Проблема противопоставления бытия и обладания в современном мире в ее видении Э. Фроммом

Введение
Видный немецкий философ Э. Фромм родился в г. Франкфурт-на Майне в 1900 году. В его семье придерживались ортодоксально-иудейских принципов — Фромм рос в докапиталистической, патриархальной среде. Будущий философ застал эпоху Первой мировой войны — когда она началась, Фромму было 14 лет. Уже тогда он задавался вопросом о том, как могло случится так, что один из наиболее естественных человеческих инстинктов — инстинкт самосохранения — мог обернуться против человека. В 1933 году к власти приходят нацисты, и Фромм был вынужден переехать в Америку. События военной и послевоенной эпохи оказали значительное влияние на работы мыслителя.
Эрих Фромм относился к знаменитой Франкфуртской философской школе. Данное направление образовалось в немецкой социологии и философии еще в 30-40-х годах прошлого столетия. Ее основные представители, помимо Э. Фромма — это М. Хоркхаймер, Г. Маркузе, Т. Адорно, Л. Левенталь, Ф. Л. Нейман и другие. Центральной проблемой их философствования было положение человека в условиях тоталитарного общества. Представители данной школы пытались выявить возможности трансформации индустриального общества и обретение им свободы, где каждый имеет возможность творческой реализации.
Эрих Фромм как представитель данной школы исследовал глобальные вопросы, с которыми в течение своей истории неизбежно сталкивалось человечество. Это проблемы, которые касаются любви и ненависти, различных видов агрессии, обладания и бытия. Все эти вопросы даже в прогрессивном XXI столетии не могут быть разрешены. Это те сложности, с которыми в той или иной мере сталкивается каждый представитель человечества. Фромм был также и одним из основателей течения неофрейдизма. Он ценил тот вклад, что был внесен в багаж человеческих знаний Фрейдом, однако считал, что психоанализ не раскрывает всей картины актуальных для человека духовных проблем.
Основные труды Э. Фромма — это «Бегство от свободы»; «Искусство любить»; «Бегство от свободы» (1941), «Человек для себя» (1947), «Психоанализ и религия» (1950), «Забытый язык» (1951), «Душа человека: ее способность к добру и злу» (1964) и другие.
Работа «Иметь или быть?» впервые была издана в 1976 году. В ней Эрих Фромм рассказывает о том, к каким разрушительным последствиям приводят товарно-рыночные отношения, которые формулируются согласно идее «Ты — мне, я — тебе». Мыслитель поднимает важнейшие вопросы о том, что важнее для человека — обладание материальными предметами, или же духовное, осмысленное бытие.
Основная цель нашей работы заключается в том, чтобы исследовать основной источник — работу Э. Фромма «Иметь или быть» — и определить: в чем заключается его воззрения на проблему выбора между материальным и духовным в жизни современного человека, возможности кардинальной перестройки личности и, как следствие, общества.
В связи с этим можно выделить следующие задачи. Во-первых, выяснить, какие негативные последствия, по мнению Фромма, вызывает общераспространенная ориентация на обладание, каким образом она противопоставляется бытию. И во-вторых, рассмотреть, что понимается философом под модусом бытия, и каким образом человеком и обществом может быть достигнуто духовное совершенство.
Глава 1. Проблема противопоставления бытия и обладания в современном мире в ее видении Э. Фроммом
Эрих Фромм в своей работе отмечает бессмысленность надежд человечества по поводу полного господства над природой; надежд на материальное изобилие, отсутствие ограничений в свободе, которое люди склонны связывать с наступлением научно-технического прогресса. Даже несмотря на культурные и научные достижения, в общественном сознании живет разрушительная установка на обладание. Формированию этой установки способствовало наступление капиталистической эпохи. Современное общество имеет своей целью производство все большего количества товаров и услуг. Потребление товаров никогда не снижается — напротив, чем больше потребляет массовый человек, тем большими становятся его потребности. После того, как окончилась Вторая мировая война, общество вернулось к практике необузданного гедонизма. Само понятие счастья стало отождествляться с возможностью большего и большего потребления, а также увеличения числа чувственных удовольствий. И несмотря на то, что возможностей для удовлетворения самых изощренных потребностей становится все больше и больше, количество несчастных людей возрастает. Фромм пишет: «Мы представляем собой общество заведомо несчастных людей: одиноких, снедаемых тревогой и унынием». Предположения о том, что человек может стать счастливым, удовлетворяя собственные эгоистические потребности — и ставя только себя самого в центр собственного мира — было длительное время свойственно индустриальной эпохе. Однако оказалось, что и в практическом, и в теоретическом отношении оно несостоятельно. Еще в XVIII столетии люди отошли от этических ценностей, и вопрос о благе для души человека стал не столь актуален — теперь считается, что основную роль играет его тело. Развитие капиталистического общества привело к тому, что людей все в большей мере привлекают безжизненные, механические, искусственные вещи; с другой стороны, его охватывает жажда всеобъемлющего разрушения.
