Ограниченные вещные права по ГГУ и их отличия от современного ГК РФ
Введение
Актуальность проводимого исследования подтверждается тем, что нами будет обращено особое внимание на общее и особенное в существующих вещно-правовых способах защиты права собственности в России и Германии. Так, принцип свободы договора, закрепленный в ст.ст. 8, 35-36 и 74 Конституции Российской Федерации, и получивший дальнейшее развитие в гражданском законодательстве, предопределил развитие договорных обязательств. Кроме того, российское гражданское законодательство подвергается регулярным изменениям и преобразованиям, чего нельзя сказать о немецком гражданском праве. Собственно, немецкое вещное право, регулируемое Германским гражданским уложением (Bürgerliches Gesetzbuch, далее – ГГУ), за малым исключением, подвергалось незначительным корректировкам, что уже делает его интересным объектом исследования.
Принимая во внимание сложившуюся ситуацию, полагаем, следует подвергнуть анализу вещно-правовые способы защиты права собственности, закрепленные в законодательстве России и Германии, которые относятся к странам континентальной правовой семьи, но развивали и формировали правовую систему с определенными различиями.
Теоретическая разработанность темы исследования. Вопрос защиты и охраны права собственности в гражданско-правовом аспекте давно привлек внимание и зарубежных, и российских правоведов. Весьма значимыми, современными исследованиями являются труды Н.А. Агешкиной, О.Н. Барминой, М.И. Брагинского, Е.В. Вавилина, В.П. Кудрявцевой, О.В. Ланиной, А.В. Максименко, А.В. Мертвищева, Ю.В. Роговой, Е.Я. Савченко, Е.А. Суханова, В.В. Тутыниной. В работах названных исследователей подробно разъясняются условия и основания использования вещно-правовых способов защиты права собственности в России. Изучением регулирования ограниченных вещных прав в России и Германии занимались такие правоведы как Ю.А. Волочай, В.Е. Карнушин, С.В. Моргунов.
Объектом исследования является институт ограниченных вещных прав в Российской Федерации и Германии.
Предметом исследования являются правовые нормы, определяющие механизм использования и защиты ограниченных вещных прав по законодательству России и Германии.
Цель исследования состоит в том, чтобы на основе анализа научной литературы, зарубежных и национальных нормативных правовых актов осуществить компаративистское исследование ограниченных вещных прав в России и Германии.
Методы исследования. В работе, прежде всего, автор обращался к общенаучным методам познания, таким как исторический, эмпирический, диалектический, теоретический, системно-структурный и метод анализа и синтеза. В процессе исследования автору также пришлось обращаться к частно-научным и специальным методам, а именно логико-юридическому и сравнительно-правовому методам.
1. Ограниченные вещные права в Германии и России: история и современность
1.1. История возникновения институтов права собственности в России и Германии. Развитие ограниченных вещных прав
Российская Федерация и Федеративная Республика Германия входят в настоящее время в состав стран романо-германской (континентальной) правовой семьи. Правовые системы названных государств изначально создавались на основе рецепции римского права. В настоящее время право собственности предполагает полное господство над вещью. Однако главное свойство права собственности, безусловно, это сочетание неограниченного господства лица над вещью с правом распоряжаться ею, правом определять ее судьбу (продать, обменять, отдать в залог, уничтожать и т.п.). Право собственности не допускает вмешательства посторонних лиц в сферу господства частного собственника. Именно поэтому право собственности определяется как прямое и непосредственное, исключительное и абсолютное господство лица над телесной вещью. Однако сущность понятия собственности заключается не в самом термине, следовательно, перед тем как углубиться в подробности развития института права собственности непосредственно в России и Германии, следует оговориться об особенностях возникновения данного института в римском праве. Считается, что римское вещное право имело три правовых института: possessio (владение), право собственности, права на чужие вещи. Самым главным из них было право собственности, но первым сформировался институт possessio (фактического обладания). В римском праве понятие possessio («владение», или «обладание») имело двойное значение:
1) самостоятельный правовой институт, не зависимый от права собственности,
2) правомочие владельца.
