Портреты, зеркала, отражения в новеллистике Э.Т.А. Гофмана

Введение

Э.Т.А. Гофман (1776-1822) для русской литературы был гораздо ближе, нежели остальные зарубежные писатели XVIII-XIX веков. Более того, именно в России великий писатель был популярнее, нежели у себя на родине в Германии. Его произведения оказали влияние на творчество и А.С. Пушкина, и Н.В. Гоголя, и В.Ф. Одоевского, и Ф.М. Достоевского. Новеллы Гофмана обсуждались в великосветских салонах, их мотивы проникали и интерпретировались в творчестве отечественных писателей и поэтов, его критиковали, одобряли и опровергали.
Необходимо отметить, что одна из отличительных черт поэтики произведений Э.Т.А. Гофмана — удивительная, огромная образная система, которая представлена предметами, окружающими человека, семантическое наполнение которых является величиной неоднозначной.
Портреты и зеркала, стекло и автоматы, подзорные трубы и очки постоянно возникают в том или ином изображении в структуре новелл Гофмана. И это неудивительно, ведь он воспитывался на идеалах эпохи Просвещения, когда великие открытия в физических науках приводили к тому, что все явления из жизни объяснялись законами, доступными для понимания человека. Таким образом, граница между объективной реальностью и потусторонним миров, фантастическим и сказочным стиралась. Именно этот аспект и нашел отражение в новеллах Гофмана.
Актуальность данной работы обусловлена тем, что изучение образов вещей с неоднозначным семантическим наполнением помогает глубже понять не только поэтику новелл Гофмана, но и сам глубинный смысл его произведений, что в рамках изучения творчества писателя, способствует пониманию идей, концепций, которые он старался донести до аудитории.
Целью данной работы является изучение роли портретов, зеркал и отражений в новеллистике Э.Т.А. Гофмана.
1. Зеркала, как рукотворный мистический предмет, несущий беды

Новеллы Э.Т.А. Гофмана до сих пор продолжают удивлять исследователей своей глубиной, системой образности, когда, на первый взгляд, незатейливая история вдруг обретает множество оттенков и потаенных смыслов. И достигается данный аспект в результате смешения сугубо рационального и мистического, фантастического и реального.
И зеркала в новеллистке играют особую роль, все они в какой-то мере, в образной системе писателя являются волшебными, они некое проявление ирреального в существующей объективной реальности. Именно они, зачастую служат четким и ярким штрихом некой иллюзорности происходящего. При этом, необходимо отметить, что хорошие и большие зеркала в описываемую Э.Т.А. Гофманом эпоху имели не только сакральное значение, но и огромную материальную ценность, так как их производство было затруднено. Поэтому, зачастую при помощи данного образа подчеркивается и баснословное богатство, владеющего ими. Например, в новелле «Принцесса Брамбилла» «богатая, сверкающая зеркалами» карета индийского мага, подчеркивает и удивительную роскошь, и невообразимое богатство, где украшения лишь оттеняют сами зеркала. Так и в новелле «Пустой дом», зеркала также используются, рассказывая о богатстве убранства: «вошел в богатую, сверкающую зеркалами».
Далее в большинстве своем, каждое зеркало, как природное (озеро, слезы, вода, глаза), так и созданное человеком, кроме присущего ему мистицизма, обязательно таит в себе огромную опасность. Например, в той же новелле «Принцесса Брамбилла», философы при дворе, говорили об опасности Урдар-озера и «решительно советовали не смотреться в эту воду, ибо у человека, увидевшего себя и мир опрокинутым, легко может закружиться голова».
Зеркала по своей сути не просто волшебные, они чаще таят в себе опасность, они являются проводниками в другой мир, который сосуществуют рядом с миром рационального, с обыденной повседневностью. И чаще всего, зеркала не несут в себе ничего хорошего для обычного человека. Некоторые персонажи Гофмана осознают весь злой магический потенциал зеркал, некоторые относятся к данному аспекту философски, и в первую очередь говорят о том, что зеркала могут быть кривыми или «вогнутыми».
При этом, еще больший мистицизм в новеллы Гофмана привносит тот факт, что среди обычных зеркал, в коих отсутствует всякое проявление потустороннего, могут и находиться зеркала ложные, лживые. «Берегитесь лживых зеркал» — предупреждает главного героя в новелле «Пустой дом» незнакомец, подписавшийся под посланием, как «ваш покорный слуга». Таким образом, человек никогда не знает, в какое зеркало он смотрит в настоящий момент, что придает некий элемент воссоздания атмосферы «страшного», «потустороннего», нечто такого, чему нет рационального объяснения в этом мире. Зачастую зеркала соседствуют с механическими игрушками, автоматами, которые будучи мертвыми по своей сути, отражаясь в зеркалах, рассматриваемые через стекло, могут обретать в глазах смотрящего колдовскую иллюзию реальности живого человека.
Как отмечалось выше, несмотря на то, что в новеллах Гофмана, так или иначе присутствуют мудрецы или доброжелатели, которые зачастую предупреждают героев об опасности, таящейся в зеркалах, эти попытки остановить человека остаются невостребованными. Более того, герои часто поступают вопреки всем здравым советам, и это не только юноши, но и вполне себе зрелые мужи. В результате создается впечатление, что темным силам, таящимся рядом, следящим за героями с помощью лживых или истинных зеркал, невозможно противостоять. Более того, герои произведений зачастую сами не хотят сопротивляться магии зеркал.
Так, например, главный герой новеллы «Пустой дом», пытается понять тайну старинного особняка. Его интересует, живет ли там таинственная незнакомка или же это удивительный по своей сущности портрет. При этом одной подзорной трубы для проникновения в тайну недостаточно, так Теодор берет в руки зеркало, которое помогает, как думает главный герой, сфокусировать изображение. Более того, юноша, когда его пытается уверить старый господин о ложности существования живой девушки. О том, что это всего лишь изображение, а зеркало не помогает ему в познании сути, в проникновении в истинность, но еще больше вводит в заблуждение, оживляя изображение, Теодор не только не верит, но и оскорбляется в лучших чувствах. Он заявляет: «…можете представить, что я почувствовал, увидев, что со мной обошлись как с глупым, безрассудным фантазером».
Необходимо отметить, что в данной новелле все сосредоточенно на романтических чувствах главного героя, он мечтательный юноша. И зеркало, пусть и не находится постоянно в фокусе, но именно оно выступает тем мистическим предметом, который не просто «лжив», а выывает зависимость, порабощает человека: «…по мере того, как я все дольше и дольше глядел на лицо в окне, меня охватывало какое-то странное, неописуемое чувство, которое я бы назвал сном наяву. Это было что-то вроде столбняка, парализовавшего не столько мои движения, сколько взгляд, который я уже не мог отвести от зеркала». В результате, Теодор вскоре не может отличить правду от лжи, реальность от иллюзорности. Они смешиваются, удивительно переплетаются, порождают нечто третье, что в итоге способно поглотить собой разум юноши, сделать из него безумца, навсегда оставить жить в иллюзиях и отраженной реальности

