Практика конституционного суда РФ и ЕСПЧ по вопросам соблюдения прав и свобод заключенных

1. Практика Конституционного Суда РФ по вопросам соблюдения прав и свобод заключенных.
Большая часть правовых позиций Конституционного Суда РФ в обозначенной сфере касается эффективного обеспечения основных личных (гражданских) прав и свобод человека, личности и гражданина.
Так, несколько решений федерального органа конституционного контроля России посвящено реализации права осуждённых к лишению свободы на длительные свидания. В 2016 г. Суд признал не соответствующими Конституции РФ положения Уголовно-исполнительного кодекса, которые в системном толковании друг с другом лишают осуждённых права на проведение длительных свиданий в случае, если они им было назначено наказание в виде пожизненного лишения свободы, на протяжении первых десяти лет отбывания наказания. Суд констатировал, что невозможность в течение этого срока изменения условий отбывания наказания осуждённого лица в полной мере лишает возможности для него длительных свиданий, в связи с чем не представляется реализуемой оценка поведения осуждённого для целей индивидуализации мер воздействий (как позитивных, так и негативных) на него (п. 4.2 мотивировочной части Постановления Конституционного Суда РФ от 15.11.2016 № 24-П).
Весьма характерным при этом является применение Конституционным Судом РФ не только Конституции РФ (ст. 15, 17, 23, 55), но и Конвенции Совета Европы о защите прав человека и основных свобод 1950 г. (далее – Конвенция 1950 г.) (ст. 8), а также практики Европейского суда по правам человека – в то время как в доктринальной юридической литературе критикуются поправки 2015 г. в ФКЗ «О Конституционном Суде РФ» как не предполагающие полноценной реализации норм международного права и решений межгосударственных органов по защите прав человека в отечественной правовой системе.
Воплощение субъективного юридического права осуждённого на длительные свидания связаны также с реализацией права человека завести детей, а также на неприкосновенность частной жизни, личной и семейной тайны. Ряд правовых позиций Конституционного Суда РФ рассматривают данные правомочия конституционного уровня в системной взаимосвязи друг с другом. Так, гражданам Захаркиным, вступившим в брачные взаимоотношения во время пребывания под стражей, было отказано в предоставлении длительного свидания, мотивированного их стремлением завести ребёнка. Конституционный Суд РФ со ссылкой на акты Организации объединённых наций, Конвенцию 1950 г. и практику ЕСПЧ сформулировал в этой связи ряд правовых позиций в Определении от 09.06.2005 № 248-О:
осуждённые к лишению свободы, с точки зрения законодателя, обладают в целом всеми правами и свободами, за исключением ограничений, обусловленных такими факторами, как характер совершённых ими преступлений, специфика их личности и особый правовой режим мест отбывания наказания;
частная и семейная жизнь заключённого подлежат ограничению в условиях лишения свободы по самой природе данного вида уголовного наказания. В частности, закономерно ограничена его возможность на проведение длительных свиданий;
частная жизнь человека не может считаться ограниченной в условиях отбывания наказания в виде лишения свободы, поскольку отсутствует фактор самовольного вмешательства государства в контроль информации интимного характера о нём – таковое вмешательство производится государством не по своей воле, а в силу необходимости реакции на совершение общественно опасного деяния и требования защиты общественно значимых ценностей;
возникновения умысла на совершение преступления связано с презумпцией разумного ограничения в правах и свободах, связанного с отбыванием наказания в виде лишения свободы.
В этой связи Суд отказал гражданам в удовлетворении их жалобы, поскольку не усмотрел нарушения их конституционных прав и свобод.
Определением Конституционного Суда РФ от 12.07.2006 № 378-О жалоба обратившегося в Суд гражданина признана не подлежащей рассмотрению. Тем не менее, данное решение обладает весомым значением в обеспечении права осуждённых получать вещи и продукты посредством почтовых сообщений и самостоятельных сделок. Правомочие Министерства юстиции РФ определять реестр предметов, не подлежащих хранению и приобретению заключёнными, Суд обусловливает и, в то же самое время, ограничивает требованиями охраны конституционно значимых ценностей, перечисленных в ч. 3 ст. 55 Конституции РФ.
Кроме того, таковое регулирование соответствующих отношений Минюстом России признано в приведённом решении лишь вторичным по отношению к реализации положений Уголовно-исполнительного кодекса РФ (п. 2.2 мотивировочной части). Наконец, в данном Определении не только говорится о неотвратимости известного ограничения прав и свобод осуждённого к лишению свободы лица, но и «изменения привычного уклада его жизни» и «морально-психологического воздействия» (п. 2.1 мотивировочной части).
Существует правовая позиция Конституционного Суда РФ о пределах реализации права заключённого на переписку. В Определении Конституционного Суда РФ от 29.05.2012 № 1238-О Суд пришёл к выводу о том, что не подлежит ограничению число посылок и бандеролей, которые содержат исключительно письменные и почтовые атрибуты

. Суд обозначает эту возможность как право осуждённых на ведение переписки без ограничения количества писем и на письменные обращения.