В первом значении подразумевают именно обладание, а во втором – jus posidendi – право владения. Даже сейчас эти понятия отождествляют: владельца не отличают от обладателя, а обладателя – от владельца. Однако такие разные правовые категории смешивать нельзя. Владением, по сути, считалось фактическое обладание вещью, которое сопровождалось отношением к вещи как к своей собственности. Владение сопровождалось фактическим обладанием вещью и подкреплялось намерением относиться к вещи как к своей собственности.
Однако следует помнить о существовании и такой категории как держание в римском праве. Держанием считалось фактическое обладание вещью, которое не нуждалось в отношении к ней, как к своему имуществу. Так, арендатор считался держателем, поскольку фактически обладал вещью, но не имел возможности ею распоряжаться. В тоже время владелец также фактически обладал вещью, но дополнительно обладал еще и правом собственности на нее. Из этих соображений целесообразно определять институт фактического обладания вещами как обладание (possessio), а соответствующую правомочность владельца – как право владения. Римские юристы слово «владение» (possessio) выводили от sedere – сижу как обладатель. «Владение было названо, – отмечает Лабеон, – от оседания [будучи] будто поселением, ибо оно естественно удерживается тем, кто на нем стоит ...». Другой юрист, Нерва-сын, подчеркивал, что «собственность на вещи происходит от природного занятия вещью».
Соответственно, владением в римском праве длительное время являлся факт, который не имел должной юридической природы, поскольку не был основан на праве и не влек правовых последствий. Однако преторы придали этому факту юридическое значение: начали предоставлять фактическому состоянию юридическую защиту. Сложилась парадоксальная ситуация – правовую защиту получило не право, а факт. Однако после того как этот факт получил юридическую защиту и, следовательно, стал юридически значимым понятием, необходимо было дать ему определение с правовой точки зрения. Из богатой казуистики можно сделать вывод, что римские юристы понимали владение как фактическое необладание вещью, соединенное с намерением считать ее своей.
В ранний период развития римского права юристы первый элемент фактическое владение (corpus possessionis) трактовали упрощенно – держать вещь в руках, во дворе, в доме, кладовой и тому подобное. Впоследствии такое положение стали толковать более детально – как возможность владельца вещи без помех, непосредственно и длительно использовать вещь в своих интересах. Например, считалось, что животное находится во владении своего хозяина, пока оно не потеряла привычки возвращаться к своему двору. Строительный лес, составленный на улице против двора владельца, считался в его обладании. Для получения фактического обладания вещью не обязательно было брать ее в руки. В некоторых случаях достаточно окинуть ее взглядом и охватить мысленно. При передаче земли ее приобретателю достаточно было с высокого места осмотреть участок. Дом приобретателю было достаточно осмотреть, чтобы стать его владельцем. Занятие не терялось и в том случае, если арендатор передавал вещь во временное пользование другому лицу. Второй элемент обладания (animus possessionis) характеризует субъективное отношение владельца к вещи – он должен считать вещь своей. При этом воля владельца могла основываться на ошибке или явном обмане. Покупатель краденой вещи, который не знал, что покупает чужую вещь, считает ее своей; он убежден, что приобрел право на нее, то есть добросовестно заблуждается. Если же он знает, что владеет чужой вещью, однако своим отношением к ней пытается убедить окружающих в том, что это его вещь – это осознанный обман. И в первом, и во втором случаях владельцы выказывают волю владеть от своего имени, показывают, что вещь принадлежит им.
