Оценка российских реформ зарубежными специалистами

Содержание:
1.Введение
2.Реформирования российской экономики с точки зрения зарубежных экономистов
2.1 Оценка Дж.Стиглица российских экономических реформ
2.2Ошибки России приВведение

экономических реформ по мнению Дж. Грей.
3.Оценки зарубежными экспертами либерально-демократических реформ России
3.1 Американские эксперты о реформах «шоковой теропии»
4.Заключение
5.Список литературы


Введение:
Реформы, наряду с распадом СССР, стали самыми важными, знаковыми событиями новейшей российской истории, на многие годы определившими траекторию её развития. Поэтому и сегодня, спустя двадцать лет, не прекращаются споры о необходимости этих реформ, способах их проведения и их последствиях. Но дискуссии об итогах реформ  не затрагивают основную массу населения России, народ уже дал свою оценку. Как показал проведённый Институтом социологии РАН в апреле 2011 года всероссийский опрос населения, только 4% респондентов положительно оценивают «гайдаровские реформы».
Нынешняя Россия во многом – результат деятельности реформаторов 1990-х годов. Но внутреннее состояние нашей страны – это не только и не столько российская проблема, оно оказывает огромное воздействие на мировые процессы. Значение и роль России в современном мире также диктуют необходимость проведения подробного анализа последствий  экономических реформ 1990-х годов. Тем важнее оглянуться на события 20-летней давности, посмотреть на них глазами современных поколений россиян.  Также чрезвычайно важным представляется проанализировать то, как эти перемены сказались на жизни наших сограждан, их социальном и материальном благополучии, возможностях самореализации, эволюции их мировоззренческих установок, национальной самоидентификации, взглядов на окружающий мир, роль и место в жизни общества государства, демократических институтов и  норм и т. д.
Экономическая модель, сформированная в 1990-х годах, нуждается в замене. Это признаёт и российская общественность, и руководства страны. Россия снова находится  на распутье – и, похоже, она вновь на пороге выбора из нескольких разных  путей развития.  При этом ясно, что адекватные решения вряд ли могут быть найдены  в  заимствовании уже известных рецептов,  будь то на Западе или на Востоке. Ясно также, что нам нельзя повторять прошлые ошибки и впадать в соблазны узкого «экономизма» и  рыночного фундаментализма  начала 1990-х годов.
2.Реформирования российской экономики с точки зрения зарубежных экономистов
С началом перехода к рыночным методам хозяйствования в России появилось большое число работ зарубежных экономистов, посвященных реформированию. Нет необходимости принимать их как идеальные рекомендации к действиям, но, критически относясь к успехам и неудачам, адаптировать их к особенностям современного состояния России. Безусловно, многие зарубежные исследования, носящие фундаментальный характер, могут быть использованы и при разработке российских реформ, но І в случаях, связанных с особенностями российской действительности и национальными традициями, их советы могут иметь негативные последствия.
Опубликованные в России с начала 1990 гг. работы известных зарубежных экономистов о путях реформирования отечественной экономики далеко не исчерпывают значительный объем оригинальной научной литературы, посвященной этой теме и, представляющей несомненный научный интерес для российских исследователей. Кроме того, представляется невозможным охватить весь материал переводных работ, но, тем не менее, опираясь на имеющуюся в нашем распоряжении литературу, появляется возможность осмыслить реформы с позиции внешнего наблюдателя, определить основные направления, в которых работают ученые и, сгруппировав их, предложить некоторые пути решения возникающих в нестационарной российской экономике проблем.
Степень разработанности проблемы. Проблема перехода от командно-административной экономики к рыночным отношениям является относительно новой не только для отечественной научной мысли, но и для зарубежных ученых. Это объясняется тем, что на протяжении многих лет исследователи изучали проблемы перехода от рыночной системы к социализму, но никто не анализировал противоположный вариант.
Теоретической основой реформирования российской экономики послужила монетаристская теория М. Фридмена. Но, при исследовании трансформационного перехода, в данной работе также анализируется рекомендованная многими отечественными учеными в начале 1990-х гг. теория Дж.М. Кейнса.
Большинство западных экономистов осуждают методы "шоковой терапии" и их мнение только укрепляется по прошествии лет. К ним относятся такие ученые, как Д. Берлинер, М. Голдман, А. Дрюмо, М. Интрилигейтор, К. Ласки, А. Лопес-Кларос, Р. Макинтайр, М. Мессенгиссер, Л. Нельсон, А. Ноув, М. Олсон, М. Поумер, П. Редцавей, Дж. Стиглиц, Дж. Стил, Л. Тейлор, Дж. Тобин, С. Хейнман, Дж. Хиршляйфер, К. Штайльман, Д. Эллерман, М. Эмсден и др. Они не приемлют либерализацию цен и быструю приватизацию, считая, что созданные при коммунистическом режиме институты имели значительную ценность и могли не только сосуществовать с новыми рыночными институтами, но и постепенно врастать в них. К этой точке зрения склоняются многие западные кейнсианцы и социал-демократы, сторонники "рыночного социализма", институционалисты и эволюционисты.
Те же экономисты, которые непосредственно принимали участие в обосновании политики "шоковой терапии", не желают признавать свои ошибки. Они считают, что эти реформы необходимо было проводить любым способом и другого выхода у правительства просто не было. Среди них такие ученые, как Ж. Вильд, Р. Вишни, А. Ослунд, Дж. Сакс, И. Франк, А.
2.1 Оценка Дж.Стиглица российских экономических реформ
Прежде всего, зафиксируем, что уже к середине 90-х годов мнение о том, что экономическая реформа в РФ «потерпела провал» и привела к «опустошительному ущербу», стало общепризнанным среди западных специалистов. Нобелевский лауреат по экономике Дж.Стиглиц, безусловный сторонник рыночной экономики, дает оценку совершенно ясную, которую невозможно смягчить: «Россия обрела самое худшее из всех возможных состояний общества – колоссальный упадок, сопровождаемый столь же огромным ростом неравенства. И прогноз на будущее мрачен: крайнее неравенство препятствует росту, особенно когда оно ведет к социальной и политической нестабильности» [1]. Вдумаемся в этот вывод: в результате реформ мы получили самое худшее из всех возможных состояний общества. Значит, речь идет не о частных ошибках, вызванных новизной задачи и неопределенностью условий, а о системе ошибок, о возникновении в сфере сознания «странных аттракторов», которые тянули к выбору наихудших вариантов из всех возможных, тянули к катастрофе. Какое же русская интеллигенция, которая поддерживала доктрину этих реформ и забрасывала цветами ее авторов, имеет право уклоняться теперь от честного анализа этих ошибок!
Дж.Стиглиц констатирует: «Россия представляет собой интереснейший объект для изучения опустошительного ущерба, нанесенного стране путем «проведения приватизации любой ценой»..

