Критерии классификаций правовых систем мира и юридическая карта мира

Введение

Юридическая карта мира в действительности представляет собой целый атлас, состоящий из множества карт, каждая из которых посвящена отдельной правовой юрисдикции и рассматривает ее с большим или меньшим тщанием с точки зрения разных правовых концепций, руководствуясь множеством «сравнительно-правовых» критериев. Согласно одному из таких критериев, все правовые системы делятся на семьи или группы. Существуют различные классификации правовых систем.
Чистых, без примесей, правовых систем не существует и, вероятнее всего, никогда не было. Все правовые системы являются смешанными. Тот факт, что определенная правовая система в целях классификации объединяется в одну группу с другими, кроме всего прочего, предполагает аналитическое смешение. Термин «смешанная правовая система» используется в различных теоретических работах иногда в отношении правовых систем, сочетающих в себе элементы «гражданского права» и «общего права», иногда в отношении «третьей семьи» правовых систем, сочетающей в себе дублирующие друг друга элементы «гражданского права» и «общего права»; иногда для обозначения других комбинаций правовых традиций (религиозных, племенных, социалистических, обычных, гражданских, общих и т.д.). Несмотря на то, что проблема смешанных правовых систем уже стала предметом большого количества исследований в последнее время, Россия удостоилась в них лишь краткого упоминания в качестве «переходной» правовой системы.
Актуальность данной темы в том, что история российского права дает более чем достаточные доказательства множественного влияния других правовых традиций на всей территории России, но только не классического соседства «гражданского права» и «общего права». Если и есть сколько-нибудь серьезный след влияния «обычного права» в России, он датируется периодом с 1991 г. и является следствием отдельных правовых реформ, материал для которых черпался в англо-американской правовой практике и элементах «общего права», присущих европейским правовым институтам и нормам. При любом определении смешанной правовой системы Россия была бы одним из самых интересных ее примеров.
Таким образом, в работе рассмотрены критерии классификаций правовых систем мира и юридическая карта мира.
Работа состоит из введения, основной части, заключения и списка использованной литературы.

Критерии классификаций правовых систем мира и юридическая карта мира

Юридическая компаративистика требует уяснения не только особенностей права, присущих разным правовым системам, но и вывод некоего нового по содержательным и качественным характеристикам знания.
Значимость компаративистского правового анализа вполне можно объяснить следующими аргументами:
1) существует потребность некоего отбора лучших мировых практик в области правового регулирования общественных отношений, а вместе с тем и необходимость в разрешении вопросов преемственности и рецепции права;
2) стоящие перед учеными задачи в формировании общетеоретических конструкций универсального ряда также заставляют развивать сравнительно-правовую гносеологию;
3) необходимость познания развития правовых систем в контексте общемировой социальной реальности, в том числе и в соотношении первичных (экономических, социальных, политических, культурно-идеологических) и вторичных процессов.
Среди практически значимых вопросов компаративистского правового исследования — построение юридической карты мира. С нашей точки зрения, эта задача стоит перед компаративистикой как перед одним из направлений юридической науки. Но объективно показать целостную картину правового пространства в виде юридической карты мира на определенный момент времени лишь на основе одной области правового знания невозможно. Познание этого вопроса должно строиться на взвешенном и целеустремленном изучении мировых практик регулирования (моделей регулирования) общественных отношений с учетом принципов междисциплинарности и комплексности. Здесь важно не формально подойти к характеристике источников права, правовой системы, а изучить разные стороны правовой системы. При этом на первый план выдвигаются три вопроса:
1) генезис и генеалогические связи правовой системы (в том числе влияние правовой системы на другие правовые системы);
2) правотворческий процесс на конкретный момент времени (составления карты), в том числе вопрос о формальном выражении права;
3) вопрос реализации права, тесно связанный с его пониманием и отношением к нему людей, проживающих в конкретном государстве.
Генеалогические связи, казалось бы, не являются определяющими в составлении юридической карты на конкретный момент времени. Но при познании права, процессов правотворчества и реализации важно уяснить механизм этих процессов, что зачастую позволяет сделать именно познание генеалогических связей