. И когда он, находясь в просветлении, пытается избавиться от этого проклятого предмета, «отшвырнуть его прочь», он не может, потому что на него «глянули небесно-голубые глаза моего создания, и взгляд их был устремлен прямо на меня и проник мне в самое сердце». И несмотря на цветовую палитру «небесно-голубого», который не несет в себе той деструктивности, как например черный или белый (саван), в результате данный аспект еще больше подчеркивает демоническую, мистическую и абсолютно злую сущность зеркала.
В новелле «Приключения в новогоднюю ночь» зеркала также играют важнейшую роль, несмотря на то, что на первый взгляд фокус лежит на временном аспекте, то есть именно в это время злые и темные силы обретают некое могущество. При этом здесь зеркала уже представлены в виде некой границы, которая пролегает между потусторонним миром — обиталищем злых сил, и реальностью. Но еще зеркало, по поверьям не отражает нечистые силы и ее порождения, таких как чертей, вампиров, вурдалаков и др. Именно поэтому звучит призыв: «Прошу вас, любезный, завесить зеркало». И, как выясняется, загадочный человек в нем не отображается. Еще больший контекст портала в потусторонний мир придает и тот факт, что главный герой, видит в смутной тени свою потерянную возлюбленную, которая сначала предстает в виде неявной тени, а затем обретает черты.
Таким образом, здесь, точно также как и в других новеллах, зеркало является сотворенным предметом объективной реальности, которое из-за своих мистических свойств — в частности способности отражать другие предметы, имеет большую принадлежность к другой реальности, миру потустороннему, находящемуся рядом, злому по отношению к человеку.
При этом, его задача не только и не сколько, чтобы отражать реальность такой, какая она есть, совсем нет, оно, руководствуясь часто некой злой волей, волей демонической, служит предметом, который обманывает героев. Приводит их к гибели, ворует саму их внутреннюю суть, развоплощает их личность. И для оправдания потерь, часто используются конструкты, граничащие с дьявольской риторикой искушения. Например, многие герои повторяют практически одну и ту же сентенцию по поводу лишения отражения: «потеря не слишком велика, ибо всякое отражение это всего-навсего иллюзия и что самолюбование ведет-де к тщеславию, да к тому же всякое отражение разделяет человеческое "я" на истину и пустую мечту».
Так же, зеркала часто используются как некие порталы, ведь исходя из того, что они представляют собой границей, между миром настоящего и миром потусторонним, именно через них можно перемещаться в пространстве. Как, например, в новелле «Ошибки», где герой «с любовью сосредоточился на образе принцессы и неотрывно смотрел в зеркало», а затем произошло мистическое перемещение «гречанка вышла из зеркала в небесном сиянии неземной красоты».
В результате чего можно говорить, что в новеллах Э.Т.А. Гофмана зеркала предстают порождениями действительности. Именно они, по своей природе, ирреальны, их существование и мистицизм обусловлен самой природой их многомерности, они выполняют самые разнообразные функции.
При этом зачастую они служат темным, колдовским силам, волшебникам и магам, различным демоническим стихиям, то есть порождениям Дьявола, проводя человека к пропасти, в которую он чаще всего прыгает, не взирая, на звучащие от многих предупреждения, не следуя советам тех, кто из лучших побуждений пытается остановить. Прикоснувшись к этому мистическому миру зеркал, обычный человек порой доходит до сумасшествия, порой разрушается целостная зачастую сильная личность, он лишается самого себя. Чаще всего, герой Гофмана — романтик, и этот романтизм тождествен слепоте, именно он служит одной из главных причин, почему герой погружается в ирреальный мир, отринув настоящее. Он сам хочет жить в иллюзорном мире, в итоге он его и получает, однако потусторонний мир не место для живых, они не могут быть там счастливы. Гнетущая безысходность, постоянное состояние потерянности — вот два ключевых финала, которые чаще всего ожидают тех, кто прикасается к ирреальному, кто часто заглядывает в зеркала, кто в отражениях ищет реальность.