. Программа стабилизации-либерализации-приватизации, разумеется, не была программой роста. Она была нацелена на создание предварительных условий для роста. Вместо этого она создала предварительные условия для деградации. Не только не делались инвестиции, но и снашивался капитал - сбережения испарились в результате инфляции, выручка от приватизации или иностранные кредиты были растрачены. Приватизация, сопровождаемая открытием рынка капитала, вела не к созданию богатства, а к обдиранию активов. И это было вполне логичным» (Стиглиц, с. 81, 176).
То есть, реформаторы под аплодисменты широких слоев интеллигенции совершили ошибки, которые можно было предсказать чисто логическим путем (и их предсказывали с большой точностью). Это ошибки тривиальные. Чтобы их не видеть, надо было впасть в аномальное, болезненное состояние сознания. Но надо же когда-то заняться лечением!
Были и более важные ошибки, которые не обязан рассматривать Дж.Стиглиц, но обязана понять российская интеллигенция. Реформаторы убили хозяйственный организм, а строения его не знают. И всякие ссылки на реформы Тэтчер, у которой якобы учился Чубайс, на приватизацию лавочек и мастерских в Польше при Лехе Валенсе – ложь и издевательство над здравым смыслом. Никакого подобия это не имеет промышленности СССР, которая представляла из себя один большой комбинат. Не может врач, на руках которого из-за его ошибки умер пациент, не задуматься о сути этой ошибки, не раскопать ее причин. Это было бы противоестественно, противоречило бы главным нормам врачебного сознания. Но ведь интеллигенция, призывавшая народ поддержать реформы, как раз и выступила в роли врача, обещавшего вылечить болезни нашего хозяйства. И вот, совершены тяжелые ошибки, хозяйство загублено - и никаких признаков рефлексии.
Были ли эти ошибки неизбежны, стояла ли перед реформаторами и их «группой поддержки» сложная задача, на которую не могла дать ответа экономическая наука? На этот вопрос можно ответить вполне определенно: нет, никаких непреодолимых сложностей не было, провал реформы был надежно предсказан специалистами самых разных политических направлений. Дж.Стиглиц подчеркивает: “За последние пятьдесят лет экономическая наука объяснила, почему и при каких условиях рынки функционируют хорошо и когда этого не происходит” (Стиглиц, с. 253). Причина нашей катастрофы - именно смесь политического интереса («страха») и невежества.
2.2 Ошибки России приВведение

экономических реформ по мнению Дж. Грей.

