Критическая философия И. Канта

Введение

Мы живем во времена жесткой борьбы между потребностями и возможностями. Возможно, схватка между потребностями и возможностями столь напряженна именно по причине утери правильных ориентиров в мире с противоречащими процессами. Отсюда актуальность обращения к этическому аспекту философии Иммануила Канта (1724-1804), выдающегося немецкого ученого, внесшего огромный вклад в гуманитарное знание человечества.
Период философии, названный впоследствии «немецкой классической философией», начинается с И. Канта. Мыслителей данного периода объединяет одинаковое отношение к философии. Во-первых, все они полагали необходимость относиться к философии как к строгой науке, во-вторых, проблемы, которые они ставят перед философией, решаются ими на основе фундаментальных мировоззренческих размышлений. В том числе и интересующие нас вопросы этики. Что касается мировоззрения И. Канта, то оно в течение жизни претерпело изменения: примерно до начала 80-х гг. его интересовали в основном естественнонаучные вопросы, а последние двадцать лет – в большей степени общечеловеческие, такие как проблема познания, проблема морали и нравственности, проблема государства и права, эстетическая проблема.
Своё основное философское учение Кант называет критическим. Изложено это учение в трех главных работах: «Критика чистого разума» (1781 г.), «Критика практического разума» (1788 г.), «Критика способности суждения» (1789 г.). Понятие «критика» возникает в связи с тем, что Кант берется исследовать сам разум, то есть сам инструмент познания. Три «критики» объединены общей целью: исследовать три «способности души» – способность познания (предмет теории познания), способность желания (предмет этики), способность к чувству удовольствия (предмет эстетики) и – что крайне важно – установить взаимосвязь между ними. Указанную взаимосвязь философ установил и обосновал утверждение о существовании разницы между возможностями разума для теории и практики. Эта разница позволила обосновать и этическое учение.
Степень изученности философии И. Канта, вообще, и его этического учения, в частности, высокая по причине большой значимости его трудов для человеческого знания. Исследованием его работ занимались, например, следующие ученые: Асмус В.Ф., Гулыга А.В., Нарский И.С., Поппер К., Ойзерман Т.И., Фишер К., Фуко М., Эткинд А., Мамардашвили М.К. и многие другие. К некоторым из перечисленных авторов мы обращаемся при написании реферата.
Объект данного исследования – проблема этического поведения человека. Субъект исследования – этическое учение Иммануила Канта. Отсюда цель формулируется как «анализ этических философских текстов Канта в качестве доказательства его основного утверждения в области морали об автономии нравственности». Задачи данного исследования определяются целью, согласуются с ответами на следующие вопросы: каким образом и почему обостряет проблему морали Иммануил Кант?; каким образом Кант предлагает решить этическое поведение человека?; как Кант доказывает возможность снятия противоречий «практического разума»?
Методологическую основу исследования составляют 1) историко-философский метод исследования (позволяющий проследить указанную тему в историческом срезе); 2) феноменологический (позволяющий понять замысел автора (в его текстах)). Теоретической базой исследования являются работы отечественных и зарубежных писателей, мыслителей, историков философии. Список изученных работ дается в конце реферата.
Структура работы: во введении аргументируется актуальность исследования, степень изученности темы, указываются объект, субъект, цель, задачи, метод исследования; в первой главе ставится проблема морали в контексте общего философского учения И.Канта, во второй главе исследуется решение проблемы морали И. Кантом, в третьей главе рассматривается непосредственно текст «Критики практического разума» в актуальной для современности части; в заключении подводятся итоги проведенного анализа.

Глава 1. Постановка проблемы морали Иммануилом Кантом

1.1. Понятие критики
«Писать о Канте – честь и ответственность для философа.
Тем более что существует глубинная связь между учением Канта
и сокровенными помыслами русских классиков.
Достаточно назвать два имени – Достоевский и Толстой».

