Мидхат-паша и конституция 1876 г.

Введение
Современная Турция – крупное развитое государство, исторически оказавшееся на стыке миров Запада и Востока. Будучи преемницей Великой Османской империи, Турция унаследовала мировоззрение своей предшественницы, для которой было характерно заимствование прогрессивных черт политического устройства Западного мира и сохранение своих обычаев правления государством. В данной работе будет изучен один из таких исторических моментов, когда Великая Османская империя сделала шаг к созданию Конституции по европейским образцам. 30 мая 1876 г. султан Великой Османской империи Абдул-Азиз был свергнут в результате государственного переворота. Новый султан Абдул-Хамид II утвердил созданный Мидхат-пашой проект конституции, которая впоследствии получила название «конституция Мидхата».
Целью работы является изучение предпосылок возникновения и сущности Конституции «Мидхат-паши» 1876 года. Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:
Исследовать политическую и экономическую ситуацию в Османской империи в 1876 году;
Изучить историческую информацию о личности и деятельности Мидхат-паши;
Рассмотреть причины принятия и суть Конституции 1876 года.
Объектом изучения в работе является «Конституция Мидхат-паши», принятая в Османской империи 1876 года. Предметом изучения в работе выступают политические и экономические процессы, которые послужили причиной создания Конституции 1876 года.
Территориальные рамки исследования охватывают всю Великую Османскую империю. Хронологические рамки работы охватывают период с 1822 года (дата рождения Мидхат-паши) по 1876 год (год создания Конституции).
Историография темы относится к периоду 1822-1876 г.г., когда Великая Османская империя постепенно утрачивала свои лидирующие позиции в мировой политике. На вершине своего могущества в ХVI в. Османская империя в 10 раз превосходила Францию по территории и в 2 раза по населению, представлявшему собой множество различных по этническим и религиозным признакам народов, объединенных в единое государство жесткой военно-административной машиной. Представленный в данной работе период уже носит признаки вырождения и распада этого государства, который сопровождался бурными внутриполитическими процессами. Этот период жизни Османского государства занимает заметное место в исследованиях российских историков.
Источники: в ходе работы были использованы труды крупного историка Еремеева Дмитрия Евгеньевича, изучавшего этногенез турок и основные этапы их истории. Также была задействована энциклопедия по истории Турции в 4-х томах под авторством Новичева А.Д. Кроме того, в ходе работы использовались материалы таких авторов, как Петросян Ю. А. и Хачатурян В.


1 Политическая и экономическая ситуация в Османской империи в 1876 году. Личность и деятельность Мидхат-паши

1.1 Предпосылки переворота 1876 года

К началу 1876 года в Османской империи уже многие годы бюджет являлся дефицитным. Убытки были огромны и достигали нескольких миллионов лир золотом. Чтобы как-то залатать такую огромную дыру в казне распространенной практикой стало проведение высокопроцентных займов у иностранных государств. Займы на какое-то время гасили дефицит средств, который потом усугублялся необходимостью выплачивать огромные проценты. В скором времени такие займы стали настоящей катастрофой для экономики страны. Так, размер внешнего долга Османской империи при вступлении на престол султана Абдул-Азиса в 1861 году достигал десяти миллионов лир золотом. А в 1876 году этот долг уже был в двести миллионов золотых лир. Почти все поступления в бюджет уходили на погашение процентов. Но это был только один отрицательный момент.
Другие проблемы заключались в том, что давая гарантии займов, капиталисты из других государств стали контролировать самые крупные источники бюджетных доходов. Отток средств иностранным государствам был настолько велик, что поиск наличных денег стал вечной проблемой правящих султанов. Дело дошло даже до того, что стремясь удовлетворить потребности огромного султанского двора и погасить самые неотложные долги, правительство Османской империи стало обращаться к кредитам у галатских банкиров, славящихся своими непомерными ростовщическими процентами. Например, при правительстве Ширвани-заде Рюштю-паши эти проценты достигали 18 % годовых.
Казначейству Абдул-Азиса приходилось платить только по кредитам европейских государств до 14 миллионов лир золотом. Для сравнения – весь бюджет государства составлял порядка 20 миллионов золотых лир.
Османские деревни разорялись и погружались в нищету. Развелись полчища ростовщиков, выдававших крестьянам грабительские ссуды под 50-100% годовых. Немногим лучше было положение торговцев в городах. Относительно неплохо жили купцы из «райи», которые приняли иностранное подданство. Чиновничьему аппарату и военным жалование могло не выплачиваться месяцами. Армия беднела, голодала и начинала роптать.
Множество нищих и бродяг приходили в Стамбул. Они видели жизнь богатых в кварталах Пера. Там проживали европейские и вообще христианские буржуа. Это спровоцировало взрыв негодования. Положение приняло настолько крутой оборот, что возникла реальная опасность возникновения погромов.
Напряженность в османском обществе нарастала. Она охватывала все социальные слои страны. Бунтовать начинали уже самые слабые, самые забитые и покорные жители государства. Назревала подлинная революция. Причем помещики, обеспеченные чиновники и купцы испугались ее не меньше, чем правящий двор, и стали требовать проведения реформ. Теперь даже обеспеченные слои стали проклинать политику грабежа собственного населения, игнорирование государственных интересов и покровительство иностранным капиталистам и ростовщикам. Стали фиксироваться возмущенные высказывания, что правительство поощряет хищническое разграбление государства иностранцами, что султан с придворными напрямую ведут Турцию к распаду и гибели. Стало понятно, что выходом из сложившейся предреволюционной ситуации может быть своеобразное «спускание пара» путем введения ограничений монархическому режиму и принятием конституции.
При этом складывалось впечатление, что султан Абдул-Азис и свита его чиновников в упор не видели серьезности государственного положения. Они видели только раболепство толпы придворных слуг и евнухов, не хотели замечать эмоциональных разговоров на улицах и площадях, отворачивались от толп бедно одетых людей, не слышали раздражительно-насмешливых выкриков хамалов по адресу проезжающих мимо них щегольских экипажей и вызывающе-громкого стука молотков рабочих арсенала.
С благоразумными советниками, говорящими султану о необходимости смягчения режима, поступают как с крамольниками: их ссылают, отрешают от должностей. И вот с каждым днем все более растет лагерь либеральной оппозиции, и все громче слышатся разговоры о необходимости устранения падишаха, ведущего страну к гибели и революции. Такова была ситуация в Османской империи накануне 1876 года.
1.2 Личность и деятельность Мидхат-паши