Зигмунд Фрейд полагал, что человеческая психика представляет собой место, где постоянно осуществляется борьба между двумя различными влечениями, противоположными по своей природе — это влечение к жизни и влечение к смерти. Влечение к жизни представляет собой те желания, что относятся к либидо, или половому влечению. Влечение к смерти — представляют собой агрессивные импульсы, разрушительные тенденции в поведении. Фрейд считал, что противостояние данных влечений свойственно любому живому организму. Фромм же оспаривал это утверждение — по его мнению, человеческая агрессия намного больше, чем агрессия животных. В животном мире агрессия оправдывает себя — если дикий зверь проявляет агрессивные импульсы, то делается это или чтобы обеспечить себя пропитанием (охота), или же чтобы спасти свою жизнь (бегство). Такая агрессия доброкачественна. Но что касается человека, то он проявляет ее сверх всякой меры. Он ощущает, что словно изгнан из рая, в природной системе является единственным существом, для которого его собственная жизнь представляет собой проблему.
Но с другой стороны, даже попытки ограничить эти агрессивные импульсы редко оказываются искренними. Например, вегетарианцы могут стремиться подавить агрессию посредством отказа от мясных продуктов; человек может вступить в то или иное религиозное сообщество, и таким образом, пытаться подавить в себе «стремление к греху». Однако в подобных случаях, отмечает Фромм, имеет место фанатизм. А фанатизм — это словно ширма, за которой скрываются совершенно иные побуждения и желания.
Агрессия во многом является логичным следствием того состояния, в котором находится человек. Если его духовные потребности не удовлетворены; если само его существование не приносит ему радости, а всевозможные способы достичь удовольствия приносят лишь кратковременное облегчение — то рано или поздно индивид становится на самом деле агрессивным

.
Согласно мнению Фромма, в человеческой истории впервые возникла ситуация, когда выживание цивилизации зависит от кардинальной трансформации человеческой души. Но чтобы это произошло, человеку придется отказаться от всего того, к чему он так привык — это жажда превосходства в различных сферах, стремление к накоплению материальных богатств, желание достичь славы, денег, власти. Иными словами, человек должен отказаться от ориентации на обладание. Эта идея легла в основу многих духовных концепций, которые проповедовали великие духовные учителя. Сменить ориентацию обладания на ориентацию бытия — значит, стать духовным существом и реализовывать собственные творческие таланты, способности. Однако в нашем обществе царит установка, направленная прежде всего на обладание. Это приводит к тому, что каждый человек оценивается, прежде всего, с позиции его имущества, социального статуса. Если человек нищий — значит, он ничто. Трудность данной ситуации заключается, прежде всего, в том, что эгоизм пронизывает наше общество на всех его уровнях — включая и власть, политические структуры. И обладание становится выше, чем духовные ценности и долг перед обществом. Поражает тот факт, что когда человеку лично грозит некая опасность, то он будет делать все, чтобы ее избежать. Однако когда опасность грозит обществу, то наши политики не особенно стремятся к тому, чтобы осуществить некие радикальные изменения, которые бы могли спасти жизнь общества. Представители политических структур делают все, чтобы создать видимость действий — они организуют различные собрания, саммиты, принимают резолюции. Однако на поверку оказывается, что за всей этой шумихой не стоит ничего дельного, ценного вещественного. На самом деле, модус обладания на уровне политической власти гораздо страшнее, чем эта же ориентация, но у представителя более низких социальных уровней. Если к обладанию стремится, скажем, менеджер среднего звена, или пусть даже обыкновенный житель деревни — то осуществление этого желания во многом будет ограничено теми порядками, что царят в обществе; а также его личными возможностями. Однако когда стремление к обладанию захватывает представителей власти — здесь расплачиваться за эти безмерные аппетиты и нежелание что-то существенно менять приходится простым гражданам, обычному народу. Нельзя не согласиться с той проблемой, которую Фромм обозначает в своей работе. «Каким образом», — пишет он, — стало возможным, что самый сильный из всех инстинктов — инстинкт самосохранения, -- казалось бы, перестал побуждать нас к действию?». Эта ситуация попросту парадоксальна — ведь бездействуют не только политики, но и общество, судьба которого вверена в их руки. При этом тот факт, что представители высших структур власти заботятся только лишь о своем обогащении, уже никого не удивляет и не шокирует.