Философ Иммануил Кант прожил жизнь, как известно, спокойную и долгую. Был ли он счастлив, может ответить только он сам, но размышления этого великого ума дали миру много новых знаний о человеке, о его возможностях, о границах его возможностей. В силу того, что Кант ставит во главу угла именно человека, его философия носит антропологический характер.
Как известно, определения человеку не дано до сих пор. Но что интересно в контексте темы данного реферата, современный антрополог Марков Б.В. рассуждает об этом «упущении» следующим образом: «В конечном итоге аргументация, призывающая члена общества к тому или иному действию завершается утвердительным вопросом: «Ты же человек!» и призывом к долгу. Таким образом, человек это тот, который в соответствии с традициями и нормами общества должен делать то-то и то-то. Дальше этого, к какому-либо «сущностному» определению человека, мы не можем продвинуться».
Высказывание Б.Маркова словно даже не подтекстом, а напрямую указывает на убеждения Иммануила Канта, на его представления о человеке: ведь «для Канта проблема человека стоит на первом месте. Он не забывает и о вселенной, но главное для него – человек. Кант размышлял о законах бытия и сознания с одной только целью: чтобы человек стал человечнее. Чтобы жилось ему лучше. Чтобы не лилась его кровь, чтобы не морочили ему голову утопии и иллюзии. Кант все называет своими именами», – в таких выражениях характеризует философа Арсений Гулыга, известный знаток кантовской философии. В соответствии с таким отношением к вопросу о человеке, этика занимает приоритетное место в философии Канта. Три книги написаны Кантом по данной проблеме: «Основы метафизики нравственности» (1785), «Критика практического разума» (1788), « «Метафизика нравов» (1797).
Значимость этических воззрений Канта в следующем: философ объявляет автономность нравственности. Отсюда «исходное понятие этики Канта – автономная добрая воля».
Эту самую важную идею своей философии Кант доказывает в рамках общей критики человеческого разума, он выдвигает гипотезу, что трудность в познании мира заключается в способностях разума человека. Проблема то есть не в мире, а в самом человеке. Разум человека так устроен, что как только он выходит за рамки своих возможностей, он приходит к противоречиям. Эти противоречия Кант называет антиномиями. Первая антиномия: Начало и конец во времени и пространстве. Мир имеет начало во времени или нет? Мир ограничен в пространстве или нет? Вторая антиномия: существуют только простые элементы и сложное – видимость или нет? Третья антиномия: свобода есть только как предопределенная или она есть? Или же свободы нет, и всё имеет причину? Четвертая антиномия: Бог, безусловно, необходим или нет?
Несколько слов об антиномиях. У другого специалиста по Канту, советского философа Асмуса В.Ф., мы встречаем серьёзную критику как формулировки антиномий, так и их доказательства. Асмус ссылается, в том числе, на критику антиномий великим Г.Гегелем (1770-1831): «Доказательства как тезисов, так и антитезисов каждой антиномии Кант ведет апагогически, т. е. от противного. Но такая форма доказательства страдает бесполезной вымученной запутанностью, которая служит лишь к тому, чтобы достигнуть внешнего вида доказательности. Апагогическая форма кантовских доказательств только прикрывает тот факт, что у Канта положение, которое должно было бы явиться выводом, само приводится в скобках – как основа всего доказательства, – так что на самом деле тут даже вообще нет никакого доказательства, а есть только предположение».
Думается, в рамках данного исследования мы не будем столь же критически подходить к текстам Канта – это может увести нас от видения главного, что хотел сообщить выдающийся философ. Поэтому приступим сейчас к формулировке главных идей. Невозможность постичь истину приводит Канта к введению понятия «вещь-в-себе». Человеческий рассудок способен постичь только явления, а не «вещи-в-себе». В связи с этим учение Канта определяется как агностическое. Чувственность же человеческого опыта, на которую указывает философ, относит учение к сенсуализму.