Отдельного внимания заслуживает обеспечение базовых политических прав и свобод гражданина в практике Конституционного Суда РФ. В Постановлении от 10 октября 2013 года № 20-П были признаны неконституционными положения отечественного избирательного законодательства, предусматривающие ограничение права граждан быть избранными без ограничения срока и необходимой дифференциации, если они были когда-либо осуждены к лишению свободы за совершение тяжких или особо тяжких преступлений. Вместе с тем, такое ограничение пассивного избирательного права было признано конституционным при соблюдении критериев срочности и дифференциации и при допущении отсутствия в приговоре специального указания на такое правовое ограничение – в силу простого закрепления его в текущем конституционно-правовом законодательстве.
Ряд правовых позиций отечественного федерального органа конституционной юстиции посвящены развитию отдельных правовых гарантий юридического статуса осуждённых к лишению свободы. Так, в Определении от 19.05.2009 № 576-О-П Конституционный Суд РФ определил, что нормы УПК РФ налагают на судей общей юрисдикции ряд обязанностей:
обязанность суда соблюдать критерии обоснованности и мотивированности при принятии решения о необходимости личного участия осуждённого в судебном заседании;
обязанность суда в случае, если потенциально к содержащемуся под стражей лицу применимы меры, связанные с уголовным преследованием, ограничением его свободы и личной неприкосновенности, предоставить ему возможность не только ознакомиться с делом, но и изложить собственное мнение лично или посредством видеоконференцсвязи;
обязанность суда при обжаловании постановления об отказе в условно-досрочном освобождении предоставить возможность ознакомиться с делом и изложить свою позицию осуждённому.
При этом Конституционный Суд РФ подтвердил право осуждённого ходатайствовать об УДО в ситуации, когда он содержится в следственном изоляторе в связи с разбирательством другого уголовного дела.
Важное значение имеют правовые позиции Конституционного Суда РФ о правомочии суда засчитать срок заключения под стражу в срок лишения свободы, включая тюремное заключение и срок отбывания наказания в строгих условиях.
2. Практика Европейского суда по правам человека по вопросам соблюдения прав и свобод заключенных.
Подавляющее большинство правовых позиций ЕСПЧ по вопросам обеспечения правового положения осуждённых к лишению свободы касаются всесторонней последовательной реализации права человека на уважение его достоинства. Зачастую заявители жалуются на жестокие и бесчеловечные условия содержания осуждённых в местах отбывания наказания, применение пыток и иное унижающее достоинство личности обращение.
Так, Постановлением ЕСПЧ от 18.04.2013 "Дело "Береснев (Beresnev) против Российской Федерации" в пользу российского гражданина присуждены крупные суммы (более 70 тысяч евро) за жестокое обращение, непроведение расследования его жалоб на такое обращение и нарушение субъективного права участвовать в рассмотрении своего дела. Любопытно, что при этом ЕСПЧ ссылается в своём решении на практику Конституционного Суда РФ, сформулировавшего в своё время правовую позицию о юридической возможности проведения судебного заседания в исправительном учреждении по месту отбывания наказания гражданином, но районные суды отказали ему в этом праве (п. 119).
Европейский суд по правам человека отмечает жестокий характер отдельных применяемых сотрудниками ФСИН мер, их избирательность в отношении отдельных заключённых, непринятие российской стороной мер по независимому медицинскому осмотру заявителя, факт уклонения властей от предъявления медицинских документов после являющихся предметом рассмотрения Суда событий (п. 111). Суд установил нарушения статей 3, 6 Конвенции, констатировав причинение заявителю страданий и унижений за пределами «минимального уровня суровости», что проявилось в актах физического насилия с применением спецсредств, устных оскорблениях и психологическом давлении (выстроенные в шеренги служащие в масках, собаки и т.п.).
Гражданину Мухутдинову ЕСПЧ присудил 26500 евро компенсации морального вреда, применённого «ужасающими», по словам заявителя, условиями содержания в исправительной колонии, проявившимися в чрезмерной переполненности камер и, в связи с этим, отсутствием достаточного количества свежего атмосферного воздуха. Основным доказательством в пользу установления данного факта при этом послужили показания сокамерника заявителя, поскольку они не были оспорены российской стороной (п. 88). Вместе с тем, в решении по данному делу ЕСПЧ приводит ссылки на многие другие собственные решения с идентичным предметом, что отмечает проблему переполненности российских исправительных учреждений.
Гораздо меньшую сумму компенсации ущерба (2 тыс. евро) присудил ЕСПЧ гражданину Питалеву, поскольку Суд многим пунктам заявления не нашёл подтверждения (заявитель требовал 350 тыс. евро за не соответствующие критериям человеческого достоинства условия содержания и 200 тыс