. Более того, современная юридическая карта мира представляется многоуровневой. На этом заостряют внимание различного рода интеграционные объединения государств, в том числе и затрагивающие правовое поле. К таким объединениям можно отнести и Европейский Союз, право которого превалирует над правом входящих в него государств.
Описанные рассуждения раскрывают весьма значимые вопросы: о связанных с правовым процессом иных социальных процессах, а именно политических, экономических, социальных и культурно-идеологических. Рассмотрение генеалогических связей конкретных правовых систем, будь то национальных или наднациональных, невозможно проводить в отрыве от системного анализа содержания права и правовой системы общества. Необходимо обратить внимание на базовые основания системности права как на характеристики, способствующие определению места правовой системы на юридической карте мира:
1) общественные отношения в системном взаимодействии;
2) государственно-властная воля и ее конкретизация в правовой политике;
3) принципы права, действующие в разных правовых системах, а также проявляющиеся во взаимодействии между ними.
Характеризуя общественные отношения в их системном взаимодействии как базовый фактор системности права, остановимся на значении первичных общественных отношений. Их познание важно для понимания структуры компаративистского (сравнительно-правового) анализа, уяснения природы таких процессов, как рецепция, заимствование, унификация, преемственность в праве и др..
Полезен анализ опыта Великобритании, выработанный в последние два десятилетия, где идет своего рода нормативно-правовая формализация именно публично-правовых начал. При этом упор такой формализации делается на публично-правовые ценности. «Если писаной конституции в собственном смысле слова в Англии еще нет, хотя теория государства и права остается довольно туманной на этот счет, и если проблемы конституционного порядка все еще находят свое разрешение в конвенциях и судебной практике, то появление ряда законов все же приводит внимательных наблюдателей к признанию настоящей “конституционной революции в Соединенном Королевстве”. Были изданы законы, определяющие полномочия национальных собраний Шотландии (Акт о Шотландии 1998 г.), Северной Ирландии (Акт о Северной Ирландии 1998 г.), наделяющие полномочиями новое национальное собрание Уэльса (Акт об управлении Уэльсом 1998 г.). Акт о правах человека 1998 г. содержит фундаментальные права, которые защищаются таким же образом, как если бы они закреплялись в положениях писаной конституции». Здесь можно увидеть, что в первую очередь в писаных источниках закрепляются публично-правовые начала, ибо именно они прежде всего требуют стабилизации. Частноправовые же отношения вполне могут регулироваться на основе устоявшихся механизмов, свойственных рассматриваемой правовой системе. Поэтому при перечислении современных источников права Великобритании для подтверждения усиления роли писаного права в ее правовой системе Р. Леже приводит в основном акты, регулирующие публично-правовые отношения.
Охарактеризуем такое основание системности права, как государственно-волевой характер права. Тесная связь государства и права, рассмотрение их в контексте социальных систем одного порядка подводят нас к тому, что изучать системность права в отрыве от государственной организации общества нельзя.
При этом стоит понимать, что государственная воля проявляется по-разному, в зависимости от конкретно взятого среза социального бытия. В отдельных сферах общественной жизни государство усиливает властное регулирующее воздействие, в иных же смягчает. Все это необходимо, чтобы добиться желаемого результата социального регулирования.
Важно понимать, что процесс политогенеза, стадией которого является формирование государственно-властного воздействия на общественные отношения, не шел в отрыве от общесоциальной динамики. С формированием государственно-властных структур в обществе развивались приемы и способы социального управления. Приобретя относительную самостоятельность по отношению к обществу, государство получило возможность при помощи социальных регуляторов воздействовать на первичные общественные отношения посредством социальных норм. Особой системой таких норм стало право. Поэтому необходимо учитывать, что государственная воля является общим для многих социальных регуляторов — таких как мораль, традиции, обычаи, религиозные нормы и др. — основанием их системности. Право же занимает особое место в механизме социального регулирования