Кант различает два вида знания: априорное и апостериорное. О действиях, которые повторяются, которые были в нашем опыте (– aposteriori, после опыта), мы рассуждаем, согласно нашему опыту. О действиях, которых в опыте нет, которые только предстоят, мы рассуждаем отчасти по аналогии, отчасти гипотетически и непременно, даже и обязательно, исходим из оправдания их перед самими собой (– apriori, до опыта).
В громадной по объему совокупности априорных познаний особо интересует Канта одна их группа. Априорные познания делится на аналитические и синтетические априорные суждения. Все суждения, как известно из логики, приводят в связь субъект (S) и предикат (Р) суждения. «Все тела протяженны» – здесь в субъекте содержится предикат, суждение аналитическое, нового знания нет. «Все тела обладают тяжестью» – здесь предикат не содержится в субъекте, суждение синтетическое, появляется новое знание.
Кант не отрицает закономерность, существующую в природе. Но отрицает возможность познания окончательных объективных законов рассудком. Поэтому, полагает философ, методом выводов должен стать метод трансцендентальной диалектики. Понятие трансцендентальности означает связывание того, что находится по разные стороны некоего предела. Для Канта этот термин имел большое значение.
Все три книги «критики» имеют строгий порядок рассуждения, с чёткими тезисами и скрупулёзными доказательствами. Например, интересующая нас «Критика практического разума» имеет в подзаголовках даже «теоремы» и «задачи». Слово «критика» заменяется свободно словом «анализ». Анализ разума, произведенный Кантом, человечество получило вполне исчерпывающий.
На два последующих после написания этих критических книг века исследователи получили громадный материал по описанию способностей и возможностей нашего разума.

1.2. Разум и чувства
Согласно Иммануилу Канту, «разум без чувств пуст, чувства без разума слепы». Как выше уже написано, Кант исследовал человеческий разум в целях выяснения границ и достоверности человеческого познания. В этом отношении наблюдаем любопытное обстоятельство. При всей тщательности, практически математической, научного подхода философ утверждает мира непознаваемость.
В своём первом научном поиске Кант был учёным в естествознании. Он владел знаниями, математики, физики, биологии, астрономии, и докторскую степень он получил в возрасте двадцати трёх лет за выдвижение и доказательство космогонической гипотезы происхождения солнечной системы из туманности, указывающей на изначальную однообразность материи. Тем не менее, философ И. Кант – идеалист. Но идеализм Канта отличается от идеализма Платона (428-348 до н.э.), для которого эйдос (от греч. – вид или идея) был субстанцией, или от идеализма Г. В. Лейбница (1646-1716), у которого монады суть духовные силовые единицы, хотя у Лейбница уже есть даже элементы диалектического развития мира, или от комплексов идей (преставлений) Д. Беркли (1685-1753).
Близок к Канту французский философ Рене Декарт (1596-1650), для которого главным философским вопросом была проблема познания. Знаменитое декардово «Я мыслю – значит, я существую» относится к поиску достоверных оснований знания. В приведенном высказывании Декарта речь идет «о безусловности существования акта мышления по сравнению с недоказанностью существования остального».
Знаменитый термин Иммануила Канта «вещь-в-себе» – причина того, что Канта относят, как мы уже уточняли, к агностикам, хотя, думается, он лишь разделял то, что познаваемо и то, что не познаваемо.
Вспомним знаменитое произведение нашего соотечественника Федор Михайловича Достоевского (1821-1881) «Преступление и наказание» (1866). Сколь тесно переплетены в треволнениях главного персонажа романа Родиона Раскольникова чувства и рассуждения. Бедный студент настолько беден, что задумывает совершить убийство в целях поправить свое положение. Скорее всего, даже близко не было бы мысли об убийстве, коль скоро не вопиющая бедность: «О боже! Как все это отвратительно! И неужели, неужели я… нет, это вздор, это нелепость!..».
