История генетической классификации языков

Введение

На сегодняшний день актуальной проблемой в общем языкознании выступает проблема классификации языков. Осуществлялось множество исследований и были созданы значительные труды, посвященные данному вопросу, тем не менее пока отсутствует рациональная классификация, которая систематизировала бы все известные языки. Факторами, затрудняющими решение этой проблематики, выступают: разнообразие языков, их структурная сложность, разнотипность языка как явления реальной действительности.
Остановимся подробнее на рассмотрении истории генетической классификации. Генетическая классификация языков исследуется сравнительно-историческим языкознанием (лингвистической компаративистикой) – это область лингвистики, посвящённая в первую очередь родству языков, которое трактуется историко-генетически (как факт возникновения от единого праязыка). Сравнительно-историческим языкознанием устанавливаются показатели родства между языками (занимается моделированием генетической классификации языков), восстановлением праязыков, изучением диахронических процессов в истории языков, их групп и семей, этимологией слов. А отрасль сравнительно-исторического языкознания, осуществляющая исследование дальнего языкового родства, называется макрокомпаративистикой.
Необходимо подчеркнуть, что сравнительно-историческое языковедение в течение XIX столетия было господствующим разделом лингвистической науки.
Цель исследования заключается в рассмотрении истории генетической классификации языков, изучении лингвистических школ, занимавшихся разработкой данной классификации, видных ученых-филологов и их основных работ по генетической классификации.
Для достижения поставленной цели были определены следующие задачи исследования:
проанализировать теоретические воззрения отечественных и зарубежных лингвистов в рамках изучения генетической классификации языков;
рассмотреть ключевые методы и уровни генетической классификации языков;
изучить современные представления о генетических связях языков мира.
В качестве объекта исследования выступает генетическая классификация языков, а предмета – процесс развития генетической классификации языков.
Теоретико-методологическим основанием изучения послужили концепции языковедов, лингвистов, филологов, философов, разрабатывавших проблематику генетической классификации языков, таких как, Рождественский Ю., Блинов А., Гумбольдт В., Шлегель А., Сепир Э., Мещанинов И., Гринберг Дж. и другие. Для решения обозначенных задач в настоящей работе применялась совокупность комплементарных исследовательских методов: описательный, сопоставительный и метод анализа существующих литературных источников по данной проблематике.
Проверенность результатов изучения обеспечивается исходными теоретико-методологическими положениями, репрезентативностью исходных данных, использованием соответственных целям и задачам методов изучения и обработки полученных результатов.
Результаты изучения данной проблемы можно будет использовать в языковедческой практике, в том числе и в лекционных курсах по языкознанию. В этом и состоит научное и практическое значение настоящей работы.