Незаконный обладатель признавался добросовестным владельцем, если у него присутствовала убежденность в том, что он не нарушает чужие права. Такая убежденность могла быть только у настоящего владельца или лица, которое хоть и не является истинным владельцем, но считает себя таковым, вследствие добросовестного обмана. Собственническая воля, например, незаконного захватчика земли, осознающего неправомерность своего владения, но скрывающего это от окружающих своим внешним поведением и отношением к слову, основанная на неправомерном основании, являлась обманом. П.Г. Виноградов указывает, что добросовестность проявляется тогда, когда приобретатель уверен, что отчуждатель вещи является ее собственником. Однако подобная уверенность должна базироваться на определенных критериях. Например, в Древнем Риме разрешалось продавать чужие вещи несобственникам, например опекунам. М.Н. Прудников подчеркивает, что добросовестность не нуждается в убежденности приобретателя в правах лица, у которого он приобрел имущество. Гораздо важнее при добросовестности учитывать законность своих прав и прав отчуждателя.
Юридическая ошибка (error juris) в римском праве не признавалась извинительной, поэтому бытовало мнение, что подобное заблуждение подрывает добросовестность владельца. Так, покупатель мог приобретать вещь, рассчитывая на то, что она не является краденой. Впоследствии выяснялось, что продаваемая вещь была краденой, что не позволяло приобрести ее по давности владения, согласно закону Атиния.
В тоже время, добросовестность должна основываться на правдоподобной, допустимой ошибке (probabilis). Если выясниться, что приобретатель на самом деле знал и не мог не знать, что вещь не принадлежит продавцу, то речь не может вестись о добросовестности вовсе. Добросовестность требовалась только при приобретении владения, все последующие сведения уже не могли повлиять на право собственности. Так, добросовестность должна была иметь место на момент отделения плодов. А.А. Вологдин указывает, что между исследователями длительное время не было единства в вопросе, касающемся установления момента, при котором необходима добросовестность – при передаче вещи, или при совершении сделки. Бытовала точка зрения, что добросовестность должна присутствовать при передаче вещи и при совершении сделки как таковой. Если незаконный владелец признавался добросовестным, то для него наступали положительные последствия. Например, такой владелец мог требовать раздела вещи при совместном владении, у него не было необходимости доказывать своё право собственности – достаточно самого факта добросовестного владения. Такие владельцы могли подавать иски о возмещении ущерба против лиц, которые повредили или уничтожили вещь.
По итогу следует отметить, что в римском праве институт права собственности получил широкое распространение и имел большую популярность
Зарегистрируйся, чтобы продолжить изучение работы
. Добросовестный владелец имел гораздо больше преимуществ, нежели лицо, основывавшее своё владение на заведомо незаконном приобретении.
1.2. Современное правовое регулирование ограниченных вещных прав в Германии и России
В современной России, право владения, пользования и распоряжения закреплено на конституционном уровне (п.2 ст. 35 Конституции России). Статья 15 Земельного кодекса Российской Федерации (далее – ЗК РФ) определяет, что собственностью граждан и юридических лиц – частной собственностью – являются земельные участки, которые были приобретены указанными лицами в рамках действующего законодательства. При этом физические и юридические лица имеют право на равный доступ к приобретению земельных участков в собственность. Ряд земельных участков ограничен законодателем в обороте. В ст. 218 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) указываются общие и особенные признаки формирования собственности. К общегражданским способам владения можно отнести первоначальное и производное владение. К способам первоначального владения относится изготовление новой вещи, приобретение доходов, в результате использования имущества. К производному владению относится приобретение имущества на договорной основе, получение имущества в наследство. В ГК РФ определены и другие способы приобретения имущества (ст.ст. 226, 233, 237 ГК РФ).
В Германии право собственности является одним из центральных институтов гражданского права, как и в России. Кроме того, немецкое законодательство также следует концепции единого права собственности и придерживается цельности данного понятия. Право собственности – это не совокупность правомочий, а, прежде всего, реальная возможность распоряжения вещами и отстранения других лиц от всякого нежелательного воздействия (§ 903 ГГУ). Выше мы уже подчеркнули, что на возникновение и развитие института собственности в Германии существенное влияние оказало римское право и достижения римских юристов. Тем не менее, среди немецких правоведов также нашлись весьма талантливые личности, которые заложили теоретическую базу для понимания и соответствующей трактовки института права собственности. Среди таких личностей следует назвать Р. Иеринга, который разработал объективную теорию владения.