После же некоторых несчастных событий мы обнаруживаем, как недавний благородный юноша, студент, любимый сын своей матери, любящий брат и т.д., всё-таки убивает старуху-процентщицу и рассуждает уже иным образом:
«…смотри: с одной стороны, глупая, бессмысленная, ничтожная, злая, больная старушонка, никому не нужная, всем вредная, которая сама не знает, для чего живет…С другой стороны, молодые свежие силы, пропадающие даром без поддержки… Сто, тысячу добрых дел и начинаний, которые можно устроить и поправить на старухины деньги…»

. Мы знаем, что происходит в романе дальше: не удается Раскольникову спрятаться ни от правосудия, ни от самого себя. Чувства стоят во главе угла у человека. Не может человек в разладе с самим собой действовать. Этим человек отличается от животного и от бездушной природы. Пара разум/чувства – и мы нашли человека. Если бы человек не чувствовал, то не было бы о чем думать. Не было бы о чем думать, не было бы человека. Воистину, «разум без чувств пуст, чувства без разума слепы».
Почему Кант, написав это, всё-таки вне чувств ищет ответы на свои ключевые вопрос? Порассуждаем. Вероятно, нет того человека, который согласился бы остаться без разума, но с чувствами. Возможно потому, что люди верно оценивают ситуацию: возможность лишиться разума гораздо сильнее, то есть человеку кажется, что чувства – неотъемлемая часть наша, а разум – свойство преходящее. Действительно, человек может развить свои умственные способности, может не развивать, может и без специальных усилий поумнеть или поглупеть, а чувства не могут уменьшиться или увеличиться, они как бы и есть твоя душа, то есть ты сам, какой ты от природы.
Кант рассуждает: что бы мы ни делали, мы рассматриваем свое действие с двух сторон: со стороны пользы и со стороны запрета, то есть со стороны счастья и со стороны добродетели; польза всегда подразумевает выгоду лично для нас, запрет защищает интересы других людей; как правило, эти две тенденции противоречат друг другу – согласно Канту, это и есть «антиномия практического разума», и чтобы существование человека соответствовало истине, человек обязан руководствоваться не чувствами, ни желаниями, а разумом, используя следующий принцип: поступай только согласно такой максиме, руководствуясь которой ты в то же время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом.
Как мы знаем, принцип этот Кант обнаруживает не в теоретическом разуме, а в практическом, тем не менее: ведь человек – существо общественное. «Человек вне общества или зверь, или бог» – говорил другой великий философ, Аристотель. Все наши антиномии возникают в связи с тем, что человек – единица человечества и его представитель.
Чтобы понять Канта – его идеи о соотношении разума и чувств, – необходимо отметить следующее: не больше и не меньше чем мировоззренческой переменой ознаменовалось проникновение Канта идеями философии Дэвида Юма (1711-1776) (который, в свою очередь, опирался на представление о душе как о чистой доске Локка (1632-1704): Кант увидел в рассуждениях рационализма бездоказательные допущения относительно природы реальности. Философия Канта находится, если можно так выразиться, между крайностями идей Д. Юма и Дж. Локка. Советский философ М. К. Мамардашвили полагает, что Кант очень близок к современному состоянию эпистемологии:
«в действительности у него работало то же, что и у нас. Что познаваемость/непознаваемость устанавливается в зависимость от того, как двинулись и насколько мы осознали, какие связки завязались… Скажем, грамотные эпистемологи (такие, как Бор, Гейзенберг и другие) …заглядывали в эти вещи и выходили оттуда с утверждением: это познать нельзя, а это – возможно. И Кант когда-то тоже заглянул и тоже утверждал, что вот это мы знать не можем, ибо наше понимание этого целиком зависит от того, насколько мы владеем терминами «реальность» и «познаваемость»».