В этих условиях на гребень оппозиционной волны был вынесен человек, организационные способности, кипучая энергия и твердые либеральные убеждения которого сделали его общепризнанным вождем движения. Это был Мидхат-паша, крупнейшая фигура второго периода Танзимата, тот самый, с которым Кемаль и Зия тайно совещались в апреле 1867 года, за несколько дней до их бегства за границу.
Мидхат-паша родился в 1822 году в Стамбуле. Получив лишь первоначальное образование, он был принят восемнадцатилетним юношей на службу в Секретариат великого визиря Решид-паши

. Это был один из наиболее выдающихся птенцов гнезда «великого Решида».
Незаурядные способности молодого Мидхата быстро обратили на себя внимание Решида, неутомимо выращивавшего и выдвигавшего те кадры, которые должны были осуществлять предпринятые им реформы. В двадцать лет Мидхат занимал уже крупные чиновничьи посты в провинциальных управлениях в Конии и Дамаске. В двадцать девять лет он назначается первым секретарем Высшего государственного совета. Посланный за границу, он побывал в Париже, Лондоне, Вене, и Брюсселе, где изучал европейскую систему администрации и проникся западными идеями.
Ему доверяют наиболее ответственные поручения, когда в той или иной провинции, в результате грабежа и самоуправства местных властей, возникают брожения и волнения. Не смущаясь тем, что местные правители имеют высокие связи и в будущем становятся сами великими визирями и первыми сановниками империи, он бесстрашно обвиняет их во взяточничестве, требует их отстранения, накладывает «вето» на их распоряжения.
Несколько позже его самого назначают губернатором в крупные провинции. Его могущественные враги стараются посылать его на наиболее трудные посты, надеясь, что он сломает себе там шею, но каждое новое назначение заканчивается для него триумфом. Там, где до него его предшественники ничего не могли поделать жесточайшими репрессиями, он легко достигает нужного путем мирного сотрудничества с местным населением. Вся его деятельность характеризуется стремлением создать благоприятные условия для развития капиталистических отношений.
На Балканах ему приходится иметь дело с серьезным движением славянских народностей, революционную борьбу которых против турецкого феодализма стремятся использовать в своих интересах русский и австрийский империализм.
Болгары массами эмигрируют в фактически уже независимую Сербию.
Для Мидхата ясно, что причиной бегства является страшный разбой, царящий в стране, грабительские поборы чиновников и откупщиков налогов, отсутствие дорог; все вместе взятое тормозит экономическое развитие страны.
Вместо применения жестоких репрессий, как это делали его предшественники, он налаживает контакт с населением, собирает нотаблей различных районов на совещания, проводит дороги, создает пароходную компанию на Дунае, отменяет принудительные работы населения, организует милицию из местных жителей, в результате чего в области воцаряется спокойствие, и эмигранты возвращаются в покинутые села и города.
В Прицеренде ему удается путем уговоров добиться отказа албанского горского населения от обычая кровавой мести и от традиционного ношения оружия. Он первый в управляемых им провинциях проводит новый закон о вилайетах, являвшийся одной из серьезнейших административных реформ шестидесятых годов, в создании которой он принимал непосредственное участие. За несколько лет его управления в Болгарии было построено 3 тыс. километров дорог и 1400 мостов. Был создан ряд местных банков, чтобы ослабить ростовщичество, которое разоряло земледельцев.
Значительные улучшения были внесены в дело взимания налогов.
Провинция начала возрождаться, а, с другой стороны, увеличились и бюджетные поступления, что было особенно осязательно для Стамбула, всегда нуждавшегося в деньгах.
