История искусств. Времена года: Осень. Арчимбольдо, Бассано

Введение

Художники, писатели и философы часто черпают вдохновение из окружающего мира. В особенности их внимание привлекали времена года, как постоянный цикл, повторяющийся из года в год. Такой подход не удивителен: испокон веков человек напрямую зависел от стихий и смены времен года. Он придавал окружающему его миру особый, сакральный смысл и делал его основным мотивом в своем творчестве. Даже когда человечество шагнуло в эпоху промышленности, особое отношение к природе сохранилось и продолжает вдохновлять деятелей искусства.
Возможно, самым распространенным среди художников временем года является осень. Для культуры осень – самое неоднозначное состояние природы. С одной стороны, при упоминании осени каждый из нас вспоминает бессмертные строки А.С. Пушкина – «Унылая пора! Очей очарванье!» и холодное, тревожное полотно И. Левитана «Осенний день Сокольники». С другой стороны, осень – это насыщенные и яркие краски, например, у К. Моне в картине «Осень в Аржантее» и Джона Э. Милле «Осенние листья». Однако, если мы обратимся в более ранние времена, например, в эпоху позднего Возрождения, то можно встретить совершенно необыкновенные изображения осени у Д. Арчимбольдо или сложные, многофигурные композиции в картинах Брейгеля Ст. и Я. Бассано.
Так, целью настоящей работы является рассмотрение изображений у осени у различных художников и понять значение этого времени года для мировой культуры.


Глава 1. Времена года в мировом искусстве.


Как уже было сказано ранее, человеческий гений черпал вдохновение для своих работ из окружающего его мира. Из года в год мир на его глазах возрождался после холодных и суровых зим, а после вновь погружался в сон. Одни из самых ранних дошедших до нас памятники культуры, в которых производится попытка осознать смену времен года как круговорот жизни встречается в античной мифологии.
Миф о Деметре и Персефоне – один из самых известных мифологических сюжетов. По сюжету мифа, прекрасная Персефона, дочь Деметры и Зевса была похищена Аидом, властителем подземного мира, и, став его женой, была вынуждена проводить часть года в его царстве. В представлении античных людей, Деметра и Персефона были хтоническими богами, то есть, олицетворявшими силы земли. Так, Персефона, будучи дочерью богини растительности, была в свою очередь богиней-покровительницей посевов, скрытых в земле. Ее жизненный цикл олицетворял собой земледельческий цикл греков: осенью, когда Персефона входила в царство своего мужа, вся природа погружалась в длительный сон; весной же, с ее возвращением к матери она пробуждалась, а посевы, сделанные осенью начинали пробиваться из-под земли. Прекрасное живописное воплощение этот сюжет нашел в картине Аллори Алессандро «Похищение Персефоны» (илл. 1). Сюжет картины отвечает поставленному в настоящей работе вопросу и является воплощением изображении осени, и – шире – времен года. Автор изобразил непосредственно сам момент похищения Персефоны Аидом в свое царство. Фигура Аида, держащего богиню за талию, условно разделяет композицию картины на две части. Со стороны Персефоны мы видим радостное и пышное лето, полное насыщенной зелени, у ее ног продолжают благоухать цветы, но эта часть уже погружена в тень, как бы закрывая этот календарный цикл. Со стороны Аида открывается столь же прекрасный ландшафт, но уже без намека на радость лета. Выделяются два дерева, около которых прячутся паны – их ветви почти без листвы, и они не в состоянии скрыть белесое и тусклое осеннее небо. Вместо цветов путь Аида проложен через голые коряги, совсем не прикрытые травой.
Другой памятник, в котором автор обращается к календарному циклу – поэма древнегреческого поэта Гесиода «Труды и дни». В античном Риме четыре времени года получило символическое значение. Так, Овидий сравнивал смену сезонов с кругом жизни человека от рождения до смерти. Вот как он описывает осень: «Осень наступит затем, отложившая юную пылкость, / Зрелая, кроткая: год – не юноша, но и не старец - / Старец умерен, - меж тем виски сединою кропятся». В это время появляются первые образные изображения времен года. Однако, в то время как в литературном памятнике смена времен года сопровождаются описанием состоянием природы, например – «В позднюю осень, когда ослабляет палящее солнце / Жгучий свой зной потогонный, и льется на землю дождями / Зевс многомощный <…>», в рельефах и мозаиках времена года принимают метафорическое воплощение, чаще всего антропоморфное. Один из первых памятников такого рода относится к концу IV века