Дж. Грей пишет о приверженцах неолиберализма: «Его сторонники либо не понимают роли культуры в поддержании политического порядка и обеспечения легитимности рыночных институтов, либо отвергают ее как нечто иррациональное. Они убеждены, что только система общих, обязательных для всех законов, якобы воплощающих общепринятые представления о правах, - это единственное, что требуется для стабильности рыночных институтов и либерального гражданского общества. Такая разновидность либерального легализма не учитывает или отрицает, что рыночные институты не станут стабильными, - во всяком случае в своем сочетании с демократическими институтами, - пока они будут расходиться с преобладающими понятиями о справедливости, нарушать иные важные культурные нормы или оказывать слишком разрушительное воздействие на привычные ожидания граждан. Короче говоря, этот либерализм отрицает очевидный факт, что абсолютно свободный рынок несовместим с социальной и политической стабильностью, в то же время стабильность самих рыночных институтов с гораздо большей мере зависит от того, насколько они приемлемы в политическом и культурном отношении, чем от совокупности правовых норм, призванных определять их рамки и защищать их» (Грей, с. 201-202).
Идолопоклонством отдает и слепое убеждение в том, что России (СССР) следовало копировать Запад - сначала в соревновании с ним, потом в имитации его. И эта тяга к имитации, к отказу от творчества и синтеза, от широкого сравнения разных вариантов, испытанных в различных культурах, вдруг проявилась с тупой силой именно в интеллигенции! Ее символом веры стал давно, казалось бы, изжитый в просвещенном сознании примитивный евроцентристский миф о том, что Запад через свои институты и образ жизни выражает некий универсальный закон развития в его наиболее чистом виде. Этот миф используется в западной пропаганде и психологических войнах – а у нас его носителем стала интеллигенция!
Либеральный философ Дж.Грей пишет: «Вместо того, чтобы упорствовать в своей приверженности несостоятельному проекту апологетического либерального фундаментализма, следует признать, что либеральные формы жизни сообщества принимают по воле случая и сохраняют благодаря идентичности, сформировавшейся у индивидов в силу того же исторически случайного стечения обстоятельств, причем своим случайным характером и идентичность, и судьба либеральных сообществ ничем не отличаются от всех других. Тем самым мы признаем, что либеральные убеждения и либеральные культуры - это конкретные социальные формы, которым не положено никаких особых привилегий ни со стороны истории, ни со стороны человеческой природы» (Грей, с. 167).
Выбор за образец для построения нового общества именно Соединенных Штатов Америки - страны, искусственно созданной на совершенно иной, нежели в России, культурной матрице - не находит никаких рациональных объяснений. Трудно сказать, какие беды нам пришлось бы еще испытать, если бы у реформаторов действительно хватило сил загнать нас в этот коридор.
Этот выбор поражает западных либералов. Дж. Грей пишет: «Значение американского примера для обществ, имеющих более глубокие исторические и культурные корни, фактически сводится к предупреждению о том, чего им следует опасаться; это не идеал, к которому они должны стремиться. Ибо принятие американской модели экономической политики непременно повлечет для них куда более тяжелые культурные потери при весьма небольших, чисто теоретических или абсолютно иллюзорных экономических достижениях» (Грей, с. 192).
И ведь в этом сходятся и английский либерал Дж. Грей, и основоположники современной русской культуры! Гоголь в своих размышлениях о Западе страдал не только от страха за судьбу России, но и при виде угрозы душе европейца. А поскольку уже было ясно, что США стали наиболее полным выразителем нового духа Запада, о них он и сказал, перефразируя Пушкина: «Что такое Соединенные Штаты? Мертвечина; человек в них выветрился до того, что и выеденного яйца не стоит».
Надо к тому же вспомнить, что, в отличие от образованного слоя, массовое сознание СССР вовсе не было так жестко привязано к ориентации на США - люди без высшего образования разумно считали, что для нашей страны гораздо полезнее было бы поучиться реформам у стран Юго-Восточной Азии