Прорыв в будущее: Роджер Бэкон, Леонардо да Винчи

Введение

В период Возрождения в умах людей произошел поворот от стремления осознать свое место в мире к попыткам понять его рациональное устройство без ссылок на чудеса и божественное откровение. Вначале переворот носил «аристократический характер», но изобретение книгопечатания распространило его на все слои общества.
Суть перелома - освобождение от давления авторитетов и переход от средневековой веры к знанию нового времени. Церковь всячески противилась новым веяниям, она строго судила философов, которые признавали, что есть вещи истинные с точки зрения философии, но ложные с точки зрении веры, «как будто в противовес истине, заключенной в священном писании, может находиться истина в книгах язычников».
Мы живем в постоянно меняющемся мире. На глазах одного поколения происходит смена буквально всей техники. То, о чем вчера писали фантасты, сегодня стало обыденной реальностью. А завтра все перевернется с ног на голову еще раз. Пока что мы чувствуем себя словно рыбы в воде, но как пойдет дальше развитие нашей цивилизации? Утверждение новых взглядов происходило медленно, но необратимо.
Можно говорить о том, что во все времена человечество ошибалось в своих прогнозах и оценках. За одними открытиями люди видели будущее, которого там не оказывалось. Другим новшествам они не придавали значения – а через несколько поколений и подумать не могли, как раньше обходились без плодов этих изобретений. Нам всегда кажется, что картины будущего верны, и мы всегда ошибаемся – иногда с радостью, иногда с огорчением.
Актуальность данной работы состоит в том, каждое новое открытие, изобретение, внедрение влечет за собою серию новых вопросов и новых ответов, отворяет прежде смутно предполагавшиеся возможности науки и поддерживает экспоненциальность технического прогресса. Однако этому сопутствует ощущение качественной, преобразовательной исчерпанности.
Цель работы – охарактеризовать вклад в будущее научное развитие представленными учеными.
На основе представленной цели работы можно сформулировать следующие задачи:
1.Изучить и проанализировать имеющиеся источники и литературу по данной теме;
2. Сформулировать основные аспекты выбранной темы;
3. Рассмотреть развитие научного метода как предпосылка прорыва в будущем;
4. Охарактеризовать вклад Роджера Бэкона и Леонардо да Винчи в науку.


Развитие научного метода как предпосылка прорыва в будущем


Человеку дана способность познания явлений, то есть умение находить связи между ними и устанавливать последовательность причин и следствий. На каждом этапе истории он реализовал эту способность по-разному - в зависимости от того, что считала главным эпоха и каких ответов требовала она от своих лучших представителей.
Нынешний век - век науки. Мы настолько привыкли отождествлять понятия «знание» и «наука», что не мыслим себе иного знания, кроме научного, не задумываемся: «в чем его сущность и особенности?»
Древние греки внимательно наблюдали явления и затем с помощью умозрения пытались проникнуть в гармонию природы силой интеллекта, опираясь только на данные чувств, накопленные в памяти. В период Возрождения стало очевидно, что поставленная цель не может быть достигнута только с помощью пяти чувств - необходимы приборы, которые есть не что иное, как их продолжение и обострение. При этом сразу же возникли два вопроса: насколько можно доверять показаниям приборов и как сохранить информацию, полученную с их помощью?
Вторая задача была вскоре решена изобретением книгопечатания и последовательным применением математики в естественных науках. Значительно труднее, оказалось, разрешить первый вопрос – вопрос достоверности знаний, полученных с помощью приборов. По существу, окончательно он не исчерпан до сих пор, и вся история научного метода - это история постоянного углубления и видоизменения именно этого вопроса.
Вскоре ученые поняли, что показаниям приборов, как правило, можно доверять, то есть они отражают что-то реальное в природе, существующее независимо от них. В этот период расцвета экспериментальной физики были накоплены все те знания, на основе которых в конце прошлого века произошел мощный скачок развития техники.
Однако объем знаний стремительно рос, и в какой-то момент люди перестали понимать, как соотносить числа, полученные с помощью приборов, с реальными явлениями природы. Этот период в истории естествознания на рубеже веков известен как кризис в физике.
Причин этого кризиса было две. С одной стороны, приборы слишком далеко ушли от непосредственных ощущений человека и поэтому интуиция, лишенная образной основы наблюдаемых фактов, не давала простой картины изучаемых явлений. Тем самым были исчерпаны возможности наглядной интерпретации данных опыта. С другой стороны, не существовало логической схемы, которая помогла бы упорядочить научные факты и без ссылок на интуицию привести к таким наблюдаемым следствиям, против которых не мог бы возразить даже здравый смысл.
Кризис преодолели на втором пути: по-прежнему доверяя показаниям приборов, изобрели новые понятия и новые логические схемы, которые научили по-новому относиться к этим показаниям. Именно в этот момент важное значение приобрела теоретическая физика.
Решающую роль в ломке устоявшихся понятий сыграла квантовая механика. Она не только дала нам власть над совершенно новым миром квантовых явлений, но и убедила в том, что показания приборов - не простая фотография явлений природы: они лишь отражают и закрепляют числами их разные грани и только вместе с нашими представлениями о ней получают смысл и значение. Эти знания с течением времени совершенствуются и позволяют правильно предсказывать всё более тонкие явления природы. С этим согласны теперь практически все физики.
Эволюция системы научных знаний такой же закономерный процесс, как и эволюция животного мира. Убеждённость во всемогуществе науки и уверенность в том, что в силу непрерывности процесса накопления научного знания, непознанное остаётся таковым лишь временно, является непрерывным стимулом для продуктивной деятельности ученых.
Время Средневековья не выразило себя в истории особыми открытиями, это было время, когда рушилась античная цивилизация, «культура попиралась ногами варваров, христианская церковь, только что победившая античное язычество, сама впала в состояние внутренней вражды и раскола; торжествовали насилие и грубость, хитрость и лицемерие, трусость и предательство, злоба, фанатизм, отчаяние. Не могло быть и никакой надежды - впереди были века дальнейшего упадка, мрака и запустения».
Большое количество «подсказок» оставил за собой английский философ и естествоиспытатель Роджер Бэкон