Кант заглянул, на наш взгляд, действительно, очень глубоко и его взгляд представляется очень точным. Но и Кант – не бог, и мы – истины недостойны, поэтому найти в учении философа – любого – можно множество несоответствий той самой истине. А. Гулыга пишет: «Иногда Канту бросают упрек, что он недооценивает чувственное познание. Упрек несправедлив. …В итоговой работе Канта, написанной на склоне лет, – «Антропология» (1798), есть раздел с выразительным названием «Апология чувственности». Здесь Кант настаивает: чувства – единственный внешний источник знания, источник надежный, нас не обманывающий».
Как мы понимаем, Кант вопрос о чувственности решал через понятия «пространства» и «времени», которые, по Канту, и есть формы чувственности. И это лежит в самой основе представлений Канта о мире: «Пространство систематизирует внешние ощущения, время – внутренние. Б. Рассел следующим образом поясняет мысль Канта: если вы носите синие очки, все представляется вам в синем свете; человек, по Канту, смотрит на мир через особые, пространственные очки».
Если мы посмотрим на известные кантовы категории, то также обнаружим, что в них уже связаны чувственность и разум. Категории, по Канту, это предельно общие понятия, с помощью которых происходит дальнейшее осмысление посредством рассудка первоначальных ощущений человека во времени и пространстве. Таблицу категорий Кант даёт в работе «Критика чистого разума», называя тему «О чистых понятиях рассудка или категориях». Категории: «Количества: единство, множество, цельность. Качества: реальность, отрицание, ограничение. Отношения: принадлежность и самостоятельность, причинность и зависимость, общение. Модальности: возможность – невозможность, существование – несуществование, необходимость – случайность».
По Канту, эти категории изначально присутствуют в человеческом сознании как структурные схемы организации первичного опыта, задающие основание общего языка и понимания в рамках освоения мира.
Если мы сравним категории Канта и знаменитые категории Аристотеля, то обнаружим, что у Аристотеля нет фундаментального принципа выбора категорий. Категорий десять: сущность, количество, качество, отношение, место, время, положение, состояние, действие, страдание: «Из сказанного без какой-либо связи каждое oзнaчает или сущность, или «сколько», или «какое», или «по отношению к чему-то», или «где», или «когда», или «находиться в каком-то положении», или «обладать», или «действовать», или «претерпевать».
Отсутствие принципа отмечают многие специалисты аристотелевской философии. Но не в этом главное отличие. Главное отличие в понятии «субстанция». У Канта такая категория в качестве основы для остальных не возможна, так как познать сущность – это познать «вещь-в-себе». В учении же Аристотеля сущность, напротив, обязательное условие для остальных категорий. Следующим серьёзным отличием – отношение к пространству и времени, которые в учении Канта – не категории, они даны человеку априори. Для Аристотеля – это общие понятия, отвечающие на вопросы: где и когда. У Аристотеля нет понятия сознание, которое у Канта играет решающую роль. Именно при помощи сознания и самосознания человеку и удаётся ощущать себя тем самым единичным субъектом, способным, в том числе, постигать абсолютные, но не доказуемые идеи. Сознание, по Канту, это «синтетическое единство апперцепции» есть высший пункт, с которым следует связывать все применения рассудка, даже всю логику и вслед за ней трансцендентальную философию; более того, эта способность и есть сам рассудок.
Подводя итог к главе первой, отметим следующее: 1. Неудовлетворенность Кантом аргументацией предшествующих философских концепций относительно познания как такового привело философа к поиску основ познания. 2. Философия Канта носит антропологический характер. 3. Утверждая приоритет разума, Кант не отрицает чувственное познание, но не ищет в нём истину. 4. Значимость чувств демонстрируется Кантом в его учении о категориях, а также в постулате о пространстве и времени как формах чувственного познания. 5. Не чувства, но разум только и может стать источником руководящих принципов для человека, поэтому поиск должен вестись не в спекулятивном (теоретическом) разуме, а практическом, обнаруживающим себя в области этики.