Важным элементом владения выступает фактическое осуществление господства над вещью, которое позволяет воплощать волю собственника (§ 854 ГГУ). Владение в рамках немецкого права может быть как непосредственным, так и опосредованным. Непосредственным владельцем является лицо, которое может осуществлять господство над вещью, не касаясь её напрямую (например, таким господством обладает владелец автомобиля, оставленного на стоянке). Допущение фактического обладания вещью другими лицами позволяет говорить об опосредованном владении. Следует отметить, что во многих государствах континентальной правовой семьи, наряду с институтом права собственности, развивались соответствующие институты юридической защиты права собственности, внедрялись юридические категории, направленные на обеспечение добросовестного поведения владельца и третьих лиц. По крайней мере, подобная ситуация наблюдалась в истории развития немецкого права. В Германии о злоупотреблениях и добросовестности впервые заговорили уже в 1896 году. В Германском Гражданском Уложении (ГГУ) § 226 предусматривал недопустимость осуществления гражданских прав исключительно с целью причинения вреда другим лицам. В ГГУ 1969 году законодатель изменил подход, тем самым признавая, что определять степень вины помогают законные интересы, удовлетворению которых следовало лицо при совершении определенных действий. С причинением вреда чужим интересам, о котором говорилось в § 226 ГГУ, была тесно связана норма § 826 ГГУ, которая устанавливала: «тот, кто действиями, грешащими против добрых нравов, умышленно причиняет вред другому лицу, обязан возместить последнему причиненный вред».
О взаимосвязи предписаний теоретики и практики Германии не спорили, основные дискуссии были направлены на установление критериев применения данных норм на практике. Аргументом в пользу самостоятельности § 826 ГГУ стало утверждение о том, что действия, направленные исключительно на причинение вреда, случаются редко, поэтому практическое применение предписания § 826 ГГУ позволит бороться одновременно с различными злоупотреблениями в гражданском праве. Так, в немецком гражданском праве получил развитие принцип добросовестности, известный под названием «добрые нравы». Поскольку добрые нравы являлись оценочной категорией, многие дела в судебном порядке разрешались согласно судейскому усмотрению, которое давало объективную оценку проявлению добрых нравов в гражданских правоотношениях.
В ГГУ вопросам, связанным с владением, отведена первая часть книги «Вещное право» (§§ 854 – 872 ГГУ). Важным для германского права является различие между непосредственным и опосредованным владением. При опосредованном владении одно лицо передаёт другому владение вещью на основании согласованного правоотношения, например, аренды или хранения. При этом непосредственный владелец – лицо, осуществляющее фактическое господство над вещью – получает своё право владения от другого лица, признаёт его главенство и свою ответственность перед ним. Тем самым, другое лицо – опосредованный владелец – также должен быть признан владельцем – но не на основании фактического господства, а по причине его правового положения по отношению к непосредственному владельцу. Это регулирование имеет значение при приобретении путём установления опосредованного владения (§ 930 ГГУ, constitutum possessorium). Для перехода собственности германское право – равно как и российское – требует передачи вещи. При установлении опосредованного владения передачи вещи не происходит, напротив, отчуждатель остаётся непосредственным владельцем, приобретатель же становится опосредованным владельцем через согласование соответствующего правового отношения, например, аренды, безвозмездного пользования или хранения.
Эта правовая конструкция допускает разнообразное использование, например, при передаче прав по кредитам, обеспеченным залогом недвижимого имущества. Банк в качестве обеспечения кредита получает ипотеку, подтверждённую свидетельством. Позднее права по кредиту, в том числе залог недвижимости, передаются другим банкам. Для этого требуется передать, в том числе, ипотечное свидетельство. Передачу свидетельства можно при этом заменить согласием банка в соответствии с § 930 ГГУ на вступление других банков в опосредованное совладение свидетельством. Это облегчает передачу ипотеки, а также образование консорциумов, состоящих из нескольких банков, которые тем самым получают собственную долю в заложенной недвижимости.