. Именно они и помогли другим изобретателям найти нужный элемент для сотворения новой техники.
Леонардо да Винчи изобретал невиданные машины, замысловатые конструкции, придумывал невероятное оружие и музыкальные инструменты, проектировал мосты, фортификационные сооружения, каналы. Он соединил науку, технику и искусство в практических целях. Одним из первых Леонардо применил в науке эксперимент, утверждая, что опыт никогда не обманывает.
Но первым же был Роджер Бэкон, который ввел понятие «экспериментальная наука». Как считал Бэкон: «Она наиболее совершенна, «всем служит и удивительным образом дает уверенность; она не опирается на логические аргументы, какими бы сильными они ни были, потому что они не доказывают истину, если одновременно с ними не присутствует опыт, касающийся вывода».


Вклад Роджера Бэкона в науку будущего

Принципы научного знания и метод, позволяющий их осуществить, начали искать задолго до возникновения современной науки. Уже в XIII веке Роджер Бэкон в своем знаменитом трактате писал: «Существует естественный и несовершенный опыт, который не сознает своего могущества и не отдает себе отчета в своих приемах: им пользуются ремесленники, а не ученые... Выше всех умозрительных знаний и искусств стоит умение производить опыты, и эта наука есть царица наук... Философы должны знать, что их наука бессильна, если они не применяют к ней могущественную математику... Невозможно отличить софизм от доказательства, не проверив заключение путем опыта и применения».
Роджер Бэкон занимался и алхимией, и прочими науками. Бэкон утверждал, что «можно создать приборы, которые будут вести корабли без помощи человека, и можно создать колесницы, которые будут передвигаться с огромной быстротой...».
Учёный предсказывал: рано или поздно человечество научится использовать гравитацию для получения энергии. Бэкон считал: когда-нибудь люди смогут подчинить себе силу земного тяготения, дабы использовать его для своих повседневных нужд - для подъёма тяжестей на высоту, распилки древесины, нагрева воды, для безлошадного передвижения. Бэкон - кстати, автор неоценённого дедуктивного метода и профессор Оксфорда, - уже в XIII веке понял: притяжение Земли совершает колоссальную работу.
Для Бэкона Аристотель самый совершенный среди людей. Но истина - дочь времени. Именно в первой части главного опуса мы находим интереснейший анализ препятствий, стоящих на пути истины. Анализ этот, по иронии истории, всплывет позже у другого Бэкона, Фрэнсиса, в теории идолов.
Четыре, по мнению Роджера Бэкона, причины у невежества людского: 1) доверие сомнительному авторитету, 2) привычка, 3) вульгарные глупости, 4) невежество, скрываемое под маской бравирующего всезнайства.
Истина, говорит Бэкон, дитя времени, а наука - дочь не одного или двоих, а всего человечества. Поэтому каждое поколение приходит, чтобы исправить ошибку предыдущего. И только так мы можем продвинуться вперед. Есть два пути к знанию: аргументация и эксперимент. Аргументы дают вывод, но не избавляют от сомнений, не прибавляют уверенности. Поэтому истину нужно искать и на путях эксперимента.
Опыт бывает внешний и внутренний. Внешний опыт мы получаем через чувства, внутренний (совсем не наше самосознание) это опыт, получаемый в свете Божественного (в августинианской трактовке). Через внешний опыт мы приходим к природным истинам, через внутренний к сверхприродным. Для первого фундаментальное значение имеет математика.