В своей работе Фромм пытается отыскать корни этого явления. Одна из причин как раз и заключается в том, что власть пытается сделать вид, что усердно трудится — и ей это успешно удается. Никто не видит реальных изменений; но зато каждый день, включая телевизор, мы слышим сотни пустых обещаний и звон хвастовства. Другая причина заключается в выходящем за всякие рамки эгоизме властей. Ведь если в обществе царит эгоизм, то почему те или иные его представители должны вести себя иначе — даже если речь идет о политиках? Вполне закономерно, что власть имущие тоже будут руководствоваться теми же принципами, что и все общество.
Преобладание ориентации на обладание, по мнению Фромма, рано или поздно приведет человечество к краху. В социуме, где главную роль играет стремление к накоплению богатства, формируется особый характер. В силу этого характера человек уже не может быть самим собой. У него нет шансов ни для реализации своей истинной природы, ни для того, чтобы полноценно контактировать с другими.
Такой социальный характер Фромм считает плодом взаимодействия двух сфер — индивидуальной и социально-экономической. Он получил называние рыночного, поскольку человек превращается в точно такой же товар, как и другие продукты на рынке. На самом деле, нет практически никакой разницы между тем, чтобы продать автомобиль и «продать» себя на рынке труда. За счет сделки человек стремится получить как можно большую выгоду с минимальными издержками. Зачастую чтобы устроиться на работу — даже если речь идет о достаточно высоких должностях — главенствующую роль играет не наличие профессионально-важных качеств, а обладание кандидатом теми свойствами, которыми сейчас пестрят любые объявления о поиске сотрудников. Это пресловутая коммуникабельность, привлекательная внешность, гибкость и так далее. Оказывается так, что на первый план теперь выходит внешняя «упаковка» человека; его внутренний мир, его профессиональная ценность уже не столь важны, как эти поверхностные умения. Получается, что тысячи профессионалов, не обладающих определенными качествами — не имеющими яркой «упаковки» — попросту не могут реализовать себя в той или иной сфере.
Человек, который находится в состоянии постоянной погони, направленной на бесконечное достижение целей и результатов, оказывается все дальше от своей самости. Он теряет понимание самого себя; у него исчезает ощущение идентичности. В этой ситуации вопросы о том, в чем заключается истинное предназначение человека, зачем он родился, куда он идет — все это теряет смысл. Важными остаются только материальные и статусные аспекты — машина, квартира, карьера, возможность «пристроить» сына или дочь в дорогой вуз. Фромм подчеркивает, что современное общество потому и испытывает кризис, так как не может отыскать собственное место под солнцем — это и есть кризис идентичности. Человек превратился всего лишь в инструмент, некое колесико огромного часового механизма гигантских корпораций.
При этом индивид, у которого преобладает рыночный характер, не испытывает привязанности ни по отношению к собственному «Я», ни по отношению к родным и близким людям. На него действует лишь те факторы, что связаны с его положением в социальной структуре, соответствии ее требованиям. Все происходящее вокруг становится для него безликим — сама жизнь становится безразличной. Он по сути, не замечает настоящих чувств и переживаний своих близких людей и не дорожит ими так, как на самом деле стоило бы дорожить. Но разве это возможно, если он не дорожит даже самим собой?
Чтобы добиться успеха, человек должен быть не только внешне привлекательным, но и иметь знакомство с высокопоставленными особами, а также излучать вокруг себя жизнерадостность. Однако на самом деле о доброжелательности и жизнерадостности ему можно лишь мечтать — ведь каждый день он борется за более высокое место под солнцем, пытаясь победить в жестокой конкуренции. Он руководствуется принципом — «Я такой, какой вам нужен».
Получается так, что по отношению к другим людям человек рыночного характера постоянно демонстрирует ложь и обман. Он обманывает своих близких, знакомых, сослуживцев. Он обманывает своих клиентов тем, что улыбается в тот момент, когда не хочет их видеть. Он обманывает конкурентов, в среде которых должен выживать; обманывает работников тем, что эксплуатирует их силы