Обитель была сожжена ордынцами, которые жестко отомстили ей за наставление и благословение, данные преподобным Сергием Радонежским князю Дмитрию Донскому и возглавляемому им русскому воинству перед исторически значимой Куликовской битвой.
Нынешний, построенный преемником Сергия игуменом Никоном храм был воздвигнут преподобным Никоном в 1422-23 гг. «в честь и похвалу» основателю монастыря, преподобному Сергию Радонежскому. Строительство храма осуществлялось при содействии сына великого князя Дмитрия Ивановича Донского - Звенигородского и Галицкого князя Юрия Дмитриевича, крестника Преподобного Сергия.
Облик Троицкого собора отличается эстетическим совершенством. Возведенный в формах, характерных для московской архитектуры XV века, сравнительно небольшой по размерам и сдержанно декорированный храм привлекает к себе особое внимание.
Типологически Троицкий собор является одним из немногих сохранившихся памятников архитектуры раннего московского зодчества конца XIV - начала XV века, когда образ компактного однокупольного придворного храма формировался без притвора. Возведение в Троице-Сергиевом монастыре одного из первых в Московской Руси белокаменных соборов свидетельствовало об историческом признании великого значения личности Преподобного Сергия и основанной им обители.
Троицкий собор представляет собой небольшой четырехстолпный крестовокупольный храм с тремя невысокими апсидами на высоком подклете (часть подклета в настоящее время закрыта культурным слоем). С.В. Заграевский подчеркивает, что эта редчайшая и на Руси, и в мире строительная техника была применена кроме Троцкого собора в Успенском соборе на Городке в Звенигороде, соборе Саввино-Сторожевского монастыря (оба храма построены в начале XV века).
Строительство больших каменных зданий со скошенными стенами и столпами было самым высоким уровнем строительной техники, доступной только для самых опытных мастеров. Технология возведения таких храмов принципиально отличается от обычной: здесь недостаточно выведения по отвесу, существует необходимость в сложной системе выравнивания углов между фундаментами, стенами, колоннами, арками и сводами.
Об уровне строительной техники в «пирамидальных» храмах XV века говорит то, что в Троицком соборе Троице-Сергиевой лавры применен новый принцип смещенного соответствия внешних и внутренних членений. Строители разделили здесь пополам расстояние между плоскостью западного фасада и выступом средней апсиды и над этой средней точкой поставили центр барабана - вертикальную координирующую ось здания. Столь значительное смещение барабана, а вместе с ним и пилонов, на восток заставило зодчих сдвинуть и боковые порталы с осей симметрии фасадов.
Данный прием позволил сделать пространство более «воздушным»: чтобы скошенные стены и столпы не «давили» на находящихся в храме людей, до высоты около 5 м они вертикальны, а затем «выгибаются» внутрь