Много занимаясь оптикой, Бэкон исследует законы рефракции света, объясняет функции линз и как лучше сконструировать очки (это его открытие) и телескопы. У него мы находим замечательные интуиции по поводу аэроплана, взрывчатки, механической тяги паровоза и многое другое.
Вот лишь кое-что из того, чего, по мнению Бэкона, можно достичь с помощью одного гениального ума: «Сконструировать навигационные средства без гребцов так, что огромные корабли поведет один рулевой со скоростью выше той, которую могут развить сотни гребцов. Можно сконструировать кареты, которые помчатся без лошадей... машины, чтобы летать, небольшой по размерам инструмент, который будет поднимать бесконечные тяжести... устройство, при помощи которого можно перемещать тысячи людей... способ погружения на дно реки или моря, безопасный для жизни и тела. Такие ухищрения, должно быть, использовал Александр Великий, когда ему надобно было разведать морское дно, о чем говорит астроном Этик». И мосты без опор, переброшенные через реки, не сказка для Бэкона.
Знание - сила, убежден Роджер. Плоды мудрости под защитой точнейших законов ведут к намеченной желанной цели. Эта причина побуждала древних и новых монархов искать советов мудрецов, чтобы исполнить свои начинания.
Наилучший и безопасный путь познания - опыт, и лучший метод преподавания также опыт, ибо экономит время учеников, ведь жизнь коротка.
Любопытны наблюдения Бэкона по поводу искусства перевода. Кроме объективных трудностей (недостаток латинских терминов для обозначения научных понятий, например), невозможно, говорит Бэкон, способ выражения, характерный для одного языка, передать с точностью в другом.
То, что красочно выразимо в одном, в другом языке теряется напрочь. Отсюда необходимо глубокое знание законов обоих языков, с которого переводится и на который переводится, а также совершенное владение предметом, о котором идет речь. Среди переводчиков Бэкон особо выделяет Боэция и Гроссетеста. Множество ошибок в переводах аристотелевских работ, по мнению Бэкона, запутало интерпретаторов, замутив смысл первоисточника.
В трудах Роджера Бэкона прорисовываются очертания экспериментальной науки. О чем бы ни зашла речь - о системах рычагов, гидравлическом прессе, механических часах, ткацких станках, дробилках, ветряных мельницах, линзах, бумагопроизводстве, рудниках, порохе, - все это в экономически развитых формах вклад европейского Средневековья. И хотя современные научные технологии обитают вне царства философии, останется фактом истории, что гении экспериментальной науки, будучи теологами, были внутри традиции, освещавшей равновесие мирского и божественного.
Источники сообщают много удивительного о персоне Роджера Бэкона, в частности то, что он пытался смоделировать радугу в лабораторных условиях. Ему принадлежит идея подводной лодки, автомобиля и летательного аппарата. Он с огромной убеждающей силой призывал перейти от авторитетов к вещам, от мнений к источникам, от диалектических рассуждений к опыту, от трактатов к природе. Он стремился к количественным исследованиям, к всемерному распространению математики. Однако работы неортодоксального монаха-францисканца были сожжены, а сам он заточен в тюрьму.
От костра инквизиции учёного спасло лишь то, что он почти никогда не публиковал свои пророчества