Согласно § 903 ГГУ, собственник может распоряжаться вещью по своему усмотрению и устранять любое вмешательство, но только в том случае, если тому не препятствует закон или права третьих лиц. Обязательство использовать собственность в общественных интересах означает, что под охраной конституционного законодательства находится только такое использование собственности, которое не идет вразрез с общественными интересами. Если владелец использует свою собственность вопреки интересам общества, то он лишается защиты.
Таким образом:
а) Право собственности в России возникло в результате рецепции римского права, однако, однозначно утверждать о том, что в древние времена оно не существовало нельзя. Постоянные политические перемены, различные войны и смена власти отрицательно сказывались на развитии права собственности, которое получило полноценное признание и закрепление только с признанием независимости Российской Федерации.
б) Право собственности в Германии представляет собой особую разновидность вещных прав, являясь наиболее широким по содержанию вещным правом, которое дает своему обладателю и только ему возможность определять характер направления использования принадлежащего ему имущества, осуществляя над ним полное хозяйственное господство. Строго говоря, законодатель не дал в ГГУ определения права собственности, избрав путь конструирования понятия права собственности посредством описания его содержания.
в) ГГУ в вопросах регулирования права владения стремится к тому, чтобы защита владения обеспечивала общественную охрану внешнего господства лица над вещью. Немецкие законодатели заложили в основу вещных прав не субъективное представление о правах владельца или собственника, а объективные интересы общественной жизни и гражданского оборота.
2. Особенности ограниченных вещных прав в России и Германии
2.1. Правовая природа ограниченных вещных прав по законодательству Германии и России
Традиционное для России деление прав на вещные и обязательственные не является общепринятым в правовых системах других стран. В Германии деление прав на вышеназванные категории поддерживается, но с некоторыми особенностями. В России, по утверждению К.И. Скловского, «соотношение исков позволяет осуществлять притязания, представляющие собой различные средства для достижения цели». В российском гражданском праве вопрос о выборе иска решен в пользу обязательственно-правовых исках, которые основаны на специальных нормах. М.Б. Братусь указывает, что «российское законодательство не дает собственнику достаточной возможности выбора между видами исков».
Отличительным признаком права собственности является наличие в нём правомочия, свидетельствующем о большей силе права собственности на вещь. В дореволюционном российском праве при столкновении абсолютного и относительного права предпочтение всегда отдавалось первому. Однако уже современное гражданское право ставит в привилегированное положение именно носителя права, которое было делегировано ему собственником и защищает от неправомерных посягательств. Например, ст. 310 ГК РФ закрепляет принцип недопустимости одностороннего отказа от исполнения обязательства. Статья 611 ГК РФ не позволяет собственнику истребовать своё имущество до тех пор, пока не истечет срок действия обязательства от арендатора. Подход российского законодателя может показаться не вполне оправданным, ведь он несколько противоречит сущности вещно-правового иска, который направлен на защиту индивидуально-определенного имущества. Однако, выбор способы защиты всегда остается за собственником.
Перечень вещных прав должен содержать исчерпывающее количество всех его видов и содержать императивное предписание относительно возникновения какого-либо нового вида. Обычно на основании вещно-правовых соглашений возникают и различные договоры и сделки. Например, ипотека в немецком праве основана исключительно на вещно-правовых соглашениях сторон (Briefhypothek). Для того чтобы ипотека была установлена не достаточно просто заключить договор, необходимо внести соответствующие данные в поземельную книгу (Buchhypothek), согласно § 873-1 ГГУ. Эта особого рода правовая конструкция не является чем-то особенным в немецком гражданском праве. Схожая ситуация обстоит и с вещными сделками по земельным участкам. Например, для начала требуется установить и определить составные части земельного участка
50% реферата недоступно для прочтения
Закажи написание реферата по выбранной теме всего за пару кликов. Персональная работа в кратчайшее
время!
Задать вопрос
на новый заказ в Автор24. Это бесплатно.