1. Основные вехи в истории становления и развития генетической классификации языков
Сравнительно-историческое языкознание возникло после открытия европейцами санскрита, литературного языка древней Индии. Ещё в XVI столетии итальянский путешественник Филиппо Сассетти выявил схожесть индийских слов с итальянскими и латинскими, тем не менее научных обоснований не было осуществлено. Начало сравнительно-историческому языкознанию было положено в XVIII столетии Уильямом Джонсом.
В начале XIX столетия самостоятельно друг от друга разные исследователи в разных странах выясняли родственные отношения языков в пределах конкретной семьи и достигли успешных результатов.
Франц Бопп изучал при помощи сравнительного метода спряжение основных глаголов в санскрите, греческом, латинском и готском, сопоставлял при этом и корни, и флексии. На большом изученном материале Бопп доказал декларативную концепцию У. Джонса и в 1833 году создал первую «Сравнительную грамматику индогерманских (индоевропейских) языков».
Датский учёный Расмус-Кристиан Раск утверждал, что грамматические совпадения намного важнее лексических, потому что заимствования словоизменения, например, флексий, «никогда не бывает». Раск сравнил исландский язык с гренландским, баскским, кельтскими языками и отклонил их родство (в отношении кельтских Раск в дальнейшем изменил свою позицию). Далее Раск соотносил исландский язык с норвежским, затем с другими скандинавскими языками (шведский, датский), потом с другими германскими, и, в конечном итоге, с греческим и латинским языками. Раск не привлекал в этот круг санскрита. Вероятно, в этом отношении он уступает Боппу. Но привлечение славянских и в особенности балтийских языков значительным образом восполнило этот недостаток.
Третьим основателем сравнительного метода в языковедении был А. Х. Востоков. Он исследовал только славянские языки. Востокову удалось первым указать на необходимость сопоставления сведений, присутствующих в памятниках мертвых языков, с фактическими сведениями живых языков и диалектов, что со временем стало необходимым условием деятельности языковедов в сравнительно-исторической плоскости.
Работами этих исследователей сравнительный метод в языкознании был не только провозглашен, но и детально продемонстрирован в его методике и технике.
Большое влияние на развитие сравнительного метода в отечественном языкознании оказал журнал «Филологические записки», издававшийся с 1860 года в Воронеже под редакцией А. А. Хованского. С 1866 года журнал Хованского был специально посвящён вопросам сравнительно-исторического метода и длительное время был единственным в России печатным изданием, на страницах которого прослеживалось развитие этого еще нового в середине XIX столетия направления в науке о языке.
Немалые заслуги в детализировании и укреплении этого метода на большом сравнительном материале индоевропейских языков принадлежат Августу-Фридриху Потту, который разработал сравнительные этимологические таблицы индоевропейских языков.
Итоги почти двухсотлетних изучений языков при помощи метода сравнительно-исторического языкознания резюмируются в схеме генетической классификации языков.
Первым, кто осуществил крупномасштабное восстановление праиндоевропейского языка, был Август Шлейхер, в 1861 году опубликовавший работу «Компендиум сравнительной грамматики индогерманских языков. Краткий очерк фонетики и морфологии индогерманского праязыка, языков древнейиндийского, древнеиранского, древнегреческого, древнеиталийского, древнекельтского, древнеславянского, литовского и древненемецкого». Шлейхер в том числе был первым исследователем, который стал использовать в индоевропеистике сведения о литовском языке (в 1856 году увидела свет его грамматика литовского).
И в 1868 году был издан первый этимологический словарь праиндоевропейского языка «Сравнительный словарь индогерманских языков» Августа Фика.
В 1870-е годы значительную роль в индоевропеистике сыграли так называемые младограмматики. Так прозвали их недоброжелатели, но в дальнейшем оно утратило негативный оттенок и закрепилось за этим течением. Младограмматиков представляли А. Лескин, Г. Остхоф, К. Бругман, Г. Пауль и Б. Дельбрюк. Направление младограмматизма появилось в Лейпцигском университете. Младограмматики полагали обязательным учитывать сведения и письменных памятников древних языков, и языков современных, и сведения диалектов. Опять-таки младограмматики предлагали не фокусироваться только на реконструкции праязыка, а обращать больше внимания на историю языков в целом. Важнейшим достижением младограмматизма было внедрение в науку четкого понятия фонетического закона, не обладающего исключениями и осуществляющегося механическим способом, а не по волеизъявлению говорящих

. Помимо этого, младограмматиками было введено понятие изменения по аналогии, которое объясняло множество мнимых исключений из фонетических законов.
Знаменательной вехой в развитии индоевропеистики стал труд молодого швейцарского учёного Фердинанда де Соссюра «Мемуары о первоначальной системе гласных в индоевропейских языках», написанная в 1878 году и опубликованная годом позже. Применяя метод внутренней реконструкции, де Соссюр предложил гипотезу о присутствии в праиндоевропейском языке двух особых фонем, «сонантических коэффициентов», которые не сохранились в языках-потомках, и которые меняют качество соседнего гласного. Методика де Соссюра, которая уже содержала в себе характер структурализма, контрастировала с младограмматическим упорством на отдельные языковые реалии. Представители младограмматизма не согласились с гипотезой де Соссюра, но открытие в XX столетии хеттского языка дало основания Е. Куриловичу объединить «сонантические коэффициенты» де Соссюра с хеттским звуком ḫ, доказав тем самым правильность обобщений де Соссюра.
В начале XX столетия центр индоевропеистики был перемещен из Германии во Францию, что связано с работой А. Мейе и Ж. Вандриеса, учеников Фердинанда де Соссюра. Работа Мейе резюмировала научные изыскания представителей компаративистской школы XIX столетия, также Мейе привнёс в компаративистику много новых моментов. Он отходит от примитивной шлейхеровской трактовки праязыка как единого целого, утверждая, что и праязык имел диалекты. Помимо этого, Мейе полагал, что праязык восстановить представляется возможным, что для компаративиста праязык должен быть в первую очередь абстрактной категорией, за которой располагается система соотношений языков данного таксона.
В двадцатые годы двадцатого столетия в оборот индоевропеистики были введены сведения об анатолийских языках, значительно поменявшие убеждения исследователей о праиндоевропейском языке. Более того, в XX столетии расшифровали микенский греческий и тохарские языки, отдельные сведения были приобретены благодаря исследованию среднеиранских языков и не лучшим образом сохранившихся митаннийского, иллирийского, мессапского, венетского, фракийского, дакского, фригийского и македонского.
Новая эпоха в истории индоевропеистики была ознаменована трудами Е. Куриловича и Э. Бенвениста, которые гораздо больше, нежели их предшественники, внимания уделили методу внутренней реконструкции.