. В римской мозаике из «Дома Вакха» «Четыре времени года» (илл. 2) художник изобразил четыре состояния природы в образах человека. Примечательно, что осень на этой мозаике изображена в виде молодого человека с венком из виноградных гроздьев.
Образ молодого человека с венком из виноградных гроздьев тесно связан с культом другого греческого божества – Диониса. Как и Персефона, в мировоззрении античного человека, Дионис был одним из олицетворений осеннего времени года. Однако, если история Персефоны рассказывала о грусти ее матери и погружении природы в тоску, то Дионис, как божество плодоносящих сил земли напоминало о сборе урожая в конце года.
Образ Диониса, или Вакха, был популярен у европейских художников. Однако, не часто образ веселого божества можно сопоставить с календарным циклом. Возможно, самое очевидное изображение, где Дионис представлен в интересующем нас аспекте принадлежит кисти Э. Делакруа в картине «Осень. Вакх и Ариадна» (илл. 3). В этой несколько тусклой, затемненной картине автор изображает драматическую встречу бога плодоносных сил и виноделия и покинутой возлюбленной Ариадны. Однако, на картине не представлены иные атрибуты осеннего времени года. При рассмотрении живописных полотен других художников можно отметить, что, возможно, сам Дионис, представляя собой виноделие был воплощением осени в картине Делакруа. Об этом могут свидетельствовать картины С. Боттичелли и Ф. Гойи.
Сандро Боттичелии, гениальный художник Возрождения, известен прежде всего своей загадочной картиной «Весна», проблемы интерпретации которой не оставляют умы искусствоведов и культурологов по сей день. Однако, в тени этой работы находится не менее замечательная картина «Осень или Аллегория чрезмерного потребления вина» (илл. 4). Само название этой картины говорит о том, что в представлении людей античности, а позже и Возрождения, вино было олицетворением осени и напоминанием о веселом боге Дионисе. В этой связи примечательно, что если картина «Весна» написана холодными, почти прозначными оттенками и наполнена лиричными нотами и ощущением непреодолимой грусти, то картина «Осень» исполнена в теплых тонах, фигура девушки представлена очень плотной, земной и устойчивой. О радостном ожидании плодоносного сезона напоминают и два мальчика: один – совершенно не похожий на путти в картине «Весна», выглядит озорным и весь окутан виноградной лозой. Другой, которого держит за руку «Осень» выглядит умиротворенным и, ступая по плодам фруктов, будто опьянен виноградным напитком.
Эти изображения наполнены символическими смыслами. Через божеств, аллегории и символы их авторы изображали таинство наступающей осени то в образе похищаемой богини, то в образе веселого божества виноделия и плодоносных сил.
Другой вариант изображений осени больше отвечает дидактическому трактату Гесиода «Труды и дни». С XIV столетия в средневековой культуре распространение получил часослов – молитвенная книга для мирян. Из названия ясно, что к круговороту времени часословы имели непосредственное отношение. В них содержались молитвы, которые следовало читать в определенное время суток, а миниатюры в таких книгах носили светский характер, но соответствовали определенным церковным праздникам. В них же содержались миниатюры на темы календарного цикла: изображения выезда в леса в мае, пира в январе, сбора цветов и обручения в апреле. Естественно, что в средневековом памятнике не встречались символические и аллегорические изображения, однако, в изображении осени встречался уже знакомый мотив сбора винограда. Так, в знаменитом календаре «Роскошного часослова герцога Беррийского» (1413 – 1416 гг.), в изображении первого осеннего месяца сентября встречается изображение сбора винограда и получения молодого вина. Октябрь сопровождался иллюстрацией пахоты и посевов озимых, а ноябрь сбиванием желудей, забоем скота и заготовлением зимних припасов. Позже этот же принцип, но с символическими и аллегорическими дополнениями, будет использован П. Брейгелем Старшим в его знаменитом цикле картин «Времена года».

Глава 2. Картина Джузеппе Арчимбольдо «Осень» (1573)

Таинство смен времен года и цикличности жизни вдохновило на творчество и одного из самых загадочных и неоднозначных художников итальянского позднего Возрождения Джузеппе Арчимбольдо. За свою необычную манеру выполнения портретных изображений некоторые исследователи причисляют его к художникам-маньеристам. Прежде всего, такое отношение связано с его причудливой манерой фантастического изображения портретов, состоящих из различных предметов, из которых поразительным образом получается достоверный, а главное всегда индивидуальный портрет