Успехи молодого губернатора были несомненны. Даже султан и Высокая Порта не могли этого не признать и вынуждены были поздравить Мидхата. Мидхату удалось на практике доказать, насколько были важны все эти реформы, и в результате, императорским ираде (указ), было предложено всем генерал-губернаторам провинций ввести те реформы, которые так удались Мидхату в Дунайском вилайете. Реноме Мидхата теперь так высоко, что, несмотря на сильное недовольство реакционеров его прогрессивными взглядами, которых он не скрывает, ему поручают самые деликатные миссии, назначают губернатором в наиболее «трудные» области. Так в 1861 году, когда вспыхнули беспорядки в Нише (Болгария), Мидхат был немедленно назначен губернатором этой важнейшей провинции, с титулом визиря.
Но дальнейшей его деятельности на Балканах был положен предел. Граф Игнатьев давно уже с неудовольствием смотрел на прогрессивного губернатора, чья деятельность в славянских княжествах приводила к успокоению и срывала таким образом панславистскую провокационную работу русских агентов.
Конфликт разразился по следующему поводу. Мидхату не трудно было обнаружить, что одним из успешных методов работы русских агентов было привлечение болгарской и вообще балканской молодежи в гимназии и университеты Одессы, Киева и Харькова. По возвращении на родину эта молодежь являлась великолепным проводником панславистских идей и русского влияния. Бороться с этим можно было лишь открытием школ и учебных заведений повышенного типа в главных болгарских центрах, дабы болгарская молодежь могла получать там современное образование совместно с турецкой.
Характерной чертой Мидхата было то, что исполнение у него быстро следовало за решением. Он немедленно открыл в ряде городов Болгарии эти учебные заведения и представил обширный проект правительству, в котором предлагал расширить эту сеть. Средства на это должны были быть отчасти получены из излишков налоговых поступлений, а частью из добровольных сборов самого населения.
Многочисленные банды комитаджей весной 1867 года произвели резню мусульманского населения близь Систова, причем было зверски убито несколько турецких детей в возрасте 8—12 лет. Целью этой резни было желание вызвать ответные репрессии турецкого населения, что дало бы возможность поднять по всей Европе крик о турецких зверствах. Но и такие инциденты Мидхату удавалось быстро ликвидировать. Он сам принимает участие в операциях против банд, стремительно подавляет широко задуманные заговоры и вводит спокойствие во вверенных ему областях, причем само население помогает ему.
Через несколько месяцев Мидхата все же удалили с Дуная, назначив его генерал-губернатором Багдада.
В Багдаде Мидхата ждали новые затруднения. Рекрутский набор – совершенно новая вещь для независимых арабских кочевников – вызвал настоящее восстание. Военное командование, находившееся в вечных трениях с гражданскими властями, растерялось. Новый губернатор, не колеблясь, взял на себя всю ответственность, принял военное командование, занял кавалерией Багдад, а артиллерию и пехоту послал защищать консульства и христианские кварталы, которым угрожал погром со стороны фанатиков-арабов. Он разрушил мост через Тигр, чтобы отрезать сообщение между мятежниками, находившимися по обе стороны реки, после чего он предложил им полную амнистию при условии немедленной сдачи. Они приняли без спора предложенные условия.
Быстрота, с которой Мидхат ликвидировал эти серьезные беспорядки, была оценена правительством, которое назначило его командующим войсками области. Ему удалось нанести решительное поражение ряду арабских племен, восставших против турецкой администрации, но это не помешало ему понять, что дело умиротворения арабов заключалось не в применении грубой силы. Главной причиной всех этих восстаний и волнений, которыми пользовались начальники племен для утверждения своей феодальной власти, являлось то ужасное положение, в котором находился арабский земледелец. Он не только платил правительству аренду за возделываемую им землю, но отдавал ему еще в виде налогов три четверти добываемых продуктов. После этого единственным средством к существованию у него оставался вооруженный грабеж сел, городов и караванов