2. Ключевые положения генетической классификации языков
2.1. Сущность генетической классификации
Генетическая классификация базируется на установлении родственных связей между языками. Вместе с тем обосновывается единство происхождения родственных языков и показывается их развитие из общего, зачастую реконструируемого специальными механизмами, языка, который получает наименование праязык.
При генетической классификации языков в первую очередь выявляется степень их родственных взаимоотношений и связей. Подобный подход становится возможным лишь в ходе применения генетического метода, который, кроме языкознания, используется в том числе и в естественных науках: зоологии, ботанике, антропологии.
Применение данного метода будет возможным только тогда, когда какие-то конструкты или группы конструктов последовательно и постоянно изменяются, и в итоге понемногу отдаляются друг от друга. В качестве примера таких трансформаций может служить эволюционирование животного или растительного мира. В давние времена у многих животных был общий предок, но затем в результате произошедших с различными группами животных изменений сформировались разные виды, порой значительным образом отличающиеся друг от друга.
Точно также обстоит дело в лингвистической науке. К примеру, древнеиндийское avika и старославянское овьца «овца» относятся к одному и тому же слову индоевропейского праязыка, облик которого уже второе столетие с успехом восстанавливается исследователями. Различия звукового воплощения этих слов возникли под действием разных фонетических законов в каждом из языков в разные периоды.

2.2. Родство языков
Для конкретного представления, как складывалось суждение о родстве языков, структурно следует изобразить траекторию, по которой следовало языкознание от собирания всевозможных языковых фактов к формулированию объясняющего их положения. Ученые давно выявили, что в структурах многих языков Европы и Азии есть сходные черты, к примеру, польское woda, русское вода, английское water, немецкое Wasser, но японское мидзу, китайское shui, или древнерусское око, польское oko, немецкое Auge, литовское akis, но японское мэ, китайское yangjing. Из сотен таких фактов со временем начало оформляться общее представление. При этом было выяснено, что необходимо сопоставлять собственно древние слова и морфемы. Связано это с тем, что слова из так называемого международного словаря являются тождественными далеких языках, к примеру, русское радио - японское радзио (5 одинаковых звуков из 6), русское радио - белорусское радыё (3 звука из 6 не совпадают). Такие слова получили распространение в связи с недавними успехами в научной и культурной сферах, следовательно, их не нужно принимать во внимание при установлении древнейших взаимосвязей между языками. Надежным выступит только сопоставление исконных (первоначальных) слов, корней, служебных аффиксов.
Решить, относятся ли два идентично звучащих слова разных языков к одному древнему слову или нет, довольно сложно, как в случаях, рассмотренных выше. Полных аналогий как русское вода [вадa] - белорусское вада на самом деле мало. В основном различия слов в родственных языках относятся как к плану содержания - семантике, к примеру, русское час - польское czas [час] «время», так и плана выражения - звукового вида слова. Расхождения первого рода в настоящий момент недостаточно поддаются обобщениям.
Расхождения второго рода (фонетические) исследованы значительно лучше. Объединяя слова родственных языков по схожим фонетическим отличиям, возможно определить более или менее постоянные фонетические соответствия. Наиболее постоянные фонетические соответствия получили название звуковых законов, но более точно их нужно называть закономерностями, потому что с ними довольно нередко сосуществуют и случаи их нарушения - во всяком случае, о всеобщности подобных закономерностей можно говорить только в отношении к некоторому языку в непродолжительный период его развития. В качестве примера регулярного фонетического соответствия может выступать соотношение твердого и мягкого согласного перед и в русском и украинском языках: русское била [б'илъ], кит [к'ит], зима [з'има] - украинское била, кит, зима в примерной записи при помощи средств русской транскрипции [была], [кыт], [зыма]. Это простое фонетическое соответствие почти не знает исключений.
Иные фонетические соответствия могут сводиться к одиночным примерам:
украинское ведмiдь - русское медведь
украинское суворий - русское суровый
украинское капость - русское пакость
литовское rukyti - древнерусское курити.
Во всех рассмотренных словах производится перестановка согласных основы.
Некоторые регулярные фонетические соответствия распространяются на десятки языков, к примеру, заднеязычный г перед гласными переднего ряда в большинстве романских языков перешел в палатализованный звук ж'/д'ж': французское general = [ж'энэрал] «родовой, общий, генеральный». Но тот же корень в слове генеалогия «родословная» звучит как ген-, потому как в греческом языке подобного перехода не произошло. Такие же процессы были в других индоевропейских языках, к примеру, в славянских: русское жена также располагает древним корнем *ген-; в индоарийских: слово «живой» в древнеиндийском языке приблизительно звучало [д'ж'ивас], но такой переход отсутствует в балтийских языках: литовское gyvas [гивас] «живой»