2. Отражение и его роль в поэтике новелл Э.Т.А. Гофмана

Зеркала и стекло — зачастую основные мистические конструкты в новеллах Гофмана, вокруг которых так или иначе, но строится сюжет, они, даже не находясь в фокусе внимания писателя и как следствие героя, оказывают влияние на все. Однако функциональность зеркал заключается в отражении, поэтому зеркала, стекло, вода, глаза и другие, как вещи и предметы, так и органы в новеллах Гофмана существуют не сами по себе. Их главное назначение — создавать иллюзорный мир, где настоящее (предмет или объект, попавший в зеркальный фокус), в зависимости от кривизны или вогнутости зеркала предстает совершенно иной, нежели действительная объективная реальность.
Именно в этом отражении, отчасти кроется глубокий философский и мистический подтекст отражения: «Наша так называемая внутренняя жизнь обусловлена жизнью внешней, она всего лишь ее отражение, которое, впрочем, подобно вогнутому зеркалу, нередко воспроизводит фигуры и образы в весьма неожиданных пропорциях, отчего те кажутся странными и незнакомыми, хотя и у этих карикатур имеются в жизни свои оригиналы».
Однако, присутствует и некая закономерность в новеллистике Гофмана, так, зачастую отражение в воде не всегда несут в себе деструктивный, мистический потенциал, имеющий отношение к демоническим силам: «уподобив глаза Клары — озеру Рейсдаля, в зеркальной глади которого отражается лазурь безоблачного неба, леса и цветущие пажити», при этом отражения в зеркалах практически всегда имеют мистический аспект. Более того, отражения в предметах, например, в металлической табакерке с зеркальной поверхностью («уберите прочь отвратительное зеркало!») также несут в себе мистический потенциал зеркал. При этом отражения от вполне безобидных, и дарящих иллюзию собственной значимости, как зеркальные окна кареты индийского мага, в новелле «Принцесса Брамбилла»: «иной, поглядев в них, мгновенно решал, что он сам и сидит в этой роскошной карете, отчего приходил в неистовый восторг», могут носить самый деструктивный характер, ввергая в искушение, развоплощая саму сущность героев, как, например, в «Приключениях в новогоднюю ночь».
Именно в отражениях в зеркалах и в других предметах, зачастую скрывается сам сакральный смысл иллюзорности преломленных посредством рукотворной поверхности солнечных лучей, которые отражают реальный мир. И где заложен мистически зловещий творца потенциал этого предмета, повинуясь воле которого реальность предстает на первый взгляд неотличимой от действительности, но на самом деле в ней существует искажение.
Также, отражения порой принимают участие в реальной жизни, их порой воплощают в реальность персонажи Гофмана, как, например, произошло в новелле «Повелитель блох». Здесь опять же используется увеличительное стекло (в частности Гофман постоянно, кроме зеркал обращается к тематике подзорных труб и очков), в частности, микроскоп и зеркало, сакральный смысл которого был рассмотрен выше. При помощи данных предметов два естествоиспытателя Сваммердам и Левенгук смогли материализовать принцессу Гамахею в объективной реальности