Глава 2. Решение проблемы морали Иммануилом Кантом

2.1. Формализм этики Канта
Будучи не только философом, но и ученым естественником, Кант ищет не только анализа существующего положения дел в области морали, но и чисто научных определений и доказательств. Он пытается найти сверх эмпирические (априорные) основания нравственности, другими словами, всеобщий закон. Кант полагает, что такой закон непременно должен иметь место, поскольку есть в мире – мы говорим о человеческом мире вообще – нечто, заключающее в себе одновременно и цель, и высшую ценность. Безусловно, речь идет о человеке.
В результате формальное определение нравственного закона Кант находит в виде императива (лат. imperativus – повелительный, impero – повелеваю). В свою очередь, императивы Кант делит на гипотетические и категорические. Гипотетический императив опосредован целью. Категорический императив непосредственно связан с волей, при этом воля согласуется с разумом.
Словами самого Канта: «Все императивы, далее, повелевают или гипотетически, или категорически. Первые представляют практическую необходимость возможного поступка как средство к чему-то другому, чего желают (или же возможно, что желают) достигнуть. Категорическим императивом был бы такой, который представлял бы какой-нибудь поступок как объективно необходимый сам по себе, безотносительно к какой-либо другой цели… Если же поступок хорош только для чего-то другого как средство, то мы имеем дело с гипотетическим императивом; если он представляется как хороший сам по себе, стало быть как необходимый для воли, которая сама по себе сообразна с разумом как принципом ее, то императив – категорический».
Гипотетический императив Кант сравнивает с благоразумием: «Умение выбирать средства для своего собственного максимального благополучия можно назвать благоразумием в самом узком смысле. Следовательно, императив, касающийся выбора средств для достижения собственного счастья, т. е. предписание благоразумия, все еще остается гипотетическим: поступок предписывается не безусловно, а только как средство для другой цели».
В рассуждениях Канта об императивах имеется также их различие по трем другим основаниям: «они или правила умения, или советы благоразумия, или веления (законы) нравственности. …Можно было бы назвать первые императивы также техническими (относящимися к умению), вторые – прагматическими (относящимися к благу), третьи – моральными (относящимися к свободному поведению вообще, т. е. к нравственности)».
Столь формальный подход к проблеме нравственности и морали Канта делает его этическое учение не достаточным с точки зрения содержательной стороны. В результате, как известно, Кант 1) не анализирует условия и средства достижения счастья как такового, а также 2) противопоставляет нравственный долг любому влечению человеческому.
Во имя объективности и всеобщности Кант выводит свой знаменитый категорический императив:
«Таким образом, существует только один категорический императив, а именно: поступай только согласно такой максиме, руководствуясь которой ты в то же время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом».
А. Гулыга полагает, что интерес Канта к философии истории позволяет смягчить упрек в формализме: «И все же он не был формалистом, он никогда не забывал о содержательной (и, следовательно, социальной) стороне дела. Параллельно с разработкой философии нравственности Кант разрабатывал философию истории».
Действительно, что касается содержательной части, Кант устремляется применить свои идеи в реальной жизни. Это похоже на практический разум на практике. «Sapere aude! – имей мужество пользоваться собственным умом!». В небольшой работе «Ответ на вопрос: что такое просвещение?» автор развивает идею связи между понятием просвещение и необходимостью мыслить самостоятельно. Получается, что просвещенный человек – это не просто человек знающий, но именно думающий, пользующийся для выводов своим собственным умом. Эпитет «несовершеннолетний» приписывает Кант к умам непросвещенным. Собственно, всё, что можно сказать о несовершеннолетних детях, можно сказать и о непросвещенных людях.
Само просвещение Кант выводит как нечто, сопряженное с достоинством человека. Звенья цепи очевидны: ведь и конституции начинаются со слов о «свободе», «праве», «чести», «достоинстве». Несвобода обесчещивает человека. Поэтому Кант и делает вывод: «отказаться от просвещения для себя лично и тем более для будущих поколений означает нарушить и попрать священные права человечества»